– Говори, – дождавшись, когда Ризван закончит досмотр, разрешил Хажбек.
Они отошли от машины. Шах незаметно вынул из кармана руку и заложил ее за спину. Почувствовав тыльной стороной ладони рифленую рукоять пистолета, немного успокоился.
– Сегодня после работы Доку Шамиев предложил прогуляться по городу. – Вахид с опаской посмотрел в сторону «девятки» и продолжил: – Мы отошли недалеко от дома, где нам определено жить. Неожиданно он сказал мне непонятные вещи…
Чеченец замялся.
– Ну, быстрее! – поторопил его Шах.
– В общем, говорит, его сюда привезли по принуждению… Угрожали… На самом деле он летчик. Сказал, будто вы хотите его и еще нескольких человек заставить угнать самолеты и с них сбросить бомбы.
– Дальше! Что было дальше?! – почти взревел Шах.
На крик выскочил Ризван.
– Назад, все нормально! – вне себя от ярости крикнул ему террорист.
– Он достал пистолет и сказал, что уходит, а я должен вам передать, что если с его семьей что-то произойдет, то он пойдет в милицию и расскажет о ваших планах.
Шаху от этих слов стало плохо. Он представил, что будет с ним, если Табанжи узнает о случившемся. Летчиков и так не хватает. Другой вопрос, если бы он убил его как предателя, а сейчас?
– Я отобрал пистолет и избил его, – громом среди ясного неба раздались слова чеченца. – Сейчас он связанный между гаражами.
– А почему ты так поступил? – вне себя от радости, почти прокричал Шах, увлекая Вахида в машину.
– Я чеченец и всегда на стороне тех, кто воюет с врагами моей родины…
– Итак, что мы имеем, – дослушав магнитофонную запись разговора Табанжи с Шахом, сказал Родимов голосом с характерной хрипотцой только что разбуженного человека и, не вставая с дивана, потуже затянул пояс домашнего халата. – Дата и организаторы теракта установлены. Адреса проживания большинства боевиков известны.
– Знаем, где производят бомбы, – напомнил Антон.
Генерал насмешливо посмотрел на него. Белки глаз покрывала мелкая сеточка тонких кровеносных сосудов. Признак недосыпания. Вот и сейчас Антон приперся в третьем часу ночи, едва шеф решил отдохнуть и уже погрузился, даже, можно сказать, сорвался в пропасть сновидений.
– Я пока сам с собой разговариваю, – Родимов бросил взгляд на часы, – а твой доклад хорошо помню.
Антон потупил взгляд. Генерал не любил, когда кто-то ставил под сомнение возможности его памяти. Несмотря на возраст, он не страдал склерозом. Организм этого человека был поистине уникален. Время, служба в спецназе смогли попортить только его внешнюю оболочку. Он по-прежнему практически ни в чем не уступал своим офицерам. Может, на пару минут больше затрачивал на полосу препятствий и слегка притупилось зрение, только и всего.
Филиппов приехал к нему сразу после того, как удалось прослушать и записать состоявшийся на даче директора разговор между двумя террористами. Встроенный в обложку ежедневника «жучок» турок не обнаружил. Фокус с ним был как раз кстати. Шах поменял костюмы. Теперь тот, у которого за воротником был упрятан радиомикрофон, судя по силе сигнала, пылился в шкафу. Генерал внимательно прослушал запись и теперь анализировал ее.
– Не нравятся мне опасения Табанжи, что его могут прослушать через окна при помощи лазерного звукоснимателя, – неожиданно произнес генерал и вздохнул.
– Почему? – удивился Антон.
– Он прекрасно знает, что стеклопакеты, установленные у директора в кабинете, исключают это. Кстати, обратил внимание, как он разговаривал с Шахом на этот раз?
– Явно был на взводе, – кивнул Антон.
– Может, это дезинформация? – Генерал обхватил голову руками и задумался. – Сколько сразу необъяснимого в поведении этих людей. Шах меняет костюм, Табанжи, не проверив ежедневник, тащит его в помещение без окон, где доходчиво объясняет, словно пытаясь усыпить нашу бдительность, причину нежелания оставаться в кабинете.
– Тогда почему они в открытую говорят о базе, где делают бомбы? – удивился Антон.
– А если это ложный объект? – выдвинул предположение генерал.
– Единственный оптимальный вариант проверить это – проникнуть туда, – осторожно заметил Антон.
– Это не ложный объект, – возразил ему генерал. – Это что-то вроде сигнальной мины. Стоит нам проявить к нему интерес, как бандиты сменят тактику и, возможно, даже выступят немедленно.
– Сделаем так, что находящиеся на «точке» боевики не смогут связаться со своими руководителями, – заверил Антон.
– Я знаю, что у тебя теперь техника, способная противостоять целому батальону радиоэлектронной борьбы, – генерал потер подбородок. – Кстати, удалось профинансировать только три комплекса, подобных тому, что перегнал сюда Лаврененко.
Отвечающий за организацию связи и прочие электронные «примочки» Лавр доставил в Завитаевск «Газель», до отказа напичканную последними достижениями военно-промышленного комплекса. При помощи них можно было выполнять самые разные задачи, включая постановку помех, которые напрочь лишали возможности работать на любых средствах связи. Исключали подрыв радиоуправляемых взрывных устройств, либо, наоборот, пробивая частоты и находя нужную, уничтожали боезаряд дистанционно.
В войсках на Северном Кавказе уже давно использовался комплекс «Пелена» на базе автомобиля типа «Урал» или «ГАЗ». Но этот был по габаритам в несколько раз меньше, что позволяло разместить его, вместе с другим оборудованием, в грузовом отсеке микроавтобуса.
– Не будем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, – принял неожиданное решение генерал и пружинисто встал со своего места. – Иди, завари кофе, а заодно объяви сбор группы. Я пока оденусь. И разбуди Линёва! – крикнул он направившемуся на кухню Антону.
– Я не сплю! – раздался голос из соседней комнаты.
– Вот контрразведчик чертов, – шутливым тоном проговорил генерал. – И ночью от него не утаишься.
Когда Джинн с Ризваном подошли к Чемтиеву, тот уже успел прийти в себя. Охранник Шаха осветил его небольшим фонариком. Умид сидел, прислонившись к железной стене гаража, и безучастно смотрел перед собой.
Молча подхватив под руки, они поволокли его к машине. Бауди открыл багажник и снял верхнюю панель.
Бросив по сторонам настороженный взгляд, Вахид с Ризваном уложили предателя за задние сиденья. Шах при этом не соизволил даже выйти из машины.
– Теперь куда? – когда все вновь заняли свои места, негромко спросил Бауди.
– К Халиду, – покосившись на Джинна, негромко скомандовал Бакуев.
– А Дукваха? – в голосе водителя появились нотки растерянности.
– Поедет с нами, – Шах отвернулся в окошко. – Он доказал, что любит свою родину, даже не понимая, чем мы занимаемся в этой глуши. Значит, у него есть голова на плечах, что в наше время большая редкость.
Машина долго петляла по городу, пока не оказалась на одной из его окраин. В Завитаевске заметно увеличилось количество патрульных машин. Шах относился к этому спокойно. Со слов Табанжи, русские постоянно усиливают патрулирование в районах скопления иностранных рабочих. Это происходило повсеместно, с одной стороны, чтобы сдержать всплеск проституции, а вместе с ним бытовые драки и убийства, с другой – чтобы не допустить конфликта иностранцев с местным населением.
Спустя полчаса, оказавшись за городом, машина выехала на шоссе, оставив далеко позади себя стационарный пост ГАИ, и направилась в сторону областного центра. Однако вскоре вновь свернули на грунтовую дорогу. Миновали березовую рощу, объехали заброшенное поле.
Впереди, в свете луны, забелели несколько длинных, похожих на бараки, зданий. Сразу за ними начинался лес.
Бауди, не сбавляя скорости, въехал на территорию, огороженную остатками бетонных плит, и остановился.
Тут же от здания, расположенного справа, отделилась тень. Когда она приблизилась, Джинн понял, что это мужчина, вооруженный автоматом.
Наружу вышел Ризван. Обменявшись с незнакомцем несколькими фразами на чеченском, он махнул Бауди рукой. Тот медленно поехал между развалинами кирпичных сооружений. Ризван шел рядом с машиной.
Через пару сотен метров машина свернула в открытые ворота одного из корпусов и встала. Было темно, но по звукам шагов, ворвавшихся в салон, как только двигатель заглох, Вахид догадался, что к машине спешат сразу несколько человек.
В конце помещения открылась дверь. Освещенный светом электрической лампы, в ней появился силуэт еще одного человека.
На всякий случай Джинн незаметно поправил спрятанный за пояс пистолет, который забрал у Чемтиева.
Шах и водитель выбрались наружу. Кто-то открыл багажник.
– Вытащите этого шайтана, – раздался голос Шаха.
Послышалась возня. Машину качнуло. Не зная, как поступить, Джинн тоже выбрался из машины. Постепенно глаза привыкли к темноте, и он разглядел несколько человек, снующих вокруг лежащего на земле летчика. Все говорили на чеченском.
– Почему он связанный, брат? – спросил кто-то заспанным голосом.
– Он трус, – лаконично ответил Шах. – Отведите его в цех.
Вахид втянул носом воздух. Пахло перегнившим сеном и навозом. Скоре всего здесь когда-то был животноводческий комплекс. Таких, брошенных в девяностые, по России было не счесть.
Умида подхватили под руки и поволокли в конец здания. Вахиду ничего не оставалось, как пойти следом.
За перегородкой из кирпича располагалось большое помещение, залитое ярким электрическим светом. По отпечаткам вмонтированных в бетон пола металлических креплений и платформ было понятно, что когда-то в этом помещении была котельная и, возможно, насосная станция.
Сейчас вдоль одной из стен стояло несколько новеньких станков самого разного назначения. Рядом несколько металлических бочек.
Пятеро средних лет мужчин в замызганной одежде встали вокруг брошенного на пол Умида. Трое были вооружены автоматами.
Шах присел на корточки и, брезгливо сощурившись, схватил летчика за волосы.