Прах и пепел лезли в глаза, от них першило в горле. Ромео едва сумел выбраться из-под целой горы людских останков, заходясь надсадным кашлем. Он чудом остался в живы, после того, как зомби задавили его числом, исключительно потому, что твари слишком мешали друг другу, каждая старалась поскорее добраться до живой плоти и горячей крови. А после все разом рассыпались прахом.
Оглядевшись, Ромео увидел рисколома, распростёршегося на полу коридора лицом вниз. Рядом с ним лежал внушительный том в кожаном переплёте. Он весьма заинтересовал да Косту, который понял, что перед ним — легендарный гримуар Кайсигорра, одна из тех книг, в которых содержится мудрость великого мага. Но добраться до него он не успел. До слуха Рыцаря Креста донёсся перестук копыт, он поспешил скрыться, потому что отлично знал этот звук. Так цокали только неподкованные копыта Кошмара[35] — единственного коня, что может стерпеть в своём седле вампира, для чего, собственно, их и растят.
Какая-то сила рывком поставила меня на ноги, при этом по лицу будто плетью прошлись. Я открыл глаза и увидел вампира в вычурных алых доспехах графа[36], восседавшего на кошмаре. Его седые волосы едва не касались высокого потолка, а красные глаза без зрачков светились в темноте. Сила, приведшая меня в себя, отпустила и я невольно провёл ладонью по лицу, но крови не было — все ощущения лишь обычная вампирская иллюзия.
— Приветствую вас, граф, — произнёс я, складывая руки на груди.
— И я приветствую тебя, — ответствовал он, не соизволив слезть с седла. — Я видел здесь одного теплокровного как ты, он скрылся, услышав стук копыт моего коня, думал, что я не знаю о нём.
Почему у меня были стойкие подозрения, что этот теплокровный да Коста?
— Что привело графа на эти руины? — спросил я.
— Дела Алого Анклава. — На большее я и не рассчитывал. — А тебя?
— Приказ начальства, — с мстительным удовольствием бросил я.
Огненная грива кошмара вспыхнула, ослепив меня. Вампир был раздражён моим дерзким ответом, на что тут же отреагировал его скакун.
— В твоей крови я чую магию, — стараясь успокоиться, как можно медленнее, произнёс граф. — Давненько такого не бывало. Вы отказались от магии много лет назад, почитая злом. По-моему, это просто глупо, наш народ практикует её и всё идёт своим чередом.
— Многие из нас, людей, почитают злом вас. Кстати, двое таких ходят по Брессионе. Это клирики высокого ранга, инквизиторы.
Говоря это я не столько предупреждал вампира, сколько старался отвадить его от симпатичных мне священников, искренне не желая их столкновения, в исходе которого уверен не был.
— Благодарю, — кивнул граф, — и в ответ предупреждаю — по городу разгуливает ренегат из нашего племени.
И он толкнул кошмара пятками, направляя мимо меня.
— Постойте, — рискнул я всё же окликнуть вампира. — Вы ведь с поверхности? Где можно выбраться?
— В двух милях, — он махнул рукой за спину, — сильно просела почва. Я легко спустился, не слезая с седла. — И зацокали неподкованные копыта.
Я же, наконец, занялся гримуаром, угол которого весь разговор больно упирался мне в щиколотку. Раскрыв увесистый том, я уселся на пол, прислонившись к стене. Замочек клацнул — и я раскрыл книгу. Это более всего напоминало транс, я не видел седого мага, однако время снова становилось для меня, как перед схваткой с личом. Я листал страницу за страницей и в памяти отпечатывались новые знания и заклинания, одновременно вспоминались приобретенные в первый раз. Убив лича, я неким образом поднялся на новую ступеньку силы, изучив гримуар — новое мастерство, теперь я мог не только вылечить банальные царапины, ушибы и отравления трупным ядом, в мой арсенал вошли ослабляющие и атакующие заклинания — разные огненные шары, молнии и лучи плазмы.
Когда я пришёл в себя, то обнаружил, что так и сижу у стены, а гримуар пропал без следа. Припомнив направление, небрежно указанное вампиром, я поднялся и зашагал туда. По дороге наткнулся на тот самый меч, которым прикончил лича, клинок его почернел, серебряная кромка стала аловато-багровой. Я сунул его за моя, хотя что-то в нём весьма насторожило мои обострившиеся чувства, которым не было названий. Я уже собирался идти дальше, как вдруг что-то привлекло моё внимание. В куче праха, оставшейся от зомби, лежал Рукба — видимо, он вывалился из-за пояса Ромео, когда он упал на землю под напором монстров. Присовокупив его к осквернённому мечу, я двинулся дальше, пожалев об утраченном баделере.
Выбрался я в районе близком к Городу сеньоров, крепкие особняки и дворцы которого более-менее уцелели, хотя и их основательно потрепало. Втянув свежий воздух раннего утра полной грудью, я сладко потянулся всеми суставами, заставляя их скрипеть и щёлкать. До чего же приятно вновь увидеть небо над головой вместо истекающего капелью потолка!
Всё, хватит наслаждаться, пора и о деле подумать. Я зашагал вперёд
Глава 6
Внимание моё привлекло хлопанье крыльев и истошные вопли, похожие одновременно на птичьи и женские. Я побежал на звук, выхватывая на ходу меч. В одном из переулков неподалёку от выхода из подземелья я стал свидетелем преинтереснейшей сцены. На мостовой стоял на коленях юноша с бледным лицом и льняными волосами, его шикарная, удивительная для руин, одежда была залита кровью, он прижимал к шее ладонь в кожаной перчатке, а над ним чёрными воронами вились гарпии — полуженщины-полуптицы, это они издавали заинтересовавшие меня звуки. Грязные твари вызвали у меня прилив возмущения, в один миг переплавившегося в ярость. Я дал ей волю — и она сорвалась с пальцев левой руки, которую я навёл на гарпий, сам того не заметив, — десятки огненных шаров устремились в них, запахло горелым мясом и палёными перьями. От гарпий остались лишь пепел, который развеивал свежий ветер.
Юноша же так и остался стоять на коленях, словно вокруг него не творилось Баал знает что. Вкруг ног его уже образовалась внушительная лужа крови. Однако он сумел сделать над собой усилие — и поднять на меня лицо с тонкими чертами, в глазах пытала такая мольба, что я не сумел удержаться. Губы практически помимо воли прошептали исцеляющее заклинание, но результат его оказался совершенно неожиданным. Юноша скривился от боли, рот его исказился словно в смертной муке, глаза запылали.
Совершенно не понимая что происходит, я замер, хлопая глазами как первоклассник, не выучивший урок, пока рука юноши не вцепилась мне в колено. Лицо его заострилось, будто он старел с каждой секундой на десяток лет. Я склонился над ним, прислушиваясь к едва слышному шёпоту, слетавшему с истончившихся и побелевших губ.
— Ты… убиваешь… меня… Крови… скорее…
Я вновь действовал как по наитию, полоснув по запястью Рукбой. Юноша приник к нему с жадностью мучимого жаждой зверя, глотая мою кровь. И только тут до меня наконец дошло, что я спасаю вампира, да ещё и ценой собственной жизни. Однако он не стал опустошать мои жилы, с видимым усилием оторвавшись от моего запястья и слизнув кровь с вновь обретших цвет губ. Поднявшись, юноша оправил длинный щёгольский плащ, застёжкой которому служила виконтская цепь, и поднял с мостовой длинную шпагу с позолоченным эфесом, скрытую до того пола плаща.
— Виконт[37] Эльген, — представился вампир, с достоинством кланяясь, что казалось практически немыслимым в его одеянии.
— Эшли де Соуза, — не менее элегантно кивнул я в ответ. — Какими судьбами в Брессионе?
— Без особых целей, — пожал плечами назвавшийся Эльгеном. — А вы?
— Практически тоже. — Тут мне припомнился недавний разговор с графом. — Я недавно слышал об одном вампире-ренегате… — неопределённо произнёс я.
— Ренегат несколько неверное слово, — усмехнулся он, — оно означает скорее — авантюрист, коим я являюсь. В этом признаюсь, но Анклав я не предавал и не собираюсь в ближайшем будущем.
— Верность родине, — в тон ему усмехнулся я, — прекрасная вещь.
— Я родом из Билефельце, — уточнил Эльген и вдруг рассмеялся весело и открыто, пряча шпагу в ножны. — Отличный у тебя меч. Такой не у каждого Рыцаря Смерти[38] найдётся, пожалуй подобные носят лишь Тёмные Паладины.
— Он мне не нравится, — покачал я головой, оглядывая осквернённый меч Защитника Веры, — но иного оружия у меня нет.
— Благодарю за то, что ты спас меня, — ещё раз поклонился вампир. — Этот долг я не могу не отдать, тем более что мы теперь связаны кровью, которая течёт в моих жилах. Покуда не верну его, я буду следовать за тобой.
— Я польщён, виконт, — лихорадочно думая, как мне теперь быть, произнёс я, — но…
— Не нужно возражений, — мрачновато улыбнулся Эльген, — ни я, ни ты не можем по своей воле отказаться от этого обязательства. Нас, как я уж сказал, связала кровь. Лишь когда спасу жизнь тебе, я могу вновь стать свободным. Так куда ты теперь?
— Определённой цели у меня нет, — пожал я плечами, окончательно смирившись с наличием вампира, свалившегося мне на голову, долг крови для них — всё, нарушить его они не могут физически, в противном случае — смерть. — Просто вперёд.
И мы зашагали по пустынным улицам Города сеньоров, разговаривая не о чём.
— Кто тебя так жестоко? — спросил я Эльгена, чтобы нарушить повисшее молчание, ставшее невыносимым.
— Граф, скотина, — в голосе вампира прозвучал гнев, — кто же ещё? Жилы открыл — и бросил подыхать. Гарпии те уже позже налетели. А вот ты меня едва не отправил на тот свет, когда принялся лечить заклятьем.
— Я же не знал, что ты вампир, — без раскаянья пожал плечами я, — но почему граф не прикончил тебя сразу, да ещё потом и меня предупредил о тебе, когда мы встретились в подземельях?
— Вампир никогда не убивает вампира, — неожиданно резко осадил меня Эльген, — а вот то, что я бы умер от кровопотери из-за того, что он вскрыл мне заклятьем артерии, — это уже совсем другое дело, — уже с иронией добавил он. — Наши законы — штука весьма обтекаемая и неоднозначная.