сии о том, что это наш старый студенческий приятель, потом попыталась загрузить себя работой. Через час или чуть позже, перекладывая книги, я услышала, как открылась дверь, и Тоби спросил у Эстель, в библиотеке ли я.
— А, так вы и есть тот высокий темноволосый незнакомец, который появился в городе прошлой ночью, — сказала она.
Тоби рассмеялся, а я поспешно слезла с лестницы, на ходу отряхиваясь от книжной пыли.
— Не слушай моего босса, — вмешалась я, — она — агент-провокатор.
— Агенты-провокаторы — мое слабое место, — сказал Тоби, протягивая руку Эстель.
Я заметила, что Эстель оглядывает его с ног до головы и пытается (безуспешно) подавить улыбку.
— Так вы, значит, учились в Вермонтском университете с Ханной и Дэном? — спросила она.
От меня не ускользнуло, что Тоби слегка опешил, и на одно ужасное мгновение мне показалось, что он сейчас выпалит: «Кто вам такое сказал?»
Но, к его чести, он быстро сориентировался и произнес:
— Совершенно верно. Отец Ханны был моим наставником.
Эстель, похоже, поверила, но тут еще одна тревожная мысль пронеслась в моей голове. Что, если она догадается, кто такой Тоби? Она наверняка читала о сидячих забастовках в Колумбийском университете и знает, что главным зачинщиком был этот Тоби Гадсон. И тогда она подумает: «С чего это Ханна солгала мне?»
И она имела полное право задаться таким вопросом, потому что у меня не было никаких причин скрывать от нее правду. В этом извечная проблема лжи — она всегда загоняет тебя в угол, из которого можно выбраться, лишь представ полным идиотом.
— Как ты спал? — спросила я.
— Как убитый, — ответил он. — Я даже чувствую себя сегодня неким подобием человека. Последние полчаса я изучал прелести Пелхэма. Довольно дружелюбное местечко. Стоило мне зайти в закусочную… как ее, забыл?
— «Мисс Пелхэм», — подсказала я.
— Да, так вот, как только я переступил порог и сел за столик, официантка сказала: «Вы, случайно, не студенческий приятель, который остановился у дока Бакэна и его жены?»
Он подмигнул мне, и я не сомневалась в том, что Эстель уловила намек на некий заговор между нами.
— Мы в Пелхэме все друг про друга знаем, — сказала Эстель. — И у нас своя коммунальная разведка, на зависть ЦРУ. Мы терпеть не можем, когда кто-нибудь выбивается за рамки общепринятых норм — скажем, приглашает в дом старого друга мужского пола в отсутствие законного супруга.
— Не Конрад ли сказал: «Не ошибается только тот, кто ничего не делает?» — заметил Тоби.
— «Сердце тьмы»? — спросила Эстель.
— «Изгнанник», — ответил Тоби.
— Чем собираешься заняться сегодня? — спросила я Тоби, пытаясь сменить тему.
— Еще не знаю. Есть какие-нибудь идеи?
— Если вы любитель дикой природы, — сказала Эстель, — у нас этого добра в избытке.
— Да, ты мог бы съездить на озеро Себаго, взять напрокат каноэ, если умеешь им управлять.
— О, меня, как и каждого ребенка Шейкер-Хайтс, каждый год отправляли в летний лагерь.
— Так вы из Шейкер-Хайтс, Огайо? — спросила Эстель.
— Боюсь, что да.
— Одна из моих тетушек по материнской линии была замужем за парнем из Шейкер-Хайтс. Некто Элисберг. Никогда не слышали?
— Нет, — сказал Тоби.
— Она еще жива, моя тетушка… ну, или почти жива. Я звоню ей раз в месяц. Она знает всех в Шейкер-Хайтс, так что в следующий раз обязательно упомяну о вас. Как, вы сказали, ваша фамилия?
— Я не говорил, но фамилия моя Мейлмен. Впрочем, я сомневаюсь, что ваша тетушка помнит моих предков, потому что они переехали во Флориду лет пятнадцать тому назад.
— О, Рути из тех, кто помнит каждого, с кем когда-либо встречалась. А чем занимался ваш отец?
— Он был юристом.
— Послушай, — встряла я в разговор, — если ты хочешь съездить на озеро Себаго, я могу дать тебе свою машину.
— Было бы здорово, — сказал Тоби.
— Ты знаком с коробкой передач?
— Нет проблем, — сказал, он и сделал мне знак, чтобы я проводила его. — Рад был познакомиться, — кивнул он Эстель.
— Я тоже, — сказала она.
Я схватила со стола свои сигареты (господи, как же мне хотелось закурить!) и сказала Эстель, что вернусь через минуту.
Как только мы вышли на улицу, я предложила Тоби сигарету. Он отказался. Я закурила. Увидев, как жадно я затягиваюсь, Тоби удивленно вскинул брови:
— А теперь потрудись объяснить — какого черта ты растрезвонила всем, что я ваш студенческий приятель?
— Я просто сообразила, что если представить тебя как друга Дэна…
— Да-да, — перебил он. — Именно так я и подумал, когда ко мне обратилась официантка. Конечно, Господь не простит, если какой-то парень, который не знаком с добрым доктором, останется на ночь с его женой, в то время как сам он дежурит у смертного одра своего отца.
— Согласна, я струсила.
— Нет, ты просто проявила осторожность, и я тебя понимаю. А еще я знаю, что, назови я свое настоящее имя, твоя подруга-библиотекарша мигом сообразила бы, кто я такой, да еще раскопала бы, что мы вовсе не старые приятели по Вермонтскому университету… да и вообще, что я там не учился.
— Послушай, нет никакой необходимости просвещать всех о том, что ты из «Лиги плюща».
— Ну, хорошо, я сноб. Но знаешь, тебе вовсе не стоит беспокоиться, если она выяснит, кто я такой. Ты всегда можешь сказать: «Из-за своей репутации радикала он предпочитает путешествовать под вымышленным именем»… да, я понимаю, это звучит чертовски напыщенно. Но она довольно продвинутая дама для провинциальной библиотекарши, так мне показалось, поэтому я думаю, что она и сама догадается, почему я не разглашаю своего имени и не распространяюсь о том, чем занимался в последние годы.
— Надо же, какой ты сообразительный.
— Все для того, чтобы произвести на тебя впечатление, дорогая.
— Ты просто опасная личность. Страшный серый волк.
— Приму это как комплимент. Ты действительно не против, если я возьму твою машину?
— Если только не сломаешь. «Вольво» оранжевого цвета, припаркован возле офиса доктора. А озеро Себаго в пятнадцати минутах езды…
— Почему бы нам вместе не съездить туда после обеда?
— Нам?
— Да, ты, я и Джеффри. Я могу взять сейчас машину и смотаться в Бриджтон, купить что-нибудь к ужину, который я собираюсь приготовить для тебя сегодня.
— Ты вовсе не должен готовить ужин.
— Я знаю. Но я бы хотел приготовить для тебя. А перед этим прокатить вас с Джеффри на каноэ по озеру… тем более что сегодня такой чудесный осенний день.
Он протянул руку за ключами от машины.
— Ну, как тебе мой план? Хорош? — спросил он.
Я положила ему в руку ключи:
— Конечно.
Он спросил, когда заканчивается мой рабочий день. Я сказала.
— Значит, у нас будет целых два часа для прогулки на озере. Кстати, я не стал запирать дверь квартиры. Это правильно? — произнес он.
— В Пелхэме нет воровства. Процветает только любопытство. Увидимся в половине третьего.
Когда я вернулась в библиотеку, Эстель встретила меня понимающей улыбкой:
— Он просто чудо.
— А я просто замужем.
— Послушай, я просто дала эстетическую оценку… хотя… если бы я осталась с ним наедине в твоей маленькой квартирке…
— Я не одна с ним. У меня еще сын.
— Не надо так серьезно относиться к моим словам, Ханна. Я ведь шучу.
— Ты же знаешь, каково здесь, Эстель.
— Все знают, что он и друг Дэна. Так что с этой точки зрения ты прикрыта, даже если в уединении собственного дома тебе захочется раздеть его зубами.
— Ха-ха.
— Вот видишь, ты уже смеешься. И кстати, раз уж мы заговорили о смехе, какого черта парень из Шейкер-Хайтс делал в Вермонтском университете? Насколько я знаю, никто из северо-восточных штатов туда не едет учиться.
— Он повернут на горных лыжах.
— Тогда понятно… хотя мне еще не доводилось встречать горнолыжных фанатов, цитирующих Джозефа Конрада.
— Ну, вот теперь встретила.
Когда я вернулась с Джеффом после работы, Тоби уже был дома и распаковывал на кухне многочисленные пакеты с итальянскими продуктами. Я удивленно смотрела, как на столе появляются настоящее оливковое масло, зубчики чеснока, итальянская колбаса, сыр пармезан и бутылка «Кьянти».
— Где ты все это взял? — спросила я.
— А ты что, не знала, что у вас в Пелхэме есть магазин итальянских деликатесов?
— И как же ты его обнаружил?
— Просто поспрашивал, вот и все.
— Где поспрашивал?
— В супермаркете Бриджтона, где, кроме томатного соуса «Шеф Боярди», нет ничего итальянского. Но кое-кто в магазине подсказал мне это местечко на Конгресс-стрит в Портленде, и это, кстати, единственный на весь Мэн итальянский гастроном. Так что я поехал туда, и hey, presto — rigatoni con salsiccia[33].
— Ты что, мотался в Портленд?
— Подумаешь, всего час езды, а твой «вольво», похоже, прекрасно справляется с ухабами на проселочных дорогах. Не могу сказать, что Портленд поразил мое воображение. Но гастроном стоил того, чтобы ради него идти на такие жертвы. Хозяина зовут Паоло, его отец приехал из Генуи, рыбачил на побережье Мэна, потом открыл это заведение, которым теперь заправляет его сын… Я выслушал немало интересного, к тому же за чашкой изумительного эспрессо.
— Не могу поверить.
— Спрашивай, и все узнаешь. И не смотри ты так удивленно. У меня просто было настроение приготовить что-нибудь итальянское.
— Я под впечатлением, вот и все.
Честно говоря, мне было немного стыдно оттого, что парень из другого штата сам раскопал итальянский магазин, находившийся всего в часе езды. Сама я дальше Льюистона не выбиралась. Спрашивай, и все узнаешь. В этом-то и была проблема — я никогда ни о чем не спрашивала.
Тоби закончил выкладывать свои итальянские покупки, потом повернулся ко мне:
— Что, может, рванем на озеро Себаго, пока у нас в запасе есть часа два светового дня?