– Понимаю вас… А здесь, в кабинете, как, по вашим ощущениям, идет работа? – спросила Инна Васильевна.
– Хорошо. Я сегодня с большим удовольствием к вам шла. Даже выспалась, хотя опять заснула поздно, с наушниками в ушах, слушая подкаст. Несколько ребят болтают обо всякой ерунде, но у них такие приятные голоса. Я их уже пару недель слушаю.
– Как вы думаете, а что должно произойти, чтобы вы смогли спокойно спать? – спросила Инна Васильевна.
– Забеременеть?
– Думаете? – вопросом на вопрос ответила Инна Васильевна.
– Не знаю.
– А что думает ваш муж о сложившейся ситуации?
– Не знаю, мы с ним об этом не говорили. Я еще не готова это с ним обсуждать.
Арина почувствовала, что все веселье из нее ушло, словно воздушный шарик, наполненный смешинками, сдулся.
– Расскажите, пожалуйста, подробнее, как и когда вы решили завести ребенка, – попросила Инна Васильевна.
– После свадьбы, когда мы переехали в свою квартиру, мы обсудили возможность пополнения семьи. Я предлагала ставить спальную кровать так, чтобы рядом с моей стороны можно было поместить детскую кроватку. И изначально мы выбрали безопасные для детей розетки и выключатели. Федор предложил, чтобы я перестала принимать противозачаточные таблетки, а дальше – как получится, так и будет. Прошло несколько циклов, я начала беспокоиться и пошла к гинекологу. Это был плановый осмотр, я слежу за здоровьем, но хотела знать, на чем мне нужно фокусироваться. Сдала гормоны, со мной оказалось все в порядке, но беременность так и не наступала. Несколько раз я пользовалась тестами для определения овуляции, но или я их неправильно использовала, или со мной что-то не так. Гинеколог посоветовала меньше переживать, вести правильный образ жизни, не употреблять алкоголь и чаще заниматься сексом. Я перестала получать удовольствие от секса, потому что все время думаю, получится или нет. У нас был месяц, когда Федор ездил в командировку, я очень уставала на работе, и мы ничем не занимались. Это был первый месяц за долгое время, когда я спокойно встретила месячные. Не мучилась от ожидания – не ждала и не надеялась. Я стала как помешанная немного. У меня запас тестов, и, если есть маленькая надежда на задержку, я его использую и надеюсь там увидеть две полоски. Меня это ужасно измучило, но я не могу ничего с собой поделать.
– Я не очень поняла про овуляцию. Вы знаете, когда она у вас происходит? Чувствуете ее? – спросила Инна Васильевна.
– Нет, я никогда ее не чувствовала. Хотя иногда я ощущаю, что что-то покалывает в животе, и мне кажется, что это овуляция. Тогда я набрасываюсь на Федора, и мы занимаемся сексом. Но потом ничего не происходит. Опять – ожидание и месячные. Наверное, мне нужно снова попробовать тесты или еще какой-нибудь метод, чтобы ее точно отследить… – призналась Арина.
– Что вы сейчас чувствуете?
– Беспомощность. Я не могу контролировать свое тело, и это ужасно раздражает. Сейчас я почувствовала такое облегчение после месяца без секса, что мне его опять совсем не хочется. Нет никакого желания потом сидеть и гадать, получилось или не получилось, – ответила Арина.
– Да, я вас понимаю. Гораздо комфортнее все контролировать, когда нет ничего непредсказуемого, все идет по понятному и запланированному сценарию.
– Да, – улыбнулась Арина. – Когда все идет не по плану, меня это очень выбивает из колеи.
– А вы можете попробовать на какое-то время перестать пытаться забеременеть? Перестать ждать, делать тесты, думать про овуляцию? – спросила Инна Васильевна.
– Не знаю… Сомневаюсь. Не думай о красной обезьяне, да? – натянуто улыбнулась Арина.
Она не понимала, к чему клонит ее психолог. Как она может – взять и просто расслабиться? Ее воздушный шарик, еще час назад полный радостного предвкушения, сейчас наливался едким раздражением, от которого у нее свело мышцы живота.
– Что вы сейчас чувствуете, когда я это предложила? – спросила Инна Васильевна.
– Мне кажется, что мне это ничуть не поможет, – честно сказала Арина.
– Понимаю. А какие чувства вы испытали? – повторила свой вопрос психолог.
– Раздражение. Я к вам пришла, чтобы понять, почему я не могу забеременеть, а вы мне предлагаете не хотеть забеременеть. Я этого не понимаю, – постаралась сказать Арина максимально спокойно.
Но внутри у нее все бушевало.
«Как эта нахалка смеет так со мной разговаривать? – думала она. – Зачем я вообще тогда сюда хожу, какой в этом смысл?»
– Раздражение – это обычно социально приемлемая обертка гнева. В этом кабинете вы можете выражать свои чувства – не бойтесь, вы не сможете меня испугать. Как вы думаете, почему вы сейчас испытываете гнев? – спросила Инна Васильевна.
– Мне всегда тяжело принять, если что-то идет не по плану. Я всегда от этого страдаю, поэтому стараюсь все предусмотреть.
– А в детстве? Может быть, сейчас придет в голову детское воспоминание, когда вы испытывали похожие чувства? – снова задала вопрос Инна Васильевна.
– Самое полное бессилие в детстве я почувствовала, когда мы были на даче, и наш кот убежал. В тот день нам нужно было уезжать в город, до первого сентября оставалась пара дней. Дождаться кота не было никакой возможности. Я ходила и искала его, кричала ему, но он не возвращался. Я так плакала, что папа с дедушкой поехали через пару дней обратно его искать, но так и не нашли. Он за лето привык, что может уходить и возвращаться, когда захочет, и не понимал, почему его хотят загнать в переноску. Я до сих пор думаю, что нужно было поступить по-другому: прямо утром его посадить в переноску и не дать ему возможности сбежать. Мы его все очень любили и скучали, после него мы долгое время не заводили домашних животных. Я была очень подавлена, а мама мне сказала, что весной мы приедем, а там – он: пушистый, растрепанный, с порванным ухом, но наш, родной. Но он так и не вернулся, – закончила свой рассказ Арина, и на глазах у нее выступили слезы.
Интроекция – включение внешних объектов во внутренний мир, еще один из защитных механизмов психики. Он заключается в том, что происходит недостаточное разграничение собственной личности и внешнего мира. И то, что идет извне, воспринимается как внутренний объект. Например, девушка с недостатком собственной самооценки может восполнять ее комплиментами окружающих.
Глава 5ПсихологСупервизия и шаверма
Инна проснулась, но не открывала глаза, наслаждалась тишиной, спокойствием и тем, что она, выспавшаяся, проснулась до будильника и может себе позволить пару минут просто полежать, ничего не делая. Дочка спала рядом в своей кроватке, измученная в последние недели плохим самочувствием из-за резавшихся зубов. Как только зубки прорвали десну и появились, девочка начала спать безмятежным сном. Впрочем, опытные мамы знают, что образ безмятежного сна в этом случае скорее издевательство, чем реальность. У большинства родителей до полутора лет ребенок один-два раза просыпается ночью, чтобы поесть. И неважно, смесь это или грудь – просыпаться приходится все равно. Этот вынужденно дробленый сон больше всего выматывал ее. Она читала исследования, что человеку необходимо спать ночью четыре часа глубоким сном – тогда организм полностью восстанавливается. Есть счастливчики, которые могут, сразу заснув, уйти в глубокий сон. Ей же казалось, что у нее остался только поверхностный неглубокий сон, потому что ей так часто приходилось засыпать, а потом просыпаться. А утром иногда возникало ощущение, будто она вовсе не спала, хотя муж утверждал обратное, вероломно сообщая о том, что она еще и храпела.
Инна медленно открыла глаза: Глаша спит – хорошо. Но уже слишком светло – Инна поняла, что проспала. Супервизорская группа должна начаться через пять минут. Мысли в ее голове закружились со скоростью болида на «Формуле-1». Одновременно одеваясь и закалывая волосы, она бежала на кухню будить мужа. Он, видимо, тоже всю ночь работал – об этом говорила недопитая чашка кофе, засохший бутерброд и электронная сигарета, которые островками возвышались среди бумаг, частично исписанных и пустых. Она быстро начала сметать это все со стола.
«Как было бы классно, если бы у меня был свой кабинет и не пришлось бы делить обеденный-рабочий стол с мужем», – грустно подумала она.
– Любименький, просыпайся! Иди в спальню. Глаша спит. Быстрее! – шипела на мужа Инна.
– Доброе утро, коллеги! – бодро сказала Инна.
Муж еще стоял на кухне, пил воду и пытался проснуться. Инне было его жаль, потому что она понимала: он, по всей видимости, спал всего пару часов.
– Здравствуйте, Инна! – сказал Антон Павлович.
Кроме них еще никого не было. Инне стало даже обидно, что она так бесцеремонно разбудила мужа.
– Мы сегодня только вдвоем?
– Не знаю, но вам везет в любом случае – ситуация ваша. И, возможно, индивидуальная супервизия вместо групповой.
– Какая удача! Я как раз опять хочу вынести на обсуждение мою клиентку с возможным психологическим бесплодием.
– Проясните, пожалуйста, про диагноз. Он есть или нет? И на каком основании? – попросил Антон Павлович.
– Диагноза нет, анализы сдавала только она, и у нее все в порядке, муж, как я поняла, даже не знает, что у них какие-то проблемы и что ему нужно тоже идти к врачу. Клиентка почитала форумы и сама поставила себе диагноз, а также назначила диагностическую операцию, которой страшно боится, – сказала Инна.
В этот момент она с ужасом поняла, что сидит у экрана в пижаме. Это была футболка с принтом из маленьких единорогов, радуг и облаков.
– Любопытно… – ответил Антон Павлович.
Инне показалось, что он говорит не о пациентке, а о ее наряде. Ей хотелось провалиться на месте. В этот момент подключилась Надежда.
– Доброе утро, коллеги! Вы уже начали?! – спросила она.
Даже она сегодня нормально выглядела, без своего обычного вечерне-утреннего макияжа.
– Да! Я представляю девушку 25 лет, свою клиентку, о которой рассказывала в прошлый раз. Обсессивная и контролирующая.