– Тяжело? Мне это доставило огромное удовольствие, – говорю я и усмехаюсь.
Он бросает на меня недоверчивый взгляд, но затем слабо улыбается и отламывает наконечник стрелы.
– Нам нужно поторопиться, – тихо говорит он.
Я сужаю глаза, пока он отбрасывает острие, полный гнева, и встает.
– Почему? – Я бросаю на него вопросительный взгляд.
– Потому что тебе нужно сдать экзамен.
– Почему, Киран? А что с наконечником?
Он стонет.
– Стрела отравлена, Сари. Если мы не поторопимся, я не смогу доставить тебя в храм.
– Ты умрешь? – спокойно спрашиваю я. Слишком спокойно, потому что мне не плевать на это. Совсем нет.
– Да, – чуть сдается он, а затем отворачивается. – Давай!
Он безропотно бредет по золотому песку. Здесь нет ничего, кроме него и яркого палящего солнца над нами, которое заставляет песок блестеть. Я останавливаюсь и качаю головой.
– Мы должны найти Реда и Медису. С Редом безопасно…
– Сари! – кричит Киран, поворачивается и хватает меня за плечи. – Мы их не найдем. Не здесь, не в пустоши Арасы. Шторм наверняка увел их за пару миль от нас. Они пойдут другим путем.
Я смотрю на его рану.
– Что это был за яд?
– Кураре, – цедит он сквозь зубы, а затем горько смеется.
Я в ужасе качаю головой. Это яд лилии, который приводит к параличу мышц, когда попадает в кровоток. В итоге легкие выйдут из строя, и Киран просто не сможет дышать.
Мои губы дрожат.
– Быстро, пойдем.
– Сари, – останавливает он меня. – Я умру.
– Нет! – гневно кричу я и убираю его руку.
Он следует за мной и больше не произносит ни слова. Что он должен был сказать? Что я веду себя как ребенок, который не признает, что выхода нет? Он так же хорошо, как и я, знает, что противоядия не существует. Но он потомок Калипара. Его бессмертный последний наследник.
– Я слышу твои страхи, Сари, – шепчет он позади меня.
Я резко останавливаюсь и прислушиваюсь к себе. Да, я боюсь, что он умрет.
Я не хочу принимать это.
Пока мы идем дальше, снова начинается шторм. Вязкий песок затрудняет наше движение. Постепенно темнеет, и над нами загораются тысячи звезд. Я смотрю вверх, на две луны. Это новолуние.
– Давай! – подталкиваю я Кирана и собственные ноги тоже.
– Мы должны бежать, чтобы успеть, – рычит Киран позади.
Я продолжаю шагать, не оглядываясь. Но потом шаги позади меня замирают, и я оборачиваюсь. В глазах Кирана гнев, ноги больше не слушаются его. Словно кукла, он падает на золотой песок и остается лежать неподвижно. Я подбегаю к нему, хватаю его и пытаюсь снова поднять.
– Ты должен помочь мне, Киран! – негодую я, но он только качает головой. – Пожалуйста, Киран.
– Я больше не чувствую ногу, Сари. – Его душа кричит. Горе и боль переполняют меня. – Иди дальше без меня.
– Перестань играть в героя. Я возненавидела этих парней еще в книгах Ярруша.
– Я не герой, Сари. Мои легкие скоро парализует. Ты понимаешь, что это значит?
– Разумеется! – фыркаю я. – Я не глупа. Но у тебя голубая кровь, Киран. Ты – потомок богов! – Я снова хватаю его и подтягиваю к себе. На этот раз он позволяет этому случиться. Я кладу его дряблую руку себе на плечо и, собрав все силы, помогаю ему встать. – И поэтому мы не сдадимся. Хорошо?
Он коротко смотрит на меня, затем кивает и продолжает хромать вместе со мной.
Снова и снова я боюсь, что моя раненая нога сдастся первой. Но она держит нас так, словно обрела новую силу. Как будто решила быть сильной для Кирана.
– Там есть скала, – говорю я и хочу направиться к ней, когда Киран внезапно сгибается и почти тащит меня за собой на землю. – Нет!
Мне требуется вся моя сила, чтобы удержать его в вертикальном положении. Ноги у него слабые и странно скрюченные.
– Только до скалы, Киран! – умоляю я и тащу его за собой.
Он почти не помогает. Даже его рука больше не может держаться за меня. Я вцепляюсь в нее пальцами и тяну его дальше, крича от боли и бессилия.
– Вперед! – рычу я, и мы наконец достигаем небольшого выступа, где я осторожно опускаю Кирана на песок.
Его веки полуопущены, как будто он больше не может держать глаза открытыми. Уголки рта слегка подергиваются, словно в попытке улыбнуться.
Я должна что-то сделать. Я не могу позволить ему умереть. Лихорадочно провожу рукой по волосам и размышляю.
– Сари, – шепчет Киран еле слышно. Его язык, кажется, уже почти онемел. – Пожалуйста, обещай мне, что ты справишься и без меня.
Я наклоняюсь к нему и капаю ему в рот немного воды из походной бутылки. Его губы подергиваются.
– Послушай меня! – говорит он затем, хватаясь слабыми руками за мое лицо. Он снимает мою маску и проводит пальцами по моим губам.
– Если я умру…
– Ты не умрешь.
Он кашляет и качает головой.
– Нет, Сари. Я умру, и тогда тебе придется выживать самой.
– Что это должно значить? – спрашиваю я, полная гнева. Я могла бы просто смириться с его смертью. После того, что он сделал, он мог бы, по крайней мере, оставить меня равнодушной. Но я не хочу его терять. Я не могу себе представить, что буду жить дальше без него.
– После Бега монарх будет уязвим, Сари, – шепчет Киран, нежно гладя меня по щеке. – Он использовал так много своей силы ради испытания, что это лучший момент для нанесения удара. Только так ты сможешь вернуть своего брата. Ты понимаешь?
Я просто смотрю на него. И какая-то глупая часть во мне задается вопросом, не поэтому ли он предал Ярруша, что мой брат сможет защитить меня на последнем испытании, прежде чем Киран снова освободит его? Без него ничего не получится. Но Киран мог бы мне это сказать. Нет. Он должен был сказать мне.
– Сари… – выдыхает он едва слышно.
Я наклоняюсь ближе к нему. Так близко, что чувствую его ровное дыхание на своей щеке.
– Я всегда просто хотел защитить тебя, – отголосок его слов доносится до меня. Мягко и так тихо. – Ты самый сильный человек, которого я знаю. Я… – Его речь прерывается, и он слабо кашляет. – Я так много чувствую к тебе, Сари из дома Лакар. Прежде всего глубокое уважение и… – Я прижимаюсь губами к его лбу и придвигаюсь еще ближе. – И это первое настоящее чувство, которое я испытал за столетия своей жизни.
Его дыхание становится еще слабее. Я открываю глаза, поднимаю голову и смотрю на его бледное лицо. Осторожно кладу руку ему на грудь и чувствую стук его сердца. Когда он больше не сможет дышать, сердце перестанет биться. Значит, пророчество – это ложь? Киран никогда не был истинным наследником Калипара?
– Ты знаешь ответ, – хрипит он.
На его щеке блестит слеза. Я опускаю голову и целую ее, прежде чем совсем коротко и осторожно прикоснуться губами к его губам. Теперь я знаю, что мне нужно сделать.
Не произнося больше ни слова, я встаю. Я не собираюсь говорить Кирану, что чувствую к нему, несмотря на его предательство.
Тяжелыми шагами я прохожу мимо скалы и оглядываюсь. Я ищу холм или крошечную возвышенность, потому что там живет то, что мне сейчас нужно.
В Пустоши золотой пыли обитает множество существ. Одно из наиболее распространенных – амфисбаена, этот вид змей принадлежит к роду драконов. У нее длинное тело и по голове на каждом конце. Это огромное и опасное животное, его зубы ядовиты, а тело настолько сильно, что может раздавить меня за пару секунд.
Чтобы выманить его из гнезда, мне понадобится приманка.
– Амфисбаену также называют королевой муравьев, – шепчу я. Еще в школе мы узнали, что змей-дракон съедает их, чтобы потом родить заново.
Здесь, в сухой жаркой пустыне, живут только серебряные муравьи. Мои глаза блуждают по песку в поисках крошечного входа в их гнездо.
Я иду все дальше и дальше, лихорадочно пытаясь найти муравьев. И тут мне в нос ударяет неприятный запах. Он исходит от разлагающейся туши хищной птицы, лежащей посреди пустыни на золотой пыли. Птица, должно быть, заблудилась здесь, потому что в такую жару им трудно выжить. Кроме того, здесь мало добычи и нет пресной воды.
С отвращением я смотрю на падаль. Маленькие серебристые существа раздирают гнилую плоть на кусочки и несут в свое гнездо. Я с трудом могу в это поверить и громко смеюсь от счастья. Тысячи муравьев сидят на птице.
Я хватаю ее за шею и ищу змеиный холм, пока наконец не нахожу его. Он заметно выделяется на фоне естественных пылевых холмов.
Одно воспоминание заставляет меня сомневаться. То, что я слышала в Тюрьме пепла. Мой взгляд снова блуждает по двум полумесяцам, в мягком свете которых блестит золотой песок.
Смерть всегда требует свою цену. Два серпа, одна стрела, связанные с жертвой. Так смерть находит то, что никогда не погаснет.
Это сказал мне голос в Земле смерти. Почему я забыла об этом предсказании? Теперь оно кажется более очевидным, чем когда-либо. Лилия состоит из двух опадающих лепестков, которые складываются в серп, как две луны надо мной. В центре у нее лист, круто торчащий вверх, как стрела. Как стрела с ядом, пронзившая Кирана.
Он может умереть. Это осознание гоняет энергию и силу воли по моему телу.
– Амфисбаена, у меня есть кое-что для тебя! – кричу я, бросая мертвую птицу перед змеиным холмом, и хватаюсь за нож. На дрожащих ногах я стою и жду. А потом что-то выходит из-за холма, поднимая золотистую пыль. Только через несколько секунд я узнаю амфисбаену и застываю. Ее головы возвышаются надо мной на метр. Я в панике отступаю. Как мне убить этого гигантского змея?
Его светящиеся глаза устремлены на меня. Его головы двигаются взад и вперед. Я продолжаю отступать, спотыкаясь.
– Подумай, Сари! – говорю я себе. Но с этим чудищем я не могу справиться. Не этим маленьким ножом.
– Грифон! – подсказывает мне Леной – отголосок души, которую я воскресила и которую буду носить в себе всегда.
Я закрываю глаза. Арадас должен проснуться. Он должен прилететь ко мне и… Неожиданно я чувствую нашу связь. Я чувствую, что грифон слышит мой зов, и посылаю ему все внутреннее пламя. Весь тот огонь, который исходит от времен Туниса и горит во мне с самого моего рождения.