– И пожалуй, правильно сделает… – Он вздыхает и придвигается к ней, подтягивая одно колено на сиденье. – Вин, люди вообще-то иногда погибают на этих испытаниях. И это те, у кого за плечами годы тренировок. Ты же сама видела, что кошмары могут сделать с человеком.
Винни снова сморкается, потом смотрит на мятую салфетку, зажатую в кулаке.
– Дэриан, ты же знаешь, это все, чего я когда-либо хотела, – говорит она очень тихо. – И у меня единственная попытка. Если я не смогу сейчас, не смогу никогда.
Его губы сжимаются, а кожа вокруг них бледнеет, и Винни знает, что сейчас он думает о собственной похороненной мечте. Она бы постыдилась своих слов, если бы ее единственной заботой сейчас не было его убедить.
– Плюс, – продолжает она, – если у меня получится стать охотником, это поможет нам всем. Тебе, мне, маме. Светочи приняли бы нас обратно. Нам не пришлось бы ждать еще шесть лет до конца идиотского наказания.
Губы Дэриана сжимаются еще плотнее, он не произносит ни слова. И неудивительно: крыть-то нечем. Быть охотником в Цугута-фоллз значит иметь влияние. Большое влияние. Достаточное, чтобы с тобой считались в Совете.
И в клане Средансов тоже.
Он надвигает очки обратно.
– А маме ты как собиралась объяснить, где ты будешь?
– Да я думала улизнуть просто так, без объяснений.
Он сверкает глазами.
– А потом заявиться разодранной и грязной в три часа ночи? Так не пойдет. Ты не забыла, что лес опасен для нетренированного светоча? Это первое, чему нас учат, Винни.
– Я не совсем нетренированная. – Винни сжимает челюсти. – Я тренировалась сама.
Взгляд Дэриана становится подозрительным:
– Как давно ты начала это планировать?
Она теребит салфетку:
– Некоторое время назад. – «Сразу же, как нас вышибли». – Первое испытание – самое легкое, Дэриан. Все, что мне нужно сделать, – это убить одного кошмара. И когда я с этим справлюсь, смогу перейти ко второму испытанию, в эти выходные…
– Когда справишься? – повторяет он. – Уж скорее если.
Винни отрывает уголок салфетки. Она пропускает слова Дэриана мимо ушей.
– Когда я справлюсь, я перейду ко второму испытанию – пережить ночь в лесу. Потом к третьему, что бы там ни было.
Она пронзает его острым взглядом:
– Может быть, ты прав. Может быть, это «если», а не «когда». Но я должна хотя бы попытаться, Дэриан. Подумай, что бы это значило для нашей семьи! Снова иметь в ней охотника – доказать нашу верность клану. Доказать, что, если наш папа оказался дианом, это не значит, что мы не оставались верными светочами.
Дэриан кусает губу. Винни замечает: ее аргументы начинают на него действовать.
– Неужели тебя устраивает таскать кофе Драйдену Субботону? Устраивает, когда он орет, что хотел двойные сливки?
– Нет, конечно. – Теперь он таращится на залитое дождем стекло.
– Вот видишь, а меня не устраивает курс живописи в Херитедже! Дэриан, меня в школе дразнят «колдовской шпионкой» и «диановым отродьем». Каждый день, понимаешь?
– Кто? – Он поворачивается к ней. – Кто тебя дразнит?
– Да все! Я даже сегодня это выслушивала. – Отчего-то она снова расплакалась. – Наша жизнь – сплошное наказание за папины преступления, и я так больше не могу. Мы этого не заслужили. Мы заслуживаем возвращения к прежней жизни. Мы заслуживаем снова мечтать. Умоляю, Дэриан, помоги мне. Пожалуйста, помоги мне попасть на испытание.
Несколько бесконечных минут не слышно ничего, кроме его осторожного дыхания. Он глядит на Винни, и только линия его плеч выдает гнев брата, готового порвать всех за сестру. И вот, когда Винни кажется, что она не вынесет больше ни секунды тишины, он говорит:
– Ладно, Вин. – Его плечи опускаются. – Я помогу тебе.
– Правда? – почти взвизгивает она.
– Да, хотя, видит бог, мы совершаем ошибку. – Он возвращает ноги на педали и включает передачу. – Испытание начинается в девять, да? То есть на подготовку у нас только этот вечер.
– Спасибище, – начинает она, но он обрывает ее движением руки.
Внутри у него все протестует против этого решения, и в то же время он, как и его сестра, осознает: жить так еще шесть лет просто немыслимо.
Пикап тикает поворотником и ворчит – это Дэриан выруливает обратно на главную дорогу. У Винни опять начинают стучать зубы. Она смотрит на коричневую реку, которая в тумане змеится через город, питаясь водами отдаленного водопада и озера, полного кошмаров.
Глава 9
Квартира Дэриана – это лофт в индустриальном стиле над рестораном «Тре Жоли»[6] – единственным в округе, не считая «Неупокоенной дочери». Если, конечно, вы не хотите ехать час до ближайшего города нонов. В отличие от «Неупокоенной дочери», в «Тре Жоли» подают высокую кухню, поэтому семья Винни тут бывала только по особым случаям, а теперь не бывает вовсе.
В квартире всегда пахнет свежим багетом, и на Винни тут всегда сразу нападает голод. Поэтому, стоит Винни появиться на пороге, Эндрю, благослови его боже, всегда отрывается от работы, чтобы соорудить ей перекус на открытой кухне.
Сегодня на кухонном островке (он же обеденный стол, он же бар) ее уже ждет торт, который Эндрю явно испек сам.
– На вкус он лучше, чем на вид, – предупреждает Эндрю, бросая виноватый взгляд в сторону поникших свечек в форме цифр один и шесть. Их робкое мерцание поблескивает на его острых скулах теплого темно-коричневого оттенка.
Родители Эндрю – выходцы из кенийского сообщества светочей, но сам он родился здесь, а потому носит фамилию Понедельникс.
Он учится на фельдшера, а в редкие минуты досуга пытается воспроизводить рецепты из шоу «Лучший пекарь Британии». Например, сегодняшний торт украшен шоколадной глазурью и синими завитушками, которые на вкус, вероятно, лучше, чем на вид.
– Спасибо, Эндрю. – Винни выдавливает улыбку, но выходит неестественно, и он это явно чувствует и переводит взгляд с нее на Дэриана. – А что у вас стряслось?
– Да ничего, – начинает Винни.
И тут Дэриан, который буквально секунду назад клятвенно обещал ничего не рассказывать Эндрю, выдает:
– Винни собралась на испытание сегодня. Прошу тебя, отговори ее. – И, поймав гневный взгляд Винни, добавляет: – Ну прости. Мы ничего друг от друга не скрываем.
Он подкрадывается к Эндрю, похлопывает его по плечу и удаляется в спальню под чердаком.
Эндрю просто таращится на Винни, а она, в свою очередь, яростно задувает свечи. «Пожалуйста, дай мне пройти испытание, – загадывает она. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, лесной дух, дай мне пройти испытание».
Эндрю склоняется над кухонным островком. Он – полная противоположность Дэриана с его трикотажными жилетами и безупречно отутюженными сорочками, застегнутыми на все пуговицы. Тема Эндрю – это мятые футболки со спортивными логотипами и треники.
– Тебе нельзя на испытание, Винни, – говорит он.
– А вот и можно. – Она выдергивает свечку в виде единицы и слизывает крем. – В большом, полном «Официальном своде правил» нет ни слова о том, что мне нельзя.
– Когда это ты изучила «Официальный свод правил»… Ох, – стонет он. – Так вот зачем тебе надо было в библиотеку? Это что за дела? Ты меня развела!
Он отодвигает от нее торт.
– Когда ты начала это планировать?
– Какое-то… много времени назад.
– А ты хотя бы, ну знаешь, тренировалась хоть немного?
– Да, – отвечает она, а Дэриан при этом кричит из спальни:
– Не по-настоящему, не считается!
Потом он появляется собственной персоной. В руках у него что-то похожее на старое тренировочное обмундирование охотника.
– А значит, ее ждет не только унизительный провал, но, вероятно, и гибель. На вот, примерь-ка.
Он сваливает на стол кучу объемных черных вещей.
Винни хлопает глазами, тут же позабыв, как Дэриан только что напророчил ей провал и вероятную гибель:
– Где ты все это взял?
Она подтягивает вещи к себе: кевларовый нагрудник, кевларовые набедренники и две ловушки с ядовитым туманом.
– Это вещи Эндрю, – отвечает Дэриан, примеряя ей нагрудник, а Эндрю морщится.
Так он обычно выражает весьма широкий спектр эмоций. Конкретно сейчас это значит: «Мне неловко».
– Хотел быть охотником, – признается Эндрю. – То есть я так думал, пока не встретил Дэриана и не понял, что, кроме леса и светочей, бывают другие вещи, ради которых стоит жить.
– Пфф. – Дэриан закатывает глаза, хотя Винни успевает заметить, как у него медленно краснеет шея. – Он хочет сказать, пока папа не разрешил ему изучать медицину вместо всего этого.
– Ну, это тоже, – скалится Эндрю, пододвигая торт обратно к Винни.
Пока он не передумал, она извлекает вторую свечку и набрасывается на крем. Ее живот отзывается урчанием.
– Это не настоящее охотничье снаряжение, а тренировочное. – Дэриан расстегивает липучку нагрудника – хррпп! – Но хоть какая-то защита, не идти же тебе в лес без всего.
Он пристраивает части амуниции к ее телу – сначала нагрудник, затем набедренники.
Винни кладет свечку на стол.
– Оно… Оно мне велико, – выдыхает она.
Дэриан прерывает возню с липучками:
– Ты ведь не обязана это делать, Вин.
– Обязана.
– Если провалишься…
– Не провалюсь. – Она не хочет снова начинать этот разговор и лишний раз видеть, насколько он в нее не верит.
А больше всего она не хочет видеть, сколько надежды при этом прячется в глубине его глаз. Он желает ей успеха так же, как она сама. Он хочет, чтобы его принимали в Совете, хочет, чтобы они снова были уважаемым семейством, хочет зарабатывать достаточно, чтобы Эндрю не приходилось тянуть бо́льшую часть арендной платы.
Когда папа исчез, Дэриан пострадал больше всех. Дэриан и папа не просто были похожи внешне, они ходили, говорили и организовывали пространство одинаково. Если Винни была жесткой и резкой, как мама, Дэриан был мягким и деликатным, как папа.