- Щитки не убирать! – приказал Кьюген, обходя колонну и оглядываясь по сторонам. Он глубоко вдыхал, будто к чему-то принюхивался. Засопели и другие.
- Реактор рядом! Мощнее целой галактики… Эти древние в самом деле…
- Вперёд! – раздался резкий окрик Кьюгена. – На дикарей не отвлекаться!
Джейн, проходя мимо, косилась на неподвижных стражей и Скогнов. Ей было не по себе. Впереди уже виднелся проём, закрытый ослепительно-белым сиянием; четвёрка охранников привалилась сидя к стене рядом, подпирая друг друга.
Сбоку донёсся шорох, стук – что-то упало с небольшой высоты и поползло по полу. Завеса в дверях лазарета качнулась. Чужаки замерли, вскинули оружие. Из-под занавеси, опираясь на руки, выглядывал Вепуат. Доля секунды – и его глаза расширились, почернели, и от пронзительного крика у Джейн зазвенело в ушах.
- Fauw!!!
- Вот ты где… - «Гварза» вскинул бластер.
- Стой! – белая стена разделила двоих сарматов. – Я разберусь…
Вепуат рванулся, пытаясь встать. Посох в руке Хассинельга зажёгся фиолетовым. Рухнувший сармат из последних сил вскинул голову.
- Sa hasu!
Кажется, он хотел плюнуть – но глаза уже погасли, и он, обмякнув, растянулся на полу. «Гварза» с коротким смешком шагнул к нему, направил оружие – и оно высыпалось из руки чёрным пеплом. На полу зазвенела серебристая капсула – какая-то деталь, неуязвимая для некромантии.
- Некогда! – бросил Кьюген. – Живо за мной!
- Разберёмся… - «Гварза» оглянулся на неподвижного Вепуата. Джейн с трудом проглотила застрявший в горле комок. «Его хотя бы не тронули…» - она покосилась на «Гварзу». Тот молча смотрел в спину Кьюгену, обогнавшему девушку и идущему рядом с Хассинельгом. Он бы и стража обогнал, - чем ближе была шахта реактора, тем сильнее казалось, что она притягивает его, как магнит, и он едва сдерживается. Остальные алайналь тоже ускорили шаг, и Джейн видела, как они переглядываются, как разделяются на группки, и как почти каждый смотрит Кьюгену в спину. Про «спящую» охрану и вырубленного Вепуата все уже забыли.
- Стой! – в пяти шагах от ворот Хассек вскинул посох. Кьюген налетел грудью на преграду, едва не вывернул шест из руки стража и с резким выдохом шагнул назад. Остальные схватились за оружие.
- С-стоять! – гневно прошипел командир. – Где самка?!
- Джейн, иди сюда, - тихо сказал Хассек. Та, стараясь не смотреть на вооружённую толпу, с посохом наперевес подошла к нему.
- Сначала войдём мы, - сказал страж, глядя только на Кьюгена. – Пока белый свет горит – в ворота ни шагу!
- До сих пор вы показывали себя разумными существами, - ледяной взгляд скользнул по Хассеку и Джейн. – Надеюсь, в последний момент вы не проявите глупость. Со мной пятьдесят солдат – и вы ещё не видели, что могут алайналь.
- Главное – не лезь в белый свет, - отозвался Хассек – так, будто ни слова из произнесённого не слышал. – Джейн, готова? Собери все силы!
Девушка вскинула посох. Зелёная вспышка – и завеса растаяла. За спиной резко выдохнули. Жар реакторной шахты обжигал кожу и отзывался в костях.
- Галактики, спрессованные в звезду…
- Чью речь я слышу? – донёсся из зала удивлённый голос Кайшу. Стражи уже проходили ворота. Джейн подняла взгляд на гигантскую многоцветную линзу.
- Стражи? Что за спешка…
Джейн зажмурилась и вскинула посох. Жар хлынул по рукам от плеча к ладони, обжигая кожу. Два луча отпечатались на сетчатке сквозь сомкнутые веки. Хассек схватил Джейн в охапку, оттащил от ворот.
- Можно, - прошептал он еле слышно. Сбоку уже слышались шаги и громкие голоса – алайналь поняли, что бояться больше нечего. То, что было гигантской линзой, управляющей реактором, лежало, скорчившись, на дальнем краю галереи, - маленькая темнокожая «выдра» с «гривой», жёлтой от старости, вся какая-то ссохшаяся, без клочка одежды.
Первый десяток алайналь уже прошёл в ворота. Кьюген остановился у реакторной шахты.
- Назад! – крикнул он остальным, вскинув кулак, окутанный неприятным прерывистым свечением. Джейн не знала, что это, но алайналь поняли – и шарахнулись в разные стороны. Настала тишина.
Кьюген повернул голову к маленькому телу на другом краю шахты.
- И это управляло энергией сотен галактик? Надо же было настолько упростить процесс…
Он шагнул в шахту. Джейн думала, что он рухнет, но вихрь зелёного сияния закружил его, поднимая к потолку. Из шахты ударил столб света. Тело вспыхнуло, осыпалось пеплом, оставив шар из чёрных кристаллов. Луч реактора упирался в него, как в стену, и исчезал, поглощённый чернотой.
- Къи-и!
Только этот дружный возглас десятков алайналь Джейн и разобрала. Кто-то вскинул бластер, направил на кристаллический шар – и тут же отшвырнул бесполезное оружие и содрал с себя респиратор. Сармат схватился за лицо, закашлялся, - вместе с кровью изо рта вылетела чёрная игла и, набирая скорость, врезалась в поток света. За ней уже летели другие – а сброшенные тела, хрипя и истекая кровью, оседали на краю шахты и в коридоре. Вокруг шара-Кьюгена вспыхнул красный барьер, и летящие иглы замерли, уткнувшись в него. Что-то держало кристаллоидов, не давая им упасть. Второй барьер, уже белый, вдруг окружил шахту – и последние иглы, летящие из коридора, градом посыпались на пол. Луч втянулся в реактор, утаскивая за собой всё, что в нём висело. Чёрный шар налился красным огнём, мелко задрожал – и рухнул вслед за кристаллоидами, вмиг исчезнув из виду. «Выдра» на краю шахты вскочила, прыгнула сквозь белую стену, заворачиваясь в неё, как в покрывало, - и ослепительная золотая линза повисла под потолком. Жёлтый свет хлынул в шахту, навстречу ударил зелёный, чёрное и багряное мелькнули на миг внутри золотого – и сияние вновь побелело. От беззвучного вздоха у Джейн завибрировали кости, а посох в руке сверкнул, вытягиваясь и выпуская отростки.
- Хвала Хассинельгу и Шайнаргилис! – белый свет волной выкатился за ворота. Чёрные кристаллы на полу мелко задребезжали. – Стражи Равнины! Соберите весь мусор, ищите живых, помогите невинным!
Хассек одним движением посоха сгрёб все кристаллы в кучу, хотел на них плюнуть, с трудом удержался. Из коридора уже были слышны радостные крики, жалобный звон, деловитые голоса Броннов и растерянный шёпот с сарматским акцентом. Джейн, погасив ухмылку, повернулась к ближайшему телу, прижала палец к шее, с дрожью взглянула в стеклянеющие глаза. Сармат был мёртв.
- Тут все мертвы. Может, там, снаружи… - Хассек осторожно тронул её за плечо.
- Кьюген заперт навеки, больше не вылезет, - услышала она снаружи голос кого-то из стражей. – А ты слушай лекарей! Говорить тебе нельзя, пить пока тоже… Х-ха! Ты смотри, камень, а ползает!
- Весь мусор в ведро! – проверещал Скогн. – Что порвут – пять стражеских щитов?! Ну-ну-ну!
Что-то мелкое зазвенело – видимо, полетело в общую кучку на дне ведра. Это и вправду было ведро – мусорное, из кожи на костяных распорках, всё в переплетениях световых узоров. Кристаллы внутри дребезжали, ведро качалось на ручке – но ни прорехи на плотной коже не появилось.
- С трупов брать кровяные камни! – крикнул страж-инсектоид, повернувшись к Джейн и Хассеку. – И ничего больше! Телам невинных нужно очищение, а не осквернение!
- Так то невинных… - услышала Джейн угрюмый шёпот Вепуата. Сармату помогли прислониться к стене, и он смотрел, как стражи и Бронны пытаются спасти тех, кто ещё не истёк кровью. Посреди коридора, у колонны, лежал навзничь «Гварза». Его респиратор был вдвинут в броню. Джейн шагнула к телу – увидела разорванные губы и залитый кровью подбородок.
- Мёртв, - бросил пробегающий мимо Бронн-лекарь. – Череп треснул по швам.
- Легко подох, - прошептал Вепуат, сжимая кулаки. Другой Бронн протянул ему флягу.
- Вепуат? – прохрипел кто-то из выживших, рослый белокожий сармат; он относительно пришёл в себя и теперь прополаскивал рот и сплёвывал красную воду. – Живой?! Кьюген сдох – это правда?
- Замурован в реакторе, наружу не рыпнется, - широко, во всю пасть, ухмыльнулся Вепуат. – Здорово, что и ты жив… и вы тоже живы! Что на станции? Младан, Эгнаций, реакторы…
- Младан и Эгнаций в реакторном, их не достали. А вот станция… - сармат помрачнел. – Без Гедимина не поднимем. Гварза подох, а кроме него, у нас ядерщиков и не было.
- Чуть нёбо поджило, он уже болтает! – сердито заверещал Бронн-медик, остановившись напротив. – Тихо сиди, дай жилам и мясу срастись – раз уж мозг тебе не дорог! Хей, страж! Хватит бусами трясти! Вас Кайшу ждёт – а с лечением мы справимся!
«Бусами?» - Джейн ошалело уставилась на то, что болталось на её посохе. Нить с обугленными зубами не просто зацепилась и повисла – её аккуратно обмотали вокруг кости и двумя петлями закрепили на новом отростке. «Оно что, и в реакторе не горит?!»
В голове раздались два негромких и почти одновременных смешка – один тонкий, другой – похожий на лай гиены. «В Пламени не горит кое-что другое. И оттуда ему не вылезти. А это – твой боевой трофей, страж Шайнаргилис – Разгоревшийся Огонь! Надень его – и иди в зал Пламени!»
Белой световой стены в воротах так и не было, и излучение реактора текло по коридорам, заставляя Куэннский орнамент и посохи стражей мерцать. Сарматы, приходящие в себя, по одному вынимали из карманов что-то вроде коробочек с подвесным камешком, резко выдыхали и закупоривали все проёмы в броне. Джейн видела их светящиеся глаза, проходя мимо; кто-то приподнял руку в приветствии. Скогны уже притащили волокуши и складывали тела, по третьему, по десятому разу проверяя признаки жизни. Старейшина Кайри и двое стражей помогли Вепуату пересесть на бездыханное тело Гварзы, и сармат вскрывал броню. Джейн хотела было посмотреть, как же это делается, но в мозгу раздалось бормотание множества голосов:
- Кьюген – болван! Надо же было поверить двум дикарям…
- Попались, как идиоты… Что теперь с нами сделают?
- Да, ведро для помоев, - а ты ждал почестей?!
- Всё, что я сделал – ради Алайна!