Я так часто изнывал от желания быть с Рикой рядом, говорить с ней, видеть ее улыбку, обращенную ко мне, и сейчас, когда она оказалась в моих объятиях, я не хотел ее отпускать, никогда.
Никогда в жизни не ощущал ничего лучше.
Она прижалась к моему телу, покусывая мою нижнюю губу, отвечая с не меньшим рвением.
– Теперь я знаю, каково это – чувствовать тебя, – поддразнила меня Рика, на секунду оторвавшись от моих губ, вспомнив слова, сказанные мной сегодня у собора.
Я широко улыбнулся, рывком притянув ее задницу к себе, и услышал, как она застонала, когда ощутила мою эрекцию.
– Ты еще ничего не почувствовала.
Развернув Рику, я подхватил ее под бедра. Она ухватилась за мои плечи и сцепила ноги за моей спиной.
Я отошел в угол и посадил ее на перила, установленные у стены. Рика обвила руками мою талию, а я прижался к ней, встав между ее раздвинутых бедер.
Не разрывая контакта наших глаз, она потянулась вверх и лизнула мою нижнюю губу, после чего начала покусывать и прокладывать дорожку из поцелуев по моей челюсти, спускаясь к шее.
– Господи, – сдавленно выдохнул я, снова накрыв ладонью ее грудь. Мое сердце громыхало словно гребаный барабан.
Ее руки скользнули мне под толстовку, затем под футболку. Она провела пальцами по мышцам пресса, вызвав у меня дрожь.
– Пойдем в машину, – прошептала она, задыхаясь, потянулась к моему ремню и попыталась его расстегнуть. – Пожалуйста?
Я крепко сжал ее бедра, медленно, усиленно моргая.
– Рика, – выдавил я с трудом, убирая ее руки от моих джинсов.
Черт.
– Я хочу тебя почувствовать, – взмолилась она, обхватив ладонями щеки и снова поцеловав меня.
Но я покачал головой.
– Только не в машине.
Рика прижалась своей грудью ко мне и тихо произнесла прямо в мои губы:
– Я не могу ждать. Не хочу упустить этот момент. Неважно, где это произойдет.
Да, неважно. Однако тут все усложнялось.
Я вернулся домой только на выходные, а потом опять уеду на учебу. Если мы сейчас займемся сексом, ей будет сложнее переносить разлуку.
Хоть я и не намеревался вообще к ней не прикасаться, но зайти так далеко было бы неправильно. Не сейчас. Она была еще слишком юна.
– Ну же, – поддразнила Рика, покусывая мои губы. Уголки ее рта слегка приподнялись в улыбке.
Я замотал головой
– Что мне с тобой делать? – спросил я.
Она лукаво прищурилась.
– Мне не терпится узнать.
Тихо засмеявшись, я сжал ее ягодицы и стал целовать ее щеку, двигаясь к губам.
– Нам нужно сбавить темп, – объяснил я ей.
– Насколько сбавить?
Я отстранился, чтобы она по глазам увидела, что я говорю серьезно.
– Я не притронусь к тебе до твоего восемнадцатилетия.
Ее глаза округлились.
– Ты шутишь? До него еще больше года, – напомнила Рика. – И ты трогаешь меня сейчас.
Склонив голову набок, я крепче сжал пальцами ее попу.
– Ты знаешь, что я имею в виду.
Она притянула меня к себе, закрыла глаза и уткнулась лбом в мои губы. Рика выглядела так же отчаянно, как я себя чувствовал.
– Ты занимался сексом с шестнадцатилетними, Майкл.
– Когда мне самому было шестнадцать, – уточнил я. – И не сравнивай себя с ними. – Я обхватил ее лицо ладонями. – Ты другая.
Наши губы снова встретились. Ее гребаные руки и тело начали по-собственнически тереться об меня, трогать, сжимать. Рика держала меня за талию и притянула себе между ног. У меня дыхание перехватило, когда я ощутил ее тепло, зная, как чертовски приятно будет оказаться внутри нее.
– Боже, – выдохнул я, нехотя оторвав свой рот от ее губ. – Перестань.
Нет шанса, что я смогу целый год удерживаться от близости с ней. Рике ведь почти семнадцать. Может, и этого было достаточно?
– Ты не сможешь остановиться, – прошептала она и пристально посмотрела на меня снизу вверх. – Мы были созданы для этого, Майкл. Ты и я.
Покрывая линию моей челюсти медленными, нежными поцелуями, Рика спустилась к шее, и я почувствовал, как по коже моих рук пробежали мурашки.
Я крепко обнял ее и взглянул ей в глаза:
– Мы никому не должны рассказывать о нас, ладно? – предупредил ее я. – По крайней мере, пока. Я не хочу, чтобы моя семья знала.
Она озадаченно уставилась на меня.
– Почему?
– Ты останешься дома, и за тобой слишком пристально следят, – объяснил я. – Отец меня ненавидит. Я уеду в колледж, и он, если узнает, что я хочу тебя, использует мое отсутствие в свою пользу. – После этих слов я запустил пальцы ей в волосы и коснулся ее носа своим. – А я чертовски сильно тебя хочу. – Игриво покусывая ее губы, я договорил: – Он хочет, чтобы ты была с Тревором, или что-то вроде того. Если о нас не будут знать, то не станут вмешиваться. Нам нужно подождать до тех пор, пока ты не окончишь школу и не выберешься из их лап.
Рика отстранилась. Она выглядела так, будто ей больно, когда оттолкнула мои руки от себя.
– До моего выпускного полтора года – начала спорить она. – Я не прошу о серьезных отношениях, но… – Рика сделала паузу, подбирая слова. – Но свои чувства я тоже скрывать не хочу.
– Знаю.
Мне это самому не нравилось. Если бы она училась в колледже, была вольна приходить и уходить, когда ей заблагорассудится; если бы она не находилась под влиянием и гнетом моего отца и Тревора, то и проблем бы не возникло.
Тогда мне было бы плевать на их мнение по этому поводу.
Только послезавтра я окажусь за тысячу километров отсюда, к тому же приближалось открытие баскетбольного сезона, а значит, я не вернусь домой до зимних каникул и потом опять уеду, скорее всего, до лета. Она окажется под слишком сильным давлением. Я не доверял своему отцу и Тревору. Особенно Тревору.
– Ты можешь сомневаться, но так будет лучше, – уверил я. – Мой отец будет давить на тебя, и я не хочу, чтобы ты столкнулась с этим в одиночку, без меня.
В Рикиных глазах отразилось разочарование и толика ярости. Она должна понять, что я не пытался ее разозлить. Проблема была в ее возрасте, это все усложняло.
Помимо прочего, эта ситуация пугала меня, потому что я не имел ни малейшего представления о том, что же между нами происходило.
Я был уверен лишь в одном: мы с ней одинаковые. Означало ли это, что я влюблюсь в нее, женюсь, буду верен и проживу остаток жизни в этом долбанном городишке?
Нет. Мы с Рикой были созданы для другого.
Я буду выводить ее из себя, со мной будет сложно, я в равной степени буду ее кошмаром и мечтой, однако, испытывая тягу к ней на протяжении почти семнадцати лет, я уяснил единственную вещь.
Мой мир всегда будет вращаться вокруг Рики.
Это никогда не прекращалось. Даже в детстве, если она двигалась, я тоже хотел двигаться. Если она выходила из комнаты, я хотел уйти следом. Мое тело всегда осязало ее.
Рика чувствовала то же самое.
Склонив голову, я стянул бретельку майки с ее плеча и принялся осыпать ее кожу поцелуями.
– Еще я хочу, чтобы ты больше не ночевала в нашем доме, когда меня там нет, – потребовал я. – Мне не хочется, чтобы Тревор попытался что-нибудь сделать с тобой.
Я прикусил мочку ее уха, оттянул, но остановился, когда она не ответила. Я ощутил, как Рика оцепенела – не пошевелилась, не издала ни звука.
Разомкнув зубы, я поднял голову и посмотрел на нее. Она сжимала и разжимала челюсти; на ее лице явно читалось недовольство.
– Будут еще указания? – огрызнулась она. – Находясь в одной комнате с тобой, я должна сидеть молча, пока ты будешь вести себя так, словно меня не существует, потому что никому нельзя знать о нас. Теперь ты решаешь, когда нам заниматься сексом, и где мне ночевать?
Я напрягся. Я понимал, о чем она говорит, но по-другому не получится. Мне нужно держать свою семью в неведении, чтобы они не морочили ей голову. К тому же я ни за что не поверю, что мой брат не попытается забраться ночью в ее постель. Ни за что.
Рика опустила голову, прожигая меня воинственным взглядом.
– Я должна томиться и ждать твоего возвращения домой в те редкие выходные дни, когда у тебя не будет никаких соревнований, – продолжила она, – в то время как твои дроны из Тандер-Бэй Преп станут следить за мной в твое отсутствие и докладывать тебе о каждом моем шаге.
Ничего не смог с собой поделать – губы сами собой растягивались в улыбке. Рика не переставала удивлять меня сегодня. Она была гораздо умнее, чем я думал.
Ладно, допустим, я планировал попросить Брэйса и Саймона приглядывать за ней. Следить, чтобы ее никто не трогал.
Или не трогал то, что принадлежит мне.
– А как насчет тебя? Все это время твоя постель будет так же пуста, как и моя? После студенческих вечеринок, выездных игр, весенних каникул в Майами с друзьями…
Прищурившись, я изучал выражение ее глаз.
– Думаешь, хоть кто-то будет так же важен, как ты?
Рика покачала головой, язвительно улыбнувшись мне.
– Это не ответ.
Она спрыгнула с перил и прошла мимо меня.
Протянув руку, я схватил ее за предплечье.
– Чего ты хочешь? А? – сердито спросил ее я.
Внезапно ее лицо стало печальным. Рика потупила взгляд и сдавленно произнесла:
– Я хочу тебя. Я всегда хотела только тебя, а сейчас чувствую…
Она подняла глаза, в которых блестели слезы.
– Что?! – выпалил я.
– Чувствую себя грязной, – наконец-то ответила Рика. – Сегодня меня не покидало ощущение, будто мы друзья. Ты наконец увидел меня, я тебе понравилась, ты уважал меня… А сейчас я чувствую себя обычной глупой девочкой. Словно я – грязный секрет, и должна тихо сидеть в углу, ожидая твоего позволения что-то сказать или пошевелиться. Я больше не ощущаю себя тебе равной.
Я отпустил ее и, отвернувшись, горько рассмеялся.
– Какой же ты ребенок. Гребаный ребенок.
Проклятые комплексы и истерики. Всего лишь год. Неужели она не могла подождать один чертов год?
– Я не ребенок, – заявила Рика. – Ты просто трус. По крайней мере, Тревор хочет меня больше всего на свете.