влю в самих этих новых северо-западных странах.
Теперь что касается капитана Мартина Фробишера, экспедицию которого я здесь описываю, то он с двумя тридцатитонными судами «Майкл» и «Габриэл» и десятитонной пинассой, снабженными всем необходимым, насколько позволяли собранные средства, отплыл из Англии 19 июня 1576 года.
30 июня начался жестокий шторм, который продолжался до 8 июля и не позволил ставить паруса. Во время этого сильного шторма была потеряна из виду маленькая пинасса (на ней было три человека), и она навсегда исчезла, хотя люди не жалели усилий и делали все, что могли в такую погоду, чтобы отыскать и спасти ее.
Когда шторм прекратился, они продолжали плавание заданным курсом и 11 июля увидели неизвестную землю[12].
Они не могли подойти к ней достаточно близко, чтобы высадиться из-за поразительного изобилия огромных ледяных островов, дрейфующих вдоль берега.
Приблизившись к этой земле, чтобы исследовать ее, они увидели, что она удивительно высока, причем вдоль всего берега вздымаются высокие, рассеченные скалы; некоторые ледяные острова у берега достигают такой высоты, что на их вершинах висят облака, а птицы, пролетавшие над ними, исчезали из виду.
Здесь они, к великому своему беспокойству, потеряли судно «Майкл», так как его экипаж, не пожелав заниматься открытиями новых земель, повернул обратно на родину в Лондон.
Тем временем упомянутый капитан Фробишер на оставшемся судне «Габриэл» до 13 июля выдерживал натиск жесточайшего шторма, который повалил судно на борт. Оно наполнилось водой так, что едва не затонуло, еле держалось на воде и не слушалось руля.
В этом бедственном положении, когда все люди на судне потеряли мужество и не чаяли выжить, капитан, проявив доблесть и отвагу, встал, прошел вдоль борта, ухватился за веревку фока и, оттягивая ее, помог кораблю выпрямиться. Чтобы облегчить судно, пришлось срубить бизань-мачту. Матросы хотели срубить и грот-мачту, но капитан не разрешил. Наконец судно выпрямилось, но, поскольку оно наполнилось водой, а на море было волнение, за борт смыло много вещей. Так они заставили судно идти дальше в шторм весь тот день и следующий. Позднее у них сломалась и грот-мачта, но ее починили.
Шторм прекратился, и, хотя теперь всякая надежда встретиться с другим судном — «Майклом» была потеряна, капитан все же решил продолжать свое предприятие и плавание, пока не исчерпает всех возможностей, и лучше принести свою жизнь в жертву и предстать перед Богом, чем возвратиться, не открыв «Катая», разве что к возвращению его принудят непреодолимые препятствия и крайняя нужда.
Итак, они пошли прежним курсом согласно заданию. И 29 июля сам капитан первым увидел новую землю поразительной высоты, он назвал ее мысом Елизаветы[13] в честь ее королевского величества.
Подойдя ближе, они увидели у берега массу чудовищно высоких ледяных островов и гор, влекомых ветрами и течениями, из-за чего моряки не решились приблизиться к берегу, чтобы высадиться. Тем не менее они все еще надеялись найти безопасную стоянку, и 16 дней ходили то в одном, то в другом направлении вдоль побережья, не теряя из виду этой земли, пока не дошли до места, где льды растаяли и сгинули.
19 августа в большом проливе, названном ими проливом Фробишер, они увидели небольшой остров, который им приглянулся. Капитан с шестью матросами высадились на остров и поднялись на вершину высокой горы, чтобы рассмотреть окружающую местность, и оттуда они увидели семь необычного вида лодок с людьми, гребущими к острову[14].
Увидев это, они поспешно сбежали вниз, чтобы поскорее добраться до своей лодки, и едва успели это сделать до прибытия тех семи. Капитан возвратился на судно, чтобы подготовиться на всякий случай к защите, но выслал на лодке матросов, чтобы посмотреть на странных людей и, если представится возможность, вступить с ними в беседу.
Чужеземцы знаками показали, что у них дружественные намерения, после чего согласились на том, что один из них отправится в лодке на судно, а вместо него в качестве заложника высадится на берег один из наших людей.
Очутившись на судне, чужеземец всему очень удивлялся. Капитан дал ему отведать корабельных продуктов — мяса, напитков и вина, но, судя по всему, они ему не понравились. Тогда капитан подарил ему несколько безделушек, которые тому очень приглянулись, и он взял их с собой; вскоре его высадили на берег, где забрали нашего матроса.
Капитан по поведению и разговорам чужеземцев понял, что они по природе своей склонны к буйствам и грабежу, а судно еще не было подготовлено к защите; поэтому немедленно поставили паруса и отплыли, чтобы выгадать время и подготовиться к защите.
Они перешли к южному берегу пролива и там стали на якорь и приготовились защищаться изо всех сил, если в этом возникнет необходимость; но сделать это было нелегко на таком маленьком суденышке, со столь ничтожным экипажем, к тому же истощенным за плавание непосильной работой и болезнями.
Капитан, высадившись с несколькими людьми на остров у этого южного берега, поднялся на высокую гору, чтобы обозреть все, что было возможно, — проливы, море и прилегающую местность. С горы он увидел два мыса на дальнем конце пролива и широкое водное пространство между ними. Судя по сильным приливам, оттуда надвигавшимся, они заключили, что перед ними Западное море, которым можно пройти в «Катай» и Восточную Индию.
Оттуда же они увидели в долине, находившейся прямо под ними, три крытые тюленьими шкурами хижины, похожие на палатки, а также двух собак. И немедленно, чтобы избежать опасности, капитан Фробишер со своими людьми спустился к лодке, стоявшей у берега, но едва они в нее сели, как увидели нагонявшую их большую лодку[15] людей этой страны, которые подавали им дружественные знаки. Однако капитан, не доверяя чужеземцам, дал знак одному из них перейти в нашу лодку, что тот и сделал. После этого наш штурман высадился на берег к этим людям, которые повели его за руку в свои дома, вернее хижины.
Район, который посетил Мартин Фробишер во время экспедиции
Убедившись, что штурман в их руках, некоторые чужеземцы начали подавать тайные знаки дикарю-заложнику, оставшемуся в лодке, чтобы тот бросился в воду. Заметив эти знаки, капитан Фробишер, державший в руке довольно длинный кинжал, поднес его острием к груди чужеземца, угрожая жестами убить его, если тот пошевельнется.
Тем временем штурмана повели в хижины, и он отведал их пищи и ознакомился с их образом жизни, показавшимися ему странными и отвратительными. Когда штурман вернулся в лодку, заложника доставили на берег, и тотчас же один из чужеземцев добровольно отправился на капитанской лодке осматривать корабль. Ему подарили много безделушек, которые очень ему понравились.
Пока чужеземец находился на судне, капитан Фробишер знаками дал ему понять, чтобы он показал им путь через проливы в Западное море, на что тот согласился. Тогда этого кормчего отвезли на берег, чтобы он приготовился сам и подготовил лодку. Но, поскольку капитан сделал мудрый вывод, что этим чужим людям доверять нельзя, он приказал команде лодки высадить чужеземного кормчего на краю одной из скал у острова. Эта скала находилась в пределах видимости, так что капитан мог спасти команду, если бы на нее совершили нападение.
Однако эти глупцы (всего в лодке их было пятеро), высадив на сушу туземца в назначенном месте, немедленно вопреки приказу капитана начали грести дальше, прошли скалу и скрылись из виду. После этого капитан их никогда больше не видел и ничего о них не слышал.
Капитан, потеряв, к своему великому огорчению, лодку с пятью лучшими людьми, весь тот день и всю следующую ночь не снимался с якоря, еще надеясь о них услышать. Но о них он больше ничего не узнал и пришел к выводу, что матросов захватили в плен и держат силой.
Поэтому на следующее утро, 20 августа, капитан поднял паруса и прошел как можно ближе к хижинам, приказав трубить в трубу и дать залп из пушки поверх хижин. Но и после этого он ничего не услышал о лодке и людях. Однако капитан услышал, как смеются над ним обитатели этой земли, и поклялся не заключать с ними мира. Он решил лучше перейти в другое место и там попытаться найти людей, которые не знали бы о происшествии, и взять среди них пленников в отместку за своих людей.
Он плавал здесь три дня, но, не найдя других жителей, вновь возвратился на то место, где потерял лодку с матросами.
Прибыв сюда, он обнаружил, что все местные жители ушли, забрав с собой хижины, и это было крайне досадно, так как навсегда пропала надежда отыскать лодку и матросов.
Сокрушенный этой потерей, он совсем отчаялся в том, что сможет продолжать плавание в сторону Катая. Больше всего угнетала его мысль, что он вынужден возвратиться на родину, не привезя с собой никаких доказательств или подарков, которые свидетельствовали бы о том, где он побывал.
Так пребывал он, погруженный в тяжкие горести и печали, предпочитая смерть такой жизни, как вдруг увидел несколько лодок с людьми той страны, приближавшихся к кораблю. Это обрадовало капитана (хотя если учесть плохое состояние судна, у него было больше оснований опасаться, чем радоваться). Но он подготовил свое судно и вооружил его всем необходимым для обороны; он также закрыл клюзы и оградил ванты и все, за что враг мог бы ухватиться, чтобы взобраться на судно. На шкафуте он поставил пушку и намеревался открыть стрельбу, потопить одну из их больших лодок (в них было до 20 человек), а спасенных взять в качестве заложников, чтобы обменять на своих людей.
Но когда большие лодки приблизились к кораблю и сидевшие в них люди увидели, какие меры защиты приняты, только один человек (тот, кто первым побывал на судне) на маленькой лодке осмелился подойти совсем близко к борту судна. Гребец непрерывно подавал знаки, показывая свои дружественные намерения. В ответ капитан также стал подавать ему знаки дружбы, одновременно продвигаясь к шкафуту судна, где стал так, чтобы у ног оказалось запрятанное оружие. Затем он велел своим людям отойти, чтобы казалось, что он стоит один и не намерен причинить зла. Капитан стал приманивать туземца всякими безделушками. Но тот долго не решался приблизиться, к немалому разочарованию капитана и всех остальных. И все же, наконец уступая любезным приглашениям капитана и соблазнившись подарками, туземец подплыл к борту судна, но держался настороже, не выпуская весла из руки, чтобы немедленно отплыть, если это потребуется. Тогда капитан Фробишер предложил ему колокольчик, но не простер далеко своей руки, и, когда туземец потянулся за подарком, капитан схватил его за запястье и внезапным сильным рывком мгновенно втащил гребца вместе с легкой лодкой на борт судна.