— Я врач, поэтому…
— Мы уже догадались, — ответила ей женщина, улыбаясь с некоторым сочувствием.
— Тогда все за мной, — снова хлопнул в ладоши Мишаня, — накрываем стол в большой комнате.
Суета длилась недолго. Продукты гости принесли с собой. Их нужно было только вынуть из пакетов. На столе вмиг возникли жирные куры гриль, салатики в пластиковых коробочках, сыр, карбонад и хлеб в нарезке, и даже одноразовая посуда появилась.
Костя помог отцу надеть костюм, висевший в шкафу без дела уже два года. А громадный Мишка осторожно, будто ребенка, перенес его в гостиную и усадил в большое кресло во главе стола. Лариса пристроилась с ним рядом на табурете и тут же стала инструктировать его насчет выставленных блюд: этого вам нельзя, этого — ни в коем случае, а вон то можно попробовать, но только самую малость.
Ребята устроились за столом. Некоторым пришлось сидеть на одном стуле. Костя оказался прижат к Марине, отчего чувствовал себя последним подлецом и предателем. Нужно бы сказать ей, что Лариса здесь по долгу службы и никакая она ему не невеста. И он, наверно, все бы ей объяснил, будь он уверен, что Лариса завтра исчезнет навсегда. Но глупая, ни на чем не основанная надежда заставила его молчать и чувствовать себя по отношению к Марине последней сволочью. Он не мог поручиться, что, исчезни завтра Лариса, он не станет искать с ней встречи. В общем, он сидел как на раскаленных угольях, а тут еще и Боярышников жару добавил.
— Константин, — официальным тоном обратился к нему Миша, протягивая рюмку коньяка, — штрафную. Не волнуйся, много тебе не дадим. Это — чтобы избавить тебя от шока, вызванного нашим появлением.
Себе он налил боржоми. Вокруг притихли и явно чего-то ждали.
— Но, перед тем как выпить, ты должен ответит нам всем на один вопрос. Считай его экзаменационным. Его я сегодня задавал всем, — он обвел взглядом присутствующих. — Поведай нам, какое событие за эти семь лет, что мы не виделись, было для тебя самым счастливым?
Костя взглянул на Ларису. Она смотрела на него с интересом. Костя едва заметно улыбнулся ей и тут снова выступил Мишаня:
— Да, без слов ясно. Ну что ж, поздравляем. Ты единственный среди нас, у кого в жизни такая полная определенность.
Все загалдели, подняли пластиковые стаканчики и потянулись чокаться.
Лариса пыталась уловить смысл того, что здесь сейчас произошло. Неужели эти люди решили… Она посмотрела на Константина, весело отвечавшего на расспросы однокурсников, поймала его взгляд и обмерла. Как же она раньше не замечала?..
Компания распалась на маленькие группки. Кто-то остался за столом, кто-то вышел покурить или расхаживал по комнатам. Лариса тоже встала, чтобы пройтись. Заглянула на кухню и наткнулась на Мишу.
— О! — обрадовался он, — Кто к нам пришел! Кость, ты бы познакомил нас со своей невестой поближе. В конце концов, мы твои лучшие друзья.
На кухне стояли трое мужчин, и Костя одного за другим представил их Ларисе.
— Мишу ты, наверно, уже запомнила. Явление незабываемое. Наш лесоруб, — похлопал он его по плечу, — Единственный отступник. Денежный мешок.
— Ну хватит, — пробурчал тот. — При чем тут отступник?
— А это — специалист по странным. Кстати, ты главный или старший?
— Уже главный, — по-мальчишески улыбнулся мужчина. — Вы, вероятно, самая необыкновенная женщина на свете, — сказал он Ларисе.
— Почему? — искренне удивилась она.
— Как, разве вы не знаете? Выйти замуж за Санникова вот уже несколько веков считалось задачей совершенно невыполнимой.
— Учту, — тихо обронила Лариса, бросив взгляд на Костю.
— Судебно-медицинская экспертиза, — замогильным голосом представил Костя ей последнего из своих друзей.
— Да брось ты, брось, — недовольно засуетился тот. — Просто Василий. И — ничего такого. У меня, кстати, всего полчаса осталось. Нужно встретиться с одним… ну там… в общем, в «Кресты» мне потом. А потому давайте быстро рассказывайте. Кстати, Санников, попробуй только жениться втихаря — обижусь смертельно. Кто начнет?
С этими словами он как лектор постучал ручкой по бутылке, которую держал в руках.
— Начнем с тайги.
— Да чего я? Скромный бизнесмен. Средней руки. Лес валим, рубим, продаем китайцам. И все дела. Лучше вы о себе расскажите.
— И не скучно тебе без психологии?
— Почему без? В бизнесе без психологии шагу не ступишь. Одни переговоры с китайцами чего стоят… Там Карнеги делать нечего! Мне вот интересно Петю послушать. Слишком он гордый сидит.
— Да, — отозвался «специалист по странным», поднимая пластиковый стаканчик, — у нас, кажется, намечаются поразительные сдвиги.
Мужчины хмыкнули.
— Я не шучу, — упредил возможный выпад Санникова Петя, — мы за этот год отыскали подход к аутичным детям. Один мальчик практически полностью пришел в норму, другой — заговорил, с остальными тоже можно теперь вступать в контакт.
— Попахивает скорой кандидатской, — заметил Василий.
— Докторской, — поправил Костя. — Это серьезно.
— Ну, сами понимаете, бумагами пока заниматься некогда, — смутился Петр. — Дело-то живое. Видели бы вы глаза родителей…
— Ну а ты, Костя?
— Защитился, работаю в консультации, — скромно пожал тот плечами.
— Поди докторскую потихоньку кропаешь?
— Есть немного, — Костя засмеялся. — Только с темой определился.
— Ага. А потом, как вот с невестой, — здравствуйте, прошу любить и жаловать — доктор наук Санников.
— Все ребята, я побежал. — Василий допил свою колу. — У меня все по-прежнему. Оказываем бесценные услуги прокуратуре. Псих нынче пошел совсем новый. Необычный. С налета не раскусишь. Вот хотя бы сейчас у меня встреча. Нормальный мужик, приятный даже. Достаток, семья. И вроде уравновешенный. Встречает молодую девицу, уходит из семьи. Живет с ней в другом городе несколько месяцев. А потом — бах — возвращается и палит из ружья в дружка своей бывшей.
Лариса прислонилась к стене, чтобы удержаться на ногах.
— Да, старая любовь не ржавеет, — вздохнул Петр.
— Не в любви дело, — махнул рукой Василий. — В чем-то другом. Молчит мужик. Напишу, что нормальный — а он действительно нормальный, — тут же срок дадут на всю катушку. Сам себя гробит. Последний раз хочу сегодня попробовать… Так что веселитесь без меня.
Он распрощался с друзьями и направился к выходу. Лариса выскользнула из кухни вслед за ним. Василия она нагнала на лестничной площадке.
— Скажите, — голос ее предательски дрожал, — как зовут этого человека?
— Не могу, — пристально глядя ей в глаза, ответил Василий. — Это против правил.
— Александр? — спросила Лариса.
— Допустим.
— Малахов.
— Вы знакомы?
— Я могу чем-то помочь ему? — Лариса чувствовала, что вот-вот расплачется.
— Видите ли, человеку можно помочь только тогда, когда он сам этого хочет. А ваш знакомый даже попыток не делает… Извините, я сейчас тороплюсь. Но если потребуется ваша помощь, сразу позвоню.
Он побежал вниз по ступенькам.
— Но телефон! — крикнула ему вслед Лариса.
— Есть у меня ваш телефон, — махнул рукой Василий.
«Ну конечно, он ведь думает, что мы с Костей… Он будет звонить ему домой», — с горечью подумала Лариса.
На улице стемнело. Лариса вспомнила о том, что завтра у нее смена — вставать ни свет ни заря. И можно прямо теперь забрать потихоньку свой плащ и сбежать. Она повернулась к дверям и нос к носу столкнулась с Мариной — так, кажется, называли единственную присутствующую на сборе женщину.
— Вот, значит, у кого получилось окольцевать Санникова, — сказала она, прикуривая длинную тонкую сигарету. — Поделитесь секретом: как вы этого добились?
Лариса попыталась улыбнуться. В конце концов, она ведь не настоящая невеста, чтобы нервничать, а всего лишь играет эту роль.
— Я вовсе не добивалась…
— Бросьте. Мне ли не знать, — сказала Марина многозначительно. — Признайтесь, вы беременны?
— Нет.
— Тогда — что же?
Женщина показалась Ларисе слишком бесцеремонной. Она таких терпеть не могла.
— Любовь, — ответила она, вскинув голову. — Знаете, это еще случается…
Марина посмотрела на нее с откровенной ненавистью. Чтобы не продолжать неприятный разговор, Лариса вошла в квартиру.
Поздно вечером, когда все разошлись, Лариса измерила давление Николаю Петровичу и осталась довольна результатами.
— Вот и чудесно! Все наладилось.
— Значит, завтра тебя не ждать? — грустно спросил старик.
— Завтра у меня смена.
— А послезавтра?
— И послезавтра тоже.
— Приходи в выходной…
Лариса улыбнулась, но не ответила. Ей не хотелось подавать надежды. Костя уложил отца в постель и пошел провожать Ларису домой. Ждать трамвая в половине первого ночи они сочли бессмысленным и снова отправились пешком. Ночь была теплая и немного влажная. Похоже, бабье лето все-таки отвоевало город у осени.
Костя с Ларисой молчали. И каждый думал о своем. Она — о том, как пусто и одиноко покажется ей теперь дома после таких приключений. Он — о том, какие слова ей сказать и как, сейчас или потом.
Так незаметно они дошли до ее парадной. И Костя решился… Но Лариса подняла на него глаза, и он мысленно дал себе отбой. Глаза были такими, словно в них отражалась вся скорбь вселенной.
— Боже мой, — вздохнул Костя. — Ты ведь еще час назад смеялась! Что случилось за последние шестьдесят минут?
— Это давно случилось, — голос Ларисы дрогнул. — И потом завтра — на работу. Пора становиться серьезней.
— Еще успеешь, — неопределенно сказал Костя.
— Это нервы. Я совсем расквасилась, — расстроилась Лариса. — Мне все время хочется плакать. Раньше со мной такого не случалось.
И Костя решился: теперь — или никогда.
— Ладно, сейчас я тебе помогу, — сказал он. — Но совсем немного.
— Как психолог? — В глазах Ларисы мелькнула ирония.
«Совсем дитя!» — Костя вздохнул.
— Я сделаю так, что тебе ненадолго станет легче. Хочешь?