Они стали готовиться к бою, и когда закончили приготовления, увидели, что к ним приближаются корабли. Завязалась битва. Они сражались долго, и немало народу пало в этом бою. Гуннар сразил многих воинов. Халльгрим с братом перескочили на Гуннаров корабль. Гуннар резко повернулся к ним. Халльгрим замахнулся на него копьем. Там поперек судна шла балка, и Гуннар отскочил за нее, а щит выставил перед ней. Халльгрим пронзил щит и всадил копье в балку. Гуннар нанес ему удар по руке и раздробил кость, но меч в руку не врезался. Копье выпало у Халльгрима из рук. Гуннар поднял его и убил Халльгрима наповал. С тех пор он с этим копьем не расставался.
Тезки же продолжали сражаться, и было неясно, кто возьмет верх. Тут подоспел Гуннар и нанес Кольскеггу смертельный удар. Викинги запросили пощады, и Гуннар уважил их просьбу. После этого он распорядился осмотреть убитых и снять с них то добро, что было на них, а тем, кого он пощадил, дал одежду и доспехи и отпустил на родину. Они уплыли, а Гуннар взял себе все оставшееся после них богатство.
После сражения к Гуннару явился Тови и вызвался провести его к месту, где викинги спрятали свое добро, добавив, что там они найдут добра побольше и поценнее того, что им досталось в бою. Гуннар согласился. Он сошел с Тови на берег и направился следом за ним в лес. Они пришли к месту, где была навалена куча деревьев. Тови сказал, что под кучей клад. Они растащили деревья и нашли под ними золото и серебро, а также одежду и хорошее оружие. Они перенесли все это добро на корабль. Гуннар спросил у Тови, чего он хочет в награду.
– Я датчанин, – ответил Тови, – и хотел бы, чтобы ты доставил меня к моим родичам
Гуннар спросил, как он попал в восточные земли.
– Викинги взяли меня в плен, – ответил Тови, – и высадили на берег здесь, на Эйсюсле, и с тех пор я тут.
Гуннар взял его с собой.
– А теперь направимся в северные земли, – сказал он Кольскеггу и Халльварду.
Те охотно согласились и сказали, чтобы он распоряжался. Гуннар отплыл, увозя с собой большое богатство. У него было теперь десять кораблей. Он поплыл в Данию, в Хейдабёр. Данией правил тогда конунг Харальд, сын Горма. Ему сказали, что Гуннару нет равных во всей Исландии. Конунг послал к нему своих людей и пригласил к себе. Гуннар не замедлил поехать к нему. Конунг принял его хорошо и посадил рядом с собой. Там Гуннар оставался полмесяца. Конунг забавлялся тем, что просил Гуннара состязаться в играх с его людьми, и никто не мог сравниться с ним.
Конунг сказал Гуннару:
– Я полагаю, что вряд ли сыщется равный тебе.
Конунг предложил Гуннару жениться и обещал ему большие почести, если бы тот пожелал остаться. Гуннар поблагодарил конунга за предложение и сказал:
– Я хотел бы сперва поехать в Исландию, чтобы повидаться с друзьями и родичами.
– Тогда ты к нам больше не вернешься, – говорит конунг.
– Это уж как судьбе будет угодно, государь, – говорит Гуннар.
Гуннар подарил конунгу хороший боевой корабль и много другого добра, а конунг подарил ему одежду со своего плеча, расшитые золотом рукавицы, повязку на лоб с золотой тесьмой и меховую шапку из Гардарики.
Гуннар поехал на север, в Хисинг. Эльвир встретил его с распростертыми объятиями. Гуннар вернул Эльвиру его корабли, сказав, что вся кладь на них – доля Эльвира в добыче. Эльвир принял подарок, похвалил его за щедрость и предложил погостить у него. Халльвард спросил Гуннара, не хочет ли он посетить ярла Хакона. Гуннар ответил, что на этот раз не прочь:
– Потому что, – добавил он, – теперь я уже не так зелен, как тогда.
Они снарядились в путь и выехали на север, в Трандхейм, к ярлу Хакону. Тот принял Гуннара хорошо и предложил остаться на зиму. Гуннар согласился и заслужил там общее уважение. На праздник середины зимы ярл подарил ему золотое запястье. Гуннару там полюбилась Бергльот, родственница ярла. Люди полагают, что ярл выдал бы ее за него, если бы Гуннар стал этого добиваться.
Весной ярл спросил Гуннара, что он собирается делать дальше. Тот ответил, что хочет поехать в Исландию. Ярл сказал, что год был плохой и поэтому мало кораблей пойдет в море:
– Но все же, – продолжал он, – ты получишь столько муки и лесу, сколько пожелаешь.
Гуннар поблагодарил его, быстро снарядил свой корабль и вместе с Халльвардом и Кольскеггом отплыл в Исландию. В начале лета они прибыли туда и бросили якорь в Устье Орлиного Гнезда. Это было перед самым альтингом. Гуннар поехал с корабля домой, а людей оставил для разгрузки. Кольскегг поехал с ним. Дома все обрадовались их приезду. Гуннар и Кольскегг были приветливы со своими домочадцами, и держались по-прежнему просто.
Гуннар спросил, не в отъезде ли Ньяль. Ему ответили, что он у себя дома. Тогда он велел подать коня и поскакал с Кольскеггом на Бергторов Пригорок. Ньяль обрадовался их приезду и попросил остаться переночевать. Гуннар рассказал ему о своих странствиях, и Ньяль назвал его великим воином:
– Немало довелось тебе испытать, – добавил он, – но еще больше испытаний у тебя впереди, потому что многие станут тебе завидовать.
– Я хотел бы жить в мире со всеми, – говорит Гуннар.
– Многое с тобой случится, – говорит Ньяль, – и придется тебе все время защищаться.
– В таком случае, – говорит Гуннар, – важно, чтобы право было на моей стороне.
– Так оно и будет, – говорит Ньяль, – если только не придется тебе расплачиваться за чужие поступки.
Ньяль спросил Гуннара, собирается ли он на тинг. Гуннар ответил, что собирается, и спросил, поедет ли Ньяль. Тот ответил, что не поедет:
– И я хотел бы, – добавил он, – чтобы и ты не ездил.
Гуннар одарил Ньяля богатыми подарками и, поблагодарив его за заботы о своем хозяйстве, уехал домой.
Кольскегг стал склонять его к поездке на тинг. Он сказал:
– Там тебе прибавится славы, ибо много будет о тебе разговоров.
– Мне это не по душе, – сказал Гуннар. – Но я охотно повидаюсь с хорошими людьми.
Халльвард тоже бы там и предложил поехать на тинг вместе.
И они все поехали на тинг. Они были так роскошно одеты, что не было равных им на тинге, и люди выбегали из каждой землянки, чтобы подивиться на них. Гуннар поселился в землянке людей Кривой Реки, своих родичей. Много народу приходило повидать Гуннара и узнать от него новости. Он был со всеми приветлив и весел и рассказывал им все, что они желали.
Случилось однажды, что, идя от Скалы Закона, Гуннар проходил мимо землянки людей с Мшистой Горы. Он увидел там нарядно одетых женщин, которые шли ему навстречу. Впереди шла женщина, которая была одета всех нарядней. Когда они встретились, она обратилась к нему с приветом. Он учтиво ответил и спросил, кто она такая. Она назвалась Халльгерд и сказала, что она дочь Хёскульда, сына Колля из Долин. Она без стеснения обратилась к нему и попросила рассказать о его странствиях, а он ответил, что не откажет в ее просьбе. Они уселись вдвоем и стали беседовать. На ней было красное платье, а на платье богатые украшения. Сверху на ней была пурпурная накидка, донизу отороченная кружевом. Волосы падали ей на грудь, и были они густые и красивые. Гуннар был в одеянии, подаренном ему конунгом Харальдом, сыном Горма. На руке у него было золотое запястье, подарок ярла Хакона. Они громко разговаривали долгое время. Наконец Гуннар спросил, замужем ли она. Она ответила, что нет.
– Да и немного найдется таких, кто бы посватался ко мне, – сказала она.
– Что ж, нет достойных тебя? – спросил он.
– Не в том дело, – сказала она. – Я бы не за всякого пошла.
– А что бы ты сказала мне, если бы я стал тебя сватать?
– Вряд ли ты это надумаешь, – сказала она.
– Ошибаешься, – ответил он.
– А коли так, то пойди поговори с моим отцом.
На том разговор кончился. Гуннар тотчас же отправился к землянке людей из Долин и, встретив перед ней людей, спросил их, там ли Хёскульд. Те ответили, что в землянке. Гуннар вошел. Хёскульд и Хрут встретили его с распростертыми объятиями. Он сел между ними, и в их разговоре ничто не напоминало об их былой вражде. Наконец Гуннар спросил, что бы ему братья сказали, если бы он посватался к Халльгерд.
– Мы не отказали бы, – ответил Хёскульд, – если только ты и впрямь решил жениться на ней.
Гуннар подтвердил, что это так.
– Но мы с тобой в свое время расстались не по-доброму, – добавил Хёскульд, – и люди не поверят, что сговор между нами возможен. А как ты смотришь на этот брак, брат мой Хрут?
Хрут ответил:
– По-моему, он будет неравным.
– Почему? – спросил Гуннар.
– Скажу тебе правду, – ответил Хрут. – Ты человек доблестный и достойный, а она человек ненадежный, не хочу тебя обманывать.
– Спасибо тебе за это, – сказала Гуннар, – но мне все же сдается, что вы не позабыли старой вражды, раз отвергаете мое сватовство.
– Не так это, – сказал Хрут. – Но тебе, я вижу, не совладать с собой. Однако, даже если сговор и не состоится, мы бы хотели остаться твоими друзьями.
– Я говорил с нею, – сказал Гуннар, – и она согласна выйти за меня.
Хрут сказал:
– Так я и думал. Страсть вскружила вам обоим голову, и вы готовы на этот безрассудный брак. Но тем опаснее он для вас.
И Хрут рассказал Гуннару о нраве Халльгерд и открыл ему глаза на многие ее недостатки. Все же, в конце концов, они заключили брачную сделку. Затем послали за Халльгерд и все обсудили при ней. Как и в прошлый раз, она сама помолвила себя. Свадьбу на этот раз решили справлять в Конце Склона и до поры до времени хранить все в тайне. Но вышло так, что все о сговоре узнали.
Вернувшись с тинга домой, Гуннар поехал на Бергторов Пригорок и рассказал Ньялю о сговоре. Тот принял новость очень неодобрительно. Гуннар спросил его, почему он так против этого сговора.
– Если она переедет сюда, на восток, ждать бед, – сказал Ньяль.
– Ей не расстроить нашу дружбу, – сказал Гуннар.