Замыслы никогда не идут согласно плану.
У каждого из них имелись собственные цели, о которых я не знал?
– Что насчет дома? – произнес Кай. – Какова наша позиция по этому вопросу?
– Я работаю над этим.
– Какова наша позиция по этому вопросу? – требовательно повторил он.
Я приблизился и с вызовом бросил ему в лицо:
– Она оказалась в Меридиан-Сити благодаря мне, – процедил я сквозь зубы. – Она в «Делькуре» благодаря мне. Она изолирована благодаря мне. Мы на финишной прямой.
После этого я ушел, доказав одно: может, он, Дэймон и Уилл изменились, зато я остался прежним.
Я не оправдывался.
К тому моменту, как я выбрался из пещеры, вещи Рики, лежавшие у бассейна, исчезли. Обыскав дом, а также заметив отсутствие Алекс, я пришел к выводу, что Рика попросила отвезти ее домой и уехала без нас.
Уилл и Дэймон остались на вечеринке. После нашей стычки в пещере Кая я больше не видел.
Нам нужно было поскорее разобраться с этим дерьмом, чтобы мы все могли спокойно жить дальше.
Меня постоянно отвлекали от баскетбола, Кай все сильнее замыкался в себе, Дэймон напоминал бомбу замедленного действия, и я практически не сомневался, что Уилл теперь и дня без спиртного протянуть не мог.
Мне казалось, парни начнут постепенно заново привыкать к свободе и пользоваться возможностями, которые открывало перед ними будущее, однако становилось только хуже, а не лучше. Этой хрени пора положить конец, мне нужно вернуть их жизнь в прежнее русло. Совсем скоро те три года, проведенные за решеткой, останутся лишь в плохих воспоминаниях.
Им предлагали работу, жилье, поддержку семьи, чтобы все вернулось на круги своя, но ни один из них даже обсуждать это не хотел. Не существовало ничего, кроме Рики и сегодняшнего дня. Они даже не пожелали навестить родных или провести какое-то время в Тандер-Бэй.
Мои друзья… мои братья были мертвы внутри. Чем больше я думал о том, что она с ними – с нами – сделала, тем сильнее мне хотелось разорвать ее на части. Я питал единственную надежду на то, что после осуществления нашего плана они станут прежними.
– Мистер Крист, – поприветствовала меня Стелла, когда я вошел в офис отца на последнем этаже его здания.
Я кивнул и, пройдя мимо, слегка улыбнулся. Она никогда не пыталась остановить меня, даже если отец был на совещании или говорил по телефону. Мы с братом редко здесь появлялись, но, по правде говоря, я думал, что Стелла просто опасалась нас не меньше, чем боялась отца. Она не вмешивалась в семейные дела.
Даже если отцу не нравились наши визиты.
Моя мать и мы с Тревором довольно рано узнали, что он предпочитал жить в городе, а нас держать подальше, в Тандер-Бэй. Близость семьи к работе доставляла ему неудобства. Он вел две разные жизни, одна из которых не включала нас.
Как я ни обожал мать, я все меньше уважал ее за то, что она сохраняла брак с таким ублюдком.
Хотя их подобные отношения, полагаю, устраивали. Отец давал ей деньги, чтобы она покупала все, что вздумается, имела дом, какой хотела, и гарантировал положение в обществе, которым она наслаждалась. В обмен на это мама оставалась респектабельной супругой и родила ему двух сыновей.
Мои родители были лжецами и трусами. Матери не хватало смелости потребовать такой жизни, которую она заслуживала, а отец никогда никому не откроется. Ни своей жене, ни сыновьям. У него не было друзей. По крайней мере, настоящих.
В паутине лжи и неиссякаемых секретов Тандер-Бэй, среди фальшивых улыбок и разного дерьма мне показалось, будто я нашел того единственного, непохожего на других. Человека, который видел все, чего хотел я, и жаждал того же вместе со мной.
Мой брат был прав. Я увидел это в глубине глаз Рики раньше, чем обратил внимание на ее лицо или тело. Взгляд, свидетельствовавший о том, что внутри нее заточено нечто, и это нечто отчаянно хотело вырваться наружу.
Мы с Рикой всегда вращались вокруг друг друга. Так было задолго до того, как каждый из нас это осознал. Поэтому ее предательство почти разрушило меня.
Я направился прямо к двери и, не постучав, распахнул ее.
Отец восседал за своим столом. Запах полироля для мебели, которым натирали столешницы и книжные полки из темного красного дерева, ударил мне в нос, напомнив о музее.
Его адвокат, Монро Винн, сидел напротив, спиной ко мне.
– Майкл. – Отец поднял взгляд, постукивая пальцем по столу, и улыбнулся одним ртом, глаза оставались холодными. – Какой неожиданный сюрприз.
Захлопнув за собой дверь, я сразу ощутил, что воздух, проникавший в мои легкие, стал вязким, словно масло. Он был не рад меня видеть, да я и сам терпеть не мог его общество. Наши отношения уже давно сошли на нет, с тех пор, как я начал защищаться, поэтому наигранное радушие отца при встрече со мной предназначалось лишь для его адвоката.
– Монро, ты знаком с моим сыном, – заявил он, махнув рукой между нами.
Монро поднялся со стула и протянул мне руку.
– Здравствуй, Майкл.
Я ответил на рукопожатие и один раз кивнул.
– Сэр.
Поприветствовав его, я скрестил руки на груди.
– Мы ждем от тебя отличных результатов в этом году, – сказал Монро. – Жена рассердилась, когда я купил абонемент в ложу на весь сезон, поэтому буду надеяться, что оно того стоило. Не подведи нас.
– Не подведу, сэр.
– Он сделает свое дело, – уверил его отец. Будто обладал хотя бы унцией гребаных полномочий. Он ненавидел мою карьеру и никогда меня не поддерживал.
Монро кивнул, и я перевел взгляд на отца.
Почуяв напряженность в повисшей тишине, адвокат наконец-то сгреб в охапку свои папки и кейс и развернулся к выходу.
– Зайду к вам позже, – проговорил он, после чего вышел из кабинета.
Отец откинулся на спинку кресла и устремил на меня раздраженный взгляд своих голубых глаз. Они с братом были похожи: русые волосы, бледная кожа, точеные челюсти. Оба были, по крайней мере, сантиметров на восемь ниже меня. Я унаследовал свой рост со стороны маминой семьи.
– Я удивлен, что ты вообще помнишь, где находится это здание, – съязвил он.
– Что правда, то правда, – парировал я, прислонившись плечом к книжной полке. – Я появляюсь здесь так же часто, как ты появляешься дома.
Отец пристально, с явным недовольством посмотрел на меня.
– Ты разговаривал со своей матерью?
Я кивнул.
– Вчера. Она несколько дней проведет в Париже, бегая по магазинам, затем отправится в Испанию. Ты встречаешься с ней на этой неделе, верно?
– Как обычно, – ответил он. – Почему ты спрашиваешь?
Пожав плечами, я покачал головой.
– Просто так.
На самом деле имелась очень хорошая причина. Я хотел убедиться, что отец уезжает. И скоро. Рика думала, что ее мать находилась вместе с моей на борту «Пифома» у берегов южной Европы.
Нет. «Пифом» по-прежнему стоял в доке в Тандер-Бэй, а моя мама в последний раз виделась с миссис Фэйн еще до того, как улетела в Европу больше недели назад.
Рика не знала, где находится ее мать. Я знал.
А когда отец присоединится к моей маме, Рика останется здесь без какой-либо поддержки.
Мои родители всегда уезжали осенью на несколько недель – навестить многочисленных друзей и партнеров по бизнесу, живущих за пределами страны. В течение года отец часто путешествовал один, но традиционные каникулы они проводили вместе. Мама, с ее обаянием, остроумием и красотой, была полезна, поэтому отец настаивал, чтобы каждую осень она сопровождала его в поездках в Европу. Я знал, что этот пункт моего плана будет выпонен в точности.
Дом в Тандер-Бэй в данный момент пустовал – мама уже уехала, а отец оставался в Меридиан-Сити, в своем приватном трахо-логове, которое держал на другом конце города. По крайней мере, ему хватило совести не обзавестись квартирой в «Делькуре» и не выставлять своих шлюх напоказ в собственном жилом комплексе.
– Ты говорил с Тревором?
Я лишь молча уставился на него.
Отец тихо хохотнул, сообразив, что вопрос глупый.
Молодая женщина вошла в кабинет с кипой папок в руках и улыбнулась мне. Она выглядела сексуально в своем ярко-голубом платье и с идеальными белокурыми волосами.
Подойдя к столу, девушка положила бумаги, затем нагнулась, взяла блокнот для заметок и написала отцу короткую записку.
Он даже не попытался скрыть свою хищную ухмылку, когда, откинувшись на спинку кресла, уставился на ее задницу.
– Итак, почему ты здесь? – поинтересовался отец. От моего внимания не ускользнуло то, как его рука исчезла под юбкой девушки.
Она прикусила губу в попытке сохранить строгий вид.
Я сжал руки в кулаки. Боже, как же я его ненавидел.
– Чтобы поговорить о моем будущем, – ответил я.
Он склонил голову набок и, прищурившись, посмотрел на меня.
Мне было противно. Я не хотел с ним общаться ни секундой больше, именно поэтому мне потребовалось так много времени на решение вопроса, который нужно было уладить уже давно. Я не хотел сюда приходить.
Его губы изогнулись в ехидной улыбке. Убрав руку из-под юбки, отец похлопал девушку по попе.
– Закрой за собой дверь, когда будешь уходить.
Обойдя вокруг стола, она бросила еще один взгляд в мою сторону и вышла из кабинета.
Отец тяжело выдохнул и внимательно посмотрел на меня.
– Помнится, я много раз пытался поговорить с тобой об этом. Ты не захотел учиться в Аннаполисе. Ты предпочел полную стипендию Уэстгейта.
– У них спортивная программа лучше, – напомнил ему я.
– У тебя не было желания связывать свое будущее с этой компанией, – продолжил отец. – Ты хотел играть в баскетбол.
– Я профессиональный спортсмен. Обо мне чаще писали в журналах, чем о тебе.
Он ядовито хохотнул.
– Суть не в лучшем выборе, Майкл. А в том, что ты постоянно перечишь мне. О чем бы я ни попросил, ты делаешь обратное.
Отец поднялся со стула, взял стакан, по традиции наполненный шотландским виски, полагаю, и остановился перед стеклянной стеной с видом на город.