Заручившись их согласием, Маурисиу вкрадчиво заговорил о том, что они не должны опасаться полиции, которая может нагрянуть сюда в связи с убийством Мартино.
— Вероятно, следователь захочет вас допросить, но вы не бойтесь, это обыкновенная формальность. Вы ведь не были свидетелями убийства, не так ли?
— Нет, мы только подобрали труп и привезли его сюда, — хором ответили Зангон и Зекинью.
Их ответ вполне удовлетворил Маурисиу.
— Вот и хорошо, — улыбнулся он. — Повторите то же самое следователю, и, я уверен, у него не будет к вам претензий.
По расчётам Маурисиу, полиция должна была появиться здесь не раньше, чем на следующий день, но она почему-то не появилась, а вместо неё на фазенду пожаловал ещё один бродяга по имени Шикинью Форро.
Он уже несколько дней шёл по следу Зангона и Зекинью, собираясь свести с ними счёты за то, что они подставили его в какой-то пьяной заварушке и он попал в тюрьму. Теперь, отсидев свой срок за решёткой, Форро горел желанием отомстить давним корешам, но они кочевали с фазенды на фазенду, нигде не задерживаясь более суток, потому что никто не брал их на работу. Постепенно Форро удалось определить направление, в котором они двигались, и он практически настиг их у фазенды Франсиски.
Подъехав к фазенде с той же стороны, что и его обидчики, Форро увидел кровавую лужу вблизи амбара и решил выяснить, не Зекинью ли с Зангоном здесь набедокурили.
Нужно заметить, что Форро был хорошим следопытом. Работая долгое время пастухом, он многому научился. Мог, например, по кровавому следу определить, какое животное стало жертвой хищника или охотника, и сейчас ему не составило труда восстановить картину происшествия: он понял, что здесь был убит человек.
Внимательно осмотрев место преступления, Форро смог бы довольно точно рассказать, как всё это было. Один человек ехал верхом на лошади — судя по отпечаткам его подошв, это был мужчина, — а другой поджидал его на чердаке амбара, о чём свидетельствовал пролом в черепичной крыше. Оттуда же, с чердака, он и стрелял, причём не один раз, а несколько...
Словом, Форро провёл детальное расследование и собрал все пули, валявшиеся в траве, а некоторые отыскал и на чердаке, из чего он заключил, что стрелок был неопытным и слишком много мазал.
Форро было известно, что Зангон и Зекинью тоже не отличались точной стрельбой, но вряд ли они совершили такое преступление. Самое большее, на что они были способны, — это своровать отбившегося от стада телёнка или барашка, зажарить добычу на костре и, набив желудок, спокойно следовать дальше. А убивать людей — это не их профиль. Правда, за то недолгое время, что Форро провёл в тюрьме, многое могло измениться. Ведь двое всадников побывали на месте преступления и, судя по всему, они же и увезли куда-то труп. Интересно, куда?
Всматриваясь в отпечатки копыт, Форро пошёл по следу всадников, и они привели его к дому Франсиски. Значит, эти всадники, скорее всего, ни при чём, они всего лишь подобрали труп или оказали помощь раненому, если тот мужчина был ещё жив.
Повертевшись у ворот, Форро решил не входить во двор, в котором находился раненый или убитый. Зачем нарываться на неприятности? Не дай бог, хозяева заподозрят его в попытке убийства или, ещё хуже, в убийстве, да ещё и пули найдут при нём!..
Он отошёл подальше от дома Франсиски, размышляя над тем, где сейчас могут быть Зангон и Зекинью. Заночевали здесь? Или уехали, чтобы не объясняться с полицией? На их месте Форро именно так бы и поступил. «Где же теперь их искать?» — подумал он и вдруг увидел, как Зангон и Зекинью подъезжают к дому Франсиски.
Форро напряг слух и отчётливо услышал, о чём они говорили: о мёртвом итальянце, об ужине, ночлеге и работе, которую им пообещал хозяин здешней фазенды.
Форро стало ясно, что именно они доставили сюда убитого и получили за это своеобразное вознаграждение — их взяли на работу. «Значит, тут и придётся с ними разбираться, — заключил Форро. — Если их не заподозрили в убийстве, то и мне это не грозит, тем более, что я объявлюсь позже, например, завтра утром. Кстати, может, и для меня найдётся здесь работа? Но это не главное. Моя задача — отомстить Зангону и Зекинью, и уж я над ними поиздеваюсь! Теперь они у меня попляшут! Я не буду бить их поганые морды, зато заставлю дрожать от страха!»
Придумав изощрённый план мести, Форро переночевал в пустом амбаре, а с рассветом отправился в дом Франсиски Отыскав там Зангона и Зекинью, он начал блефовать.
— Ну что, попались, мерзавцы? Убили итальянца и думаете, что это сойдёт вам с рук?
Зангон и Зекинью были вынуждены оправдываться. Перебивая друг друга, они стали рассказывать, как всё было на самом деле.
Форро язвительно усмехнулся:
— Эту байку можете рассказать следователю, а для меня она не годится! Я видел, как вы стреляли в того беднягу с крыши! И ещё один человек видел!
Возмущённые такой наглой ложью Зангон и Зекинью набросились на него с кулаками, но им пришлось поумерить свой пыл, потому что Форро выложил главный козырь:
— У меня есть неопровержимое доказательство. Я собрал все пули возле того амбара и спрятал их в надёжном месте. До поры, до времени, разумеется. Как только полиция найдёт ружье, из которого вы стреляли, я тут же выложу те пули и скажу, что видел вас на крыше амбара! И другой свидетель тоже это подтвердит! Вам не выкрутиться, голубчики!
— Ты обознался, Форро, — сказал Зангон, приняв этот блеф за чистую монету. — Это были не мы! У нас даже и ружья нет!
— Ну да, вы его спрятали, — продолжил в том же духе Форро. — Но полиция перероет здесь всё и найдёт!
— Не понимаю, чего ты добиваешься, — сказал Зангон. — Хочешь нас шантажировать?
— Да что ты его слушаешь? — закричал Зекинью. — Он же врёт! Сейчас я намну ему бока, и он признается, что всё выдумал.
От слов Зекинью тотчас же перешёл к делу. Между ним и Форро завязалась драка, Зангон же принялся их разнимать.
Ругань и крики привлекли внимание Риты, а затем на шум прибежал и Маурисиу.
— Что здесь происходит? Прекратите драку! — потребовал он и строго спросил у Форро: — Кто ты такой?
— Я их давний приятель, — ответил тот, кивком указав на Зангона и Зекинью.
— А почему подрались, если вы приятели?
— Потому что он решил взять нас на испуг! — пояснил Зекинью, клокоча от гнева. — Говорит, будто видел, как мы стреляли с крыши в того несчастного итальянца. Но у нас даже ружья нет! Он или блефует, или видел кого-то другого!
Маурисиу похолодел от ужаса. Дрожащим голосом он спросил Форро:
— Это... правда? Ты видел... того, кто стрелял?
Испуг, отразившийся на лице Маурисиу, не укрылся от цепкого взгляда Форро, и он сам испугался, сообразив, что хозяин фазенды вполне может быть замешан в убийстве, и тогда ему, Форро, не сдобровать! Надо, пока не поздно, идти на попятный. И он, виновато усмехнувшись, ответил:
— Да нет, я не сам видел, это мне один бродяга сказал, что видел.
— Какой бродяга? Где он? Отведи меня к нему! — возбуждённо заговорил Маурисиу.
— Да где ж его теперь найдёшь! — развёл руками Форро. — Он встретился мне на дороге, и мы разошлись с ним в разные стороны. Я даже имени его не знаю.
— Вот гад! — воскликнул возмущённый Зекинью. — Я всё-таки набью тебе морду, чтобы ты в другой раз не пытался сделать из меня дурака!
Он замахнулся на Форро, но Зангон перехватил его руку.
— Вы извините нас, — обратился он к Маурисиу. — Форро неловко пошутил, а Зекинью погорячился... Но я обещаю вам, что больше никаких драк тут не будет. Мы хотим спокойно работать...
— А для меня у вас найдётся работа? — вдруг спросил Форро, бесцеремонно прервав Зангона. — Я тоже хотел бы здесь остаться.
Маурисиу, на мгновение задумавшись, ответил согласием, но предупредил Форро:
— Оставайся, только советую тебе не шутить с полицейскими, если они здесь появятся.
— Само собой! — ответил Форро. — Я даже не буду говорить им, что встретил того бродягу, а то они потом от меня не отстанут.
Маурисиу его ответ устроил.
— Ладно, — сказал он, — поступай, как тебе удобнее. Я тоже не стану говорить полицейским о вашей драке. Пусть они сами ищут того бродягу.
Он торопливо ушёл, а пастухи продолжили выяснять отношения, правда, уже без драки.
— Ну что, перетрусили? — самодовольно засмеялся Форро. — Жаль, хозяин помешал мне вдоволь над вами поиздеваться!
— Убью! — вновь бросился на Форро Зекинью, и Зангону пришлось в очередной раз его останавливать.
— А ты, похоже, сам струсил, — заметил между тем Зангон. — Что ж ты не рассказал хозяину про пули? Ты их действительно собрал и спрятал?
— Да, спрятал, но уже забыл, где! — ответил Форро. — И ты про них забудь, понял? Нашему хозяину такие разговоры не понравятся. Кто его знает, может, у него самого рыльце в пуху!
Разговаривая между собой, они не обратили внимания на Риту, притаившуюся в углу и ловившую каждое их слово. Она бы так и осталась незамеченной, если бы сама вдруг не обратилась к Форро:
— Прикуси язык, парень! А то ещё накличешь беду!
Форро и Зангон отнеслись к её предостережению спокойно, а Зекинью сказал, что отсюда надо уносить ноги, но приятели его не поддержали, и он покинул фазенду один.
А Маурисиу тем временем лихорадочно соображал, что делать с ружьем. Избавиться от него? Вынести тайком из дома и утопить в озере? Но ружьё — это ведь не пистолет, его не спрячешь в карман!
О пулях, оставшихся вблизи амбара и представлявших собой важнейшую улику, Маурисиу в тот момент даже не вспоминал. Он думал только о свидетеле, видевшем его на крыше амбара с ружьём в руках. Кто этот свидетель? Может, сам Форро? Уж слишком подозрительно он себя вёл. Нагло! Фактически, он предложил сделку Маурисиу: мол, возьмите меня на работу взамен на моё молчание. Не означает ли это, что Форро узнал в Маурисиу того самого стрелка? И будет ли он хранить молчание, когда сюда приедет следователь и начнутся допросы?