В его голосе появились низкие соблазнительные ноты, от которых у Даши против воли сбилось дыхание и заколотилось сердце, хоть он обращался и не к ней. За одну эту фразу, сказанную таким тоном, она, не задумываясь, отдавалась бы ему снова и снова.
— Оставь свои шуточки для повелительниц, — неожиданно разозлилась Сиренн, вскакивая на материализовавшиеся ноги, обтянутые черными кожаными штанами.
Джинн расхохотался, и его густой басовитый хохот раскатился по пустынному пляжу.
— Если твоя повелительница уже пришла в себя, то нам пора уходить отсюда, — сказала она ровным голосом, повернувшись к ним спиной и вглядываясь в бескрайний океан. А Даша подумала о том, какая она, Сиренн, удивительная. Одновременно сильная и хрупкая, гордая и уязвимая. Неужели Иббрис не видит ее чувств? Или делает вид, что не видит?
— Куда нас переместить? — спросил Иббрис с готовностью.
— Я бы предпочла оказаться где-нибудь поближе к цивилизации. Может на какой-нибудь курорт? Бали? Сейшел? Фиджи? — предположила Сиренн.
— Домой… — робко заикнулась Даша.
— Нет, домой пока нельзя, — вздохнул Иббрис. — Наор и его подручные в первую очередь будут искать нас там.
— Но ты можешь загадать оставшиеся два желания, и я тогда я тот час же верну тебя домой, — напомнил он спустя минуту, прерывая повисшее тягостное молчание.
Даша отрицательно покачала головой. Яна вернется только через десять дней. За это время, возможно, что-то изменится. А пока, она тоже хотела бы добраться до благ цивилизации, таких, как телефон и душ в первую очередь.
— Тогда решено, — хлопнула в ладоши Сиренн, оборачиваясь и подходя к ним. — Я знаю одно райское местечко неподалеку от Тайланда.
Она опустилась на колени и принялась писать на мокром песке строчки непонятных цифр и букв, а закончив, выжидательно посмотрела на Иббриса.
Он, внимательно изучив письмена, кивнул головой, и она тут же исчезла. Только что сидела на песке и р-раз! Как туман растаяла в воздухе.
Даша восхищенно выдохнула. Чудеса продолжались.
— Ну? — проговорил джинн. — Теперь наша очередь. Готова?
Даша, сглотнув, посмотрела на джинна. Перемещение, которое устроил ей маг, прошло для нее совершенно незаметно. Лишь мгновенно изменилась обстановка вокруг. Но теперь ей вдруг стало страшно.
Джинн, задумчиво посмотрев ей в глаза, привлек ее к своей груди и потянул обратно на песок.
— Прости меня, — шепнул он, зарываясь ладонью в ее волосы. — Он напугал тебя? Что он сделал тебе?
— Это ты прости меня, — всхлипнула Даша, давая волю слезам. После всего пережитого пружина напряжения начала раскручиваться, и рыдания сами рвались из груди. — Это я во всем виновата! Сбежала на работу, не предупредив тебя, а потом… потом…
— Тише, тише, тш-ш-ш, — Иббрис держал ее крепко, прижимая к своей груди и уверенно оглаживая по затылку и спине. — Все позади. Больше я тебя от себя не отпущу.
— Я разболтала твое имя ифритам. О-они бы-ы-ыли так добры-ы-ы и ы-ы-ы… — Даша уже заикалась от рыданий, но ничего не могла с собой поделать. Страшные воспоминания о захлестнувшем ее огне, о холодной круглой комнате на вершине башни, о вбитых в стену кандалах и головокружительном падении настигли ее, пронизывая всю душу первобытным ужасом, в пучину которого она погружалась все глубже.
Иббрис больше ничего не говорил, лишь гладил по спине и целовал залитые слезами глаза и щеки, помогая пережить, удерживая ее на поверхности и не давая захлебнуться своим страхом. Он был здесь, рядом, и все остальное было уже не важно. Даша нашла губами его соленые от морского ветра и ее слез губы и прильнула к ним.
Огромная синяя птица вновь уносила ее в небеса, прочь от мрачного замка на обрыве над бурлящим морем, прочь от мечущих молнии синих глаз злого мага, прочь от обжигающих снарядов огненных ифритов.
А его губы нежно ласкали ее, скользя по губам и прихватывая кончик языка. Даша сама не заметила, как рыдания переросли в стоны страсти, а по телу прокатилась горячая волна желания. Она толкнула джинна на спину и, оседлав его, принялась покрывать его лицо поцелуями, ловила губами его дыхание и жадно слизывала крошечные крупинки морской соли с его скул. Он хрипло застонал, стискивая в ладонях и ее талию и запрокидывая голову. Разве она сможет загадать желания и отпустить его навсегда?
Ее била крупная дрожь, но она гасила ее, прижимаясь к его телу так сильно, словно хотела слиться с ним, навсегда раствориться в нем. Поцелуев ей было мало, и она, не помня себя, вылизывала его шею, оставляя на коже влажные дорожки от своего языка. А он, извиваясь под ней от ответного желания, стонал все громче, беспорядочно скользя ладонями по ее телу и подставляя ее губам и языку шею.
Его нежные руки проникли под толстовку и, обласкав лопатки и поясницу, нырнули под резинку спортивных штанов.
— О-о-о, — Даша задохнулась от предвкушения, помогая ему стягивать с себя заиндивевший от морской соли спортивный костюм.
Не в силах сосредоточиться на крошечных пуговках его рубашки, она рванула тонкую ткань, помогая себе зубами, чтобы скорее добраться до его груди, обрисовывать языком контуры твердых мышц, сомкнуть губы на горошинке соска, ощущать, как подрагивает его живот под ладонями.
— Даша, Да-а-аша, что ты со мной делаешь? — застонал он, выгибаясь, когда она скользнула языком во впадинку пупка, нащупывая руками застежку джинсов.
— Хочу… Хочу тебя, — выдохнула она, справившись с застежкой и выпустив на волю его восхитительный член. Длинный, идеально ровный, перевитый жгутами вен, с капелькой блестящей на солнце влаги в углублении на нежно-розовой головке. Даша облизнула пересохшие губы и уже склонилась к нему, чтобы скорее ощутить его вкус на языке. Но Иббрис стиснул ее плечи и нетерпеливо дернул на себя.
— Не сейчас, — хрипло выдавил он, впиваясь губами в ее грудь, а руками направляя ее бедра на себя. Член скользнул в нее так легко и заполнил ее всю до самого основания, словно был идеально подогнанным к замку ключом, словно был создан по ее мерке, словно… был недостающей частью ее самой.
Даша застонала и сорвалась в стремительный ритм, сливаясь с джинном в безумном варварском танце. Ветер срывал с их тел крупинки песка, но они не замечали ничего вокруг, упиваясь своей близостью и пронзающим тела насквозь одним на двоих наслаждением.
— А вот теперь нам надо уходить. Быстро, — пробормотал Иббрис, откинувшись на песок с закрытыми глазами и сияя струящимися по его телу, как сказочные ручейки, дорожками сдерживающих заклятий.
— Сейчас, — прошептала Даша, лежа на его груди и часто дыша, — отдохнем немного и…
— Наор нас уже засек, и явится в течение нескольких минут, — проговорил джинн уже тверже, приподнимаясь над песком и щекоча прильнувшую к нему Дашу под подбородком.
— Засек? — насторожилась Даша. — До этого не знал, а теперь засек?
— Да, к сожалению, — вздохнул Иббрис, вставая с песка и подтягивая спущенные джинсы. — Сдерживающее заклятие оставляет в эфире слишком яркий след, который невозможно скрыть от опытного мага. Поэтому…
— То есть он нашел тебя из-за того, что мы занимались любовью? — изумленно воскликнула Даша. Но джинн не ответил, стряхнув от песка ее толстовку и натянув ей на голову.
— Почему ты раньше не сказал? — возмутилась Даша, выпутываясь из воротника толстовки и просовывая в рукава руки.
— Что бы это изменило? — усмехнулся джинн невесело и как-то обреченно.
— Это заклятие на древнем китайском языке, оно привязывает тебя к бутылке, оно сдерживает твою силу и оставляет в эфире след твоего местонахождения, — Даша загибала пальцы на руке, пытаясь объединить все, что ей было известно о странном явлении, пока Иббрис натягивал на ее ноги штаны. — А еще, оно содержит твое настоящее имя. Не так ли? То, которое дал тебе создатель. То, которое заставляет тебя подчиняться ему.
— Вставай давай, исследователь древних заклятий, — снисходительно улыбнулся джинн, протягивая ей руку. — Мы поговорим об этом в более уютном месте.
Иббрис помог ей подняться на ноги и, развернув ее лицом к морю и спиной к себе, накрыл ее глаза ладонью. Даша ничего не почувствовала, кроме близости его тела и тепла его руки на своем лице. Лишь шум моря дополнился криками чаек, да бьющий в лицо соленый ветер донес сладкие запахи экзотических цветов и фруктов.
— Все, — проговорил Иббрис, отнимая ладонь от ее глаз. — Мы на месте.
— Здесь Наор не найдет нас? — Даша открыла глаза. Море почти не изменилось, лишь чуть сместилось относительно горизонта солнце, да песок под ногами стал мельче и мягче.
Ограничения
По синему безоблачному небу катилось к закату жаркое южное солнце, а необозримое пространство ярко-голубой воды уходило за горизонт. Под ноги, утопающие в белоснежном песке, с шорохом набегали волны прозрачной, как слеза воды. А ветер приносил ароматы фруктов и цветов. На несколько ударов сердца Даша замерла, вдруг осознав, что еще сегодня утром проснулась дома в своей постели, стояла на занесенной снегом остановке и ёжилась под ледяным ветром. А сейчас вечер, и где она?
— Долго вас еще ждать? — послышался недовольный голос Сиренн. Даша обернулась и увидела ее, сидящую на песке неподалеку, и, несмотря на стоящую вокруг жару, зябко кутающуюся в тонкий узорчатый платок.
— Улыбнись, Сиренн. Если будешь все время хмуриться, то станешь похожа на морщинистую ворчливую старуху, — Иббрис, продолжая обнимать одной рукой Дашу, вторую протянул к нахохлившейся Сиренн. Даша обратила внимание, что на его руках на миг проступили голубые символы и тут же растворились под кожей.
Ифрит, раздраженно отпихнув его руку, вскочила на ноги сама. И окинув джинна и Дашу ледяным взглядом, грациозно скользнула в проход между пальмами, подступающими здесь почти к самой воде. Иббрис потянул Дашу следом за ней в заросли тропических растений, где за ближайшей пальмой обнаружилась широкая живописная тропинка, выложенная разноцветными камешками.