Сунув руку в пакет, она подбирает два фрагмента останков, как когда-то подбирала какашки за собакой Эрики. Шур-шур. Одна ступня. Вторая. Они неожиданно увесистые, а в промежутках между глубокими кровавыми ранами виднеются волосы. Будто чьи-то ноги угодили под газонокосилку.
На Винни накатывает приступ дурноты. Она торопливо завязывает пакет. Всего час назад дразнила Маркуса, а сейчас ее саму того и гляди вывернет. Что же с ней будет на сегодняшнем испытании? Нехорошо, нехорошо…
«Да ты просто голодная, – говорит она себе. – К тому же не выспалась». Даже маме и бабушке Вайноне могло иногда поплохеть, хотя обе были Ведущими Охотниками клана Средансов.
Винни втыкает палку в то место, где были ступни. Красная глина трескается. Кончик палки обламывается, но ничего, сойдет. Марио из лаборатории Понедельниксов сумеет отыскать ее метку.
Пристроив ступни на прицепе-платформе среди кошмаров и нонов, она продолжает путь. На этот раз она не обращает внимания на колею Вторниганов. Она просто едет. Быстро. Пока наконец не въезжает на территорию усадьбы Понедельниксов.
Холодный ветер ревет ей в лицо, больше не защищенное лесом. Земля тиха, трава хрустит от инея. Винни несется ураганом, вспугивая двух воронов.
Эта усадьба похожа на кампус колледжа. Или на то, как Винни представляет себе кампус колледжа по картинкам из телевизора. Впереди главное здание – конечно, из красно-коричневого песчаника и увитое плющом, который в отсутствие листьев больше смахивает на засохшие спагетти. А вокруг дополнительные постройки, всего семь: три лаборатории, две библиотеки (историческая и естественно-научная), больница и офисное здание для всех Понедельниксов, которые трудятся над приумножением знаний светочей.
«Интеллект на первом месте. Познание есть верный путь» – вот их девиз, и уже не в первый раз, проходя мимо двух библиотечных зданий, Винни немного жалеет, что не родилась одной из Понедельниксов. Это не изменило бы того, что случилось с папой, но в этом клане она, мама и брат не страдали бы от ненависти окружающих так, как в клане Средансов. Понедельниксы ее, по крайней мере, не оскорбляют.
Кстати, девиз Средансов: «Дело превыше всего. Преданность до мозга костей». А что может быть большей неверностью, чем жить с дианом? Дианы – это ведьмы и колдуны, которые крадут магическую силу у спящих духов по всему миру. Они хотят разбудить их, чтобы кошмары хлынули в мир людей.
По меркам Средансов, десять лет изгойства – это еще мягкое наказание за преступление Винни, мамы и Дэриана. И, как бы ни было больно, Винни даже не в чем их упрекнуть. Дианы плохие. Папа плохой. Этим все сказано.
Давным-давно, на заре американских светочей, когда здешний дух впервые дал о себе знать, дианы боролись за то, чтобы закрепиться в лесу. По всей округе они закапывали свои источники – кристаллы, металлические шары, талисманы из древесины, кости животных, – надеясь, что предметы напитаются магической силой духа. Потом они использовали эти инструменты в своих колдовских ритуалах.
В те дни казалось, что источники рассованы повсюду: под корнями деревьев, в трещинах камней. Они постепенно высасывали из леса все соки. Нередко на них натыкались подростки во время трупного дежурства, нередко эти источники оказывались заминированы.
Например, прадедушка Винни потерял таким образом большой палец.
Однако светочи Цугута-фоллз в итоге оказались сильнее дианов. Колдуны и ведьмы не смогли присвоить магию духа, а потому им пришлось вновь скрываться по всему земному шару. А старая сирена в центре города, установленная когда-то для предупреждения о дианах и завывавшая без умолку, постепенно затихла.
Но ведь они по-прежнему где-то есть. Дианы. Они все еще стремятся установить контроль над духами и захватить мир. Они продолжают тайком размещать источники и красть магию, где бы они ни находились, при любом удобном случае. Папа Винни – живое тому подтверждение, а ее семья – живое доказательство того, что может случиться, стоит только ослабить бдительность.
Винни проезжает мимо главного здания усадьбы. Она машет двоим людям в лабораторных халатах, но те игнорируют ее. Достигнув больницы, она сворачивает и подъезжает к входу в морг. Там ее встречает Марио, ведущий исследователь кошмаров.
Он кивает Винни, его бледная кожа оттенка «не выхожу из лаборатории» пламенеет в лучах утреннего солнца. На губах лопается розовый пузырь.
– Фу, – ворчит Винни. – Я думала, мы договорились: никакой жвачки, пока я тут.
– А я думал, мы договорились, что ты не опаздываешь. – Он стучит по часам. – Вот, убиваю время как могу. – Он надувает новый пузырь. Хлоп!
Винни криво ухмыляется. Ей нравится Марио. Он никогда не ведет себя так, словно ей тут не место, никогда не закатывает глаза при виде ее, не игнорирует ее приветствия. Может, это из-за хороших отношений его племянника Эндрю с братом Винни, Дэрианом. А может, потому, что Марио был дружен с ее отцом до «инцидента». Как бы то ни было, она рада иметь союзника, даже если ей нельзя ходить с ним в морг и в лаборатории.
Даже если этот союзник без конца хлоп-лоп-лопает пузыри – не человек, а ходячий кусок пупырчатой пленки, выводящий из себя буквально всех. Даже его мать, которая живет в итальянской общине светочей, ругается, когда приезжает в гости.
– Я кое-что нашла. – Винни глушит двигатель, спрыгивает на тротуар и поднимает продуктовый пакет. Сквозь пластик виднеется кровь.
Марио щурится.
– Это что… ступни?
– Они самые. – Она подбегает к нему и машет свободной рукой в сторону платформы. – И я нашла их за пределами. Я просто уверена, что это ступни того половинного. Нет, – поправляет она сама себя, добежав до Марио, – я в этом вообще не сомневаюсь. Ты же знаешь, что это значит, да?
Он вздыхает, и его лицо превращается в гримасу, которую не назовешь иначе как страдальческой.
– У меня, безусловно, есть теория, но я подозреваю, что у тебя совсем другая. Притом крайне неправдоподобная.
Вот уж чья бы корова мычала. Не Марио ли печально прославился своими нестандартными идеями?
– Это сделал вервольф, – заявляет Винни.
Марио снова надувает пузырь. Хлоп!
– Нет, я серьезно. – Винни трясет перед ним ступнями. Пакет шуршит. – Разве какая-то другая тварь может перейти границу незамеченной, Марио? Это либо вервольф, либо подменыш, но подменыши не уродуют тела.
– Но волки-оборотни – огромная редкость. Их последний раз тут видели семнадцать лет назад. И тогда это было… – Он качает головой. – Это было ужасно, помнишь?
Помнить Винни не помнит – ее тогда еще на свете не было. Но она, конечно, слышала истории про то, как верфольф обернулся ноном и убил шестерых человек за шесть дней и как все жители Цугута-фоллз сидели по домам, пока Вторниганы его не пристрелили. Именно с тех пор сирена, которая предупреждала об атаке дианов, используется и для оповещения о любых дневных скитальцах, выбравшихся из леса.
Винни кусает губу. Она не хочет обесценивать воспоминания семнадцатилетней давности…. Но все же думает, что напала на след.
– Просто представь себе, Марио. Конец ночи застает волка-оборотня за едой. Он еще держит в пасти ступни, а его тело начинает снова принимать человеческий облик…
– Ты сказала «он»? Не «какая-то тварь»?
– …И он просто… – Она шагает пальцами. – Выходит из леса. Потом бросает ступни и входит в наш мир.
По виду Марио непохоже, что рассказ его сильно впечатлил. Он, скорее, выглядит слегка напряженным. Словно ему надо убегать по срочному делу, а Винни тут задерживает его своими небылицами. Пакет он тем не менее берет.
– Интересная история, Винни, как всегда. Но я предложу тебе другую. Представь: это была та самая стая вампов, которую охотники выслеживали три ночи подряд. И вот они ее настигли – допустим, во время трапезы. Охотники принялись бить вампов. Ступни отбросило, и они перелетели через границу.
Марио идет за стоящей поблизости каталкой. Нержавеющая сталь блестит в лучах восходящего солнца.
– Это первое, о чем я сама подумала, – соглашается Винни.
Марио хватает каталку, Винни берется с противоположной стороны. Они вместе подъезжают к квадроциклу.
– Но следы на ногах совсем не вампские. Открой пакет и взгляни сам! – кричит Винни.
Марио не отвечает, но Винни видит: он обдумывает ее слова. Он всегда громче жует и надувает больше пузырей, когда его мозг, мозг ученого, жужжа приходит в движение. Хлоп-лоп-лоп!
Винни помогает ему выгрузить тело первого нона на нижнюю полку каталки. Это пожилая женщина. Судя по окаменевшим глазам, несчастная нарвалась на василиска. Затем на среднюю полку они перекладывают мантикор. Потом сильфиду (при виде которой Марио взволнованно охает). И наконец, на верхнюю полку они укладывают половинного.
– Да нет, это точно вампы, – говорит Марио после беглого осмотра, – но твоя теория мне правда нравится, Винни. Она такая… – Он зависает на мгновение (его еженедельная реакция на очередную нестандартную идею Винни).
– Оригинальная, – заканчивает Винни за него.
Ее голос выдает разочарование. Она ведь успела поверить, что в этот раз поняла все правильно. Версия с оборотнем объяснила бы то, как Джей странно, оценивающе осматривал поляну. К тому же Винни сама слышала волчий вой на рассвете.
Улыбка Марио выражает сожаление.
– А мы с тобой та еще парочка, скажи? Но мне, честное слово, нравится, как у тебя мозги работают.
Винни подталкивает очки вверх. На левой линзе остается отпечаток пальца.
– А что, тетя Рейчел сообщила тебе, что они расправились со стаей вампов?
– Нет, – признается он. – Средансы еще не передавали координаты места ликвидации, но я готов поспорить на недельный запас кофе, что нона убил не верфольф.
Это еще один еженедельный прикол Марио – спорить с Винни на недельный запас кофе, что ее гипотеза ошибочна. Естественно, когда он сам выдвигает очередную завиральную теорию, Винни предлагает аналогичное пари.