— Что значит, что это ничего не доказывает?
— Э-э-э… — водитель был явно смущен всеобщим вниманием: — не доказывает, что он что-то совершил. Вы могли что угодно записать, вам человека посадить…
— Стоп. Не будем сейчас про политику. Кто ни будь, кто разбирается в кино — искусстве поднимитесь и скажите всем, видите ли вы следы вырезанных кусков пленки, склеек, может быть со звуком что-то не в порядке, и вместо голоса вашего сотрудника угрожает хозяину квартиры, требует денег какой-то посторонний голос. Ну скажите, кто в видео разбирается и в кино, есть какие-то признаки подделки пленки.
Очевидно, что специалистами в области киноискусства и видеосъемки считало себя немалое количество докторов, во всяком случае с десяток человек высказалось, что разрывов, склеек или других признаков чего-то подобного они не обнаружили.
— Доктор Хоменко здесь присутствует? — я обвел взглядом зал в поисках врача, обычно выезжавшего старшим в бригаде, членом которого был Миша Пронин.
В середине зала встал невысокий мужчина, настороженно глядящий на меня.
— Скажите Павел Константинович, Пронин часто возвращался в квартиры, где вы только что были, под предлогом, что он что-то оставил.
— Ну да, было такое частенько. Я его даже ругал, что он такой растеряша.
— И еще скажите, не заметили ли вы, что Пронин обычно возвращался в квартиры побогаче, где обстановка посолиднее и хозяин — одинокий пенсионер.
На этот раз врач думал гораздо продолжительней.
— Пожалуй, вы правы, было такое.
— Ну и чего вы тут бузите? Сложно примириться с мыслью, что в ваши ряды затесался такой моральный урод? Простите за каламбур, но в семье не без урода. Человек просто очень любит деньги, и ради них он готов перетупить хоть через что…Поэтому дорогие товарищи, не мешайте милиции работать и ловить убийцы, я не оговорился, Пронин по моему мнению — именно убийца.
— Скажите пожалуйста! — со второго ряда вскочил какой-то худощавый и растрепанный парень: — а насчет денег? Как мне с Пронина Михаила деньги получить? А то он у меня занял, а сейчас ведь он у вас…
— И много денег Пронин у вас одолжил?
— Пятнадцать рублей…
И тут народ взволновался. Оказалось, что Миша Пронин, с тщательностью пылесоса, одалживался почти у всех, с кем был знаком. А знаком он был со многими — парень был вполне общительный и харизматичный. В итоге оказалось, что фельдшер назанимал у кого мог три тысячи рублей, с обязательством рассчитаться в течении месяца.
— Кто-то из вас еще считает, что Миша Пронин собирается возвращать долги?
Судя по реакции зала, в Мишу продолжали верить тишь те, кто денег ему не давал. Особенно громко возмущался давешний водитель, похоже, взятые в долг Прониным, двадцать пять рублей были мужчине особенно дороги.
— И тут товарищи мы можем помочь друг другу. По месту прописки ваш, надеюсь, уже бывший, коллега, не проживал и не бывал. Там при обыске обнаружен лишь старый чемодан с парой несвежего белья. Но где-то же он жил. Скорее всего там и лежат ваши деньги. Поэтому прошу, если кто-то знает, где фактически жил Пронин, скажите мне. На этом у меня все, если у вас нет вопросов.
— А как деньги будете возвращать, если найдете? — раздался крик из глубины кучковавшихся на выходе из актового зала людей.
— Будем разбираться. В первую очередь деньги конечно вернут тому, у кого есть расписка…
Судя по грустным лицам, расписок особ не было.
— Ну а во-вторых если Пронин даст показания, что эти деньги он у вас занял, то тоже особых проблем не будет.
Пока я сматывал шнуры и упаковывал видеомагнитофон в чемодан, народ рассосался. Надеюсь, после сегодняшнего мероприятия вопросов со стороны медицинского начальства и других забастовок медицинского персонала больше не будет.
Когда я подходил к своей машине, меня окликнули:
— Милиционер!
Я обернулся — ко мне спешил парень лет тридцати, в накинутой на плечи синей курткой, что выдавали персоналу «скорой» в качестве форменной.
— Я сказать хотел…мы однажды на вызов ехали и увидели Мишку, поддатого чуть — чуть, ну и подвезли его, он показал. Там два дома стоят на отшибе, на улице Седловой, рядом с мясокомбинатом. Вот там мы его высадили, он сказал, что в гости идет, но время было уже часов десять вечера…
— Понятно. Спасибо вам большое, я думаю, что вы нам очень помогли.
— Только не говорите не кому, что я вам это сказал, скажут стукач. — доктор воровато выглянул из — за машины и побежал в сторону здания подстанции, а я поехал сдавать хозяину видеомагнитофон — хотелось побыстрее избавиться от дорого аппарата, пока там ничего не сломалось.
В РОВД я попал через полтора часа. Проходя мимо аквариума дежурной части заметил, что помощник дежурного оформляет знакомого мне мужика.
— Здорово. — я поздоровался с помдежем: — этого к тебе за что доставили?
— Привет. У ИВС на какого-то жулика напал, когда его следователь оттуда выпускала. А что, знаешь его?
— Знаю. Давай я его заберу, пообщаюсь.
— Забирай — помощник с облегчением подтолкнул мужчину в мою сторону.
— Здравствуйте. — я протянул мужчине руку, когда за нами захлопнулась дверь моего кабинета: — Рассказывайте, что у вас случилось. Чаю, кстати, хотите?
— Нет, спасибо. — Петр Иванович Коваленко устало опустился на стул: — Ничего не хочу. Извините, подвел я вас, не сдержался.
Петр Иванович, геолог или нефтеразведчик, я в них плохо разбираюсь, по окончанию сезона приехал в Город. В начале декабря его горячо любимая мама, что жила на территории Дорожного района, попросила у сына пять тысяч рублей на покупку, выпускаемого на оборонном предприятии в закрытом городе «Красноярск-девятнадцать», спец препарата «Золотой корень», сделанного из первого отжима, добываемого на необозримых просторах Дальневосточной тайги, таинственного растения — женьшеня. А через пару дней сын обнаружил в незапертой квартире тело матери и полное отсутствие денег.
Каюсь, я слил безутешному сыну — здоровому мужику, под два метра ростом, что подозреваемого в убийстве его мамы выпускают под подписку о обязательстве являться по первому вызову следователя, так как хотелось сбить спесь с ушлого фельдшера, который, как мне представлялось, уже торжествовал победу.
— А она сучка, еще улыбается этому ублюжку… Ну я и не выдержал.
— Петр Иванович, следователь тут ни в чем не виновата. Ей прокурор не дал свою санкцию на арест этого душегуба. Вы думаете ей приятно выпускать его, а потом волноваться — явиться он по повестке или сбежит куда ни будь. Она бы с удовольствием его в тюрьму запихнула, чтобы он всегда был под рукой. Но раз вышло то, что вышло, она и улыбается ему, чтобы он не сбежал куда-нибудь. Надеюсь следователь не пострадала?
— Да вроде бы нет…А когда с этим, как его…а, Прониным, сцепился, она вроде бы сунулась, но сразу отскочила. Ну а потом водитель милицейский на меня навалился, я сразу дергаться перестал, а этот упырь вырвался и куда то убежал.
— Понятно. Ладно, пойдем те в дежурку, а я поеду Пронина ловить…
— Так его же выпустили!
— Ну выпустили и выпустили, надо делать, чтобы снова закрыли. Вы на вопросы отвечайте, что сильно переживаете, так как мать для вас единственный родной человек, и поэтому не осознавали, что делаете, когда увидели, что следователь любезно разговаривает с человеком, виновным в смерти вашей мамы. Ну и придумайте, куда и откуда вы могли езжать в это время мимо ИВС. Скажете, что обратили внимание на милицейскую машину в ворот, а потом узнали следователя в лицо. Остановились, чтобы спросить, какие подвижки по уголовному делу, а потом увидели Пронина на свободе, вот вас и накрыло, больше ничего не помните. Очнулись, когда вас водитель дежурки сзади схватил, после чего сразу прекратили сопротивляться и поехали в отдел. И не переживайте, все будет нормально.
— Нормально уже не будет, маму не вернешь. — Геолог мрачно скрипнул зубами.
— Согласен, но за ее смерть мы отомстить можем. Все, я полетел. Про меня только не проболтайтесь, а то меня, как минимум, уволят.
Студента и Кадета, довольных, как обожравшихся сметаной котов, я встретил на выходе из РОВД.
— Вы где были?
— Мы это… — оперуполномоченные растерянно переглянулись.
— Жрали что-ли? — чем-то казенно-столовским от парней ненавязчиво пахло.
— Ну мы это… кушать очень сильно захотели.
— Ладно, поехали со мной, по дороге объясню куда движемся.
Ехать было недалеко, на самый краешек соседнего района. Две трехэтажки, когда-то выкрашенные в зеленый цвет, стояли жалким островком между больших складов масложирзавода и корпусами архитектуры прошлого верха, мясокомбината, при рождении бывшего сухарным заводом, сушившим ржаные сухари для Российской императорской армии.
За углом одного из домов, как знак беды, торчала бело-красная корма кареты «скорой помощи» на базе рижского «РАФика».
Я припарковал свою ниву радом с машиной спецслужбы.
— Так, бойцы. Дома небольшие, обойдете быстро. Ищете, в какую квартиру или приходил, или жил Михаил Пронин. — я сунул Студенту и Кадету небольшие фотокарточки фигуранта, сделанные по моей просьбе экспертами нашего ЭКО: — Если установите квартиру, туда самим не лезть, сначала зовите меня. Все поняли? Давайте, вперед, а я тут похожу, вдруг, кто-то из окошек сиганет.
Глава четырнадцатаяУютное гнездышко
Минут через пять наступила кульминация — с грохотом ударила в стенку распахнувшаяся во всю ширь входная дверь ближайшего подъезда, оттуда выскочил какой-то мужик, что захлопнув дверь и навалившись на нее немаленьким телом, попытался подпереть ее какой-то железякой. Как видимо добившись успеха, мужчина бросился в мою сторону, на бегу что-то выискивая в карманах синей куртки. Отчаянье на лице мужика сменилось облегчением, он пробежал еще пару шагов, держа в руках пару ключиков на металлическом колечке, с каким-то витым брелоком, что-то типа красной креветки. Пробежав еще пару шагов мужик остановился — он увидел меня, недоуменно рассматривающего его.