— Существует множество пыток для Три-Джал, — сказал он, и я услышала боль в его голосе, – И я старался сохранить рассудок. Я держался за это как за живой фундамент, и когда я ошибался, я искал в себе человечность. Все, что могло вырасти во мне, когда я был в раковине человеческой формы. Я нашел зерно и держался за него, — он повернулся и посмотрел на меня, — Зерно помогало мне держаться, и когда боль была слишком сильной, я закрывал себя в нем. Я мог быть кем-то, кем я не являлся. Чем-то, кем-то с потенциалом добра.
Ты не можешь себе представить эти пытки. Они …. внутри. Глубокие, грубые и безжалостные. Но я нашел место, где мог спрятаться и мой разум уходил туда. Однажды я увидел. Не в своем воображении, а где-то вне меня. Отстраненное и ясное видение. И в нем я закрывал Девятые Врата, и я знал, если бы я смог это сделать – если бы я смог закрыть врата до совмещения, то все зло, что я причинил, будет искуплено. Не прощено, но я достаточно бы заплатил за свои грехи.
Я смотрела на него, на жесткий контроль, который казалось, сковывал все тело. Я хотела подойти к нему, хотела дотронуться, успокоить его, но боялась, что если я это сделаю, он рассыплется на миллионы кусочков.
— Я не был один. Со мной была девушка. Мы боролись. Мы почти погибли. Но мы это сделали. Мы закрыли врата. И видение этого дало мне надежду, — его глаза встретились с моими, – Это была та надежда, что держала меня в сознании. Это позволило мне пережить пытки и выбраться из ямы.
— Что ты сделал, когда выбрался?
— Я пришел в Бостон. Действительно задержался здесь. И не знал почему, пока однажды не зашел в «Кровавый Язык» (the Bloody Tongue). Я увидел Алису и понял, что она была той самой. Я наблюдал за ней. Узнал о ее семье. И я узнал, чего она желала. Она не хотела иметь ничего общего с темными искусствами. И это мне подходило.
— Девушка, которая возможно захочет закрыть врата.
— Так я думал. Я подошел к ней. Тогда она не работала в пабе. Я подошел к ней и рассказал, что я видел. Она была в ужасе. Абсолютно напугана, и она убежала. Несколько месяцев я не подходил к ней, наблюдал за ней, желая дать ей время, пытаясь понять, что делать, поскольку видение было очень ясным. Мне была нужна она. Я знал это.
— Ну ты так и не получил ее.
— Нет, — сказал он, – Получил. Однажды она вернулась, полностью сломленная. Она сказала, что у нее было видение. Сказала, что они были у нее, когда она была ребенком, но прекратились. Но это было четким. И так же, как и я, она видела нас, закрывающими врата, — он перевел дыхание, — Из-за этого она вернулась работать в паб. Она задержалась в этом месте, потому что я сказал ей, что увидел.
— Она это тоже увидела, — сказала я, – Это не твоя вина.
— Возможно, — сказал он, но в его голосе была грусть, – В любом случае у меня был союзник. Но между нами не было связи. Она была девочкой, с которой я выполнял работу, это было нормально. Но все испортилось, даже хуже, когда я узнал, что у нее были чувства ко мне.
— Могу себе представить, — сказала я с легкой улыбкой.
— Однажды ночью после работы она пришла ко мне. Флиртовала со мной. Прикасалась ко мне.
Он напрягся, его руки сжались в кулаки, словно он боролся за контроль.
— Я чертовски напугал ее, — сказал он, – Она убежала. Сказала, что не знает, чему верить. Мы не забыли о поисках способа закрыть врата, но теперь она была вне этого. Это стало только моим, и я был напуган этим.
— И что потом?
— Затем она вернулась. Сказала, что испугалась. Ей нужно было поговорить со мной, но тайно. Я должен был встретить ее после работы.
— Суббота, — сказала я, понимая, куда он ведет.
— Она не появилась. А затем ты появилась в пабе. И я знал, что ты не она. Я точно знал это.
— Откуда?
— Я сказал тебе. Я хотел тебя, — сказал он, и по жару его глаз я понимала, что это по-прежнему так, – Я хотел тебя с первого момента, но я никогда не хотел Алису.
Я сглотнула, стараясь отвлечь себя от воспоминания ощущения его тела около моего, как его руки, обнимающие меня, заставляли чувствовать себя живой и целой. Он заставил меня почувствовать себя реальную, — Почему ты мне не сказал? О нас. О вратах?
— Потому что я все еще верил, что в моем видении была Алиса. И я знал, что ты не она. Я думал, что ты убила ее. Заняла ее место, для каких-то собственных темных целей. Я не знал, но собирался выяснить. И я ждал, и наблюдал.
И ты сблизился со мной?
— Да, — ответил он без единого сожаления.
Я задержала дыхание, думая, что сделала бы также. В действительности, я и сделала, когда позволила себе приблизиться к нему.
— А Маэкрас? Ты отравил меня напротив его дома.
— Я не знал, что это была ты. В основном, потому что ты была с ног до головы в черном, но так же, потому что я не заметил связь между Алисой – новой Алисой – и возможным воином из слухов. И я так же не подумал, что новая Алиса может быть женщиной из моих видений. Я видел в тебе только узурпатора. Дилетанта в магии. Похитителя тел.
— Что за слухи о воине?
— Слушки в подземелье демонов, о том, что священник искал способ закрыть врата, и что высшие силы демонов доставили воина, чтобы этого не произошло.
— Ты хотел помочь священнику, — сказала я.
— Хотел? Да. Но мне не были рады.
Я вздрогнула.
— Ты говорил со священником?
— Я связался с ангелом.
Я перевела дыхание.
— Так ангелы действительно существуют?
— Не так, как ты видела в ночь смерти Лили, — сказал он. Я рассказала ему, что я видела и чувствовала. Белый свет. Хлопанье крыльев. Чувство абсолютной красоты, — Это устаревшая показуха. Но они показали тебе это, потому что знали, тебе это нужно.
— Для того чтобы поверить.
Он кивнул.
— Я назначил встречу с ангелом. Сказал, что хочу помочь. Так я искал свет, которым был отвергнут, — сказал он, низким и опасным голосом, – Возможно создание верило, что Три-Джайл никогда не раскаиваются. Возможно, оно считало меня шпионом. Возможно, оно верило, что во мне нет достаточно света, чтобы пробиться сквозь тьму. Я был выброшен на обочину и выброшен навсегда.
— Дьякон, — мой голос шептал, – Но ты не сдался. Они увидят. В конце концов, они увидят.
В его глазах вспыхнул гнев.
— Я больше не делаю это в поисках света. Я делаю это для себя и только. И, да, я не сдался. Я спрашивал, искал и убивал свой вид, для того, чтобы найти, что мне нужно.
— Ты узнал о Маэкрасе и Отце Карлтоне.
— Да. А остальное ты знаешь.
— Да, — сказала я. Я протянула руку, – Иди сюда.
Когда он не сделал этого, я встала и пошла к нему. Он стоял ко мне спиной, глаза смотрели в окно. Я положила свои руки ему на плечи и прижалась к его спине, желая забрать его боль.
— Как бы то ни было, лучше все делать для себя. В итоге, ты сам единственный, кому можешь доверять. Теперь я это знаю.
Он нашел мое отражение в стекле.
— Никакой веры, Лили? Никакого слепого доверия?
— Только себе, — я видела вопрос в его глазах, но покачала головой, — Даже тебе. Пока нет. Прости.
Я чувствовала себя виноватой, но не могла доверять ему. Пока нет. Не после всего, что случилось со мной.
В его глазах не было боли, лишь простое понимание, что заставило мое сердце сжаться.
Я шагнула назад и начала пересекать маленькую комнату, моя голова кружилась.
— На тренировках я убивала настоящих демонов. Они давали мне убивать их вид для иллюзии.
— Не только для иллюзии, — сказал он, повернувшись лицом ко мне, – Для тебя. Ты впитывала их сущность, не так ли? Так они пытались разлагать тебя. Они сделали тебя похожей на них. Они поимели тебя, Лили, — сказал он.
Я видела тьму, вспыхнувшую в его глазах. Я вздрогнула, испугавшись, что ярость, которую я видела в церкви, может вернуться.
Однако он загнал ее обратно, и осталось только тепло.
— Даже Грикон был настоящим. Невозможно, чтобы он перешел на сторону добра, и они пытались уничтожить его.
— Я так понимаю, что Грикон охотно принес себя в жертву. Он так тебе и сказал, когда вы были связаны, верно?
— Верно, — сказала я, вспоминая первый момент, когда я очнулась и увидела этого монстра. Я потерла свои виски, — Я никогда не была в опасности. С самого начала я должна была победить, – я слегка улыбнулась, – Я не должна была покончить с ним, всего лишь убить его. Но ты вонзил свой клинок ему в сердце и уничтожил его. Этим ты вывел Клэренса из себя.
— Это, по крайней мере, приятно осознавать.
— И та девушка в клетке. Три-Джал. Она была настоящей?
— Я думаю, да, поскольку у нее была метка. Хотя, бьюсь об заклад, она принесла себя в жертву. Похоже, что она была дополнительной потерей.
Я задрожала. Девушка была испуганной и несчастной, но идея, что она была принесена в жертву, как часть большой лжи, казалось неприятной.
— Они обманули меня с Маэкрасом гораздо больше. Заставили меня убить демона, который работал на стороне добра, — я обняла себя, вспоминая этот момент, — Господи, Дьякон. Я видела, как он сражался с Клэренсом, и встала на его сторону. Жесть, — я встретилась с глазами Дьякона, — Этот сукин сын был бы мертв – Маэкрас убил бы его. Не сейчас, так потом. Но я остановила это. Черт. Черт, черт, черт!
— Это не твоя вина.
Я встала и начала ходить.
— Может и нет, но я ощущаю ее таковой. В этом-то и дело. Все перевернулось. А тот вампир. Без сомнения Клэренсе был вне себя, что я убила его. Я тогда убила одного из его команды.
Я запустила пальцы в волосы, накручивая их.
— А те демоны, что напали на меня в переулке? Кто были они? — Я посмотрела на Дьякона сузившимися глазами, — Это сделал ты? — я задержала дыхание, в ожидании ответа.
— Нет, — ответил Дькон, – Я не знаю, кто шел за тобой.
Я верила ему.
— Клэренс, — сказала я, все кусочки головоломки сложились.
— Зачем ему было убивать тебя. Ты была нужна ему.
— Убедиться, что я подхожу по параметрам, — он склонил голову, не совсем понимая, и я продолжила, — В пророчестве сказано, что девушка будет впитывать сущность демона. Так что Клэренс отправил банду демонов протестировать меня. Была ли я достаточно сильной, чтобы противостоять им?