— Ральд, проводи нашего уважаемого гостя. Мы закончили разговор, Херлиф. Деньги тебе передадут.
Из-за спины Нирила вышел знакомый мне воин. Наверное, сейчас он самый сильный из бойцов князя. Но вряд ли он выше 54 уровня. Хотя, учитывая самого князя, против них двоих мне придется трудно. Но ничего, я по-другому расквитаюсь с этим скользким ублюдком!
— Это ты зря, Нирил. — я встал из-за стола и напоследок внимательно посмотрел в глаза князю. — Еще увидимся.
Он мне ничего не ответил. А я быстрым шагом, в сопровождении Ральда, покинул дворец. Напоследок сказал ему: «Твой князь поступил очень подло. Когда ты станешь ненужным, он и тебя выкинет. Я же не такой человек. Подумай над этим.»
Он мне ничего не ответил, лишь слегка поклонился, прощаясь. А я уже размышлял над следующим своим шагом. Похоже принцип невмешательства в политику, пора прекращать…
Артем
— Все верно. Перед сражением с таким монстром нужно быть во всеоружии. Поэтому мы по максимуму поднимаем уровни, — согласно кивнул мне Оберон.
— Будем устраивать вылазки на таких же, неповоротливых монстров?
— Нет, для тебя это будет слишком долго. Я думаю, что мы оставим Милу тут, а сами на пару дней уйдем на охоту за более сильными монстрами.
— Это правильно. За монстров высокого уровня, дают дополнительный опыт и очки характеристик. Нужно пользоваться этим по максимуму.
— Верно. Но это будет не сегодня. Сначала я хочу, чтобы ты освоил простые плетения. И когда мы пойдём на охоту, нужно будет учиться использовать их в бою. Убьем двух зайцев, как говорится.
— Это по мне! Эффективное использование времени. Покажешь мне простое боевое плетение? Хочу как можно быстрее освоить управление маной.
— Без проблем, — ответил Оберон, зажигая огонь на ладони. — Это простейшее плетение огня. Круг в рисунке плетения придает ему основу…
Три дня пролетели, как один миг. Я погружался в изучение магии с головой, стремясь овладеть каждым аспектом. Оберон был строг, но справедлив. Он требовал от меня полной отдачи, но и сам не жалел усилий, чтобы передать свои знания.
Простейшее плетение огня я освоил в первый же день. С трудом, но всё же смог создать маленький огонёк, который вращался на ладони. Это крайне завораживает. До сих пор меня поражает магия и то, что я могу этому научиться. Как будто сбылась моя давняя, детская мечта. Так, не отвлекаться.
На второй день Оберон предложил новое задание: соединить несколько полосок в плетении и наполнить их маной. Я усердно тренировался, и к вечеру получилось создать более стабильный огонь.
Третий же день, прошёл в постоянной работе над техникой. В отличие от предыдущих, когда я учился создавать простейшие плетения. Теперь Оберон обучал меня более сложным заклинаниям. Я тренировал стабилизацию потока манны и точность её выпуска. Он учил, как соединять несколько линий маны, чтобы они не разрушались и не иссыхали, наполняясь энергией, а плетение получалось крепким и устойчивым.
Оберон мне говорил, что плетения — это не просто создание магических кругов. Это искусство, которое требует внимания к деталям, умения чувствовать и направлять энергию. «Это как вязание, только не из ниток, а из самой сущности мира» — объяснял он, наблюдая за моими успехами. Плетения были ещё довольно примитивными, но я замечал, как они становились стабильнее, как улучшалась способность поддерживать их форму. В разы дольше, чем раньше. Теперь уже я не просто создавал огоньки — теперь я мог с точностью манипулировать их формой и объемом.
Мила, тем временем, тоже не сидела сложа руки. Она тренировалась под руководством Оберона, осваивая основы магии. Я замечал, как она растёт и развивается, но мысли были заняты собственным прогрессом.
Четвёртый день начался с похвалы от Оберона. Он отметил мои успехи и предложил добавить в тренировки элементы владения копьём. «Все навыки пригодятся в бою», — сказал он, доставая оружие из пространственного хранилища.
Я с интересом принялся за тренировку. Учился правильно держать копьё, наносить удары и защищаться. Оберон внимательно следил за моими действиями, корректируя ошибки и давая полезные советы.
После тренировки Оберон показал более сложное плетение с огнём. Он объяснил, как создать маленький сжатый шар огня и добавить в плетение контур управления, чтобы можно было метать его в противника. Я принялся за освоение нового плетения, понимая, что это может стать козырем в предстоящих сражениях. В перерывах Оберон рассказывал про плетения.
Наш разговор о магии продолжал углубляться. Я не мог не заметить, как Оберон старательно избегал определённые темы, особенно когда речь заходила о богах. Я ведь не был полным глупцом — он неоднократно упоминал богов, но всегда уклонялся от подробностей. Однако в один момент, я просто не смог удержаться и спросил:
— Ты говорил о какой-то войне. О войне с богами?
Он замолчал на мгновение, взгляд его стал глубоким и тяжёлым, как океан. Видимо, в его памяти всплыли неприятные воспоминания, к которым, похоже, он не хотел возвращаться.
— На самом деле, войной это не назвать. Это скорее вероломное нападение богов. — Он резко прервался, словно размышляя, стоит ли продолжать. — Началось все с того, что я встретил девушку и полюбил ее…
Я сидел, вслушиваясь в каждое его слово. Мне была очень интересна история наставника. И я вдруг понял, что передо мной не просто маг, а человек, прошедший через многое.
— Она владела силой души. Сила, против которой мана почти беспомощна. Такая сила очень опасна и ее тяжело развивать, такая же как у Милы. Она накапливала эту силу годами, и её энергетический резерв был большим. Я… Я был очарован. Это не просто было любовью. Она заставила меня взглянуть на мир другими глазами, на магию, на её истинную природу…
Я ощутил, как напряжение в воздухе растёт, и стараясь не упустить ни одного слова, ждал, когда он продолжит.
Я стал изучать истинную магию, собирать знания по крупицам, но получив знания о плетениях, стал экспериментировать и развивать свои знания методом проб и ошибок, сила моя росла, как и знания.
— Про богов я знал, — продолжал Оберон, — но мне казалось, что я был слишком слаб, что они вряд ли обратят на меня свое внимание. В какой-то момент, обучая истинной магией своих учеников и углубляя собственные знания о магии, я менял подходы, развивал учения, о которых они не слышали. И вот тогда один из богов, молодой и самоуверенный, решил вмешаться в мою работу. — он усмехнулся, но в его глазах мелькнуло что-то тёмное.
— Но я не стал перед ним пресмыкаться и высказал все как есть. На тот момент, я не боялся его силы, потому что знал, что мой путь — это не топорная сила системы, а настоящая магия, её истинная природа. И я использовал это. Я выжал из этой силы всё, что мог, и одним ударом стёр его с лица мира. Он не оставил мне выбора. И в этот момент высшие боги поняли — я не просто человек.
Я почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом. Я уже не мог воспринимать его как просто наставника. Его сила была невообразимой. Даже боги, не могли игнорировать его.
— И вот тут высшие существа поняли, что нельзя оставить все как есть, что однажды, я стану для них угрозой. — Оберон снова сделал паузу, поглощённый собственными воспоминаниями. — Они собрались и начали решать, как меня уничтожить. Сначала они убрали слабых. Моих учеников, мою жену.
Я инстинктивно напрягся, чувствуя, как тяжесть его слов давит на меня.
— Она была сильной, — сказал Оберон тихо, почти шёпотом. — убила одного и ранила двоих других. Но они не прощают слабости. И её уничтожили. Уничтожили моих учеников. Вернувшись домой, я увидел, что она… Она была мертва, а тело растерзанно. Я был сломлен. Но горе и ярость… они дали мне силу. Я уничтожил ещё двоих богов. Но это стоило мне жизни.
Он снова замолчал, а я видел, как тяжело ему даются эти воспоминания.
— Но тут мне повезло. Очень давно, я читал древние тексты. В них я нашёл плетения, способные защитить меня от развоплощения. Эти плетения чем-то схожи с теми, что ты использовал на мне, когда переселял в это тело. И я спрятал свою душу в место, которое не могли найти боги. Они использовали систему, с помощью которой контролировали реальность, а я использовал магию, истинную магию. Они не понимали этого. Они не могли понять, что я спасся, потому что они были слепы в истинной магии.
Тишина повисла в воздухе. Я сидел, осознавая, насколько глубокими были его слова. Он не просто пережил то, что случилось. Он преодолел пределы того, что я не мог себе даже представить. И в какой-то момент я почувствовал, как его история плавно, но неизбежно переплетается с моей. Вдруг мне стало ясно: я только начинаю путь, который он прошел многие века назад. Путь, который и должен был быть. Путь, на котором мне предстоит столкнуться с теми, кто стоит за системой.
Я взглянул на него и спросил:
— Ты думаешь, что боги могут снова прийти? И что будет, если они узнают о нас?
Он посмотрел на меня, и в его глазах была тревога. Тревога, которая не исчезала с годами.
— Я точно знаю, что они всегда наблюдают, Артём. И когда-нибудь они заметят, нас. Я не хочу, чтобы ты оказался в той же ситуации, в которой был я. Будь осторожен…
Время прошло, но разговор с Обероном никак не отпускал меня. Я всё ещё размышлял о его истории, о том, как он изменился, как смог пережить всю эту боль и утрату. Все это казалось мне чем-то совершенно чуждым. Мне не удавалось понять, как можно пережить смерть близких и не сломаться, как можно продолжать двигаться вперёд, зная, что всё, что ты знал и любил, осталось позади.
Я пытался сосредоточиться на своих тренировках, но мысли о богах, системе и о магии, которая меня окружала, мешали. Не хватало чёткости и уверенности в своих силах. В голове постоянно крутились вопросы, на которые я не знал ответов. В один из таких моментов, когда я размышлял о богах, Оберон, в свойственной ему спокойной манере, появился передо мной и заговорил.