– Не так быстро.
Девушка смущенно мне улыбнулась и подставила губы, когда я требовательно поцеловал ее. Чтобы не затягивать утреннее пробуждение, я опустил руку ниже и коснулся ее внизу живота. Она тут же издала короткий стон и прижалась к моей руке. Пальцы нащупали волоски, а потом и влажный вход, готовый принять меня.
– Рэджи! – Стук в дверь повторился, когда я, дыша как загнанный конь, отвалился от вспотевшего девичьего тела. Хорошо, что тарабанить в дверь начали не в процессе соития.
– Входите! – буркнул я, прикрывая низ живота подушкой, поскольку в одеяло тут же укуталась с головой девушка.
В комнату зашел довольный и бодрый учитель, словно вчера и не было ничего. Он хитро глянул на холм одеяла на моей кровати, а также разбросанные вокруг вещи явно не моего гардероба, но сказал вслух другое:
– Собирайся, старший инспектор приехал за тобой. Слуги не посмели тебя будить, так что пришлось опять мне. Становится нехорошей традицией, что старый виконт носится по дому, чтобы устроить побудку всего лишь барону.
– Ой, учитель, не ворчите. – Я поднялся с кровати и, не обращая внимания на подмигивания и жестикуляцию учителя, стал подталкивать его к двери, так же отчаянно жестикулируя. – Сами напоили меня, так что скажите Дрейку, буду через пятнадцать минут.
Я выпихнул недовольного моим поступком учителя за дверь и сказал:
– Вылезай.
Обнаженная прелестница тут же выскользнула из-под одеяла и, едва ли не мгновенно одевшись, побежала к двери. Все, что я успел сделать, – это поймать ее и поцеловать в щеку. Пунцовая девушка тут же быстро скрылась за дверью.
«Даже имя не узнал», – укорил я себя, но посыпать голову пеплом было некогда. Меня ждали, так что я переоделся в свежий комплект и резво спустился по лестнице.
– Ты побрился!
Ехать я решил в машине старшего инспектора, так что его возглас, помноженный на вчерашние возлияния, заставил меня поморщиться – голова все еще болела.
– И напился, – прокомментировал Дрейк мою гримасу. – Становишься мужчиной, Рэджи!
– Если бриться и пить – это все показатели взросления, то без меня, пожалуйста, – проворчал я. – Хотел выпить рюмку, но коварный учитель подливал и подливал, я даже не видел этого!
– Чувствуется профессионализм! – с уважением заметил он.
– Что там с ремесленниками, надеюсь, получилось договориться? – постарался я вернуться к более интересующей меня теме.
– Я так понял, ты не захотел связываться с отцом? – прищурился он. – Поэтому попросил меня заказать и выплатить им гонорар за встречу? Чтобы имя свое не светить? Или денег не осталось с такой роскошной жизнью?
– Ой-ой, как смешно. – Настроение у меня было так себе, несмотря на утро с хорошенькой девушкой. – Ты сам знаешь ответ, так чего спрашиваешь? Хочешь, я верну тебе деньги?
– Я так и думал, – хмыкнул он. – Ты так с ним и не общаешься? Все же в одном цеху работаете.
– Эта тварь лишила маму и дедушку содержания, так что я теперь по факту глава семьи и содержу их. – Перед другом мне нечего было скрывать. – Так что пусть идет к черту, не хочу ни видеть, ни слышать о нем.
– Нам все равно придется ехать в квартал Ремесленников, – предупредил меня Дрейк. – Мой бюджет не настолько велик, чтобы платить им выездные.
– Хорошо, значит, у меня будет время поспать, так что повернись плечом, – попросил я.
– Зачем? – спросил он, тем не менее выполнив требуемое.
Я ничего не ответил, просто положил голову на широченное плечо старшего инспектора и закрыл глаза. Тот лишь удивленно хрюкнул от такой наглости.
– Вставай, соня! – Из сна меня вырвал мощный толчок, так что волей-неволей пришлось открыть глаза и сесть ровно. Мы проезжали по знакомым чистым улочкам квартала, и я даже знал куда.
– Блин, надеюсь его там не будет! – Мы явно ехали к зданию цеха. Я много раз там бывал, когда отчитывался комиссии о проведении расследования по делу Кукольника.
– Мы все равно там ненадолго. – Дрейк попытался меня успокоить: – Не думаю, что они прояснят больше, чем написали в отчетах.
– Очень надеюсь, что смогут, – скептически заключил я. – Вы, кстати, нашли ту женщину, которая была с герцогом ночью?
– Она сейчас в участке, но особой пользы ее показания не принесли. Герцог оказался тем еще затейником, но она ушла сразу после развлечений. Он хорошо ей заплатил.
– Меня удивляет, как он один, без охраны, свободно посещал эти улицы, – заметил я, – это же доки!
– Тут ты не прав. У него была лучшая охрана, которая только может быть в этом месте. Он платил банде Джемерсона, так что последний воришка обходил его стороной.
– Как это? – Я был удивлен.
– Думаешь, он один такой? Обкурившийся опиумом богач, кутящий в бедных кварталах…
– Я не думал, что это нормально.
– Рэджи, эти чопорные богатенькие аристократы, которые смотрят на прислугу свысока во время своих светских приемов, становятся теми еще свиньями, когда пристрастятся к щекочущим нервы похождениям по опасным районам Ист-Энда со всеми царящими тут пороками. Где еще ты сможешь снять молоденькую девочку прямо у родителей, дав всего гинею за ночь? Где ты за порцию опиума отдашь в десять раз меньше, как не у нас?
– И что, многие такое любят? Выбираются из своих богатых особняков сюда? – Я по-прежнему не верил в такое, да и как можно поверить, что отец человека, который унижал меня на приеме только за происхождение, каждый уик-энд опускался до подобных развлечений.
– Я знаю пятерых таких, – инспектор хмыкнул, – и все платят главарям местных банд, которые крышуют районы, в которых они собираются кутить. Те потом пылинки с них сдувают. Так что они точно не будут резать кур, несущих золотые яйца. Я встречался вчера с Джемерсоном, и тот заверил меня, что сам хочет поговорить с тем, кто отнял его лучший источник дохода.
А едва я открыл рот, чтобы поделиться догадкой, как инспектор меня опередил:
– И вскрытие показало, что он не был отравлен. Так что, Рэджинальд, твоя версия на данный момент единственная.
– Черт, не думал, что это так далеко зайдет. – Я опустил голову. – Хорошо, тогда остались только ремесленники.
К зданию, находившемуся на большой площади со статуей, мы подъехали медленно. Впереди нас было еще три парокара, так что пришлось ждать, когда они припаркуются и высадят своих пассажиров у входа в Цех.
Дверь с моей стороны открыли, и дюжий швейцар в ливрее цвета Цеха помог мне выйти. Конечно, я и сам в состоянии был это сделать, но не вырываться же, когда тебе помогают.
– Вам назначено? – поинтересовался он, когда рядом со мной оказался старший инспектор, ничуть не меньший по габаритам, чем швейцар.
– И даже заплачено, – не удержался от шпильки Дрейк, на что тот и ухом не повел.
– Прошу вас, господа. – Он повел нас к входу, который непосвященного человека наверняка потрясал и удивлял. Еще бы, ведь двери тут расходились влево и вправо самостоятельно, стоило подойти к ним ближе, а сложные зеркала в проходе в холл показывали сразу три времени года, как будто вы из зимы, царящей снаружи, сначала попадаете в весну, затем в лето и осень. Но я и инспектор были тут не впервые, так что просто прошли в холл, где швейцар передал нас трем девушкам, стоявшим за стойкой приемной, а сам пошел обратно.
– Мистер Райт, мистер ван Дир. – Улыбка одной из них была ослепительна.
– Сэр ван Дир. – Я уже говорил, что настроение у меня с утра было не очень. Ситуацию не спасал даже деловой костюм с расстегнутой верхней пуговицей, из-за которой были видны белая сорочка и верхняя часть груди.
– О, поздравляю! – фальшиво обрадовалась она.
– У нас назначена встреча, – начал было Дрейк, но девушка вышла из-за стойки и улыбнулась ему:
– Вас уже ожидают для разговора, пройдемте, кабинет сто два.
«Как-то сегодня тут многолюдно», – заметил я, когда мы шли дальше по коридору, а из одинаковых кабинетов справа и слева вдоль него входили и выходили люди.
– Прошу вас, оплаченное время два часа, – оповестила нас девушка, открывая дверь в нужный кабинет, а затем поворачиваясь и демонстрируя нам, что не только с грудью у нее все в порядке.
Мы с Дрейком понимающе переглянулись, проследив ее уход взглядами.
– У меня сейчас такое впечатление, что я шлюх снимаю, – тихо сказал он, наклоняясь ко мне.
Я фыркнул в кулак, чтобы не засмеяться.
– Добрый день, господа, рад вас видеть.
Мы вошли в кабинет, где нас ждали два явно нервничающих человека.
Они поднялись с кресел, чтобы поздороваться, и я рассмотрел их лучше. Первый – низковатый колобок с обширной лысиной и бегающим взглядом, второй же – худой как жердь и, судя по блестящим волосам, явно их чем-то натирающий.
– Мистер Сандерс, мистер Нельс. – Дрейк пожал им руки. Мне также пришлось пожать мягкую и потную ладошку первого и рыхлый «картон» второго.
– Мистер Дрейк, мы не совсем понимаем, чем вызвано ваше приглашение, – пафосно проговорил «жердь».
– Сэру Рэджинальду нужно поговорить с вами, поэтому прошу вас, господа, уделите нам время. – Инспектор был очень вежлив. – Тем более что я его оплатил.
– Хорошо.
Они опустились в кресла, мы сели напротив.
Я сосредоточился и выпустил тысячи отростков, чтобы дотянуться до их аур. Без камня делать это было сложно, но я столько практиковался, что расстояние смог прикинуть на глаз. Я собирался незаметно проверять их на ложь во время разговора. Этому я научился тогда, когда меня самого так тестировали, – я подглядел через паинит работу ремесленника и спустя несколько тренировок с легкостью мог делать это сам.
– Я хотел, чтобы вы рассказали о случаях, когда вас вызывала полиция и вы обследовали тела жертв, – заговорил я, когда инспектор показал мне рукой, что пора бы начать разговор.
– Все отражено в отчетах, большего нам нечего сказать. – Аура мистера Нельса была спокойна, а вот мистер Сандерс отчего-то разволновался.
– Ну, знаете, коллеги… – Я решил немного польстить им и заставить расслабиться. – Не всегда в отчетах описывают собственные ощущения и эмоции, может, было то, что вам показалось, но вы не стали это записывать как факт?