- Конечно, - пробормотала она, и Палома, забрав у нее планшет, закончила разговор словами: «Береги себя, дорогой».
Скарлетт на мгновение замерла, вертя кольцо на пальце, не уверенная, что сможет и дальше выносить неприязнь Паломы. Может быть, сейчас удобный случай объясниться?
- Могу я присесть и поговорить с вами? - спросила она.
Палома оторвала взгляд от планшета, отложила его в сторону, мгновение смотрела на Скарлетт, затем кивком указала на стул.
Скарлетт опустилась на краешек сиденья. Прежде она общалась с этой женщиной, будучи эмиссаром Нико. Но сейчас ситуация была совсем иная.
Ее единственным приоритетом тогда было продвижение интересов Нико. Ей не нужно было беспокоиться о том, как относится к ней Палома. Теперь, однако, каждое слово, сказанное Паломе, каждый поступок она должна была соотносить с интересами Хавьеро. Вчера Палома спросила ее, как долго она собирается оставлять Локка незаконнорожденным, и долго сокрушалась о том, что не высыпается из-за плача Локка по ночам.
Скарлетт не могла продолжать в том же духе, враждебность Паломы душила ее. Если она собиралась серьезно рассмотреть предложение Хавьеро, ей нужно было наладить отношения с будущей свекровью. Найти способ сделать эту виллу более похожей на семейный дом для нее самой, ее мужа и сына.
- В чем дело? - Палома была такой же холодной, как и всегда, давая Скарлетт понять, что ее терпение на исходе.
- В прошлом, - осторожно начала Скарлетт, - для Нико всегда было важно одинаково относиться к своим сыновьям и их матерям.
- Да, я знаю, - ледяным тоном отрезала Палома. - Я была его женой, но получала так же мало уважения, как и его любовница. Это раздражало.
И тридцать три года спустя она все еще крепко цеплялась за свою обиду.
- Придерживаясь пожеланий Нико, я сочла нужным напомнить вам об этом. - Скарлетт облизнула губы. - Я не уверена, что вы были в курсе всех деталей завещания. Например, того, что каждая из нас с Киарой имеет право на пособие.
- Я уверена, что это было очень важно для вас.
- Нико принял такое решение, чтобы мы могли растить его внуков при том же уровне жизни, которого он сам придерживался. - Терпение Скарлетт было на исходе.
Брови Паломы поползли вверх от дерзости собеседницы.
Скарлетт снова взяла себя в руки.
- Поскольку Вэл содержит Киару, ей не нужны эти деньги. Она договорилась с Эвелиной, что потратит свое пособие для покупки недвижимости, которой
Эвелина может пользоваться всю жизнь и которая в конечном счете перейдет Аурелии.
Высокомерное выражение лица Паломы не изменилось.
- Не понимаю, почему ты решила, что меня интересуют эти люди и то, как они ведут свои финансовые дела.
- Ну, я сочла этот компромисс разумным. Я знаю, вы чувствуете, что завещание Нико по отношению к вам несправедливо.
- Ты думаешь, я считаю это несправедливостью? Это было оскорбление после многих лет издевательства.
- Да, именно поэтому я и хотела предложить вам то же самое.
- Ты хочешь сказать, что готова заплатить мне за то, чтобы я покинула мой дом, и ты могла жить здесь на содержании у Хавьеро? Да как ты посмела?! - Палома резко подалась вперед. - Где ты набралась наглости сделать мне такое предложение?
Огорошенная, Скарлетт отчаянно пыталась понять, в чем же проявилось неуважение. Ее живот скрутило от досады. Ей следовало подождать Хавьеро и действовать через него, но обратного пути теперь не было.
- Я предлагаю тебе оставить это пособие для себя. Оно понадобится, когда ты разведешься с Хавьеро.
- Мы даже не женаты!
- И почему же? Потому что надеялась сначала избавиться от меня? Ты жила за счет Нико, ты управляешь его состоянием, у тебя щедрое пособие, твой сын - наследник Хавьеро, но ты хочешь большего. Ты хочешь выкинуть меня и забрать дом, который построили мои предки! Я никогда в жизни не встречала более алчного стяжателя, хотя и знакома с Эвелиной Казале!
- Я совсем не об этом говорила! - возмущенно воскликнула Скарлетт, но тут же взяла себя в руки, пытаясь увидеть ситуацию со стороны Паломы. - Я знаю, что вы все еще питаете злобу, потому что я работала на Нико. Это была моя работа, Палома, ничего больше. Я надеюсь, что вы дадите мне честный шанс доказать, кто я такая, помимо того, что была помощницей Нико, - настаивала она.
- Я прекрасно знаю, кто ты такая, - прошипела Палома. - У меня есть полный отчет о твоей семье. Твой отец - пьяница, который сидит в тюрьме. Твоя мать управляет каким-то борделем…
- Прошу прощения? Время от времени она принимает студентов.
- У твоей сестры отсутствуют понятия о нравственности.
- Что?!
- Она нахлебница, которая не может удержаться даже на должности парикмахера. Твой брат, обвиненный в торговле наркотиками, сбежал из страны.
- Это совсем не так!
- И все знают, какую работу ты на самом деле выполняла для Нико. Меня тошнит оттого, что мой сын привязался к тебе. Ты думаешь, Хавьеро хочет быть замазанным во всем этом? Нет. Он женится на тебе ради своего сына, но ваш брак не продлится долго. Ты даже не любила его.
Скарлетт вскочила на ноги.
Все туго натянутые струны, которые тянули ее в дюжине направлений в течение недели, оборвались, огненный демон внутри ее взял верх, извергая яд, о существовании которого она и не подозревала.
- Вы три десятилетия вопили «какая я несчастная!», потому что Нико задел вашу гордыню. Хотите знать, как я смею предлагать вам жить в другом месте? Да потому что не знаю, как вообще кто-то может жить с вами под одной крышей. Вы с Нико и ваш отец переложили взрослые обязанности на ребенка. Вы настроили своего сына против собственного отца, не позволив даже проститься с Нико, когда тот умирал. Вы здесь самый мерзкий человек, Палома, а не я.
Глаза Паломы расширились.
- Да, гнилые корни не скроешь, - с издевкой произнесла она.
Монстр внутри Скарлетт исчез так же быстро, как и появился, на смену пришли слезы и чувство унижения оттого, что она полностью потеряла контроль над собой.
Унижение, а также гнев побудили ее произнести эти слова:
- Я отвезу Локка в Мадрид.
- Какого черта, Скарлетт?
Она игнорировала его сообщения и звонки во время поездки в город, но теперь, когда была за закрытой дверью их спальни в Мадриде, ответила на его звонок - без видео, потому что боялась встретить его взгляд.
- Мне не следовало выходить из себя.
У нее было время осознать, как ужасно она себя вела. Да, ее спровоцировали, но она чувствовала непроходящую боль из-за того, что утратила контроль над собой.
Темные тучи, которые, казалось, следовали за ней по пятам, сомкнулись и разразились молнией, лишившей ее уверенности в себе.
- Это правда? - перебил он. - Ты предложила ей уехать?
- Все было не так. Я знаю, мне следовало сначала поговорить с тобой. Но с самого начала у нас не складывались отношения с твоей матерью. Я так и думала, что она меня спровоцирует.
- И еще ты думала, что назвать ее мерзким существом - это нормально? Ты понятия не имеешь, через что ей пришлось пройти! Сколько довелось страдать из-за Нико все эти годы. Тебе известны только несколько последних лет, когда он потерял всякую возможность причинять нам боль.
- Ты вообще хочешь услышать мою версию? - Ее голос сорвался от нахлынувших слез.
- Ты всегда на стороне Нико, - холодно сказал Хавьеро.
- Это нечестно! Она… Она… - Ей пришлось сглотнуть комок в горле, чтобы продолжить говорить: - Она сказала, что ты просто хотел жениться на мне, чтобы сразу развестись. Что ты никогда не захочешь быть со мной из-за моей семьи. Это правда?
- Я так не считал. Теперь, когда познакомился с ними, у меня появились сомнения.
Она стояла ошеломленная, тяжело дыша.
Через мгновение он выругался и спросил:
- Это правда? Что сказала твоя сестра? Ты с самого начала планировала получить деньги отца, а потом - и мои?
Боль продолжала накатывать на нее волнами.
- Ты действительно в это веришь?
- Я хочу услышать ответ от тебя.
- Это ты настаиваешь на браке, а не я.
- На браке, но не на скандале. Ты ждала, пока я уеду, чтобы попытаться выставить из дома мою мать.
Мир вокруг нее, казалось, расширялся, в то время как Скарлетт сжималась, пока не стала почти ничем. Она чувствовала себя очень одинокой. Нежеланной. Бесполезной. Она услышала, как заплакал Локк, и отчаяние поглотило ее.
- Если ты так обо мне думаешь, то прекрасно, что мы не женаты.
- О, мы женаты, Скарлетт, - выдавил он. - Я хочу своего сына.
Его сына. Только не ее.
Что-то сломалось в ней. Черные от поплывшей туши слезы стекали с ее щек на блузку.
- Я больше так не могу. - На этом она закончила разговор и сделала еще один звонок.
Хавьеро возвратился из Нью-Йорка так быстро, как только мог. Скарлетт не звонила и не писала после того, как повесила трубку, да и Хавьеро не сделал шаг навстречу. Он был слишком взбешен.
Его разрывали противоречия. Хотел ли он жениться на Скарлетт? Да. У них родился ребенок. И, немного остыв, понял, что его мать тоже не была так уж безупречна в их споре. Ее обида на Нико перешла на Скарлетт, и это требовало решения.
Предполагалось, что в Лондоне все сложится совсем по-другому. Хавьеро ожидал, когда доктор разрешит Скарлетт возобновить половую жизнь после родов, прежде чем назначить дату свадьбы.
С особенным трепетом мечтал об их предстоящей ночи. После планировал поговорить с Памелой.
У нее было достаточно времени, чтобы зализать раны после ужасной последней выходки Нико. Ей может не нравиться выбор сына, но придется уважать его решение.
Все пошло наперекосяк с появлением сестры Скарлетт. Пообщавшись с ней, он усомнился, правильно ли поступил, связав свое будущее со Скарлетт.
Он пытался убедить себя, что Скарлетт совсем не похожа на своих родственников, но она устроила истерику, предложив Паломе покинуть единственный для нее родной дом.