No pasa nada. Как вы заметили, места здесь всем хватит. И из одежды, думаю, тоже что-нибудь подыщем. Сегодня все магазины закрыты, а завтра, если хотите, Рудольфо отвезет вас в город.
«Нет уж, спасибо, лучше месяц без сменки похожу», – подумал Бакстер и ответил вслух:
– Не стоит беспокоиться. Пустяки. Завтра на «Ауди» сам доеду.
Она махнула рукой.
– Боюсь, что в своей большой машине вы просто не развернетесь на наших узких улочках. Знаете, сколько американцев пало в неравном бою, оказавшись зажатыми между стен? Вы пока можете подыскать себе что-нибудь среди вещей моего мужа. А вот и Альма.
По пыльной тропинке, ведущей из оливковой рощи, озаренная оранжевыми лучами заходящего солнца, навстречу им шла женщина в шляпе. Ее смуглая кожа блестела после проведенного в трудах дня. На ней была ало-красная рубашка с закатанными до локтей рукавами, черные ботинки и прохудившиеся на коленях джинсы.
Сердце Бакстера бешено заколотилось. Нет, он, конечно, знал, что встретится с сестрой Софии, и даже видел ее фотографии, но явного сходства с женой в них не обнаружил, поэтому особо не переживал. Однако сейчас, когда она помахала рукой, он словно получил удар током. Было что-то в ее движениях и походке, до боли напоминающее Софию.
В отличие от сестры, которая всегда носила длинные волосы, Альма, похоже, предпочитала длину до плеч. Черты ее лица были мягче, чем у Софии и Эстер. Те же высокие скулы, но более округлой формы и менее выраженные, поэтому ее лицо лишь отдаленно напоминало точеные лица сестры и матери. Скорее, Альма была похожа на Мию.
– Buenas, – поприветствовала она Бакстера. В ее зеленых глазах цвета молодого шалфея светилась душа, которая излучала особое тепло, похожее на воспоминание о чем-то светлом и добром, случившемся когда-то давно под звуки проигрывателя винила. Не колеблясь ни секунды, Альма наклонилась и поцеловала его в обе щеки.
– Рада знакомству, – промолвила она с сильным испанским акцентом. – Как добрались? Путь неблизкий.
Он не сразу сообразил, что ответить.
– Ну да, далековато. – Бакстер положил ладонь на грудь, понимая, что выдал свое замешательство. – Простите. Встреча со всеми вами дается нелегко. – Глоток пива сейчас был бы весьма кстати.
– Мия! – крикнул он неожиданно хриплым голосом. – Иди познакомься с тетей. – Довольный, что ему удалось отвлечь внимание от собственной персоны, он наблюдал, как девочка бежит в их сторону.
Альма опустилась на колени и раскинула руки ей навстречу.
– Как здорово, что ты приехала. Мы все очень рады! – воскликнула Альма на ломаном английском.
– Благодарю, – вежливо ответила Мия. Пока они обнимались, Бакстер внимательно смотрел на дочь. Никаких тревожных признаков он не заметил. В отличие от него она выглядела абсолютно счастливой.
Наконец Альма выпустила Мию из объятий и положила руки ей на плечи.
– Даже не верится, что ты здесь. Как долетела? Фильмы какие-нибудь интересные посмотрела? Я, например, в самолете люблю смотреть кино и пить кока-колу.
– Да, мэм, я тоже люблю колу. Но мне можно только один фильм и спрайт. Папа говорит, что в коле содержится кофеин.
– Так и есть. Ты же всю ночь летела, устала, наверное?
Положив руку на плечо Мии, Бакстер обратился к Альме:
– Ночной перелет – это не шутка. Выматывает знатно, – затем повернулся к Мии и добавил: – Но мы держимся. Правда, солнышко?
– Я нисколечко не устала, – сказала Мия.
– Конечно, нет. Скажете тоже, усталость. Когда я была твоего возраста, я и слова такого не знала. Ты также, наверное, не знаешь? – поинтересовалась Альма.
– Не знаю, мэм, – согласилась Мия.
– В этой модели выключатель не предусмотрен, – ввернул Бакстер, но шутка не сработала.
Альма наклонилась к Мии и посмотрела ей в глаза.
– Как же мне не терпится узнать тебя получше. Ты должна рассказать мне о своей маме.
Бакстер застыл на месте. Он что, приехал сюда на десять дней, чтобы все это время уклоняться от ответов на вопросы о Софии? Впрочем, дочка держалась молодцом.
– С радостью.
Альма нахмурилась.
– Жаль, что мы с ней так и не встретились.
Женщина повернулась к Бакстеру, и он, взглянув на нее, сразу понял, что эта встреча причиняла боль не только им с Мией. Даже если Альма и знала о существовании сестры, про убийство ей тоже стало известно совсем недавно.
– Софии здесь очень понравилось бы, – проронил он, нарушив молчание, наполненное болью потерь. – С радостью познакомилась бы со всеми.
Альма с теплом посмотрела на него.
– Давайте я покажу вам ваши комнаты, а экскурсию проведем после обеда. – Взяв Мию за руку и продолжая смотреть на Бакстера, Альма сделала медленный, глубокий и очень долгий вдох, после которого все трое вдруг почувствовали облегчение и умиротворение. – Просто отдыхайте.
В легкости ее слов он услышал дуновение легкого горного бриза.
«Было бы неплохо», – подумал Бакстер.
Глава 10Fideuá
Все многочисленное семейство еле уместилось за тремя столами. Бакстер и Мия сидели рядом с Альмой, Эстер и Рудольфо. На каждом столе стояла внушительных размеров сковорода, покрытая фольгой. Рядом выстроились бутылки с вином и ярко-зеленым оливковым маслом, а также глубокие салатники из нержавейки с зелеными и фиолетовыми листьями латука и наструганной морковью. На деревянных разделочных досках лежали багеты, кусочки сыра манчего и прозрачные, свернутые в трубочки ломтики иберийского хамона, который, со слов Эстер, делали из ног свиней, питающихся желудями и каштанами. Перед Бакстером стояло блюдо с оливками, которые он закидывал в рот одну за другой. Оливок вкуснее он в жизни не пробовал и, съев десяток ягод, начал выплевывать косточки, или huesos, на землю.
– Это блюдо называется fideuá. Оно очень популярно в Валенсии, – пояснил дон Томас, брат Эстер. Он сидел напротив в окружении внуков. Бакстер только что узнал, что «дон» и «донна» точно так же, как «мистер» и «миссис», прибавляются к имени, чтобы продемонстрировать глубокое уважение. Но Эстер сказала, что не любит, когда к ней обращаются «донна», потому что сразу чувствует себя старой.
Дон Томас был значительно старше сестры. Он знал толк в еде и любил покушать, за что в награду получил знак отличия в виде большого живота. С его испещренного оспинами лица не сходила улыбка, которой он показывал, что вкусная еда и семья рядом – все, что нужно для полного счастья.
Когда со сковороды сняли фольгу, наружу вырвался пар, и воздух моментально наполнился ароматами моря. Пока дон Томас раскладывал блюдо по тарелкам и передавал их гостям, Бакстер чувствовал какое-то беспокойство и пытался понять его причину. А что, если его надежды на поездку в Испанию не оправдаются и Мии она не поможет?
– Fideuá почти то же самое, что и паэлья, только с вермишелью вместо риса, – пояснила Альма, сидящая в конце стола рядом с Мией. – Существует легенда, что блюдо это родилось на борту корабля, кажется, в тридцатых годах прошлого века. Капитан ел очень много паэльи, поэтому кок заменил рис вермишелью в надежде, что тот перестанет просить добавки. Блюдо быстро распространилось по Валенсии.
Бакстер и глазом моргнуть на успел, как у каждого в тарелке оказалась щедрая порция вермишели, перемешанной с овощами, кусочками рыбы, мидиями, креветками и гребешками. Он заметил в тарелке Мии листик кресс-салата и подцепил его вилкой.
– Ты не любишь крест-салат? – спросила ее Альма.
– Крест-салат? – улыбнулась Мия. – Ты имеешь в виду кресс-салат?
– А, да, кресс-салат. – Альма прикусила губу и через секунду призналась: – Всегда считала, что это крест-салат, потому что молодые ростки похожи на крестик.
Мия громко рассмеялась, а за ней и остальные гости, заставив Альму густо покраснеть.
– Между прочим, – сказала Альма, щедро наливая оливковое масло в тарелку Мии, – если кушать aceita de oliva каждый день, все болезни будут обходить стороной. Наше масло богато полифенолами, которые облегчают боль, лечат сердце, голову и даже душу. – Она отломила кусок хлеба и протянула его Мии. – Попробуй, думаю, тебе понравится.
Все застыли в ожидании, глядя на Мию. Она макнула хлеб в прозрачное масло, дала ему пропитаться и откусила кусочек, прикрыв глаза. Потом посмотрела на Альму и спросила:
– Ты сама его сделала?
– Мы вместе сделали. Мы выращиваем на ферме оливки, а мельницы в городе их измельчают.
– Не скромничай, – сказала Эстер, наливая в стакан газированную воду. Бакстер обратил внимание, что вино в отличие от остальных она не пила. – Альма здесь granjera, главный фермер. Твоя тетя унаследовала от своего отца особый дар. Она знает все о растущих там деревьях и понимает их, как никто другой.
Альма наклонилась к Мии и прошептала:
– Завтра я возьму тебя с собой и покажу ферму, если хочешь.
– Да, мэм. Очень хочу! – С этими слова Мия макнула свой кусок хлеба в оливковое масло еще раз.
В приступе благодушия Бакстер решил попытать счастья с Рудольфо.
– А вы чем занимаетесь?
Рудольфо вытер уголки рта салфеткой.
– Я продаю масло. – Куртку он уже снял и сидел с закатанными по локоть рукавами. Его гладким мускулистым рукам мог бы позавидовать профессиональный пловец.
Эстер коснулась руки сына.
– Альма управляет фермой, Рудольфо продает масло, а я делаю все, чтобы эти двое не убили друг друга.
Раздался чей-то нервный смешок, и все вдруг стихло. Только из рощи доносились птичьи трели. Бакстер понял, что Эстер не шутила.
Тишину прервала Мия.
– Дядя Рудольфо, а что случилось с вашим пальцем?
«Дядя?» – не поверил своим ушам Бакстер. Неужели дочь так отчаянно нуждалась в родственниках, что готова называть «дядей» первого встречного? О чем он вообще думал, когда согласился на эту авантюру? А вдруг Мия захочет поддерживать с этими людьми отношения и дальше? Еще час назад, когда они подъезжали к дому, он считал поездку в Испанию не более чем маленьким приключением.