Так прошло еще пять лет…
Дружба между мной и Дэном уже давно могла перестать существовать. Стоило мне услышать хотя бы одну противоречивую либо осуждающую меня фразу, и я немедленно выходил себя! Очевидно, именно Дэн являлся главным ценителем нашей дружбы и партнерства. Ему частенько приходилось сглаживать острые углы, дабы сохранить наш братский союз. Однако мне было непросто… Всякий раз, когда Дэн указывал на мои неверные действия, заставляя меня тем самым чувствовать себя никчемным, я слышал голос отца. От внутреннего гнева закипала в жилах кровь, и я едва мог сдерживать эмоции.
Летом 1927 года мне исполнилось двадцать шесть, и я, наконец, мог считать себя мужчиной, а не юношей. Больше всего мне не хотелось стать похожим на покойного Френсиса Моррэса. Это было бы нестерпимо и ужасно, каждый раз глядя в зеркало, видеть его лицо. К счастью, этого не случилось. Я был похож на мать и теперь, обретя долгожданную мужественность, более строгие черты и крепкое телосложение, вполне мог считать себя красавцем, почти не уступая в этом Дэну.
Однажды зимним вечером, в самый канун Нового года, когда все подарки куплены, а люди собираются семьями за праздничным столом, я и Дэн находились в нашем главном отеле с намерением встретить праздник здесь. В центре вестибюля стояла высокая, украшенная красными бархатными бантами и золотыми бусами, елка. Я сидел в кресле по другую сторону от администраторской стойки, любуясь этим временным украшением, как вдруг увидел ее…
Уверенной, но легкой изящной походкой в отель вошла девушка, мгновенно пленившая мой взгляд. Большие, немного раскосые, удивительной красоты карие глаза венчали пышные, густые ресницы. Ее темно-каштановые волосы до плеч не были убраны в прическу и переливались шелковым блеском, а ярко-алые губы оттенялись бледно-розовым естественным румянцем, который оставил на ее белой коже мороз. Облаченная в длинную дорогую шубу из серого меха и держа в руке маленькую черную сумочку, девушка подошла к администратору.
Сосредоточив взгляд лишь на ней, я не сразу заметил, что прекрасная незнакомка была не одна. Рядом с ней стояла блондинка с элегантной прической и очень милым лицом. Девушка была немного ниже подруги и, несомненно, тоже выглядела прелестно — само воплощение нежности. Однако рядом с той, другой, она становилась совершенно обычной и даже незаметной.
Словно крадучись, я встал у самой елки, дабы иметь возможность хоть что-нибудь услышать.
— Добрый вечер! Мы хотели бы снять номер, — сказала брюнетка.
— Мне очень жаль, мисс, но все номера заняты.
— Нас устроит даже самый простой номер! — девушка с надеждой заглядывала в глаза консьержа, сжав в руках сумочку.
— Сожалею, мисс, отель переполнен! Всего час назад был отдан последний номер.
— Что ж… — она с огорчением отвернулась и посмотрела на подругу. — До Нового года осталось всего четыре часа. Сомневаюсь, что мы сможем что-нибудь найти.
— Неужели действительно нет ни одного свободного номера? — внезапно к стойке подошел Дэн. — Может быть, вам стоит посмотреть еще раз?
— А-а-а… — замешкался консьерж, — Хорошо, сэр, сейчас проверю.
Девушки стояли полные смятения и одновременно надежды.
— Прошу прощения за мою ошибку! У нас действительно есть один свободный номер: люкс с видом на парк.
— Какая удача! — радостно произнесла блондинка.
— Как будто груз с плеч! — обворожительная брюнетка повернула голову, желая поблагодарить незнакомца за его неравнодушное участие, очевидно, приняв его за одного из гостей, но он уже ушел. Даже я сам не успел заметить, как Дэн скрылся за служебной дверью.
Я не мог отвести от нее глаз и, словно заколдованный, с наслаждением смотрел на ее прекрасный, благородный профиль. Она сняла черную перчатку, поставила в журнале подпись и улыбнулась. Каждый ее жест, каждое движение были женственны и изящны, вводя меня в медленный, беспробудный гипноз.
— Добро пожаловать в наш отель! Вот ваши ключи. Портье отнесет багаж.
— Ах, Молли, как я рада! — блондинка взяла подругу под руку, и они направились к лифту, прямо в мою сторону. — Я так устала! Боюсь, Новый год мне придется встретить, лежа под одеялом.
— Даже не думай об этом, дорогая! Я тоже устала, однако лечь спать в такой праздник будет величайшей ошибкой. Это ведь наш первый год вдали дома!
Я, наконец, смог узнать ее имя и с нежностью произнес его тихим шепотом: «Молли». Наши глаза внезапно встретились. Она прошла всего в шаге от меня, и тут я оцепенел еще сильнее. Не знаю, как выглядело мое лицо. Помню только, что она улыбнулась белоснежной улыбкой, предназначавшейся в тот миг мне одному. У нее был взгляд богини, но не надменный, а такой нежный и трогательный, с присутствием глубокого достоинства, которое она гордо несла в себе, тем самым выделяясь среди других.
Проводив ее взглядом, я решил вернуться в кабинет. Дэн весьма эмоционально что-то объяснял отцу по телефону. Они всегда говорили только о бизнесе и деньгах, и однажды я перестал вникать в суть их долгих бесед.
— Ты выглядишь очень счастливым! — заметил он, положив трубку. — Такой же взгляд у тебя был, когда мы покинули Чикаго. Что произошло?
Я попытался убрать с лица столь явную радость, приняв более серьезный вид.
— Да нет, ничего не случилось, тебе показалось. Должно быть, приближение праздника оказывает такое влияние.
— Значит, ты все-таки не раскроешь мне эту великую тайну? — он шутливо улыбнулся, вынув из кармана портсигар.
— Твой глупый намек начинает меня смешить, Дэн, — ответил я, сознавая его правоту, но по-прежнему настаивая на своем.
— Ладно-ладно, Мартин, не буду посягать на твои секреты! В конце концов, это твое личное дело. — Дэн опустился в кресло и закурил. — Ресторан сегодня будет переполнен. Многие из гостей решили встреть грядущий год здесь. Ты не забыл пригласить к нам певицу из того бара, где мы были на прошлой неделе? Салли, кажется…
— Пригласил вчера. Съездил лично, пока ты был в банке. Она услышала предложенную мной сумму, и, не думая, согласилась. В десять будет здесь.
— Отлично! Голос у нее — просто чудо! Гости останутся довольны.
Музыка из ресторана была слышна на всех этажах отеля. Бокалы с шампанским осушались молниеносно и с той же быстротой наполнялись опять. Докурив сигару, Дэн поспешил присоединиться к этому изобилию блеска и улыбок, желая пообщаться с гостями — его излюбленное занятие. И я бы с радостью составил ему компанию, но, увы, моей головой овладели иные мысли.
Все столики были уже заняты. С тревогой и нетерпением я дважды осмотрел лица всех присутствующих, но так и не нашел среди них ее прекрасных глаз. Благодаря стараниям повара, праздничное меню предлагало изобилие различных закусок и блюд, однако мой аппетит куда-то исчез.
— Ты уходишь? — спросил Дэн, когда я, взяв только бокал красного вина, собрался выйти из ресторана.
— Посижу в вестибюле.
— Но ведь сейчас приедет наша певица, начнется самое интересное!
— Да, я помню, скоро вернусь.
Я просидел в вестибюле полтора часа, надеясь увидеть ее. Конечно, можно было спросить у консьержа, покидала ли Молли отель, но мне крайне не хотелось выдавать свой интерес.
Бокал опустел. Стрелка часов стремительно двигалась к полуночи, а она так и не появилась.
— Мартин, что ты тут делаешь? Ты же обещал вернуться! — воскликнул Дэн. — Скоро начнется отсчет. Я совсем заболтался и сам забыл про время. Ты кого-то ждешь?
— Нет, просто отдыхаю. Там слишком шумно.
— Вздор! Какой же праздник без шума и музыки? И ты знаешь это лучше меня! Идем!
Я мог бы остаться тут и ждать ее появления до самого рассвета, так и не сомкнув глаз. Однако почти по принуждению мне пришлось покинуть свой надежный пост с неистовым желанием увидеть мою богиню завтра.
Глава четвертая. В ожидании знакомства
Спать мы легли только под утро. Пьяный и совершенно без сил, я упал на диван в кабинете, а Дэн уснул прямо в кресле.
— Боже… Который час? — я приподнял голову, придерживая ее рукой: казалось, она стала втрое тяжелее.
— Без четверти два, — отозвался Дэн, с трудом произнося слова. — Клянусь, я больше никогда не буду пить шампанское! Ощущения такие, будто голова вот-вот взорвется изнутри!
— Это уж точно… Нужно съездить домой, привести себя в порядок.
— Я не сяду за руль! — категорично отказался Дэн.
— Значит, поведу я.
Да, за ушедшие годы я успел обрести этот навык.
— Мартин, ну куда ты торопишься? Умыться мы можем и здесь. Давай зайдем в ресторан, пообедаем и потом поедем. Миа уехала на выходные к родственникам. Кроме кофе, дома ничего нет, а мне нужен хороший прожаренный стейк!
— Ладно, в таком случае я поеду один, — я немедленно принялся застегивать на себе жилет, надел пиджак и поправил волосы. — Скоро вернусь.
— Подожди, лучше поедем вместе! Не доверю я тебе свою машину.
— Хорошо, завтра куплю себе свою. Только давай побыстрее!
— О Боже, Мартин, куда ты спешишь? — с раздражением произнес он и поднялся с кресла. — Надеюсь, у тебя найдется пара лишних минут?
Моя спешка была обоснованной, однако эти основания я все еще держал при себе. Узнав о времени, я крайне огорчился, ведь мы проспали половину дня! Мне доводилось видеть сотни девушек и женщин, но еще ни одной из них не удавалось так прочно запечатлеться в моей памяти и в сердце всего после одной встречи. Я видел перед собой ее взгляд так отчетливо, словно она стояла рядом, словно я знаю ее давным-давно.
Лучшая часть дня была потеряна. Мне оставалось лишь надеяться, что Молли все еще спит в своей постели, учитывая шумную, насыщенную для всех ночь. А впрочем, она уже могла быть где угодно. Я не знал, на какой срок эта девушка остановилась, зачем приехала, когда собирается покинуть Нью-Йорк. «Вдруг, пока я здесь, она встретит другого мужчину?» — с ужасом подумал я, наблюдая, как Дэн застегивает пальто.