он решил не вмешиваться и подумал о Софии, которая, сложись все иначе, могла познакомиться с обоими родителями.
Эстер посмотрела на Альму глазами, полными уверенности в собственной правоте.
– Я никому не рассказала про Диего и Софию, потому что не хотела причинить боль твоему отцу. Это разбило бы его сердце. Он потерял бы лучшего друга и никогда не простил меня. Вы с братом не появились бы на свет.
Альма едва сдерживала слезы.
– Что произошло между вами и Диего? – спросил Бакстер. Если первая часть разговора имела к нему очень опосредованное отношение, то сейчас речь шла о Мии.
– Как только я узнала, что беременна, я все рассказала родителям. Решение было за ними. Они забрали меня из школы и отправили в монастырь в Мадриде. С тех пор я Диего не видела. В следующий раз мы встретились уже через много лет после рождения ребенка. Я сказала Диего, что наши отношения были ошибкой и все кончено. Я умоляла его ничего не рассказывать Хорхе и отпустить меня. Он проплакал целый день, умоляя меня не бросать его. Он даже пытался меня отыскать, но родители так и не сказали ему, где я. После родов я уехала в Англию, в Кембридж. Я не смогла бы смотреть Диего в глаза, поэтому страшилась возвращаться в Кадейру. Я все еще любила его и очень по нему скучала.
Эстер глубоко вдохнула.
– Я хотела рассказать ему о ребенке, однако было поздно. Я знала, что Софию уже удочерили. Он просто возненавидел бы меня. Эта боль не отпускала все четыре года, что я провела в Кембридже. Хорхе приезжал несколько раз, пытался меня вернуть… Я ему отказала. Я все еще любила Диего.
В конце последнего семестра, за месяц до окончания университета, до меня дошли слухи, что Диего обручен. Я знала, что он встречался с девушкой из нашей школы. Общие друзья держали меня в курсе его дел. Я была сломлена. Если раньше я мечтала остаться в Англии и поступить на юридический факультет, то теперь не знала, что делать. Я не хотела возвращаться домой. Не хотела жить в Англии. Я просто растерялась. Тогда-то Хорхе и вернулся в мою жизнь. Постепенно я ожила.
Эстер подняла руку.
– Остальное вам хорошо известно. Он сделал предложение, и я навсегда уехала из Англии. Как тяжело бы ни далось мне это решение, я согласилась вернуться в Кадейру. У Хорхе выбора не было – он унаследовал поместье. Мне пришлось жить по соседству с Диего и терпеть присутствие рядом с ним другой женщины. Первый раз за много лет я увидела Диего на собственной свадьбе. Я не могла смотреть ему в глаза.
Альма пыталась собрать все части этого пазла воедино.
– И он всю жизнь жил у нас под боком… Ты его все еще любишь?
– Я всегда его любила.
Бакстер поставил локти на стол и растер ладонями лицо. Он догадывался о силе переживаний Эстер, но даже представить не мог, какие страдания выпали на ее долю. Однако сейчас Бакстер думал о Мии.
– Я хочу, чтобы Мия знала, – твердо произнес он.
– Я тоже хочу. Поэтому и открылась вам. И хочу, чтобы Диего все узнал. Сегодня с этой тайной будет покончено. – Эстер вздохнула и посмотрела на Альму. – Что сказать… Обещаю никогда больше тебя не обманывать.
Альма пристально смотрела на мать. Интересно, о чем она думает? Что чувствует? Недоверие, злость, страх? На ее лице застыл тот же потерянный взгляд, который Бакстер видел у Софии, когда та рассказывала про свою мать, огорошившую ее рассказом об удочерении после того, как София выразила желание пройти тест ДНК. Еще никогда Альма не была так сильно похожа на сестру. Различий между ними было не счесть, но их обеих отличала потребность доверять любимым людям.
Альма встала, отодвинув стул, ножки которого со скрипом проехали по плитке.
Эстер протянула к ней руку.
– Cariño…
Альма помотала головой и вышла из кухни, бросив что-то через плечо на испанском. Бакстер не сомневался – она сказала, что ей надо время. Входная дверь со скрипом открылась, а потом захлопнулась. Заработал двигатель «Дефендера», через мгновение под колесами машины заскрипел гравий. Альма умчалась прочь.
Среди самых разных мыслей одна звучала громче других. Надо бежать за Альмой. Она не заслужила всего этого. Бакстер хотел заключить ее в объятия и заверить, что она справится, что все будет хорошо, и попросить прощения, что приложил к этой истории руку. Он уже даже нащупал в кармане ключи от «Ауди».
А потом вдруг ясно увидел всю абсурдность ситуации. Альма – не София. Она ему не жена и не подруга. С какой стати ему бежать за ней и успокаивать? Особенно после того, как он нарушил все возможные рамки приличия и поцеловал ее.
Поэтому он оставил ключи в покое и взял Эстер за руку.
– С ней все будет хорошо. Просто нужно время.
Она похлопала его по руке и грустно вздохнула.
– Если бы оно у нас было…
Глава 32Признание
Они сидели на ступеньках крыльца. Мия устроилась между Бакстером и Эстер. Перед ними раскинулась лужайка с фонтаном, за ней простирались оливковые рощи. Угасающее солнце ушло за облака. Пако сидел у ног Мии. Девочка нервничала, словно чувствовала, что предстоит непростой разговор.
Задав пару вопросов о фильме, который только что посмотрела Мия, Эстер начала с места в карьер:
– Мия, ты завтра уезжаешь. Мне нужно тебе кое-что рассказать. Нам нужно тебе кое-что рассказать.
Бакстер выдохнул с облегчением, отдавшись на волю судьбы. В одном он был уверен – рассказывая Мии правду, они поступают правильно.
Эстер продолжила:
– Твой папа, сам того не сознавая, оказал на меня за прошедшую неделю огромное влияние. Мы все смогли очень хорошо поладить. Про твоего папу я поняла одну вещь. Он очень любит тебя. И очень любил твою маму, всем сердцем. Ты же знаешь, что ради тебя папа готов на все? Так вот. Ради своих детей я тоже готова на все.
Эстер замолчала, словно потеряла мысль.
– Возможно, мои слова тебя расстроят. Но я верю, что ты сильная девочка. Тебе удалось справиться с потерей мамы. Ты звездочка, которая всех нас согревает и вселяет надежду. Поэтому сейчас я прошу тебя собраться. Сможешь?
Мия посмотрела на Бакстера и перевела взгляд на Эстер.
– Да, мэм, – в ее словах прозвучала нерешительность.
– Дай мне руку, – сказала Эстер, протянув ей левую руку ладонью вверх. Мия сделала то же самое, и Эстер сжала ладонь внучки.
Бакстер тоже положил дочке на ногу руку, давая понять, что он рядом. Он выпрямился и за спиной Мии дотянулся до плеча Эстер, чтобы поддержать и ее. В эту минуту они все были нужны друг другу, как никогда.
Последовала долгая минута тишины.
– Мия, у меня проблемы с сердцем. Мне предстоит очень серьезная операция.
Мия озабоченно посмотрела на бабушку.
– А из-за чего?
– Много всего наложилось. Наверное, постоянные переживания, трудные решения, бесконечные попытки помирить родных людей… В конце прошлого года мне уже сделали операцию, но ее оказалось недостаточно. Мой последний шанс – операция по пересадке сердца. Это означает, что мое больное сердце извлекут и заменят его здоровым. Операция опасная, но многие люди живут после нее долго и счастливо.
– Получается, у кого-то заберут здоровое сердце? И человек умрет?
Слова Мии сильно огорчили Бакстера. Он решил, что лучше сам ответит на этот вопрос:
– Его возьмут у мертвого человека, чье сердце здорово. В такой непростой ситуации это лучший подарок, который ты можешь сделать другому человеку.
– Все верно, – согласилась Эстер. – Я в списке, и когда подойдет моя очередь, мне позвонят. Так я дождусь свое новое сердце.
Мия неожиданно распахнула объятия и обвила руками шею бабушки.
– Йайа, я не хочу, чтобы ты умирала!
Эстер нахмурила брови и, уткнувшись в шею малышки, заплакала. Мия тоже разрыдалась. Бакстер обнял обеих, ощущая исходящий от Эстер цветочный аромат. Их объединяла сила любви, способная преодолеть все трудности. Пако своим мокрым носом уткнулся Бакстеру в руку, пытаясь втиснуться между ними.
Черт! Почему жизнь так несправедлива? Почему смерть имеет над ней такую власть?.. Но оставался еще один секрет, и реакции Мии на него Бакстер боялся больше всего.
– Я тебе должна рассказать еще кое-что, – произнесла Эстер, когда они наконец разомкнули объятия. Она невесело ухмыльнулась, и Бакстер знал почему. Все попытки оградить любимых людей от правды жизни приводили к тому, что клубок лжи рос как снежный ком, поэтому избавляться от него следовало одним ударом.
– Ты ведь знаешь дона Диего, нашего соседа, с которым играла в шахматы?
– Да, мэм, – кивнула Мия, все еще всхлипывая.
– Он твой дедушка.
Напряжение вдруг покинуло тело Мии, словно ангел дотронулся до нее своим крылом. Девочка слегка откинула голову назад.
– Дедушка? Ты хочешь сказать папа моей мамы?
– Да. Дон Диего – отец Софии.
– Ничего не понимаю, – промолвила Мия.
Эстер снова взяла внучку за руку.
– Неудивительно. Так получилось, что с отцом Альмы я встречалась с юных лет. Но когда он уехал на учебу в Германию, я полюбила другого мужчину. Его лучшего друга. И однажды я совершила ошибку, поцеловав его. Некоторое время спустя я узнала, что беременна твоей мамой.
– От поцелуя забеременела? – спросила Мия.
– Ну… почти.
– Так я и думала.
Бакстер и Эстер невольно усмехнулись.
Эстер отпустила руку Мии и потерла свое лицо. Избавившись от последних секретов, она вздохнула с большим облегчением.
– До сегодняшнего дня никто не знал об этой истории, кроме моих родителей. Сегодня я все рассказала твоему папе и Альме. Мне было рано становиться матерью, и я отдала ребенка на удочерение. А потом всю жизнь сожалела о своем поступке. – Столько боли было в словах Эстер!.. – Всю жизнь я любила мужчину, который жил по соседству и который считал, что я его предала.
«Неужели она до сих пор любит дона Диего?» – подумал Бакстер.
– Мия, ты понимаешь, что я говорю? – спросила Эстер.
Мия перевела взгляд на отца, а потом снова посмотрела на бабушку.