Бакстер откинулся на спинку стула и провел рукой по волосам.
– Получается, те парни, которых мы видели в городе… – осторожно начал Бакстер, испытывая угрызения совести за то, что плохо думал о Рудольфо.
– Это они. И от них лучше держаться подальше.
Да уж, отрезанный палец – доказательство убедительное.
Рудольфо поправил часы.
– Имение в любом случае пришлось бы продавать. Наше предприятие идет ко дну, причем уже много лет. Я наделся, что смогу сам решить этот вопрос. Простите, что ничего не рассказал. Не знал, как поступить.
– Я подумала, что ты обворовал нас, – сказала Эстер, которая оправилась от первоначального шока и взяла себя в руки.
– Мама, я никогда не посмел бы украсть у вас. – Он протянул ей руку. – Я просто не хотел, чтобы ты переживала. Главное для меня, чтобы ты быстрее поправилась. – Тень грусти легла на его лицо. – Я мечтал увезти тебя в Мадрид, поближе к врачам, и окружить заботой.
Эстер расплакалась и начала целовать руку Рудольфо в том месте, где когда-то был палец.
– Не могу поверить, что ты пошел на такие жертвы…
И какой бы запутанной и странной ни казалась ситуация и откровения последних минут, Бакстер видел главное – осколки, оставшиеся от семьи, соединяются в единое целое. Более прекрасное зрелище трудно было представить.
Рудольфо обнял Эстер и похлопал ее по плечу.
– Все хорошо, не переживай. Отец натворил дел. Но я разберусь. Они отстанут от нас, как только я выплачу остаток долга. И все закончится.
– Теперь это не твоя проблема, а наша, – сказала Эстер.
Бакстер дотронулся до руки Альмы.
– Ты как?
Она покачала головой, до сих пор не оправившись от потрясения, кивнула Бакстеру, а потом обратилась к брату:
– Если ты лжешь, я тебя убью.
Рудольфо выпустил из объятий мать, подошел к сестре и встал перед ней на колени.
– Я хотел все рассказать, но подумал, что справлюсь с проблемой самостоятельно. Я знал, как сильно ты любила отца, и не хотел причинить тебе боль.
– То есть ты предпочел, чтобы я ненавидела тебя?
– Ради тебя я готов на все. Ты моя сестра.
На последних словах его голос дрогнул, и у Бакстера не осталось никаких сомнений, что Рудольфо честен с ними.
В глазах Альмы заблестели слезы. Отодвинув стул, она тоже опустилась на колени перед братом. Глядя на эту картину, Эстер разрыдалась еще сильнее. Затем встала и подошла к своим детям.
Бакстер смотрел, как эти трое сжимают друг друга в объятиях, и вспомнил свое детство. Забившись в угол комнаты, бесконечно одинокий, он слушал, как родители орут друг на друга. Никто никогда не подошел и не взял его на руки. Никто никогда в жизни его не обнял. Все изменилось, только когда он встретил Софию.
Рудольфо сознательно пошел на все эти жертвы, чтобы защитить мать и сестру. Возможно, не самое умное решение в жизни, но однозначно достойное уважения. Понятно теперь, почему он так по-свински себя вел. Проступки отца легли на плечи Рудольфо тяжелым грузом. И нес он его в одиночестве, точно так же, как Бакстер.
«Вот это я понимаю, настоящая семья!» Вспомнив, что они сегодня уезжают, Бакстер опечалился еще больше. Совсем недавно он переживал, что Мия с болью в душе будет смотреть из окна отъезжающего «Ауди». Нет… скорее не Мия, а он. В нем продолжал жить тот мальчишка, который все детство просидел в углу. Стоя на коленях на заднем сиденье удаляющегося авто, он будет долго махать рукой единственным родным людям.
В это мгновение Бакстер понял истинное значение слова «семья».
Глава 36Пора домой
Пришло время уезжать.
С момента, когда они показали Рудольфо запись и сняли последнюю завесу тайны с дел семейных, прошло около часа. Диего привел Мию. Провожать их пришло семейство в полном составе, включая булочника Альберто.
Над головами плыли радужно-зефирные облака. Воздух был напоен ароматами осени, горящих поленьев и обещанием зимы. Под ногами шуршали опавшие листья.
Бакстер отнес чемоданы в машину и завел двигатель. Арройо толпились вокруг уезжающих. Каждый хотел обнять их и поцеловать напоследок. На лицах Эстер, Альмы и Рудольфо он видел ту же легкость, что чувствовал сам. Понятно, что они выглядели несколько уставшими, но, самое главное, теперь в их глазах светилась надежда.
Бакстер поцеловал Эстер в щеки.
– Мы вернемся при первой возможности. Берегите себя.
– Постараюсь. А ты береги Мию.
– Да, мэм.
Должно быть, она заметила печаль в его глазах.
– Не переживай за меня. Я вас обязательно дождусь.
– Куда вы денетесь. – Он уже скучал по Эстер.
Эстер взяла его за руку.
– Ваши спальни останутся в вашем распоряжении. Скажи себе «спасибо».
Бакстер посмотрел на нее с недоумением.
– Это как?
– Я не готова продать поместье. Пока не готова. – Эстер взглянула на беседующего с Мией Диего. – Многое предстоит обдумать… Не хочу принимать решение сгоряча. Диего пообещал одолжить нам денег. Я отказалась, однако он настаивает. Надо как-то расторгнуть контракт. Думаю, найду способ. Сейчас главное пережить операцию, а там уже видно будет.
– Очень радостные новости, Эстер. Я счастлив.
– Все хорошо, что хорошо кончается. Так? – Она отпустила его руку и повернулась к Мии, которая разговаривала с дедушкой. Дону Диего тоже предстояло многое обдумать. Но по его улыбке можно было уверенно сказать, что изменения в жизни пошли ему на пользу.
Мия вскарабкалась к Эстер на руки.
– Йайа, я буду очень скучать.
– Я тоже. Бакстер, обещай, что скоро привезешь эту юную леди обратно.
– Даже не сомневайтесь. – Бакстер повернулся к дону Диего и пожал ему руку. – Надеюсь, скоро увидимся. Спасибо за вино. Только боюсь, оно быстро закончится. Приеду пополнять запасы.
– Sí, – ответил Диего хрипловатым голосом.
– И в следующий раз, когда сядете с Мией играть в шахматы, она даст вам прикурить. Вот увидите. Готовьтесь, одним словом. – Бакстер знал, что Диего не понял ни слова из того, что он сказал, но это было не важно. Они научились понимать друг друга без слов. Бакстер крепко обнял старика и попросил заботиться об Эстер.
Пожимая всем руки по пути, Бакстер дошел до «Ауди». Там его ждала Альма.
– Что ж… очень рад знакомству.
Она понимающе улыбнулась и пожала ему руку.
– Кстати. – Ему очень хотелось поцеловать ее в последний раз, но он чувствовал, что все Арройо смотрят на них. – Надеюсь, у тебя получится сохранить ферму.
– Стараюсь не загадывать дальше, чем на год.
– И правильно. – Бакстер подошел ближе и обнял ее, пытаясь запомнить это мгновение. – Спасибо за все. Я думал, таких, как ты, на свете не бывает.
– Мы все уникальны, правда? – сказала Альма, размыкая объятия. – В этом и весь смысл.
– Согласен.
В этот момент через ее плечо он увидел Рудольфо. Тот стоял в стороне от толпы.
– Пойду попрощаюсь с твоим братом. Созвонимся.
Она похлопала его по плечу и протянула, подражая южанам:
– Короче, ждем вас, понял?
– Неужели ты смотрела «Деревенщину из Беверли-Хиллз»?
– Ты еще много чего обо мне не знаешь. – Она подмигнула и ушла.
«Какая женщина», – подумал Бакстер и направился к Рудольфо.
– Не могу выразить словами, как мне жаль. Ваша забота о семье, матери и сестре достойна восхищения.
Рудольфо был немногословен. Он пожал руку Бакстеру и сказал:
– Gracias. Hasta luego, hermano. – Спасибо. До встречи, брат.
Несмотря на то, что между ними произошло, Рудольфо по-прежнему называл его братом. И это дорогого стоило.
Они обнялись, и Бакстер окрикнул Мию.
– Солнышко, ты готова?!
Малышка кивнула с угрюмым выражением лица и еще раз помахала провожающим. Больше всех опечалился Альфонсо; мальчик хмуро стоял в сторонке. Мия сняла самодельный браслет и отдала ему. Альфонсо повеселел.
Бакстер и Мия сели в «Ауди».
– Ну, цыпленок, готова? Большой внедорожник рвется в путь.
Она без устали махала собравшимся вокруг родственникам. Пока Бакстер разворачивался, Мия, высунув голову из окна, кричала:
– Hasta luego! [38]– В ее голосе слышались все оттенки радости, и Бакстер знал, что за эти десять дней дочка повзрослела сильнее, чем за всю свою жизнь.
И не только она. Наблюдая, как постепенно исчезает в зеркале заднего вида новообретенная семья, Бакстер был уверен, что сможет стать тем отцом, которого заслуживает Мия.
Девочка откинулась на спинку сиденья и пристегнула ремень. Бакстер сказал:
– Как насчет папкиной шутки?
– Уф, хоть что-то в этом мире остается неизменным. Так? – робко улыбнулась она.
Бакстер сдвинул брови и кивнул.
– Ну что ж, валяй. Я готова.
Глава 37Последнее дело
На следующее утро после возвращения в Гринвилл Бакстер припарковал свой пикап на Саут-Мейн-стрит, еле втиснувшись между двумя автомобилями. Он вышел из машины, повесив рюкзак на плечо, помог Мии выбраться с заднего сиденья и повел ее в кофейню «Агли Маг», которая располагалась в квартале от места парковки. За стеклом виднелось несколько столиков. Сидевшие за ними люди, уставившись в ноутбуки, потягивали фирменные напитки.
– Вот здесь, солнышко, я познакомился с твоей мамой.
– А почему мы раньше сюда не приходили?
– Мне было тяжело сюда возвращаться. Хотя надо было.
Он открыл перед Мией дверь – дверь в прошлое. Аромат свежемолотого кофе чуть не сбил с ног. Увидев выпечку, они оба устремились к прилавку.
– Добрый день! Что будете заказывать? – поинтересовалась девушка-бариста с желтой лентой в волосах. Такую жизнерадостность мог излучать только человек, который бесплатно пьет эспрессо несколько раз в день.
Бакстер посмотрел на Мию.
– Что хочет моя принцесса?
Она изучила содержимое стеклянной витрины. Ее внимание привлек до неприличия аппетитный клубничный чизкейк.