Здесь же: Если в компании будут интересоваться его личностью, агент должен рассказать о своем прошлом, в том числе и о ссылке. Вот так! Страдание как гэбэшная наживка. Сам агент, чтобы не вызывать подозрений, не должен проявлять интерес к отдельным членам компании.
Нет сил все это читать. Насколько было бы легче (наверное), если бы речь шла обо мне. А то получается как в поговорке: чужой хер о крапиву чесать. Впрочем, хер нашего отца — этот почти что наш собственный. Или наоборот, но он и тогда нам близок. Магический объект, описанный (по следам Дональда Бартельма) в «Небесной гармонии».
10, 17, 24 марта 1964 года
Закрутилась шарманка. «Имбис». В воскресенье в половине десятого он уже тут как тут (То есть как это в воскресенье?! Ведь в то воскресенье у меня был матч. И ему полагалось присутствовать. Да он и присутствовал <с.>, клянусь.), с тем расчетом, что, если Т. Й. появится раньше других, я подсяду к нему за столик. Но, увы, хитроумный план не срабатывает, Й. приходит последним, дружески приветствует агента, но подходит к нему лишь позднее, когда тот уже собирается уходить. Они обмениваются несколькими словами, после чего Й. коротко попрощался, дескать, у него стынет кофе, так и не пригласив меня к своему столику. Я тоже, естественно, удалился. Естественно. Naturgemäss, как выражается Бернхард.
Товарищ Тот! Для дальнейшего продвижения нужны новые комбинации. Продумайте этот вопрос, и через неделю обсудим.
Подняв голову, замечаю в руках у симпатичной историкессы «Гармонию», будет просить автограф. Окидываю взглядом стол и прикрываю досье, чтобы не виден был почерк. Сотрудница Архива, видимо, в курсе дела, поэтому я подписываю ей книгу «с благодарностью и пожеланием земной гармонии»; а может, она ничего не знает, ибо спрашивает (нарвался, черт побери!): из этого тоже книга будет? А то как же! — восклицаю игриво я, потом, патетически тоном: Другого выбора у меня нет. — Какой же я идиот.
Далее. Работает ли Э. Н. в Венгерском бюро переводов? Работает. Чтобы установить это, я поинтересовался, не тот ли это Э. Н., мой старинный знакомый (бывший посол). Идеальный сексот, стоит только представиться, и все перед ним открываются, фамилия вызывает доверие, обладает волшебной силой. «Сезам, откройся!» И тайник отворяется.
И. считает И. П. «пустомелей». Поддерживать связь. Дважды в «Имбисе», вхолостую. Является ли X родственником Y?
20-го опять впустую, но 22-го к агенту подсаживается Т. Й., агент провоцирует его. В качестве примера людской наивности я упомянул, что ходят даже такие слухи, будто Трансильвания может присоединиться к Венгрии. Й. на это сообщает ему, что знает о сепаратистском движении в Трансильвании. Агент также предлагает Й. вместе ходить на матчи, но футбол того не интересует.
Не пощадил даже Трансильванию! Зато в девяностых годах помогал как мог! Собирал для тамошних венгров одежду, книги, ко мне приставал, я, естественно, тоже давал. Он и Чоори стал уважать из-за его скорби по Трансильвании. (Кошмар, теперь получается, будто я клевещу на отца…) Правда, это уже не та фантастическая фигура, что была в «Гармонии» (а всего лишь загадочная), но представим себе на минуту того отца: какая это была сцена, когда я показал ему скандальную антисемитскую статью Чоори в журнале «Хител»; старик, именно из-за упомянутого уважения, поначалу ответил мне раздраженным недоумением, дескать нечего мне придираться и проч. Но я заявил ему, чтобы он сперва прочел, а потом уже говорил. Через день он принес препарированную статью с отметками на полях против каждого неприемлемого высказывания или утверждения. На меня отец произвел огромное впечатление — я впервые в жизни видел человека, способного под влиянием разума изменить глубочайшие чувства, а по сути, и политическую позицию. Способного понять нечто важное и сделать из этого выводы. <Я и позднее встречался с подобным нечасто. Когда человек не желает видеть действительность, он умеет ее игнорировать. Даже кадаровская эпоха с ее цинизмом не требовала от людей такого приспособленчества, как теперешняя. Сегодня нам приходится обманывать себя совершенно искренне — в той мере, в какой это соответствует нашим целям…>
Закончилось второе досье. Заключение от 9 августа 1965 года, а также Справка от 26 июля 1977 года, подписанная начальником отделения подполковником милиции Дежё Гаалом. В ней перечислено все, чем до этого занимался агент. Сетевая проверка графа М. К. и Й. П., А. С. и лиц, группирующихся вокруг него (…). Работал результативно Перед поездкой в Австрию прошел инструктаж в контрразведке. Разработка объекта под кодовым названием «Завсегдатаи» (…) работал успешно («Имбис»). Разработка объекта «Собеседники» (…) успешно. В процессе работы деконспирации не допустил.
Возможности для использования в разведке значительно возросли. О, о, о, сказали оловянные солдатики. I am Bond, James Bond.
Досье третье
Содержание — помимо обычных (знатных) фамилий, донесение о спортивном клубе «Ференцварош»; только этого не хватало. 527 листов, 140 донесений, с апреля 1964-го до конца 1967 года.
Оп! Вот она, на краю стола — жевательная резинка, которую я забыл здесь в пятницу. Все же не прервалась связь времен!
Ко мне подходит М.: хотел бы поговорить со мной. Мы выходим в коридор. Я просил его навести справки об агентах, встречающихся в досье; по одним именам это трудно, но… [Дело кончилось ничем.] Он просит подписать два экземпляра «Гармонии». Говорить с М. можно только доверительным тоном, потому что он посвящен в самое сокровенное. Мне не хочется с ним говорить, но и молчать не хочется. Я, как зверь, вострю уши (как пугливая серна).
Учетная карточка моего отца в Архиве отсутствует, ее забрала разведка. А у них с этим строго. О, это не так важно. (Время от времени я бросаю взгляд на экземпляры «Гармонии», чтобы убедиться, кто я на самом деле. Что я — не эта дрожащая тварь.)
И все же я заговариваю с М., спрашиваю, почему в свое время на меня не давили этими фактами. Ведь было же очевидно, что я приду в полное замешательство. Он неприятно молчит, отчего создается впечатление, будто я оправдываюсь. Если хотите закрыть к материалам доступ, наконец говорит он, то как сын имеете право. Нет, нет, мне только не хотелось бы, чтобы кто-нибудь раньше времени… пока я над ними работаю… Я сам должен это осмыслить. Ну и попробовать сделать выводы, точнее разобраться в причинах и следствиях. Я умолкаю, все это похоже на исповедь, ну и смех, и при этом я пытаюсь завоевать его симпатию, чтобы быть в нем уверенным. <Мне бы еще хоть на пару месяцев оттянуть.>
Кстати, небрежно, словно граф Бони, интересуюсь я, сколько человек в это посвящены?
В Архиве четверо. Плюс вы. (Боже мой, так много? И чувствую, что уши у меня горят.) Да бывший куратор, но эти помалкивают.
Интересно было бы встретиться с таким куратором, машинально говорю я.
В принципе можно организовать. — При слове «организовать» я пугаюсь, ну зачем мне это дерьмо? И капризно, как большой европейский писатель, вскакиваю, мне пора, большое спасибо.
Такая у нас работа, отвечает мне М. естественным, без тени сожаления или сочувствия тоном, за что я ему благодарен. М. сообщает еще одну интересную вещь: с точки зрения авторских прав это можно рассматривать как дневники и использовать. Я со смехом отмахиваюсь, как будто я — это я, я не сын стукача III/III: О, по нынешним временам — что угодно, откуда угодно… эпоха постмодернизма…
Подходит М. К. и благодушно спрашивает: Ну что, молодой человек, нашли свое прошлое? Мы обмениваемся крепким рукопожатием. Свое — нет, но чужого более чем достаточно. — Учитывая мое состояние обосранности, мой ответ меня удовлетворяет.
7, 16, 23 апреля, 5, 19, 26 мая, 2, 16 июня, 14, 28 июля, 7 августа, 3 сентября 1964 года
В основном работа идет в «Имбисе». [Не стоило бы называть это работой. Вынюхивает, внедряется. Суетится по поводу «Имбиса». Это лучше.] В случае если агента пригласят в компанию, он должен принять приглашение без энтузиазма. Мы этот эксперимент проводили с ним дома; но чаще всего получалось наоборот: мы нехотя звали его поиграть в футбол, на что он с готовностью откликался.
За столик к нему подсаживается Й. и рассказывает, что до сих пор не получил права и собирается подключить одного знакомого, капитана милиции. …агент должен между прочим заметить, что, кроме переводов, занимается также юридическим консультированием, посредством которого обеспечивает материальный приработок. (?) И заметить также, что настоящим венграм он готов оказать содействие в решении их проблем. Наша цель заключается в том, чтобы в рамках этой компании сблизить «Чанади» с агентом под консп. именем «Карой Банхиди».
Действительно, надо дружить. На этой же встрече присутствовал их начальник, какой-то майор, фамилию я не разобрал. Плодовитость агента и свиноматок растет, к заданиям он подходит ответственно. Но проявляет мало инициативы. Агент с этим соглашается. Для оказания помощи в выполнении им своих задач от майора Тота требуется больше идей, предложений, а при необходимости и комбинаций.
Коротенькое донесение о нескольких венских знакомых. Их адресов я уже не помню, но это легко установить по венскому телефонному справочнику. Какой естественный и спокойный тон. Ни страха, ни заискивания; тон уважающего себя сотрудника. Человек выполняет свой долг.
Дело «Имбиса» продвигается. К ним (к агенту и Й.) подсаживается И. Б., еще один член компании, которого мое присутствие не только не смутило, но, кажется, побудило к тому, чтобы побахвалиться своей информированностью. — Поскольку Б. германофил, обратить внимание на то, чтобы не выказывать перед ним антигерманских настроений. Вот цирк! Б. когда-то работал на Дунайском авиационном заводе,