– Узнаешь эти вещи?
– Конечно, узнаю, – сказал Откель.
– Чьи же они? – спросил Скамкель.
– Раба Мелькольва, – сказал Откель.
– Их должны признать и другие, – сказал Скамкель, – я поддержу тебя.
Они показали эти вещи многим людям, и все их узнали.
Тогда Скамкель сказал:
– Что ты думаешь теперь делать?
Откель сказал:
– Надо съездить к Мёрду, сыну Вальгарда, и попросить у него совета.
После этого они поехали в Капище, показали эти вещи Мёрду и спросили, узнает ли он их. Он сказал, что узнает:
– Что же теперь, – добавил он. – Вы собираетесь искать что-нибудь в Конце Склона?
– Наше дело непростое, – сказал Скамкель, – в нем замешаны большие люди.
– Это верно, – сказал Мёрд, – но все же я, кажется, знаю такие вещи о доме Гуннара, которых вы не знаете.
– Мы тебе заплатим, – сказали они, – если ты нам поможешь.
Мёрд ответил:
– Дорого мне обойдутся эти деньги, но я все же, пожалуй, возьму их.
Они дали ему три марки серебра, чтобы он помог им. Он посоветовал им послать женщин со своего двора с мелким товаром, предлагать его хозяйкам и посмотреть, чем им станут платить.
– Потому что, – добавил он, – обычно все прежде всего отдают краденое, если оно у них есть. Так будет и в этом случае, если клеть сгорела не сама, а ее подожгли. Пусть потом женщины покажут мне, что им дали. Однако, как только улики будут найдены, я этим делом больше заниматься не буду.
Они согласились и поехали домой. Мёрд разослал по округе женщин, и они ходили с полмесяца и вернулись с большой ношей. Мёрд спросил их, где им дали больше всего. Они сказали, что всего больше им дали в Конце Склона и что Халльгерд была щедрее всех. Он спросил, что им там дали.
– Сыру, – ответили они.
Он захотел взглянуть на этот сыр. Они показали ему – это были большие ломти. Он взял их и спрятал.
Вскоре после этого Мёрд поехал к Откелю. Он попросил дать ему форму для сыра, которая была у Торгерд. Тот так и сделал. Он положил в нее ломти сыра, и они точно уложились в ней. Они увидели, что Халльгерд дала им целый сыр. Мёрд сказал:
– Теперь вы видите, что сыр украла, конечно, Халльгерд.
Они собрали все улики. Тогда Мёрд сказал, что больше он этим делом заниматься не будет. На том они и расстались.
Однажды Кольскегг завел с Гуннаром разговор и сказал:
– Скверное это дело, но все говорят, что кража и пожар в Церковном Дворе дело рук Халльгерд.
Гуннар сказал, что так оно, наверное, и есть:
– Что же теперь делать? – добавил он.
Кольскегг сказал:
– Видно, тебе придется расплачиваться за свою жену. По-моему, тебе надо бы съездить к Откелю и предложить ему хороший выкуп.
– Совет хорош, – сказал Гуннар, – так я и сделаю.
Вскоре после этого Гуннар послал за Траином, сыном Сигфуса, и Ламби, сыном Сигурда, и те тотчас же пришли. Гуннар сказал им, что собирается делать. Они одобрили его решение. Гуннар поехал с одиннадцатью провожатыми в Церковный Двор и вызвал Откеля. Там был Скамкель, и он сказал:
– Я выйду с тобой. Дело здесь такое, что ум хорошо, а два лучше. Мне хотелось бы быть рядом с тобой, когда это тебе всего нужнее, а сейчас так оно, видимо, и будет. Мой тебе совет: держись смело.
Затем они вышли во двор – Откель, Скамкель, Халлькель и Халльбьёрн. Они поздоровались с Гуннаром. Откель спросил, куда он направляется.
– Всего лишь сюда, – ответил Гуннар. – Я приехал, чтобы сказать тебе, что в большом ущербе, который ты понес, виновны моя жена и раб, которого я купил у тебя.
– Этого можно было ожидать, – сказал Халльбьёрн.
Гуннар сказал:
– Я хочу сделать тебе хорошее предложение: я предлагаю, чтобы это дело рассудили лучшие люди в нашей округе.
Скамкель сказал:
– Предложение твое звучит заманчиво, однако же оно несправедливо: тебя люди любят, а Откеля – нет.
– Тогда я предлагаю, чтобы я сам решил это дело и сразу кончил его. Я предлагаю тебе мою дружбу и готов на месте заплатить сполна. Я уплачу тебе двойную цену.
Скамкель сказал Откелю:
– Не соглашайся. Неразумно давать ему решать дело, когда ты сам должен его решать.
Откель сказал:
– Я не согласен, чтобы ты сам решал это дело, Гуннар!
Гуннар сказал:
– Я вижу, что тебя настраивают против меня, и придет время, когда я рассчитаюсь с теми, кто это делает. Ну, решай сам.
Откель нагнулся к Скамкелю и спросил:
– Что мне ответить?
– Скажи, что предложение это хорошее, но что ты хочешь, чтобы спор ваш разрешили Гицур Белый и Гейр Годи. Тогда народ станет говорить, что ты похож на своего деда Халлькеля, который был очень доблестным человеком.
Откель сказал:
– Это хорошее предложение. Но я все же хочу, чтобы ты дал мне время посоветоваться с Гицуром Белым и Гейром Годи.
Гуннар сказал:
– Делай как знаешь. Но люди скажут, ты сам не знаешь, что для тебя почетно, раз не принял предложение.
Гуннар отправился домой. Когда он уехал, Халльбьёрн сказал:
– Какие вы с ним разные! Гуннар сделал тебе хорошее предложение, а ты не пожелал принять его. Ты что же, собираешься ссориться с Гуннаром, которому нет равного? И какой он хороший человек, что не взял назад своего предложения, дав нам согласиться на него позднее. Мне думается, тебе надо сейчас же поехать к Гицуру Белому и Гейру Годи.
Откель велел подать коня и собрался в путь. Откель был слаб глазами. Скамкель пошел проводить его и сказал:
– Странно, что твой брат не захотел поехать вместо тебя. Давай я поеду, я ведь знаю, как неохотно ты пускаешься в такие поездки.
– Что ж, спасибо, – сказал Откель, – но смотри говори одну правду.
– Хорошо, – сказал Скамкель.
И Скамкель взял его коня и дорожную одежду, а Откель вернулся домой. Халльбьёрн был во дворе и сказал Откелю:
– Дружба с рабом до добра не доводит. Нам придется всю жизнь раскаиваться в том, что ты не принял этого предложения. Неразумно посылать такого лживого человека по делу, от которого, можно сказать, зависит жизнь людей.
– Ты уж, верно, струсишь, – сказал Откель, – если Гуннар замахнется своим копьем, раз ты сейчас испугался.
– Неизвестно еще, кто трусливее. Ты ведь тоже знаешь, что Гуннар недолго метится копьем, когда он в гневе.
Откель сказал:
– Все вы трусы, кроме Скамкеля.
И оба были в гневе.
Скамкель приехал на Мшистую Гору и пересказал все предложения Гицуру.
– Мне думается, – сказал Гицур, – что предложения эти очень хорошие. Почему же он не принял их?
– Главным образом потому, что все хотели оказать тебе честь. Поэтому он и стал ждать твоего решения. Так будет лучше для всех.
Скамкель остался у него на ночь. Гицур послал человека за Гейром Годи, и тот скоро приехал. Тут Гицур рассказал ему обо всем и спросил:
– Что теперь делать?
– То, что ты уже, наверное, и без меня решил: повести дело так, чтобы нам было от него всего больше проку. А пока пусть Скамкель повторит нам свой рассказ, чтобы мы знали, как он расскажет во второй раз.
Так и сделали. Гицур сказал:
– Ты, должно быть, рассказал все правильно. И все же ты мне кажешься злодеем, каких я не видывал. Если ты честный человек, то, значит, внешность обманчива.
Скамкель отправился назад и поехал сначала в Церковный Двор и вызвал Откеля. Тот принял Скамкеля хорошо. Скамкель передал ему поклон от Гицура и Гейра и сказал:
– Из этого дела незачем делать тайну. Гейр Годи и Гицур считают, что улаживать его полюбовно не следует. Они посоветовали вызвать Гуннара на суд и обвинить в соучастии в краже, а Халльгерд – в краже.
Откель сказал:
– Сделаем, как они посоветовали.
– Больше всего им понравилось, – сказал Скамкель, – что ты держался очень смело, и я всячески хвалил тебя.
Тут Откель рассказал все своим братьям, и Халльбьёрн сказал:
– По-моему, все это бесстыдная ложь.
Вот наступает пора последних дней вызова на суд перед альтингом[215]. Откель велел братьям и Скамкелю ехать в Конец Склона, чтобы вызвать Гуннара на суд. Халльбьёрн согласился поехать, но сказал, что им еще придется пожалеть об этой поездке. И вот поехало их двенадцать человек в Конец Склона. Когда они подъехали туда, Гуннар был на дворе, но он увидел их, лишь когда они подъехали к самому дому. Он не вошел в дом. Откель тотчас же велел объявить вызов на суд. Когда они объявили его, Скамкель спросил:
– Правильно ли, хозяин?
– Сами знаете, – сказал Гуннар, – а тебе, Скамкель, я еще припомню эту поездку и твои нашептывания.
– Нам не страшно, – сказал Скамкель, – пока секира еще не поднята.
Гуннар был в сильнейшем гневе. Он вошел в дом и рассказал обо всем Кольскеггу. Кольскегг сказал:
– Плохо, что нас не было на дворе. Будь мы при этом, им бы пришлось убраться с позором.
Гуннар сказал:
– Всему свое время. Но мало чести принесет им эта поездка.
Вскоре после этого Гуннар поехал и рассказал обо всем Ньялю. Ньяль сказал:
– Не тревожься, потому что эта тяжба принесет тебе большую честь еще прежде, чем кончится этот тинг. Мы все поможем тебе словом и делом.
Гуннар поблагодарил его и поехал домой.
Откель с братьями и Скамкелем поехали на тинг.
Гуннар, все сыновья Сигфуса, Ньяль и его сыновья тоже поехали на тинг. Они были заодно с Гуннаром, и люди говорили, что никто не держался так сплоченно.
Однажды Гуннар подошел к землянке людей из Долин. У землянки были Хрут и Хёскульд, и они радостно приветствовали Гуннара. Гуннар рассказал им все о своем деле.
– Что советует Ньяль? – спросил Хрут.
– Он велел мне пойти к вам, братьям, и сказать, что будет согласен с советом, который вы дадите.
– Он хочет, стало быть, – сказал Хрут, – чтобы я дал совет как родич. Ладно. Если они не предоставят тебе самому решить дело, вызови на поединок Гицура Белого, а Кольскегг пусть вызовет Гейра Годи. Против Откеля же и его людей народ найдется, ведь нас здесь столько, что ты добьешься всего, чего