брать подходящее по энергетике место и настроить магические потоки так, чтобы построенное убежище или лаборатория действительно обрели силу, а не стали просто красивой декорацией. Словом, это такая же сложная задача, как… – она на секунду задумалась, – как пересадить человеку голову.
Дослушав, Матвей невольно огляделся. Камин, ниша с диваном и винтовой лестницей, радужные сгустки, что кружились над вирт-капсулой… Еще недавно все это было лишь набором нулей и единиц. А сейчас…
– Да, так сразу это и не осознаешь, – сказала ведьма. – Но у тебя еще будет время, работы нам предстоит немало. К тому же, скоро мы будем значительно расширяться.
Климов промолчал. К голоду прибавилась жажда, и он невольно вспомнил Зою-Шишку с ее детдомовской кормежкой. Сейчас он бы набросился на еду с яростью хищника.
– Немного терпения. Еще пара минут, и ты вернешься в палату, – мыслечтение ведьмы уже не удивляло и почти не доставляло душевного дискомфорта. – Но сначала поговорим о твоем задании. С первой частью ты справился весьма успешно и эффектно. У тебя есть шанс стать Пиропсиху другом. Насколько я знаю, еще ни для одного игрока он не становился учителем. Поэтому тебе надо постараться и оправдать его ожидания. И когда ты достигнешь этой цели, то должен будешь выведать у Пиропсиха, что связывает его с Нэвиллом, главой клана Демоноборцев.
Матвей удивленно посмотрел на ведьму.
– Что такое? – спросила та, заметив его недоумение.
– Я не понимаю… Зачем отправлять меня в игру и тратить время, если вы можете в любой момент похитить Пиропсиха и прочитать его воспоминания?
Ведьма улыбнулась, а Матвей, осознав, что именно только что предложил, почувствовал себя предателем. Стыд стеганул по душе, будто кнутом.
– Приятно, что ты столь высокого мнения о моих способностях… Да, предложенный тобой метод позволяет сэкономить время. Похитить Пиропсиха не проблема. Мои помощники наблюдали за ним в реальной жизни, и, судя по тому, что они рассказывают, в любви нашего героя к играм и ненависти к реалу нет ничего удивительного. Тебя я пока в эту тайну не посвящу, уж извини. Мне нужно, чтобы ты не потерял даже малую долю интереса к этой личности. Что касается чтения мыслей… Тут далеко не все так просто. Это одна из самых редких способностей, как в нашем мире, так и во многих других, причем я сейчас отнюдь не об играх. Разум каждого живого существа – словно книга, открыть которую можно лишь заплатив. А плата высока, она представляет собой сложнейший ритуал, и сейчас я не в том состоянии, чтобы проводить его вновь.
– Но ведь мои мысли вы читаете, – напомнил Климов. Спустя мгновение, он угрюмо добавил: – Почти все время…
Ведьма рассмеялась. Абсолютно беззлобно, будто добрая тетушка, оценившая шутку племянника.
– Да, ты прав. Но я уже говорила, что так проще объяснять. Твои мысли я могу читать постоянно и без усилий, поскольку книга твоего разума принадлежит мне. Я заплатила за нее и вправе листать страницы так, как мне угодно.
«Вправе…» – эхом отдалось в мозгу, и Матвей засопел от гнева.
– Но я не буду злоупотреблять этим правом, не беспокойся, – заверила ведьма, чувствуя его состояние. – Вернемся к Пиропсиху. Его разум закрыт для меня, пока я не внесу плату. И как я уже сказала, сейчас у меня нет внутренних ресурсов для… покупки. Конечно, существуют другие способы получить интересующую меня информацию. Мы можем навестить нашего героя, показать ему несколько фокусов поэффектнее. И когда он осознает, что магия существует не только в виртуале, сделать ряд предложений, от которых невозможно отказаться, – в ее голосе чувствовалась ирония. – Скорее всего, так и придется поступить. Но позже, когда ты выяснишь все, что нужно. Мне сейчас совершенно не до этого – я уже сказала, нам предстоит расширяться. Это кропотливая работа, требующая времени, сил, ресурсов. Напомню: чуть больше месяца назад я едва не покинула этот мир. Удержаться было непросто, сейчас я восстанавливаю силы и параллельно вынуждена руководить десятками созданий, занятых в работе над убежищем. Причем некоторые из них, если тебе интересно, являются пришельцами из цифровых миров. Поэтому отшельник – твое задание. Завоюй его доверие и подведи к разговору о вожде Демоноборцев. Возможно, это окажется даже сложнее, чем первый этап, тебе придется сыграть своеобразную шахматную партию. Сейчас я отправляю тебя вниз, там ждет твоя любимая. Поговори с ней, поешь, отдохни и начни обдумывать задание. Потом ты вернешься сюда и вновь погрузишься в «Брокен Ворлд». Пиропсих обещал тебе фарм-сафари, и ты должен доказать, что он не зря решил потратить время на рыцаря Клайма.
…В коридоре второго этажа Матвей действительно увидел Алену. Девушка сидела на подоконнике спиной к нему, но, услышав шаги, обернулась. Несколькими мгновениями позже Климов уже утопал в ее объятиях.
– Наконец-то она разрешила тебе вернуться… – дрожа и всхлипывая, шептала Алена. – Почти четыре недели… Я каждый день видела, как ты лежишь… там… Словно в гробу…
От собственный слов она расплакалась еще сильнее, и Матвей минут пять потратил, успокаивая ее, заверяя, что все в порядке.
– Я всего лишь был в игре, – тихо твердил он, слегка покачивая девушку, словно пытаясь убаюкать. – Просто дольше, чем обычно. Но она сказала, что в этом нет ничего плохого. Эликсиры Брутуса не позволят мне ослабнуть. Лучше расскажи, как ты.
– Все по-прежнему, – Алена немного успокоилась, пожала плечами, глядя в окно. Было пасмурно и ветрено, вдалеке, на серой громаде отвалов, белели редкие мазки снега.
«Осень здесь не меняется, – с оттенком ненависти подумал Матвей. – Такая же холодная и голая».
– Хотя… – девушка задумалась. – Последние две недели здесь гораздо оживленнее. Ведьма словно готовится к чему-то. Постоянно принимает посетителей, а несколько дней назад у нее появились новые работники.
– Тоже игроки?
– Нет. Они… вообще не люди. Низкорослые, очень широкие и мускулистые. Будто гномы. Не меньше пятидесяти, и у всех совершенно мертвый взгляд, кроме их главного.
– А ведь это действительно могут быть гномы, – сказал Матвей, вспоминая услышанное после возвращения из «Брокен Ворлд». – Ведьма вытащила их из игры и превратила в своих слуг.
«Если это так, то она вселила цифровые сущности гномов в чьи-то тела, – от этой мысли ему стало плохо. – Тела обычных людей… У которых были семьи, дела, мечты…»
Вслед за дурнотой накатила еще одна волна ненависти – на этот раз смешанной со страхом. Эта женщина с металлической ногой, внешне больше всего похожая на городскую сумасшедшую, обладает невероятной силой, ставит перед собой множество непонятных обычному человеку целей и ради их достижения готова на все…
«Деревья рубят – щепки летят…» – невольно подумал Климов.
– Но гномы – не главное, – вновь заговорила Алена. – Позавчера в лаборатории появился колдун с несколькими чудовищами. Они были похожи на кротов, только огромные, больше тигра…
– Кроты… – Матвей прищурился. – Знаешь, ведьма говорила мне, что хочет расширяться. Видимо, для этого ей и нужны кроты-гиганты и гномы. Одни копают, другие строят…
Неожиданно Алена снова расплакалась.
– Что такое?.. – растерянный Климов поспешил обнять ее.
Поначалу девушка просто давилась слезами, не в силах произнести ни слова, потом, чуть успокоившись, прошептала:
– Какая разница, чего она хочет… Зачем нам говорить об этом?.. Мне важно другое – что будет с нами?
– Ты права, именно это главное, – Матвей отстранил Алену, поцеловал в лоб, потом посмотрел ей в глаза. Серые, опухшие от слез и бесконечно родные. – Но если мы поймем, чего она добивается, каковы ее цели, методы и так далее, это поможет нам освободиться и вернуться домой. Она – наш враг, мы ведем с ней войну, пускай совершенно не похожую на войну в привычном смысле… И чем больше мы узнаем о противнике, тем выше шансы одержать победу.
Он прекрасно понимал, что для ведьмы этот разговор – не тайна, но нарочно говорил как можно громче и увереннее, потому что преследовал лишь одну цель – поддержать Алену, дать ей уверенность и надежду, пускай даже все его слова и были не более чем воздухом.
Узнать и понять планы ведьмы… Да куда проще едва научившемуся говорить малышу вникнуть в суть работы серверов того же «Киберполигона»…
Чем больше Матвей думал об этом, тем яростнее грызла его душу безнадега – неосязаемый, но злобный зверь с мощными челюстями.
– Хватит тискаться, – послышался сиплый голос Мирона. Климов обернулся и увидел карлика – тот замер возле лестничной клетки. – Тебе, деваха, к хозяйке пора. Работать надо.
Когда Алена ушла, молча, опустив голову, Матвей медленно добрел до палаты. Он очень редко плакал – даже здесь, много лет назад, будучи беззащитным ребенком, не знакомым с радостями жизни в семье. Хотелось часто, но Климов не позволял себе, потому что в детдоме слезы были признаком слабости. Потом, когда он покинул эти стены, ушло и желание плакать. С годами оно почти стерлось из памяти, но сейчас напомнило о себе вновь, вернулось, готовое согнуть, сломать, втоптать в этот скрипучий пол, заваленный мусором и покрытый грязью…
Климов понимал: если поддаться – полегчает. Хотя бы на время… Но сжимал кулаки, не позволяя слезам политься, не желая доставлять ведьме удовольствия видеть его сломленным, опутанным колючей проволокой безысходности.
«Мы не выберемся, – он дошаркал до палаты, сел на кровать. Рядом стояла кружка с водой, тарелка, в которой темнели давно остывшая каша и несколько кусков хлеба. – И будем прислуживать ей до конца жизни…»
Климов попросту не видел других вариантов. Ни он, ни Алена больше не были хозяевами самим себе. Разум Матвея уже принял это, но душа отвергала – яростно, мучительно, доставляя боль…
Вновь напомнили о себе голод и жажда. Справившись с накатившей волной слез, Климов подсел ближе к столу.
Отвыкший работать желудок болезненно сжимался, и Матвей заставлял себя есть не торопясь. Попутно он ощущал, что с каждой минутой веки все больше наливаются свинцом. Мысли начали путаться, и, покончив с едой, Климов упал поверх одеяла и вырубился.