Да, волки-оборотни плохие. Точка. Если где-то разгуливает вервольф, Цугута-фоллз надо привести в состояние повышенной боевой готовности. Вервольф, которого лес породил семнадцать лет назад, успел убить шестерых, прежде чем его ликвидировали Вторниганы. Весь город сидел на самоизоляции, и коллективная память об этом отпечаталась на всех. Даже на тех, кто тогда еще не родился, как Винни.
Но в лесу было и то, другое существо, как бы оно ни называлось. Даже если этого больше никто не заметил, она-то знает, что видела: лес разбился на фракталы. Винни знает, что слышала звук, какой могли бы издавать плавящиеся автомобильные колонки. И знает, что нашла эту банши за границей леса.
Завтра после тренировки она просто обязана пойти поговорить с Марио. И все – ничего сложного. Если в Цугута-фоллз есть человек, способный опознать ворчащий кошмар, то это именно Марио. До сих пор он всегда прислушивался к Винни, а теперь и подавно выслушает, она абсолютно уверена.
Глава 18
На следующее утро Винни уже успевает пройти половину района пешком (хорошо еще, что лодыжка не так болит), как вдруг ее слух поражает такой грохот, такое рычание, словно дракона заточили в старый буксирный катер.
Матильда.
Винни резко разворачивается. Джей паркуется рядом с ней, мигая правым поворотником. Винни видит его усталое лицо сквозь стекло родом из восьмидесятых, и ярость ударяет ей в голову. Она подлетает к пассажирской двери и рывком распахивает ее.
– Ты спер мой велик.
Ему хватает совести, чтобы покраснеть.
– Ну, прости.
– Я не знала, как добираться, потому что ты украл мой велосипед.
– Да я случайно.
– А мне плевать.
Она проскальзывает на сиденье и пристегивается. Потом складывает руки на груди и мрачно смотрит в лобовое стекло.
– Вперед.
Джей повинуется, направляя Матильду вперед. Машина рык-рык-рычит по пути к центру города. Винни косится на Джея сквозь угол очков. Он, как обычно, выглядит максимально дерьмово.
– Ты меня кинул, – говорит Винни, когда Матильда с воем останавливается перед въездом на перекресток. – А как же твое наставничество?
Лицо Джея вновь заливает краска, теперь еще ярче. Смущение с примесью чего-то еще. Какой-то… пустоты.
– Извини, – повторяет он, кажется, вполне искренне.
Винни удивлена. Она-то думала, Джей скажет: «Я передумал тебя тренировать» – или по крайней мере: «Это я тут делаю одолжение». А он даже не спорит, и почему-то у нее от этого неприятно скребет внутри. Или это просто нервы начинают сдавать по мере приближения к Воскресенингам.
Всю дорогу через центр с местными магазинчиками и безупречно подстриженными живыми изгородями, потом по дамбе на западную сторону Цугута-фоллз Джей молчит. На реке белая зыбь от вчерашнего дождя. Она обманывает зрение Винни. Ей мерещатся плавники и чешуя.
Это напоминает ей о Ворчуне – так она стала про себя называть загадочный кошмар. Винни жалеет, что мало спала ночью. Стоило набраться сил для встречи со светочами и преподавателями. Вместо этого у нее всю ночь крутились в голове две навязчивые мысли: «Ты лгунья» и «Ты провалишь следующее испытание».
Обычно в бессонные ночи она спасается рисованием. Руки дроллей особенно успокаивают: в них ведь так много мелких косточек, которые надо правильно изобразить. Но вчера она даже не взглянула в сторону стола, брать планшет и линер в постель тоже не стала. Просто варилась в своих мыслях, глядя в темноту.
Матильда, икая, перебирается через дамбу – перетаскивает Джея и Винни в районы Понедельниксов и Вторниксенов и дальше, на просторные территории клана Воскресенингов, где утреннее солнце вполсилы освещает футбольные поля и широкую беговую дорожку. Позади расположился величественный особняк Воскресенингов с кирпичным фасадом, деревянной кровлей и аккуратными квадратными окнами, идеально распределенными по всей стене.
В последние четыре года Винни старалась не очень-то заглядываться на усадьбу Воскресенингов, если проходила мимо. Или проезжала, если в кои-то веки умудрялась не заглохнуть при переключении с первой передачи на вторую. Зачем смотреть на то, что тебе недоступно? Зачем напоминать себе о тех днях, когда была счастлива? Даже сейчас она непроизвольно старается избежать взгляда этих мелко расстеклованных окон, уткнув пустые глаза в безупречно подстриженный газон. Джей ставит машину на парковку для студентов. Винни поправляет очки, ее зубы стучат. Приехали рано, и от этого вроде должно быть легче, но ее грохочущее сердце, видимо, не получило уведомления.
Как и в усадьбе Понедельниксов, здесь множество дополнительных построек вокруг основного здания, но все здешние предназначены для тренировки светочей.
Здесь есть своя библиотека – весьма сжатая версия двух библиотек усадьбы Понедельниксов. Еще есть внушительный закрытый бассейн со стеклянной крышей, а возле него пруд, имитирующий озеро в верховьях речных водопадов, – излюбленное пристанище водных кошмаров. А вон в том маленьком домике – спуск в подземную «жаркую комнату». И все это окружает полоса препятствий. Кстати, она порядком разрослась за время отсутствия Винни: больше столбов, которые надо обойти, больше лестниц, куда надо вскарабкаться, больше шин, грязи и болотистых луж, через которые надо пробежать.
Винни замечает, как тренер Роза Домингу[13], преподаватель общей физической подготовки, проверяет особенно экстремальный участок канатных препятствий. Роза родом из Бразилии (там тоже есть община светочей), и ее зеленые, почти охристые глаза сияют, поймав короткую вспышку утреннего солнца. Свои темные кудри с вкраплениями медных прядей Роза всегда собирает в высокий хвост. Вот и теперь он пружинит, касаясь ее мускулистой спины.
Уже несколько лет Винни не разговаривала ни с кем из преподавателей-Воскресенингов, не считая эпизодических неловких встреч в «Неупокоенной дочери».
«Вот что тебе нужно, – говорит она себе, вытирая липкие ладони о вельветовые брюки, пока Джей выключает зажигание. – Вот что тебе нужно». С тренером Розой они всегда ладили. Может быть, Роза будет рада ее видеть.
Понаблюдав некоторое время за тем, как преподаватели выходят из машин и направляются к двойным дверям в конце усадьбы, Винни осознает, что ни разу не шелохнулась с тех пор, как затих двигатель Матильды. Джей тоже сохраняет неподвижность: сидит и водит по ней стальными стрелами своего взгляда.
– Хочешь, чтобы я зашел с тобой? – в конце концов спрашивает он.
У Винни теплеют щеки, а сердце спотыкается. Она уже готова выпалить «да», но через пол-удара сердца говорит:
– А ты сам разве не идешь?
– Я был на охоте ночью. Устал.
– Вот оно что… – Винни поражается сама себе. Здорово же она выпала из жизни светочей, если умудрилась забыть про его охоту. – Ты что, проснулся только ради того, чтобы меня отвезти?
– Угу.
– Да? – повторяет она, раздосадованная тем, что у нее не нашлось другого слова. И тем, что Джей продолжает на нее смотреть.
– Ну и глупо, – произносит ее рот, хотя на самом деле она хочет сказать спасибо. – Спал бы себе спокойно.
– Не благодари. – Он стучит пальцами по рулю. – Когда в следующий раз угоню твой вел, так и сделаю.
– Вот и ладно. – Теперь Винни действительно не в своей тарелке.
Она застегивает молнию куртки до самого верха, подхватывает рюкзак и берется за ручку двери, намереваясь выйти.
– Подожди, – говорит Джей непривычным командным тоном. Ее пальцы сами собой замирают на потертой дверной ручке. – Тренироваться сегодня хочешь?
– Да. Если можно. – Винни проводит по ручке пальцем.
Хромированное покрытие поцарапалось и облупилось. Она знает, что пора выбираться из машины, но никак не может сдвинуться с места. Хотя едва ли сегодня будет хуже, чем вчера у Гюнтера. Чем все эти годы, что она провела снаружи, подглядывая через забор.
И первым выходит Джей, выводя Винни из ступора. Выбравшись из джипа, она обнаруживает, что Джей уже извлек ее велосипед из багажника.
– Может, тогда после обеда? – уточняет он, удерживая руль, который пытается перехватить Винни. – Годится?
– Вполне. – Она забирает велосипед, стараясь не смотреть Джею в глаза.
Оба обходятся без прощальных слов.
Стуки-стуки-стук. Винни огибает усадьбу, ведя велосипед за руль, и на полдороги слышит за спиной чей-то топот. Ее окликает голос с легким акцентом:
– Винни! Сколько лет, сколько зим.
Тренер Роза. Ее Винни за последние четыре года вообще ни разу не видела, если не считать вышеупомянутых неловких случайных встреч. А теперь она пристраивается рядом и идет с Винни в ногу, словно ничего не изменилось и Винни всегда была тут своей.
– Ты идешь ко мне на третьем сдвоенном уроке. – Тренер Роза потирает руки. Ее спортивный костюм парусит на ветру. – Там начинающие. Но ты не волнуйся. Думаю, ты быстро перескочишь на более продвинутый уровень, это на втором сдвоенном. Банши, – говорит она с улыбкой в сторону, словно кому-то третьему. – Кажется, никто не убивал банши в одиночку за последние… на моей памяти ни разу. Да еще и одной ловушкой с ядовитым туманом! Тебе придется рассказать нам с ребятами, как ты так ухитрилась.
Винни боится, что ее стошнит.
– Ага. – Она чуть быстрее катит велосипед к велопарковке. – Мне прямо не терпится.
– Класс! – Роза хлопает ее по спине. – Тогда до встречи через пару часов.
И она поднимается ко входу в усадьбу, с завидной легкостью прыгая через ступеньку, а Винни остается возиться с велосипедной цепью.
«Вот что тебе нужно, – говорит себе Винни. – Вот что тебе нужно».
ОФП – не единственный предмет, на котором Винни отправляют к начинающим.
– Ты отстала на четыре года, – объясняет своим сопрано директор Джина Воскресенинг (она же советник Джина Воскресенинг и глава клана Воскресенингов). – Но ты всегда была отличной ученицей. Не сомневаюсь, ты быстро все наверстаешь. Однако… – Она грозит Винни пальцем с красным ногтем из-за своего широкого стола. – Тебе придется заниматься чуть больше, чем остальным, чтобы всех догнать. Если что-нибудь понадобится, говори, не стесняйся.