Вскоре они оказались у огороженной сеткой «рабица» бетонной площадки, на которой было установлено пять одинаковых вагончиков. Подошли к проходной. В небольшой остекленной будке сидел охранник в темно-зеленой куртке и такого же цвета штанах. Рядом лежала кепка с длинным козырьком. На ее передней части красовался логотип компании. Джабраилов сразу понял, что перед ним турок.
– Здравствуй, – обратился он на русском, нагнувшись к окошку. – Мы по поводу работы.
– Документы давай, – со страшным акцентом потребовал охранник.
Джинн сунул в окошко паспорта.
«Как же ты их проверять будешь, если с трудом говорить-то можешь?» – мысленно задал вопрос Вахид.
Но турок и не собирался заглядывать в розовые книжицы с двуглавым орлом. Он снял со стоящего на столе аппарата прямой связи трубку и что-то быстро заговорил.
Вскоре подошел невысокого роста чеченец.
Обменявшись несколькими фразами с охранником, он пролистал паспорта и смерил взглядом сначала Джинна, потом Чемтиева, который, согласно паспортным данным, был Шамиевым. При этом от Вахида не ускользнула легкая растерянность во взгляде мужчины, которого он с трудом, но узнал. Это был не кто иной, как Шах собственной персоной.
«Интересно, – подумал Вахид, – как он представится?»
Настоящее имя террориста было Хажбек, фамилия Бакуев.
– Меня зовут Назым Исхаков, – заговорил на родном языке Шах. – Пойдемте со мной.
Перешагнув через порог сияющего белизной вагончика, Джинн ощутил приятную прохладу. Едва шумя, работали кондиционеры. Пройдя за перегородку, делящую помещение пополам, они оказались в небольшой комнате со столом, на котором стоял компьютер, четырьмя стульями вдоль стены, украшенной стендом с требованиями работодателя, инструкцией по мерам безопасности и кратким описанием истории компании «ТАН».
– От кого вы узнали о строительстве? – задал Шах первый вопрос, одновременно указав рукой на стулья.
– Я школу строил в Грозном, – заговорил Чемтиев. – Платили мало, работали много. Неделю назад туда приехал ваш представитель…
– Понятно, – кивнул Шах. – Было заметно, что его больше интересует Вахид. – А ты?
– Я случайно в Москве узнал, – пожал тот плечами.
– Там чем занимался?
– Работал, – неопределенно пожал плечами Вахид. – Фирма была. В общем, охраняли бизнесменов.
– Знаешь, – Шах вышел из-за стола, – здесь нельзя врать. У нас серьезная компания. Я не поверю, что чеченец просто так сорвался из Москвы. Здесь ты можешь довериться мне. Мы ведь земляки и поймем друг друга.
– Я действительно охранял бизнесмена, – вздохнул Вахид. – Он тоже чеченец. Звали Асламбек.
– Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени? – нахмурился Шах.
– Его убили месяц назад.
– А где ты был в это время?
– Рядом, – вздохнул Вахид.
– Значит, твой хозяин мертв, а ты живой?
– Я не убегал! – Вахид изобразил на лице возмущение. – Собаки, которые его убили, уже предстали перед своим богом.
– Они русские?
Лицо Вахида стало злым:
– Да.
– Хорошо, – Бакуев повертел в руках паспорт. – Он настоящий?
– Нет.
– А как тебя зовут?
– Дукваха Калоев, – выдержав паузу, едва слышно назвал Джинн имя убитого в начале лета вместе со своим хозяином промышлявшего разбоем и киднеппингом чеченца.
Биография этого человека легла в основу легенды, разработанной в аналитическом центре ГРУ при содействии МВД, которое предоставило материалы дела.
– В жизни бывает разное, – вздохнул Шах. – А почему не вернулся на родину?
– В направлении Кавказа мне не дадут проехать и часа, – резонно заметил Джинн.
– Вот вам адрес, где будете жить, – Шах взял со стола листок и что-то на нем нацарапал карандашом. – Это недалеко. Работы начнутся через два дня, когда соберем бригаду монтажников. Ты, кстати, что умеешь делать? – Он испытующе посмотрел на Вахида.
– До войны был каменщиком.
– Хорошо, – кивнул Шах. – Нам нужны люди такой специальности. Я отксерокопирую ваши паспорта, и вам их вынесут к проходной. Сейчас напишите вот здесь, – он взял из стопки небольших карточек, лежащих на столе, две и протянул Вахиду, – свое имя и фамилию, под которыми приехали, а ниже – размеры одежды и обуви.
Лече Дугуев стоял в проходе вагона, глядя на мелькавшие за окном сосны, когда к нему подошли двое сотрудников милиции и, представившись, потребовали документы.
Сделав недовольное лицо, он вынул из заднего кармана паспорт и протянул лейтенанту.
– Куда едем? – открывая первую страницу, спросил милиционер.
– К брату, – буркнул Лече.
– Что-то не так? – уставился немигающим взглядом из-за спины офицера здоровенный сержант.
– Тебе понравится, если каждый день по десять раз будут задавать одни и те же вопросы и требовать паспорт? – с возмущением выкрикнул чеченец. – Что, если кавказец, значит, бомбу везу?
– А это мы сейчас проверим, – хохотнул сержант.
– Какое купе? – повеселел лейтенант, пряча паспорт к себе в карман.
– Э, отдай документы! – разозлился Лече.
– Купе какое? – повторил вопрос старшего сержант.
Лече заметил, как его рука потянулась к висевшей на поясе дубинке.
Неожиданно двери тамбура открылись, и в коридоре появились еще двое кавказцев. Лече не видел их раньше, но лицо одного из них показалось ему знакомым.
Скорее всего, они уже имели беседу с милицией, потому как и сержант, и лейтенант просто посторонились, пропуская их мимо себя.
Однако один из мужчин неожиданно встал напротив лейтенанта, посмотрел на Лече и заговорил по-чеченски:
– Тебя тоже проверяют?
– Уже достали, – становясь багровым от злости, подтвердил тот. – Хотят в вещах порыться.
– Э-э, – засуетился сержант, беря под локоть заговорившего с Лече чеченца. – А ну пошли отсюда!
– Погоди, командир, – чеченец освободился от руки блюстителя порядка. – Это наш земляк. Мы, в отличие от русских, не бросаем своих в беде.
– Вы что, знакомы? – с безразличием во взгляде спросил лейтенант.
– Нет. – Чеченец прижался спиной к дверям купе, пропуская проводницу, что-то недовольно пробурчавшую себе под нос. – Только вы не там боевиков ищете. Они сейчас в горах сидят, а не катаются в поездах по России.
– Послушай, Федор, – лейтенант попытался изобразить на лице злость, – а ты хорошо этого горца проверил?
– Да вы что! – возмутился чеченец. – Я только вещи уложил!
– Руслан! – окликнул его второй. Он прошел чуть дальше и наблюдал все это время за происходящим со стороны. Этот был немного ниже ростом и худее своего попутчика. Однако по едва уловимым чертам лица можно было предполагать, что они братья.
– Погоди, – отмахнулся чеченец и вновь посмотрел на милиционера. – Давай, если ничего не найдешь у этого человека, я подам на тебя в суд за вымогательство. Они, – он показал пальцем сначала на одного, потом на второго кавказца, – подтвердят. Ты требовал триста долларов за спокойствие. По сто с каждого. Нас здесь специально собрал.
– Да я тебя сейчас! – сержант выхватил дубинку и замахнулся.
– Погоди! – рявкнул лейтенант. – А если найду?
– Что именно? – Кавказец немигающим взглядом уставился на офицера.
– Наркотики, оружие…
– Тогда ты его по закону посадишь, – чеченец упер руки в бока. – А я тебе еще триста баксов дам.
– Да пошли вы, – лейтенант вернул паспорт Лече и направился прочь.
– Спасибо, брат, – Лече пожал руку своему спасителю.
– Да брось, – перешел на чеченский тот. – В другой раз ты меня выручишь.
– Вы где едете? – спросил Лече.
– Соседний вагон, третье купе.
– А я вот, – он показал на двери своего. – Заходите вечерком.
– Кажется, клюнул, – пройдя через следующий тамбур, облегченно вздохнул Иса.
– Скоро узнаем, – Шамиль поторопил его, подтолкнув рукой в спину.
Сцена, разыгранная в проходе вагона, была спланирована заранее. Еще утром детали инцидента были оговорены с лейтенантом Егоровым и его подчиненными, сопровождавшими поезд в качестве милицейского патруля.
Сегодня два офицера спецназа ГРУ, Иса и Шамиль Батаевы, должны втереться в доверие к летчику Лече Дугуеву, ехавшему под фамилией Алхастов, в билете которого напротив станции назначения был впечатан Завитаевск.
Первый шаг сделан. Осталось наведаться под вечер в гости. Сам пригласил, а если бы этого не произошло, то под предлогом проверить, не домогался ли патруль еще раз.
Играя верхушками вековых сосен, ветер издавал звук, похожий на шум моря. Здесь, внизу, он почти не чувствовался. Толстые стволы деревьев и густой кустарник не давали разгуляться наполненному запахами лесных трав и хвои весельчаку.
Поднявшись на вершину хребта, Антон остановился. Оглядев открывшееся с высоты птичьего полета сплошь зеленое пространство, снял с плеча старое, с перемотанным изолентой цевьем, двуствольное ружье шестнадцатого калибра, в простонародье именуемое «централкой», поправил висевший на поясе патронташ и вытер свободной рукой пот со лба.
Шедший позади него Дрон, поравнявшись с командиром, последовал его примеру. Татарин, усевшись на почерневший пень, стянул кирзовый сапог и критически оглядел огромных размеров дыру в носке. Видневшаяся из нее пятка была бордовой.
– Надо было портянки или, на худой конец, носки шерстяные надеть, – сокрушенно вздохнул он.
– Чего же ты так? – Дрон сверху вниз посмотрел на прапорщика, потом на Антона, что-то высматривающего в низине, и усмехнулся. – Это членовредительство.
Несмотря на то, что оба обильно смазали открытые участки тела репеллентом «Тайга», комары, мошка и пауки не давали покоя. Ко всему, смешавшись с потом, этот крем попадал в глаза, отчего их начинало резать.
С утра, разбившись на две группы, спецназовцы обходили окрестности Завитаевска, осматривая брошенные деревеньки, здания пилорам, давно переставшую функционировать лыжную базу. В общем, все, где можно было устроить схрон с оружием либо наладить производство взрывных устройств.