Женщины, подумала она, — создания совершенно особые. Мужчина может быть величайшим любовником в мире, но ему не удастся полностью удовлетворить партнершу, если женщина не будет чувствовать к нему абсолютного доверия и всецело принадлежать ему. У нее должно быть ощущение, что она с высоты летит на землю, зная, что любимый непременно подхватит ее, не позволив упасть. Тогда многократно усиливается удовольствие, оно становится не только неповторимым, но и непредсказуемым. Стелла отлично знала, что может испытать блаженство только с тем, кому она безоговорочно доверяет и кому готова принадлежать, ничего не опасаясь и не раздумывая ни о чем.
— О Господи! — вскрикнула Стелла, когда достигла пика наслаждения. Ее тело будто сжалось в комок и тут же забилось в судорогах высочайшего наслаждения. Освобождение от напряжения было настолько полным и сильным, что она выгнулась дугой, а потом, едва дыша, рухнула на грудь Сэма. В этот момент с ней произошло нечто, показавшееся ей невиданным очищением души. Она почувствовала, что все неприятности: душевная боль, горечь неудач, безотчетный страх — исчезли, не оставив и следа. Она ощутила себя опустошенной и переполненной одновременно. Это было незабываемое чувство.
Но самое главное заключалось в том, что она отнеслась к этому чувству как к совершенно нормальному. Впервые за прошедшие после трагического пожара годы она перестала думать о себе как о гадком утенке, обиженном жестокой судьбой. Ее переполняло невыразимое чувство радости оттого, что она снова испытала нормальные человеческие эмоции — прекрасные и совершенные.
Как только Стелла легла на спину, Сэм раздвинул ее ноги, приподнял их и положил себе на плечи — пошел очередной тайм их любовной игры, и Стелла не могла не почувствовать, что и на сей раз он был готов довести эту игру до логического завершения. Через некоторое время на лице Сэма отразилась охватившая его страсть. Он вскрикнул и отдал ей то, что еще несколько секунд назад принадлежало только ему.
Они обессиленно распластались на кровати, не в силах даже говорить. В комнате было темно и тихо, и только невесомые тени от занавесок скользили по стенам.
Глава 19
— Проснись, Сэм, — прошептала Стелла. — Уже двенадцатый час. Скоро придет Адам. Мне нужно уходить.
— А почему бы тебе не остаться? — сонно спросил Сэм, прижавшись лицом к ее волосам.
— Мне надо еще кое-что сделать, — сказала она, включая ночник. — Кроме того, мне не хочется, чтобы Адам сделал вывод, что мы ведем себя как муж и жена. — Сэм сел на край кровати и молча проследил за тем, как Стелла пересекла комнату и скрылась в ванной.
— А какие у тебя могут быть дела в столь поздний час?
Стелла торопливо натягивала одежду, когда в дверном проеме показался Сэм.
— Я хочу поехать к Марио и закончить наконец разборку всех бумаг, касающихся школы «Счастливые дни», — ответила она. — Я должна выяснить обстоятельства, приведшие к этой трагедии, прежде чем вернусь в Даллас.
— Ты проявляешь излишнюю активность, Стелла, — предостерег ее он, снимая полотенце и оборачивая его вокруг бедер. — Пусть этим занимается полиция. Если за этим что-то действительно кроется, то зачем тебе брать на себя еще и это дело? Неужели у тебя мало проблем?
— Полиция? — хмыкнула Стелла, вспомнив недавнюю встречу на кладбище. Она до сих пор не решилась рассказать ему об этом случае. — Если откровенно, то моей главной проблемой всегда была именно полиция.
Сэм озабоченно нахмурился. Стелла всегда куда-то спешила, как будто опаздывала на самолет, который должен был улететь с минуты на минуту.
— Может быть, мне отвезти тебя? — спросил он. — Если мы быстро соберемся, я успею вернуться сюда до полуночи. Моя сестра не оставит Адама одного. Если даже я опоздаю на несколько минут, они подождут меня в холле.
— Это смешно, Сэм, — возразила Стелла. — Со мной все будет нормально. Я поеду прямо домой к Марио и никуда не сверну.
Когда Стелла собралась, Сэм проводил ее до двери.
— Игра начинается в час дня. Подожди минутку. — Он исчез в спальне и вскоре появился оттуда с коричневым конвертом в руке. — Я купил билет и для твоего брата. Возможно, он не откажется поехать с нами на игру? Ты не против, если я заеду за вами?
— Дом Марио находится неподалеку от стадиона, — сказала Стелла, засовывая конверт в сумку. — Встретимся перед входом около полудня. Я буду стоять ближе к билетной кассе. Не уверена, что Марио поедет с нами, но я благодарна тебе за то, что ты подумал о нем. — Она подошла к нему и поцеловала. — Когда я вернусь в Даллас, все будет превосходно.
— Ты уверена? — спросил он.
— Сегодняшний вечер был просто замечательным, — сказала Стелла и после очередного поцелуя вышла из номера.
Стелла направилась к машине, припаркованной на стоянке. Мозг ее продолжал работать, как сложнейшая система, которая не должна давать сбоев. Пока Сэм умиротворенно спал, насладившись любовью, она молча лежала в темной комнате, и перед ней проносились события далекого прошлого. В состоянии высочайшего блаженства ей удалось оживить в памяти то, что она не могла вспомнить в минуты отчаяния и горя. Из глубин подсознания одна за другой всплывали яркие картинки ее далекого детства. Она вспомнила, как проснулась однажды ночью в холодном поту, обеспокоенная тем, что придется сообщить родителям о беременности. Это было за несколько дней до пожара…
Стелла подошла к машине, открыла дверцу, села за руль и, закрыв глаза, снова попыталась мысленно перенестись в ту трагическую ночь. Она надеялась, что теперь, когда она была одна, ей удастся припомнить даже малейшие подробности. Поначалу это ей не удавалось, но через минуту в ее сознании стали появляться довольно отчетливые образы.
Она увидела перед собой узкий, темный коридор их дома. Она направлялась на кухню, стараясь бесшумно ступать босыми ногами по деревянному полу. Ей нужна была чашка теплого молока, которое обычно помогало быстрее уснуть. Когда она увидела свет в конце коридора, то забеспокоилась: не она ли последней выходила из кухни? С деньгами было туго, и отец всегда ругал их за то, что они забывали выключать свет.
— С тобой все в порядке, папа? — спросила она, увидев на кухне своего отца. Перед ним стояла полупустая бутылка бурбона.
— А, — протянул он, поднимая голову. — Уже утро?
— Нет, — сказала Стелла. — Сейчас только три часа. Ты еще не ложился? — Отец протянул руку к бутылке, чтобы вновь наполнить пустой стакан, но Стелла схватила ее и подняла вверх. — Пожалуйста, папа, не надо больше пить эту гадость. Зачем ты это делаешь? Раньше я не видела, чтобы ты пил что-нибудь, кроме пива.
— Ты ничего не понимаешь, — промямлил отец заплетающимся языком. Его глаза были налиты кровью и покраснели от спиртного. Он схватил ее за руку и потянул к себе. — Люди могут говорить обо мне всякие гадости, — прошептал он сипло, — но ты не должна верить им.
— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросила Стелла. Ее испугало то, с каким отчаянием он произнес эти слова. Ведь она всегда считала его очень сильным и волевым человеком. Никогда еще она не видела отца в таком подавленном состоянии.
Отец попытался встать и обнять свою дочь. От него жутко пахло спиртным, и Стелла отошла в сторону, чтобы не чувствовать запаха перегара. Ей показалось, что этот запах источает не только его рот, но и все поры его тела. И тут она с удивлением увидела, что ее отец задрожал и на глазах его появились слезы.
— Я всегда старался быть вам хорошим отцом, — закричал он. — Я всегда желал добра своей семье! Я никогда не причинял никому зла! Никогда в жизни я не смог бы обидеть ребенка!
— Все нормально, отец, все хорошо, — попыталась успокоить его Стелла, чувствуя, что ее глаза тоже увлажнились. Она повела его к лестнице, придерживая, чтобы он не упал. — Тебе просто нужно немного поспать, — уговаривала она его. — Ты очень много выпил. Утром ты почувствуешь себя лучше.
Стелла была так поглощена своими воспоминаниями, что не заметила, как проехала поворот на шоссе. Притормозив, она резко развернулась и поехала в обратном направлении, оставив на асфальте черные следы шин. Она должна во что бы то ни стало выяснить имя субподрядчика, который заливал бетон в фундамент здания детской школы. Если понадобится, она будет копаться в этих бумагах всю ночь. Она просмотрит каждый листочек, каждую запись, но обязательно найдет этого подонка.
Стелла снова погрузилась в воспоминания. В ту ночь, когда она вернулась на кухню, чтобы выпить теплого молока, рядом с полупустой бутылкой бурбона она увидела газету. Вся ее первая полоса была посвящена трагедии в детской школе. Там были помещены фотографии искалеченных детишек и снимок огромной дыры в центре большой комнаты, вокруг нее были разбросаны игрушки. Когда она вспомнила последние слова отца, у нее даже волосы на руках встали дыбом от ужаса. Как же она могла забыть этот эпизод на кухне? Впрочем, она не могла вспомнить не только это, но и многое другое, что происходило в их доме незадолго до пожара. Эти события как будто стерлись в памяти.
Услышав позади какие-то прерывистые сигналы, Стелла вернулась к реальности. Она посмотрела в зеркало заднего вида: ее преследовала большая полицейская машина, беспрестанно подававшая сигналы. Стелла сообразила, что от нее требовали немедленно остановиться.
— Проклятие! — воскликнула она и сняла ногу с педали газа. Она молила Бога, чтобы это оказалась машина дорожно-патрульной службы, а не хьюстонской полиции. Рассмотрев номер, она поняла, что и на этот раз ей не повезло. Стелла прижалась к обочине и тяжело вздохнула.
— Только без паники, — приказала она себе, когда полицейский вышел из машины и направился к ней. Она крепко сжала руль и с ужасом ждала приближения офицера.
— Предъявите, пожалуйста, ваши права и регистрационную карточку, — подчеркнуто вежливо попросил офицер и осветил фонариком ее лицо.
— Пожалуйста, — спокойно ответила Стелла, прищурясь, — яркий свет ослепил ее так, что она не могла различить даже детали его формы, не говоря о лице. По