вызываю тебя на суд по поручению Унн, дочери Мёрда». А когда люди заснут, возьмите тихо сбрую и выходите из дома. Седла вы понесете на выгон, к добрым коням, и уезжайте на этих конях, а тощих оставьте. Поедете вы сперва в горы, за пастбища, и пробудете там три ночи – сколько примерно вас будут искать. Затем ты поедешь домой, на юг, и будешь ехать только ночами, а днем отлеживаться. А на тинг мы с тобой поедем вместе, и я поддержу тебя в тяжбе.
Гуннар поблагодарил его и поехал домой.
Две ночи спустя Гуннар выехал с двумя спутниками из дому. Спустя некоторое время они приехали на Пустошь Синих Лесов. Там им навстречу попались верховые, спросившие, кто тот рослый человек, лица которого не видно. Спутники его ответили, что это Хедин Торговый. Тогда те сказали, что худшей встречи у них, наверное, не будет, раз они встретились с ним, а Хедин сделал вид, будто собирается наброситься на них, но те и другие поехали своей дорогой.
Гуннар сделал все, как ему было сказано. Он остался в Хёскульдовом Дворе на ночь, а оттуда спустился по долине до ближайшего двора. Там он стал предлагать свой кузнечный товар и продал три вещи. Хозяин нашел изъяны в товарах и обвинил его в обмане. Хедин сразу же набросился на хозяина. Об этом сказали Хруту, и он послал за Хедином. Тот сразу поехал к Хруту, и его там хорошо встретили. Хрут отвел ему место напротив себя. Разговор у них пошел примерно так, как предвидел Ньяль. Затем Хрут сказал ему, как надо возобновить тяжбу, и произнес вызов на суд, а тот повторил за ним, но неправильно. Хрут усмехнулся и ничего дурного не заподозрил. Тогда тот попросил Хрута произнести вызов еще раз. Хрут согласился. На этот раз Хедин говорил правильно и призвал своих спутников в свидетели того, что он вызвал Хрута на суд по поручению Унн, дочери Мёрда. Вечером они легли спать, как и все остальные, но как только Хрут уснул, взяли одежду и оружие, вышли из дома и направились к своим лошадям. Они перебрались через речку, поехали по тому ее берегу, на котором стоит Стадный Холм, доехали до конца долины и остановились в горах, возле Перевала Ястребиной Долины. Найти их там можно было, только подъехав к ним вплотную.
Хёскульд проснулся этой ночью в своем дворе еще до полуночи и разбудил домочадцев.
– Я хочу рассказать вам свой сон, – сказал он. – Мне приснилось, будто из дому вышел медведь, да такой большой, что другого такого не сыскать. За ним послушно бежали два пса. Медведь направился в Хрутов Двор и вошел в дом. Тут я проснулся. Хочу теперь спросить вас, не бросилось ли вам что-нибудь в глаза в том высоком человеке, который заезжал сюда.
Один из его людей сказал:
– Я заметил под рукавом у него золотую оторочку и красную ткань. А на правой руке у него было золотое запястье.
Хёскульд сказал:
– Это дух-двойник Гуннара с Конца Склона. Только теперь я сообразил это. Надо поехать в Хрутов Двор.
Так они и сделали. Они вышли все, поехали в Хрутов Двор и постучали в дверь. Вышел человек и впустил их. Они сразу же вошли. Хрут еще лежал в своей спальной каморке и спросил, кто приехал. Хёскульд назвал себя и спросил, не гостят ли в доме чужие. Тот отвечает:
– Хедин Торговый здесь.
Хёскульд говорит:
– Нет, этот человек пошире в плечах. Наверное, это Гуннар с Конца Склона.
– Тогда ему удалось провести меня, – говорит Хрут.
– Что же произошло? – спрашивает Хёскульд.
– Я научил его, как возобновить тяжбу Унн, и сам вызвал себя на суд, а он повторял вслед за мной. Теперь он воспользуется этим, чтобы начать тяжбу, и это будет его право.
– Тебя обвели вокруг пальца, – говорит Хёскульд. – Наверное, Гуннар не сам придумал все это. Должно быть, это придумал Ньяль, потому что нет ему равных по уму.
Стали они искать Хедина, но того уже и след простыл. Тогда они собрали людей, три дня разыскивали его, но не нашли. Гуннар поехал на юг, в Ястребиную Долину, и дальше на восток через перевал, а затем на север, к Каменистой Пустоши, и, наконец, вернулся домой. Он встретился с Ньялем и сказал ему, что все удалось.
Гуннар поехал на альтинг. Хрут и Хёскульд также поехали на тинг, и с ними много народу. Гуннар начал тяжбу на тинге и назначил соседей[205], которые должны были вынести решение. Хрут и его люди хотели было силой помешать ему, но не решились. Затем Гуннар обратился к суду людей с Широкого Фьорда и предложил Хруту выслушать его присягу в том, что он будет честно вести дело, а также выслушать его иск и все доказательства. Затем он принес присягу, изложил свой иск и попросил свидетелей подтвердить, что вызов на суд был произведен правильно. Ньяля при этом не было. Наконец Гуннар предложил ответчику защищаться. Хрут назвал своих свидетелей и объявил тяжбу несостоятельной.
– Гуннар, – сказал он, – упустил три свидетельства, которые должны были быть выслушаны на суде: первое – об объявлении у супружеского ложа, второе – об объявлении у дверей дома и третье – об объявлении на Скале Закона.
В это время на суде появился Ньяль и сказал, что может еще спасти дело, если они хотят, чтобы тяжба продолжалась.
– Не хочу, – сказал Гуннар. – Я намерен предложить Хруту то же, что он предложил моему родичу Мёрду. Хрут и Хёскульд, вам слышно меня?
– Слышно, – сказал Хрут, – чего ты хочешь?
Гуннар сказал:
– Пусть присутствующие будут свидетелями, что я вызываю тебя, Хрут, биться со мной на поединке сегодня, на острове, что неподалеку здесь, на Секирной Реке. А если ты не хочешь биться со мной, то должен сегодня же выплатить все сполна.
И Гуннар ушел с суда со всеми своими спутниками. Хёскульд с Хрутом также ушли к себе, и больше не было ни обвинения, ни защиты по этому делу.
Войдя к себе в землянку, Хрут сказал:
– Никогда еще не бывало, чтобы меня вызывали на поединок, а я уклонялся.
– Ты, я вижу, собираешься принять вызов, – сказал Хёскульд, – но послушайся моего совета и не делай этого, потому что если ты станешь биться с Гуннаром, то тебе придется не лучше, чем пришлось бы Мёрду, если бы он стал биться с тобой. Лучше нам вдвоем выплатить Гуннару все деньги.
Затем они спросили своих людей, какую долю они согласны внести. Те ответили, что внесут столько, сколько Хрут захочет.
– Пойдем тогда к землянке Гуннара, – сказал Хёскульд, – и выплатим все сполна.
Они пошли к землянке Гуннара и вызвали его. Он вышел и стал в дверях землянки. Хёскульд сказал:
– Принимай деньги.
Гуннар сказал:
– Выкладывайте. Я готов принять их.
Они выплатили ему все деньги сполна. Тогда Хёскульд сказал:
– Не заслужил ты этих денег, и не будет тебе от них проку.
– Будет прок, – сказал Гуннар, – потому что иск был справедливый.
Хрут ответил:
– Ты еще поплатишься.
– Чему быть, того не миновать, – ответил Гуннар.
Хрут с Хёскульдом ушли к себе в землянку. Хёскульд был очень возмущен.
– Неужели, – сказал он, – Гуннар так и не поплатится за эту проделку?
– Конечно, поплатится, – сказал Хрут, – но это будет не наша месть и не наша слава. Скорее всего, он еще подружится с нашей родней.
На том разговор их кончился.
Гуннар показал Ньялю деньги.
– Повезло, – сказал тот.
– Все благодаря твоей помощи, – сказал Гуннар.
Люди разъехались с тинга по домам, и Гуннару эта тяжба принесла большую славу. Он отдал Унн все деньги и не пожелал ничего оставить себе, сказав лишь, что она и ее родичи, по его мнению, отныне обязаны ему больше, чем кому-либо другому. Она сказала, что так оно и есть.
Жил человек по имени Вальгард. Он жил в Капище у Кривой Реки. Он был сыном годи Ёрунда, внуком Храфна Глупого, правнуком Вальгарда, праправнуком Эвара, а Эвар был сыном Вемунда Речистого, внуком Торольва Носатого с Заливов, правнуком Транда Старого, праправнуком Харальда Боезуба и прапраправнуком Хрёрека Метательное Кольцо. Мать Харальда Боезуба была Ауд, дочь Ивара Приобретателя и внучка Хальвдана Храброго. Вальгард, по прозванию Серый, был братом Ульва Аургоди, от которого пошли люди с Мыса. Ульв Аургоди был отцом Сварта, дедом Лодмунда, прадедом Сигфуса и прапрадедом Семунда Мудрого. От Вальгарда же произошел Кольбейн Младший.
Братья, Ульв Аургоди и Вальгард Серый, поехали сватать Унн, и она вышла замуж за Вальгарда, не посоветовавшись ни с кем из своих родичей. Этот брак не понравился Гуннару и Ньялю, а также многим другим, потому что Вальгард был человек коварный, и его не любили. У них с Унн родился сын по имени Мёрд. О нем будет часто говориться в этой саге. Когда он вырос, он стал пакостить своим родичам, и всего больше Гуннару. Он был человек хитрый и злобный.
Теперь надо назвать сыновей Ньяля. Старшего из них звали Скарпхедин. Это был человек рослый, сильный и искусный в бою. Плавал он, как тюлень, и не было ему равных в беге. Он был решителен, бесстрашен и остер на язык, но обычно сдержан. Волосы у него были русые и курчавые, глаза зоркие, лицо бледное, черты лица резкие, нос с горбинкой, зубы крупные, и несколько некрасивый рот. Однако вид у него был очень воинственный.
Другого сына Ньяля звали Грим. Волосы у него были темные. Он был красивее Скарпхедина и тоже рослый и сильный. Третьего сына Ньяля звали Хельги. Он был хорош собой. Волосы у него были густые. Это был сильный юноша, искусный в бою, умный и хорошо владевший собой. Все сыновья Ньяля были еще не женаты. Четвертого сына Ньяля звали Хёскульд. Это был внебрачный сын Ньяля. Его мать звали Хродню. Она была дочерью Хёскульда и сестрой Ингьяльда с Ключей.
Ньяль спросил Скарпхедина, не хочет ли он жениться. Тот сказал, что решать отцу. Ньяль сосватал ему тогда Торхильд, дочь Храфна с Торольвовой Горы, где у него был потом второй двор. Скарпхедин женился на Торхильд, но остался жить с отцом. Гриму Ньяль сосватал Астрид с Глубокой Реки. Она была очень богатая вдова. Он женился на ней и тоже остался жить с Ньялем.