– Ты – лидер группы. Тафари говорил с тобой, откуда мне знать? – здоровый и широкоплечий Фаталити издает приглушенный шлемом смешок.
Они нервно крутят головами, обходя купол вокруг. До появления Рекса еще минут пять. Мог бы рискнуть и атаковать их сам, но зачем? С тираннозавром будет надежнее.
Двойка чужаков продолжает наворачивать круги вокруг по спирали, осматривая пространство базы. Лидер группы идет, сжав в руке топор, и всматривается в каждый квадратный сантиметр базы. Умеет видеть тех, кто в «Незаметности»? Пусть обломается, я прокачал талант.
– Я вообще не понимаю, зачем нам сдался этот гекс! – доносится из-под шлема голос Киллсена.
– Ты его видишь?
– Нет его здесь! Я с тридцати метров вижу невидимок.
– Какой-то баг или сбой, может? Почему мы не можем захватить гекс? Там наши уже, наверное, на босса собираются…
Лидер группы не отвечает, насторожившись. За ограждением толпится стайка свистаков и недобро поглядывает на людей. Фаталити вскидывает меч перед собой и уверенно направляется к мобам.
– Да угомонись ты! – выкрикивает Киллсен. – Нападут, грохнем.
– Как скажешь, шеф… – Фаталити останавливается, снимает шлем и чешет вспотевший затылок. Теперь я вижу, что он почти мальчишка, белокурый и с еще детским немного обиженным лицом. – Но все-таки, мы не опоздаем на глобального босса? Страсть как хочется посмотреть на него!
Киллсен бросает взгляд на напарника, едва слышно вздыхает и снисходит до ответа:
– У нас есть пока время, Фатти. Если бы началось, я бы уже получил сообщение от Тафари.
– А почему мы сами его не атакуем?
– Фатти, малыш, ты всегда такой тупой? Наши разведчики кружат над боссом в «стелсе»! Дождемся, когда там объявится Джума со своим кланом и ударим ему в спину в разгар их боя. Что непонятного?
– Как-то это нечестно…
– Они первые нарушили договор, забыл? Все, заткнись! Иначе…
Возле убежища появляется Рекс, вытягивает шею и, по традиции, громогласно ревет, заглушая последние слова Киллсена. Не дожидаясь окончания рева, даю ему команду на «Яростный рев», парализующий врагов.
– Всмятку! – даю следом еще одну мысленную команду, указав целью Киллсена.
Сам в два прыжка добираюсь до второго. Серия ударов в спину не убивает Фаталити, но сводит запас его здоровья к трети. Рекс в это время перекусывает растоптанное тело лидера группы и плотоядно скалится.
– Он твой, Рекс, – я уступаю ему место, дав очередную команду.
Фаталити делает попытку встать, но в следующее мгновение оказывается в пасти динозавра. Меч выпадает из его рук, шлем катится в сторону. Окрестности оглашает протяжный крик ужаса паренька. Впрочем, недолго. Крик обрывается под хруст костей.
Через полминуты о бойцах клана Тафари не напоминает ничего. Отсмотрев собранный лут, немного расстраиваюсь – их экипировка лучше моей, но прочность после зубов тираннозавра ни к черту. Подумав, закидываю ее и выпавшее оружие в рюкзак.
Надо выдвигаться к Дила’Аге. Чувствую, это будет эпичное зрелище. Впрочем, в последнем акте я перестану быть зрителем.
Глава 29. Посмотрите на ваши руки, задумайтесь над нелепостью их строения
Каждый человек умирает, но не каждый живет.
Воздух Пибеллау сегодня искрится такой чистотой и прозрачностью, что я отчетливо вижу паутинки морщин на лице Тафари, хотя он от меня больше чем в полутораста метрах. Он со своим кланом возле глобального босса, вот только «возле» – довольно относительно: на том же гексагоне, но вне зоны видимости и, как следствие, агро-радиуса босса, неторопливо ползущего параллельным курсом в поисках добычи.
Поведение червя говорит о его полной неразумности. Заложенные то ли создателем, то ли некими программистами Испытания поведенческие модели монстра вписываются в две функции: атаковать все живое и пожирать; если атаковать некого, двигаться дальше.
В полноценном бою я червя не видел, так что не исключаю, что мною раскрыты не все его атакующие способности. Из знакомого мне: «потение» лавой, удары щупальцами и шипами, пожирание. Учитывая, что длина его щупалец не больше половины корпуса, а сам червь неповоротлив, тактикой клана Тафари может стать прямая атака сзади с постоянным смещением, чтобы сохранять ту же позицию.
И все-таки… Ведь Тафари собирался ждать Джуму? Но, тем не менее, он здесь. Значит, саудит решил не ввязываться в бой с Дила’Агой, рассудив, что синица в руках надежнее. Тем временем силы босса растут ежечасно, и, видимо, нигериец решил рискнуть сам, пока еще есть гипотетический шанс сорвать джек-пот.
Мне удается насчитать шестнадцать человек, учитывая Тафари, и больше сотни военных юнитов. Выглядят они как шестилапые черепахи с хищной рептилоидной мордой, нависшими надбровными костяными наростами и широкой зубастой пастью, а передвигаются так шустро, что кажется, вообще не могут стоять на месте: суетятся, бегают кругами, рисуют восьмерки, – напоминая тараканов, мечущихся по кухне общежития, где внезапно включили свет.
Дила’Ага тем временем, что-то почуяв, резко останавливается и поднимает голову.
До меня доносятся отрывистые команды лидера клана, и люди Тафари начинают распределяться по позициям. Двойки и тройки рассеиваются по большой дуге, чтобы в конечном итоге оказаться у хвоста червя.
Выдвигаюсь и я с юнитом. Тираннозавр надежно прикрыт моей скрывающей из видимости способностью. Мы сохраняем дистанцию до Тафари, держась на пределе зоны видимости, чтобы звук шагов Рекса нас не демаскировал. Нет смысла ввязываться в бой, особенно будучи случайно зацепленным какой-нибудь массовой боевой способностью босса, которая нас раскроет.
Внезапно весь клан нигерийца резко встает на месте, вперед выдвигается один воин и что-то выкрикивает. Над червем формируется иссиня-черное облако и тут же проливается на монстра градом морозных осколков. Монстр с хрустом киношных спецэффектов застывает, над ним появляется иконка дебафа «Заморозка» с десятисекундным таймером обратного отсчета. В одно мгновение все силы ближнего боя атакующих оживляются и вгрызаются в хвостовую часть червя.
Клан успевает выпилить почти семь процентов здоровья, когда Тафари командуют отход. «Заморозка» заканчивает действие, и в ту же секунду червь выстреливает щупальцами в спины поздно среагировавших на команду отступления. Вскрикнув от боли, два неудачника падают, щупальца обвивают их и быстро втягиваются назад, поднося добычу к пасти.
Поглотить их червь не успевает. Следует выход очередного испытуемого с контролирующей способностью, на этот раз ментальной. Это проходит. Щупальца безвольно опадают, освобождая бойцов, – монстр снова обездвижен. Однако в этот раз таймер начинает отсчет с восьми секунд. Очередной выверт механики? В сознании всплывает словечко из игрового сленга: «диминишинг»[11].
Успеваю подумать, что Тафари везет. По глобальному боссу прошло два подряд контролирующих таланта, и третий может не сработать.
К исходу восьмой секунды нигериец командует отход всем, кроме военных юнитов. «Черепахи» остаются вдоль всего туловища босса, встав на дыбы и нанося урон передними лапами с полуметровыми когтями.
Люди бегают позади босса, оставаясь вне радиуса действия щупалец и расстреливая его издалека всем, что позволяет наносить урон с дистанции. Поначалу кажущееся хаотичным движение при долгом наблюдении становится упорядоченным: они держат дистанцию, подбегая на расстояние выстрела, и, даже стреляя, продолжают движение, чтобы не попасть под радиус действия абилок босса.
Червь начинает «потеть» лавой, и индикаторы здоровья «черепах» резко ползут вниз. Они карабкаются по боку босса наверх, стараясь зацепиться и закрепиться на нем так, чтобы не соприкасаться с огненной лужей под ногами, но не могут учесть, что лава теперь течет и сверху.
Червь раз за разом выстреливает щупальцами и неизменно успешно ловит панически спрыгивающих с него «черепах», или достает кого-то из потерявших чувство дистанции людей, снимая им большую часть очков здоровья.
Ни одна из следующих попыток «законтролить» босса не удается, и тогда Тафари вступает в дело сам. Он громогласно кричит:
– Сила и вдохновение!
Силуэты всех его вассалов и военных юнитов окутываются белесо-серебристой дымкой, у них моментально восстанавливается запас жизни. Иконка бафа показывает, что все характеристики выросли на пятьдесят процентов! Невероятно крутой талант у Тафари!
По-видимому, также обнуляются и откаты способностей, потому что в дело снова вступает вассал с талантом заморозки. Чтобы избежать осечки, к червю приближаются еще четверо испытуемых с контролирующими способностями.
Снова облако, снова град, но в этот раз талант не срабатывает. Тут же в дело вступает менталист, но и у него ничего не получается. Следующий «контрольщик» не успевает…
Взрывной урон добивает первую четверть жизни монстра, и это меняет его стиль боя. Червь втягивает щупальца, прижимает шипы и гнется дугой, после чего ныряет в землю, с нарастающим гулом пробуривая тоннель вглубь, и в считанные биения сердца полностью оказывается скрытым под поверхностью. Вибрация и гул утихают, в мертвой тишине слышны лишь отрывистые команды Тафари и стоны раненых.
В это мгновение успеваю подметить, что военных юнитов у Тафари, кроме его личного носорога, не осталось. Ни одной живой «черепахи» на поле боя.
Бум! Поверхность земли расходится концентрическими волнами, и я отступаю далеко назад, боясь попасть под их действие. Каждая волна снимает со всего клана Тафари по десять процентов жизни, а завершающая – шестая – парализует всех, кто попал в радиус.
Дальше происходит сразу несколько событий. С противоположной от меня стороны поля боя на краю тумана войны появляются многочисленные темные точки. Они приближаются, и я уже могу разглядеть, что это люди Джумы вместе с армией шипастых многоногих «тараканов». Значит, саудит сам решил сработать по тому плану, что против него придумал Тафари? Испытание близится к развязке.