Так они передвигались довольно долго, пока на плечо Джима не опустилась рука Тони.
– Стоп, – прошептал он.
Джим остановился.
– Почему «стоп»?
– Там впереди кто-то есть.
– С чего ты взял?
– Я их слышу.
Больше объяснений не потребовалось, привыкшие к плохой видимости в джунглях разведчики часто полагались на слух и даже обоняние.
– И правда, – согласился Джим, помолчав. Он почувствовал запах табачного дыма. Впереди, метрах в двадцати, находился дозор. Курсанты курили в кулаки и изредка переговаривались приглушенными голосами, однако разведчики эти голоса слышали.
– Посвети туда… Теперь левее, еще левее… – совершенно отчетливо разбирал Джим, однако света от фонаря он не видел. Разгадку нашел Тони.
– У них инфракрасный фонарь.
– Да? – Джим невольно пригнулся. Это было совсем скверно – дозор был вооружен подсвечивающими фонарями и аппаратурой ночного видения. Курсанты видели все вокруг если не как днем, то уж как в сумерках – это точно.
– Надо обходить, – сказал Джим. Тони шагнул в сторону, освобождая дорогу человеку-локатору, и они двинулись в обратном направлении.
По проторенной дорожке идти было легче, Джиму не приходилось напрягаться, он держал все препятствия в памяти.
– Хватит, – сказал Тони, когда они отошли метров на пятьдесят. – Давай обходить.
– Давай.
Сместившись в сторону на пару десятков шагов, они снова двинулись к лагерю, надеясь на этот раз миновать обнаруженный дозор.
89
Джим уже представлял себе, где начинается граница дозоров, и, приблизившись к ней, пошел медленнее, временами задерживая дыхание, чтобы улавливать едва различимые шорохи.
Стрекоча, как миниатюрные вертолеты, проносились ночные мотыльки, попискивали мыши, но ничего такого, что указывало бы на присутствие человека, пока не было.
Осмелев, Джим пошел быстрее, Тони шагал следом, высоко поднимая ноги. Несмотря на свой рост, он передвигался бесшумно.
Снова его рука легла на плечо напарника. Джим остановился, ожидая объяснений.
– Фляга… – прошептал Тони.
– Что фляга?
– Они завинчивают флягу… Только что завинчивали…
Джим понял: при завинчивании металлическая пробка издавала мелодичный звук.
– Ты можешь сказать, где это?
– По циферблату – на полвторого.
– Значит, надо взять чуть правее, столбы пройти между этими и теми…
– Значит, надо.
– А если между ними сигнальная струна натянута?
– Может, и так.
Джим вздохнул: придуманная им схема проникновения в лагерь теперь выглядела не такой простой, как раньше. Предполагалось, что лагерь можно будет обнаружить по сполохам костров, но, видимо, курсанты были подготовлены куда лучше, чем думали разведчики.
Из тяжелых раздумий Джима и Тони вывели звуки шагов, в их направлении со стороны лагеря двигалась группа. Между кустов заплясало пятно света – курсанты шли с фонарем.
Разведчики медленно опустились в траву. Джим с ужасом представил, что с ним случилось бы, ляг они в траву в джунглях Междуречья. А тут по спине пробежала какая-то ерунда, а он только повел плечами – опасности не было.
Группа приближалась.
– Куда претесь, придурки? – окликнули их из дозора.
– Сам придурок.
– Это ты, Вилли? Куда собрались?
– Пашнер приказал привезти со складов жратву. Чтобы был полноценный завтрак.
– Вот это правильно, а то ведь у нас даже пайка полноценного не было – только шоколадка.
– Слышал? Они поедут назад – на базу, – прошептал Джим.
– О да, для нас это идеальный вариант.
Представив, какие перспективы сулит им этот случай, Тони заулыбался.
Пользуясь тем, что им подсвечивают дорогу, разведчики осторожно двинулись следом за курсантами, слушая их разговоры. Впрочем, никакой стратегической информации получить не удалось, кроме того, что подстреленного Тони курсанта звали Бруно. Беднягу напичкали обезболивающим и увезли на джипе, Бруно требовал, чтобы его пристрелили.
– Не хотел бы я оказаться на его месте, – сказал один курсант.
– Да, лучший наш следопыт.
– А кто-нибудь знает, что это за дезертиры такие? – спросил третий голос.
– Майор Фаулз говорил, что из штрафного полка сбежали.
– Брешет, чего же он тогда с ними обнимался? Я сам видел, как они разговаривали – прямо как свои.
– По всему видно, что тертые калачи. Я в этих краях родился и не знал, что хреновник так ядовит, а они им стреляли, да как точно!
– И пулеметчика в вертолете такими же штуками нашпиговали, говорят, двенадцать штук – в тело и две в череп.
Слушая это, разведчики улыбались тому, как быстро в солдатской среде рождаются легенды.
– Это у них оружие такое специальное?
Спросивший вдруг резко обернулся и посветил назад – разведчики упали в траву.
– Ты чего, Олаф?
– Не знаю, что-то померещилось.
– Не дрейфь, мы же при оружии.
– При оружии, а только я не хочу, чтобы и в меня ядовитую стрелу вогнали.
– Забудь про стрелу, дезертиры уже на шоссе до Антвердена голосуют.
– Хорошо бы… – Тот, кого назвали Олафом, тяжело вздохнул, и группа продолжила путь.
Кусты кончились, курсанты вышли на открытое место – до поваленного дерева было недалеко. Джим с Тони отпустили группу подальше, чтобы не попасть в луч света, если Олафу снова что-нибудь померещится.
Курсанты направлялись к машинам, местоположение которых указывал укрытый в яме костер, его сполохи рисовали на тенте грузовиков гигантские тени от сидящих на земле людей.
Увидев фонарь, водители схватились за автоматы.
– Проснулась, охрана! – насмешливо проговорил Олаф. – Ну, и чего вы тут делаете?
– Кашеварим, – нехотя ответили ему.
– Чего кашеварите? – Олаф нагнулся над костром.
– Белку подбили.
– Белку? Так чего в ней есть-то? Это ж, считай, крыса.
– А тебе никто не предлагает.
– Собирайтесь, на базу поедем.
– На базу? Сейчас?
– Да, Пашнер сказал, чтобы к утру вернулись со жратвой.
Водители стали мяться, никто не хотел ехать в темноте.
– Короче – хватит орать, – одернул их Олаф. – Возьмем твой грузовик, Васкес, а Пит поедет впереди на джипе – дорогу будет показывать, чтобы ты не кувыркнулся. И хватит ныть – приедем, хоть брюхо набьем, а крысу отставь этим – крысоловам.
Джим с Тони сидели за поваленным деревом и, наблюдая этот спектакль, прикидывали, как им незаметно забраться в машину. Однако удача в этот вечер была на их стороне – немного поспорив, пятеро курсантов расселись в джипе и кабине грузовика – ехать в кузове на жестких скамейках никто не хотел.
Когда завелись моторы, разведчики выскользнули из-за дерева и неслышно перемахнули через борт.
Водители погазовали, прогревая двигатели, потом впереди что-то прокричали, и колонна тронулась.
Джим выглянул из-под полога – огни костра удалялись. В качающемся кузове разведчики выбрали угловые места и погрузились в дрему.
Дорога была плохая, машину бросало из стороны в сторону, Джим и Тони пробуждались, хватались за поручни, потом тяжелый участок оставался позади, и они снова засыпали. Только по звуку шин можно было догадаться, где они едут: по сыпучему грунту, по траве или по дну оврагов, где бежали ручьи.
Пару раз грузовик останавливался, и разведчики напряженно ожидали, что кто-то захочет перебраться в кузов, однако курсанты просто сбивались с дороги. После совещания моторы заводились снова, и колонна двигалась дальше.
90
Через два с лишним часа колонна подъехала к городку. Не дожидаясь, когда грузовик остановится, Джим и Тони спрыгнули на ходу.
Они подождали, спрятавшись за одним из домиков, пока машины не отъехали, и стали прислушиваться – опасались нарваться на часовых, если таковые здесь были.
На противоположных концах вытянувшегося вдоль кромки леса городка горело по прожектору, однако до расположенных в середине домиков их свет не доставал. Убедившись, что территорию никто не патрулирует, приятели стали думать, что делать дальше.
– Куда теперь? – спросил Джим.
– Ну, следуя твоей линии поведения, нужно забраться в один из домиков и крепко проспать до рассвета.
– Ты это серьезно?
– А почему нет? – Услышав шорох, Тони замер, но это была лишь встрепенувшаяся на дереве птица.
– А что тебе не нравится? Или ты хочешь немедленно проведать майора? Лучше уж подождать до утра.
– Хорошо, давай найдем свободный домик, – согласился Джим.
– Лучше всего забраться в тот, где мы ночевали.
Посидев еще немного и окончательно убедившись, что часовых поблизости нет, разведчики, ориентируясь на огни прожекторов, пошли искать свой домик.
– Наверное, часовых ставят для курсантов, когда они здесь, – предположил Тони.
– Наверное. Но уж возле складов наверняка кто-то есть.
Напарники прислушались – со стороны складов как раз доносились голоса. Заработал мотор.
– На погрузку подают, – предположил Джим.
– Ага. Ну, пошли дальше, кажется, это наш.
Друзья безошибочно вышли к домику и, встав по обе стороны от двери, стали прислушиваться. Как будто внутри было тихо.
– Давай, – прошептал Тони, и Джим потянул за ручку – дверь подалась и открылась без скрипа. Джим проскользнул внутрь, «включил» свое периферийное зрение и определил, что на кроватях никто не спит. Затем на ощупь обследовал ванную и напоследок проверил под кроватями.
– Заходи, – прошептал он в приоткрытую дверь, и Тони присоединился к нему.
Приятели сели на кровати.
– Белье свежее, – сказал Джим.
– Это важно?
– Я к тому, что кто-то здесь по домикам шастает – убирает, белье перестилает.
– Ночью никто не наведается.
Они посидели еще, прислушиваясь. Почуяв в помещении людей, забеспокоились комары, они начали стукаться о сетку и пронзительно звенеть.
Джиму в голову пришла нелепая мысль, что своим жужжанием комары могут выдать их с Тони, однако он взял себя в руки – это просто усталость.