– Что произошло?
– Нас остановила полиция, – сквозь зубы проговорил он.
– А они имеют на это право? – удивился я. Сколько мы ни ездили, нас никогда не останавливали.
– Именно поэтому все сейчас охраняют нашу машину.
Снаружи было темно, но оцепление из агентов тайной полиции я все же увидел. Охранники из второй машины присоединились к своему коллеге и теперь, не подпуская к моему парокару полицейских, громко с ними ругались, угрожая оружием.
– Рэджинальд! – внезапно весь этот гам и суету вокруг машины накрыл громкий рев знакомого мне голоса. Я прислушался. – Рэджи! Ты тут?!
Сомнений не было, этот голос я узнал бы из тысячи.
Я потянул за ручку двери и под грозный окрик водителя «Стой!» вылез наружу и посмотрел в сторону, откуда меня звали. Стоявшие охранники тайной полиции не видели, что я выбрался из машины, но это оказалось ненадолго, поскольку водитель вывалился следом за мной и схватил меня за руку, оттесняя своим телом назад.
– Мистер! – возмущенно посмотрел на него я. – Я понимаю – вы при исполнении, но это мой друг, так что или отпустите меня, чтобы я с ним поговорил, или я это сделаю силой.
Наши взгляды скрестились, но служебный долг оказался превыше его страхов, и он попытался снова засунуть меня в машину. Легкий рывок души – и бесчувственное тело упало рядом со мной. Я вытянул из него ровно столько, чтобы не убить, но оглушить.
Освободившись от опеки, я зашагал в сторону все еще зовущего меня голоса. Охранники, которые повернулись на шум и увидели, что я сделал с их товарищем, нацелили на меня пистолеты. Не знаю, какой приказ у них был в случае моего захвата противником, но он мне явно не нравился.
– Спокойно! – Я поднял руки вверх, обращаясь к ним. – Тут нет врагов. Я сейчас просто поговорю со своим старым другом, и мы разойдемся, незачем доводить ситуацию до абсурда!
Они покосились на старшего, которым оказался тот, что сидел со мной в машине. Он бросил быстрый взгляд на простых полицейских, которые двумя машинами преградили нам путь, а затем на лежащего на земле коллегу и процедил:
– Вы за это ответите, мистер Рэджинальд, как, впрочем, и полиция. Завтра многие лишатся своих значков.
– Я могу просто вас всех обездвижить, как его, и вы даже не успеете глазом моргнуть. – Я недовольно прищурился, показывая в сторону лежавшего. – Так что просто дайте мне поговорить с другом, и поедем дальше, я голоден.
Он несколько мгновений подумал, но все же опустил оружие вниз. Его примеру последовали остальные охранники. Не сдавая целиком свои позиции, он пристроился за моим плечом, когда я шагнул к цепи охранения полиции, а также к высокой шкафообразной фигуре, которая продолжала оглашать окрестность своим ревом.
– Дрейк, хватит уже орать, всех собак, наверно, в округе перепугал. – С этими словами я шагнул в круг света, который очерчивал фонарь полицейской машины.
– Рэджи!!! – Секунда – и я попал в тиски костедробильных объятий, от которых давно отвык.
Я с улыбкой поднял голову и натолкнулся взглядом на довольное, но очень уставшее лицо давнего знакомого.
– Отпусти меня, не затем же ты решил устроить такое представление, чтобы переломать мне кости.
Он тут же поставил меня на землю, и его лицо стало серьезным.
– Реджи, мне снова нужна твоя помощь.
Я удивленно на него посмотрел, сердце предательски екнуло.
– Что случилось?
– Ист-Энд захлестнула череда непонятных смертей, причину которых мы не можем установить, а твои «друзья» по цеху, – тут он желчно оскалился, – опять ни хрена не могут сделать, хотя все наши доктора, проводившие вскрытия, однозначно говорят, что нет явных причин смерти. Никого не задушили, никого не зарезали, просто женщины, мужчины, дети и старики умирают в своих постелях без всякого на то основания.
– Странный ты тогда выбрал способ просить помощи, – показал рукой я на тайную полицию за своей спиной. – Уверен, что тебя не накажут?
– Похрену, – отмахнулся он. – Это был единственный способ поговорить. Все мои прежние запросы дальше главы участка тайной полиции не уходили, а все расспросы упирались в стену секретности государственного уровня. Мне даже записку не давали тебе передать!
Я удивился: «Под каким же плотным колпаком я сейчас живу, если все мои контакты с внешним миром так строго ограничивают?»
– Впервые слышу о таком. Мне разрешают выезжать в город.
– Ага, только под такой охраной, гласной и негласной, что нас бы перестреляли, попытайся мы там остановить кортеж, – посетовал он. – В любом случае меня накажут, но так я хотя бы с тобой переговорил.
– Ладно, Дрейк, чтобы не накалять обстановку, давай закончим на сегодня. – Я кивнул в сторону прислушивающегося к нашему разговору старшего охранника. – Завтра я поговорю с учителем и сэром Артуром, чтобы устроили нам встречу, где мы нормально могли бы поговорить. Тебе подойдет такой вариант?
– Вполне, тем более другого-то и нет. – Он протянул мне руку: – Чертовски был рад тебя видеть, малыш.
– Не такой уж и малыш, – проворчал я, пожимая его крепкую ладонь, и, попрощавшись, вернулся к машине. Водитель под присмотром одного из своих коллег уже пришел в себя и кинул на меня взгляд, полный ненависти.
«Какой я молодец, везде могу заводить друзей». – Я мысленно пожал плечами и влил в него обратно откачанную душу, она мне была точно не нужна, тем более это был простой забор энергии, без необходимости по капле цедить ее, оставляя сущность человека не поврежденной, этим я сейчас мог заниматься свободно и на большом расстоянии.
Не обращая внимания на взгляды охраны, я сел в машину. Вскоре рядом со мной, подперев меня с обеих сторон, сели два охранника. Водитель нашей машины сменился.
– В поместье, и живо, – приказал водителю старший охранник и пробурчал под нос так, что слышали остальные: – Готовьтесь, всю сегодняшнюю ночь будем писать рапорты.
Охранники снова недовольно посмотрели на меня, но я проигнорировал их взгляды. Дрейк был не таким человеком, чтобы из-за пустяков рисковать своей карьерой, значит, у него случилось что-то действительно серьезное, раз он решился на такой отчаянный шаг.
Вернувшись в поместье, я первым делом пошел к учителю, рассказал о встрече со своим старым другом и попросил, чтобы сэр Артур разрешил нам встретиться, а также несильно наказывал Дрейка за самоуправство. В конце концов, он не за себя просит, а на благо империи. Учитель задумчиво почесал подбородок и сказал, что завтра этим займется. От меня он не раз слышал о Кукольнике, инспекторе и его работе, так что упрямиться он не стал и согласился мне помочь. Но – завтра. Тем более что из-за позднего возращения моего кающегося отправили спать. В его преклонном возрасте лишние тревоги и волнения были противопоказаны, так что и наше знакомство с ним отложилось на утро.
Едва я успел проснуться, поесть и привести себя в порядок, как сэр Энтони повел меня знакомиться.
– Рэджинальд ван Дир, знакомьтесь, сэр Натан Корблауэр.
Я чуть не вздохнул от огорчения, когда увидел сидящего в кресле дряхлого старика, руки и голова которого тряслись, когда он пытался намазать себе на тост масло. Лысая голова была покрыта рыжими пигментными пятнами, а заляпанная салфетка подсказывала, что его старания в борьбе с тостами были не всегда успешны. Никакого сравнения с сэром Горном.
«Как у такого душу забирать? Он вот-вот сам умрет», – покачал я головой, но все же взял себя в руки и склонился в приветствии.
– Ван Дир? – Старик подслеповато прищурился, силясь меня разглядеть. – Знал я одного ван Дира, шустрый был паренек, только пил много.
– Грюнальд? – уточнил я.
– Да, вроде так его звали, – покивал он и, потеряв ко мне интерес, вернулся к своему завтраку.
Хоть это было и неприлично в обществе, но я достал камень и взглянул через него на душу своего подопечного – все равно он был занят сейчас более важным делом.
«Да уж, может, я все же совершил ошибку, когда решил спасти генерала?» – Аура старика была насыщенная, но генеральской явно проигрывала.
– М-да, – наклонился я к сэру Энтони, – это лучшее, что вы нашли?
– Ранее мы нашли то, что нужно было, просто кто-то решил, что он умнее нас, – тут же получил я в ответ. – Так что работай с тем, что есть.
– Хорошо, учитель, – скривил я уголок рта.
– Вы что-то сказали? – старик обратился к нам, когда наконец справился с тостом и чаем.
– Нет, сэр Корблауэр. – Мы перестали шептаться. – Советуюсь с учителем, что мне делать дальше.
– А-а-а, ну я в полном твоем распоряжении, Рэджинальд. Мне сказали – ты лишишь меня жизни, – беззаботно произнес он, делая глоток из чашки.
Я едва не подавился словами, которые хотел сказать до этого.
– Вы так спокойно об этом говорите, сэр? – удивился я.
– Я прожил хорошую и долгую жизнь, мальчик, – мягко улыбнулся он, – а моя смерть обеспечит безбедную жизнь моей внучке. Кроме нее, у меня никого не осталось, так что я готов ко всему.
– А она знает? – поинтересовался я, по-другому взглянув на человека, который приносит свою жизнь в жертву.
– Рэджинальд! – Голос учителя стал резким.
– Я просто хочу узнать. – Я не стал поворачиваться к нему. – Не переживайте, учитель, одного урока мне было достаточно. Если что мне и придет в голову, без вас я не буду воплощать эти мысли в жизнь.
– Хорошо, – явно успокоился он и повернулся к двери: – Тогда оставляю вас, мне нужно в город – выполнить данное тебе вчера обещание.
– Спасибо, сэр Энтони!
– Делай свою работу, – отмахнулся он от моих благодарностей. – Мне все равно нужно было попасть на верфь, так что я просто сделаю небольшой крюк по дороге.
– Все равно спасибо, учитель, что вы так много для меня делаете, – смущенно произнес я, ведь в комнате был посторонний.
Исповедник хмыкнул, но ничего не сказал и удалился. Я же вернулся к старику. Пока у меня было время, нужно было сблизиться и синхронизировать наши ауры. Как бы ненависть ни помогала мне влиять на ауру человека, но тесные дружественные отношения для последующего взаимодействия с чужой душой были все же лучше, тем более что мне нужно поглотить ее всю, чтобы переместить в механизм. Второй попытки не будет, как в случае с протезом, где человеку оставляется жизнь.