— В этом деле не все так просто, как вам кажется, — возразил Дронго. — Вы ведь пришли ко мне за помощью именно ради того, чтобы я нашел настоящего убийцу.
— Значит, вы неправильно поняли свою задачу, — хмуро проговорил Монахов. — Я пришел к вам потому, что был возмущен затяжкой расследования. Я хотел, чтобы вы как можно скорее собрали все доказательства вины этого убийцы и помогли следователю оформить дело для передачи в суд. Но теперь появился еще один свидетель. Можно с уверенностью заявить, что дело наконец-то пойдет в суд и Хасмамедов получит по заслугам.
— Из этого следует, что мою миссию вы считаете законченной?
— Конечно. Все завершилось. Можете не беспокоиться. Вы получите свой гонорар по договору, который мы заключили. Никаких проблем с этим не будет. Я порядочный человек. Но в ваших услугах более не нуждаюсь. Поэтому вы можете прямо отсюда спокойно уехать домой.
— Не могу, — возразил Дронго. — У меня нет уверенности в том, что Хасмамедов является тем самым преступником, которого нужно осудить за убийство вашего младшего брата.
— Это уже ваши личные суждения, — недовольно заметил Сергей Владиленович. — Можете сомневаться. Самое главное, чтобы его осудили. Вы ведь занимались этим расследованием несколько дней. Вместе со своим помощником…
— Он мой напарник.
— Какая разница. С напарником. И наверняка узнали, что в доме никого не было, кроме этого убийцы. Возможно, он не грабитель, а киллер, нанятый кем-то чужим. Не исключено, что там был замешан этот грузин, который упрямо пытается со мной договориться. Именно за него так хлопотали Дима Апрелев и Мила Левшова. Я думаю, что суд обязан будет исследовать и этот вопрос.
— Вам совсем не хочется узнать, как произошло это убийство?
— Хочется, — выкрикнул Монахов, и все люди, присутствующие в холле, посмотрели на них. — Именно поэтому я искал такого человека, как вы, который должен был мне гарантировать, что убийцу посадят на всю оставшуюся жизнь. Вы вместо этого пытаетесь найти любые доводы в его защиту.
— Нет. Я пытаюсь прежде всего установить истину.
— Я тоже. Только, видимо, у нас разные понятия о ней. Я считаю, что убийца должен быть наказан, независимо от мотивов, которыми он руководствовался.
— Значит, мы не поняли друг друга, — строго произнес Дронго. — В таком случае прощайте. Вы напрасно считаете, что я получал большое удовольствие от общения с таким человеком, как вы. Просто моя репутация обязывала меня завершить расследование. Обещаю вам, что я все равно доведу его до конца, независимо от вашего желания или прихоти.
— Это ваше право. Наш контракт с сегодняшнего числа расторгнут.
— Вы абсолютно не правы, но я не буду вам ничего доказывать, — сказал Дронго.
В этот момент зазвонил его телефон. Он достал аппарат, посмотрел на номер.
Это был Леонид Леонидович Гайдаев.
— Алло, вы меня слышите?
— Да.
— Только что обнаружен труп Людмилы Левшовой. Ее задушили. Вы можете приехать ко мне прямо сейчас?
— Конечно, — ошеломленно пробормотал Дронго и увидел спину Монахова, который подходил к лифту. — Сергей Владиленович, подождите.
Монахов недовольно повернулся.
— Не пытайтесь меня уговорить, — отчеканил он. — Я не прибавлю к вашему гонорару ни одного рубля. Наше соглашение расторгнуто.
— Перестаньте все время думать о деньгах, — заявил Дронго. — Я остановил вас вовсе не поэтому. Я же говорил, что в этом деле все не так просто, как вам кажется. И вот сейчас произошла еще одна трагедия.
— Что случилось?
— Мне только что позвонил следователь Гайдаев. Он сообщил, что погибла Левшова. Ее задушили.
Монахов замер, затем втянул голову в плечи и огляделся по сторонам. Он словно опасался, что его могут убить прямо сейчас.
— Что вы такое говорите? — прохрипел Сергей Владиленович.
— Левшову убили, — жестко повторил Дронго. — Это наверняка сделал не охранник Хасмамедов, который в настоящее время сидит в тюремной камере. Неужели вы еще ничего не поняли?
— Это заговор, — пробормотал Сергей Владиленович. — Он направлен против нашей семьи. Убийца-лезгин, адвокат-армянин и грузинский преступный авторитет!..
— Прибавьте к ним азербайджанского эксперта, — в тон ему зло пробормотал Дронго. — Весь Кавказ поднялся против такой чудесной семьи. Может, хватит заниматься глупостями?
Монахов тяжело вздохнул, поправил очки.
— Как ее убили? — жалобно простонал он.
— Гайдаев сказал, что задушили. Пока больше ничего не знаю. Поеду к нему и выясню все подробности. Прощайте.
— Подождите, не уходите. Может, вы продолжите свое расследование?
— Нет, — ответил Дронго. — К счастью, мы с вами закончили все наши общие дела пять минут назад. Теперь я вольный стрелок. Надеюсь больше никогда с вами не встречаться, — заявил он и вышел из здания, не оборачиваясь.
Глава 14
К следователю Гайдаеву он приехал через полчаса. Тот оставил на вахте пропуск, и Дронго уже через несколько минут оказался в кабинете Леонида Леонидовича, выглядевшего весьма мрачно.
— Садитесь, — предложил он. — Я захотел с вами встретиться, как только узнал об убийстве Левшовой.
— Несчастная женщина, — мрачно изрек Дронго. — Всю жизнь охотилась за миражом, в результате так глупо и страшно сломалась.
— Некоторым из них везет. Они вытаскивают счастливый билет в виде олигарха или крупного чиновника, который может сделать их относительно счастливыми, — философски изрек Гайдаев. — Хотя бы в бытовом смысле. Везет обычно одной из ста, но каждая такая красотка считает, что это окажется именно она.
— Мила пыталась вытащить свой счастливый билет. Она даже не понимала, что работа с Монаховым не дает ей такого шанса.
— Сейчас уже поздно об этом рассуждать.
— В доме что-нибудь пропало? Это не было обычным ограблением?
— Ничего не пропало. Деньги и ее драгоценности на месте. Грабеж исключен полностью. Это скорее месть. Или же убийца пытался убрать опасного свидетеля. Вавилов считает, что это основной мотив.
— Как ее обнаружили? Она не пришла на работу?
— Нет. Должна была сегодня приехать туда к двум часам дня.
— Убийство произошло дома, — понял Дронго.
— Да, ее нашли в собственной квартире. Пришла домработница, у которой были ключи, открыла дверь и обнаружила тело. Сейчас там работают следователь и экспертная группа. Они нашли в доме наши повестки и сразу сообщили нам о смерти Левшовой. Поэтому мы так быстро обо всем узнали.
— Вы вызывали ее на допросы к вам в следственный комитет, поэтому в квартире оставались повестки. А мне приходилось бегать по их офисам.
— Таково преимущество государственной власти перед частными детективами, — заметил Гайдаев. — Теперь получается, что все наше расследование оказалось опрокинуто этим убийством. Можете себе представить, как возмущается Вавилов. Он был уверен в том, что дело можно заканчивать. Завтра я передам его в суд. Ему было особенно неприятно, что судья вернула дело на доследование. Это всегда брак в нашей работе.
— Да, я знаю. А почему вы считаете, что расследование оказалось опрокинутым?
— Я не сказал вам самого главного. У нас есть подозреваемый. Это Дмитрий Апрелев, который днем приезжал домой к Левшовой. Там на улице есть работающие камеры. Апрелев заснят. Мы звоним ему, но телефон выключен. Это было примерно в двенадцать часов дня.
— Вы считаете, что Апрелев убил Левшову?
— Так получается. Во всяком случае, утром он был у Левшовой в гостях, а потом ее нашли убитой. У женщины есть кровоподтек на щеке. Видимо, сперва она поссорилась со своим убийцей, который потом ее задушил. — Он не успел закончить.
В кабинет вошел Вавилов, поздоровался сухим кивком и уселся напротив эксперта.
— Теперь вы наконец-то успокоитесь, — недовольно сказал он. — Сумели выгородить этого кавказца. Убийство Левшовой совсем не опровергает моей версии о какой-то причастности этого охранника к смерти Монахова. Но теперь все сложилось. Мозаика оказалась законченной.
— Можно узнать, каким образом вы собрали свою мозаику? — поинтересовался Дронго.
— Апрелев задушил Левшову. В этом нет никаких сомнений. Мне только что звонил следователь из квартиры жертвы. Соседка видела, как он входил туда. Я думаю, что его скоро задержат, и мы сразу получим признательные показания. Он ведь не профессиональный убийца. Если на него немного нажать, то сразу расколется.
— Вы говорили про мозаику, — напомнил Дронго.
— Готов изложить свою версию. Апрелев решил устроить это убийство таким образом, чтобы подозрение пало на этого охранника. Когда Левшова давала показания, она вспомнила, что отлучалась на некоторое время, выходила в туалет. Видимо, хотела поправить макияж и прическу, чтобы выглядеть получше, перед тем как появится у своего босса. Апрелев воспользовался этой возможностью и вошел в кабинет Монахова. Он сделал выстрел или ждал Хасмамедова. Потом они убили хозяина дома. Апрелев вернулся в комнату и дождался Левшовой. Все остальное было хорошо разыгранным спектаклем. Хасмамедов сделал второй выстрел в стену. Когда все прибежали, он вскочил на подоконник и был таков. Теперь вся мозаика готова.
Гайдаев молчал.
Дронго покачал головой.
— Не получается, — сказал он убежденно. — Дима не стал бы идти на такое преступление. Во‑первых, старший брат Монахова становился фактическим руководителем компании и, конечно, со временем удалил бы оттуда племянника первой жены своего брата. Во‑вторых, он достаточно осторожен, даже трусоват для такого убийства. В‑третьих, ваша мозаика сложена неправильно. Предположим, что у Апрелева было время войти в кабинет и убить Монахова. Но почему тогда этот выстрел никто не слышал? Кроме него, в доме было еще три человека. Насколько я знаю, вы проводили эксперимент. Выстрел был услышан во всех комнатах. Значит, сам Апрелев наверняка не стрелял и не мог успеть войти и выйти.
— Он помог Хасмамедову овладеть оружием. Возможно, даже открыл сейф, — не сдавался Вавилов.