– Теперь я могу лишиться сына, как раньше лишилась мужа, – сказала она. – Тебе надо уходить отсюда, потому что я не смогу тебе помочь.
Она вышла с ним во двор и отвела его в амбар. Там был большой подпол и в нем припасы и все необходимое. Он спустился туда и ни в чем не нуждался.
На следующее утро туда явился Торгрим и с ним двенадцать человек. А Гудрун за ночь собрала людей с ближайших дворов, так что у нее было больше народу, чем у Торгрима. Торгрим сказал:
– Мы ищем Храфна, твоего сына. Выдай нам его.
Гудрун отвечает:
– Неудивительно, что ты ищешь убийцу твоего сына, однако его здесь нет. Неужто ты считаешь, что у меня хватило бы силы или дерзости прятать его здесь, у тебя под самым носом!
Он отвечает:
– Я думаю, будь он здесь, ты не стала бы говорить об этом всем и каждому, а потому мы хотим обыскать твой двор.
Она отвечает:
– Меня еще никто не ставил на одну доску с ворами, и тебе не удастся учинить обыск, покуда народу у тебя меньше, чем у меня.
Тут она велит выйти своим людям. Торгрим сказал:
– Что ж, беззащитной тебя не назовешь.
Он уехал, так ничего и не добившись.
На следующее лето на альтинге Торгрим объявил Храфна вне закона. Как раз в это время в Хрутафьорде готовился к отплытию торговый корабль, принадлежавший норвежцам. Одного из них звали Эйнар, он был родом из Наумдаля, другого – Бьярни. Эйнар был человек богатый и хороший воин, он был большим другом конунга Магнуса Доброго[390]. С ним на корабле находился его брат, Сигурд. Он был еще совсем молод и подавал большие надежды.
Торгрим, как только вернулся с тинга, не откладывая поехал на корабль. Купцы уже собирались выйти в море. Он сказал им:
– Знайте, что у меня здесь есть один человек, объявленный вне закона, зовут его Храфн, и я хочу предупредить вас, чтобы вы не перевозили его через Исландское море, если он вас об этом попросит.
Они ответили, что без труда смогут спровадить любого негодяя.
Немного погодя к кораблю пришли мать и сын и попросили Эйнара-кормчего сойти на берег. Когда они встретились, Гудрун сказала:
– Я привела к вам моего сына, который попал в беду, хотя многие, вероятно, скажут, что он вел себя, как настоящий мужчина. Но теперь, когда он объявлен вне закона, у меня не хватит силы защитить его от Торгрима, и потому я хочу, чтобы вы увезли его из страны. Я надеюсь, что вы примете его сторону и в ваших глазах будут иметь больший все его уважаемые родичи в Норвегии и обстоятельства этого дела, чем жестокость и бесчестье Торгрима, который без всякого повода убил моего мужа, отца Храфна, и не понес за это никакого наказания.
Эйнар сказал:
– Этот человек не внушает нам доверия. Я против того, чтобы перевозить объявленных вне закона.
Тут Сигурд, его брат, сказал:
– С какой стати ты отказываешь ему? Неужто ты не видишь, что он человек многообещающий и смело отомстил за свои обиды? Иди лучше ко мне, Храфн, хотя я и не смогу оказать тебе такую же поддержку, как мой брат. Поднимайся скорей на корабль, дует попутный ветер, и мы уже отплываем. Что у тебя за родичи в Норвегии?
Храфн отвечает:
– Моя мать говорит, что Сигват-скальд[391] приходится ей братом.
Сигурд сказал:
– Я думаю, родство с ним должно пойти тебе на пользу.
Тут он убрал сходни, затем подняли якорь, и корабль понесло прочь от берега. В этот момент Торгрим спустился на берег и сказал, обращаясь к купцам:
– Сдается мне, вы нарушили свое слово.
Сигурд сказал:
– Торгрим сейчас совсем близко, покажись-ка ему, Храфн.
Храфн вскочил на тюки с товарами и сказал:
– Он не настолько близко, чтобы я смог достать его секирой.
Тут Бьярни попросил отправить Храфна на берег. Сигурд сказал:
– Попади он против своей воли в лапы к Торгриму, я бы уж верно, позаботился о том, чтобы кое-кто за это поплатился. Однако сейчас, я думаю, будет лучше поднять парус.
Так и сделали. Дул попутный ветер, и они приплыли в Трандхейм.
Жил человек по имени Кетиль и по прозвищу Скала. Конунг посадил его в городе управляющим. Жену его звали Сигню, а дочь Хельгой, она была хороша собой.
Когда купцы покинули корабль и отправились по домам, Эйнар сказал Храфну:
– Пожалуй, мне все же следовало бы тебе помочь, хотя я и не спешил с этим, как Сигурд. Если хочешь, я могу приискать тебе место для зимовки здесь, в городе, и внести за тебя плату. Мне это сейчас удобнее, чем взять тебя к себе.
Храфн сказал:
– Раз ты желаешь мне добра, я постараюсь не обмануть твоего доверия. Сам я ни с кем не собираюсь затевать ссору, но за оскорбления и обиды спуску давать не стану.
После этого они встретились с Кетилем, и Эйнар сказал:
– Поручаю тебе этого человека, обращайся с ним хорошо. А ты, Храфн, заходи ко мне в любое время, когда вздумается.
Храфн жил у Кетиля. Он держался скромно и ни во что не вмешивался, однако был приветлив с теми, кто к нему обращался. Он подолгу беседовал с Хельгой, дочерью Кетиля. Тому это поначалу нравилось, потому что Храфн вел себя хорошо. Однако вскоре Кетиль к нему переменился: сам он был человек дурной и судил о других по себе. Тогда он стал выговаривать за это жене и дочери, говорил, что Храфн, мол, грубиян, работает спустя рукава, а с ними держит себя запанибрата. Они обе отвечали, что он держится как подобает и ведет себя безупречно.
– Его манеры, – сказали они, – не изменились с тех пор, как ты к нему хорошо относился. Он человек воспитанный и учтивый.
Кетиль сказал, что они обе ослеплены им. Он не скрывал от Храфна своего нерасположения и даже сочинил про него язвительные стихи. Храфн делал вид, что ничего не замечает.
Как раз в это время в городе находились купцы, прибывшие с запада из-за моря. Они уже были готовы сняться с якоря. Однажды Кетиль пришел к ним и сказал, что был бы не прочь продать им своего раба. Им это предложение пришлось по вкусу. Кетиль сказал:
– Не стану вас обманывать: он человек лживый и к тому же имеет множество других недостатков. Советую вам поначалу обращаться с ним как можно строже.
Они заключили между собой еще много других сделок. После этого Кетиль пошел домой и сказал Храфну:
– Хочешь пойти со мной на корабль развлечься?
Храфн отвечает:
– Охотно, если ты в хорошем настроении.
Как только купцы увидали Храфна, они набросились на него и схватили его. Храфн отбивался, как умел, и спросил, что это за игра такая. Они ответили, что это он сейчас узнает. Тогда он поднатужился и сбросил их с себя. Они стали говорить, что этот раб что-то уж больно весел. Храфн отвечает:
– Еще бы, ведь, по мне, борьба – лучшая работа для раба, а мне едва ли раньше приходилось так славно поработать!
Тут он схватил одного из них и стал отбиваться им от других, пока тот не потерял сознания. А Кетиль тем временем повернул назад в город. Храфн нагнал его и нанес ему смертельный удар. Когда купцы увидели это, они поспешили отплыть, потому что испугались, как бы их не обвинили в убийстве.
Храфн объявил об убийстве. Потом он пошел в усадьбу Кетиля, нашел там мать и дочь и сказал им, что случилось такое, после чего они не захотят иметь с ним ничего общего. Они ответили, что для них это большое несчастье, но что они не считают его виновным. Они дали ему еду и одежду и посоветовали больше остерегаться гнева конунга, чем их. После этого он укрылся в лесах.
Вскоре в город прибыл Магнус-конунг и узнал о случившемся. Он разгневался и сказал:
– Слыханное ли это дело: исландцы станут приезжать сюда в страну с тем, чтобы убивать наших управляющих или сюслуманнов[392]! Тот, кто это совершил, должен быть объявлен вне закона.
Эйнар из Наумдаля был тогда с конунгом. Он сказал:
– Иной человек, государь, своим поведением может навлечь на себя смерть.
Прошло немного времени, и вот, как-то раз, когда конунг был на соколиной охоте, случилось так, что его люди разошлись в разные стороны, и он остался один. Тут из лесу вышел рослый человек в меховом плаще и попросил его защиты. Конунг сказал:
– Неужто меня с тобой связывают какие-нибудь обязательства?
Тот отвечает:
– Никаких, разве что родичи мои – твои друзья, да еще твое великодушие, потому что не в твоем обычае отказывать тому, кто обращается к тебе за помощью.
Конунг сказал:
– На юге в Таускадале живет человек по имени Коль, туда и отправляйся. А сам-то ты кто будешь?
Тот отвечает:
– Прежде я был разбойником, но теперь хочу с этим покончить. А защиты я прошу потому, что у меня много врагов. Если вы и впрямь хотите отправить меня к Колю, то дайте мне какие-нибудь знаки, чтобы он меня принял, и тогда я останусь там на зиму.
Конунг сказал:
– Отправляйся туда, а я думаю быть там спустя неделю после Пасхи.
С этими словами конунг снял с пальца золотое кольцо, надел его на наконечник копья и протянул ему, потому что тот человек стоял поодаль. Конунг сказал:
– Не знаешь ли ты, где скрывается Храфн, объявленный вне закона?
Тот отвечает:
– Государь, он, верно, станет искать встречи с Эйнаром из Наумдаля, твоим другом, тогда вы его и захватите.
Тут он снял кольцо с наконечника копья и исчез в лесу. Конунг сказал:
– На этот раз Храфну удалось меня провести.
Храфн пришел к Колю и показал ему конунговы знаки. Коль сказал:
– Удивительное дело: у тебя настоящие конунговы знаки, а ведь прежде вы с конунгом были врагами.
Храфн провел там зиму, и все его любили. Однако он не стал дожидаться прибытия конунга и ушел оттуда в субботу на пасхальной неделе. А когда конунг приехал, он сказал Колю:
– Где Храфн, сын Гудрун? Мне нужно его видеть.
Коль отвечает:
– Его здесь уже нет, государь.