Вспышка!
Странно. На моей сетчатке точно отпечаталось чье-то полное благоговейного ужаса лицо. Снова лицо Крошки. Но теперь в нем не осталось и следа былого ужаса.
Крошка дергалась в такт музыке. Я приободрился, потому что решил, что музыка ее отвлекает.
Но нет!
Внезапно она распахнула мой халат, так что полы его взметнулись в разные стороны.
Я попытался схватить ее за запястья, чтобы оторвать от себя. Но она уперлась ладонями мне в грудь и оттолкнула от себя. Меня?!
Вспышка!
Снова в моих зрачках отпечатался взгляд, полный ужаса. И снова исчез, растворился без следа.
Музыка не смолкала. Ее тело обвивалось вокруг моего. В голове у меня шумело от музыки и марихуаны.
Неожиданно Крошка рухнула на колени.
Я дернул ее за плечи, чтобы заставить встать.
Вспышка!
Крошка встала, и тут уже мне пришлось здорово удивиться!
Она ударила меня.
Меня! Прямо по лицу!
Смертельное оскорбление! Вызов на дуэль!
Ну, этого я не потерплю от девчонки-подростка!
Меня охватила дикая жажда убийства. Я жаждал ее смерти.
Она попыталась убежать от меня, но наткнулась на кровать.
Вспышка!
Я был уверен, что успел заметить на ее лице страх и этот страх не был наигранным.
С каким удовольствием я убью ее!
Она попыталась извернуться и вскочить на кровать.
Я схватил ее за хвостик-косичку.
Она брыкнула меня. Это меня-то!
Вспышка!
Я приготовился отвесить ей полновесную затрещину.
– Я покажу тебе, как меня оскорблять! – рычал я.
Неожиданно Крошка засмеялась и шлепнулась на спину, заливаясь во все горло.
Адора смеялась.
Смеялась Кэнди.
Майк и Милдред надрывались от хохота.
Я совершенно не мог понять, над чем они смеются.
Я бросился в свою комнату и захлопнул дверь.
Кое-как добрался до кровати и закрыл глаза.
Проклятые подростки!
К (…) ее образование!
Мне было слышно, как они трещат, словно сороки, соседней комнате.
О, говорил я, обнимая подушку, когда Ломбар покончит с этой планетой и она будет ему уже не нужна, с каким удовольствием я взорву ее. Особенно если Крошка окажется в эпицентре взрыва.
Скорее бы!
Глава 2
Измотанный тяжелой работой, вспышками гнева и неумеренным потреблением марихуаны и шампанского, я провалился в забытье, не приносящее отдыха. Проснулся я от кошмара: мне никак не удавалось поджечь фитиль, который должен был взорвать Землю.
Попытка взглянуть на часы засвидетельствовала, что, во-первых, у меня ужасно болит голова, а во-вторых, уже восемь вечера.
Из другой комнаты не доносилось ни звука. Скорее всего они ушли ужинать, а потом – на шоу, как часто это делали.
Пытаясь избавиться от головной боли, я принял холодный душ. Не помогло. Зато я внезапно понял, что совершенно упустил из виду то, ради чего я переносил все эти мучения. Хеллер!
Проклиная его за то, что мне теперь приходилось терпеть от чокнутых девчонок-подростков, я быстро вытерся и включил свою аппаратуру. Экран Крэк по-прежнему оставался темным, у Кроуба не было ничего интересного. Но Хеллер бодрствовал. Изображение было нечетким, но ошибиться было невозможно: он по-прежнему находился на катере.
Я вздохнул с облегчением. Я включился вовремя, чтобы насладиться зрелищем, когда его разнесут на куски при попытке высадиться в Атлантик-Сити. Какое это доставит мне удовольствие после всех причиненных им неприятностей!
Стояла тихая ночь. На горизонте виднелась полоса света. Наверное, Атлантик-Сити. Патрульный катер покачивался на воде. Хеллер собирался войти в прибрежные воды.
О, я знал, что могу положиться на начальника порта: они не любят, когда у них под носом взрывают корабли. «Хеллер, – произнес я, – вот теперь ты попался, и надеюсь, что Ломбар уже уничтожил твой контракт с Великим Советом, поскольку сейчас твоя упрямая башка разлетится на кусочки».
Славная будет картина!
Меж тем Хеллер убедился, что ходовые огни патрульного судна зажжены. Потом подошел к столу и нагнулся над картой, на которой было изображено восточное побережье США и Атлантический океан за Бермудами. Он заглянул в справочник и нашел Бермудский треугольник. Там говорилось, что так называется таинственный район к югу от Бермудов, где суда пропадают без видимых причин. Хеллер обвел этот район карандашом и прочертил курс мимо Атлантик-Сити прямо в Бермудский треугольник. Конечно, курс был неточным, поэтому он расставил вокруг вопросительные знаки.
Потом он прошел в рубку и запустил двигатели на малый ход. Повернув рулевое колесо, он направил катер по выбранному курсу и включил автопилот.
После чего перевернул страницу судового журнала и, копируя почерк капитана, записал: «2012 часов. Морское чудовище рассказало нам, как раскрыть тайну Бермудского треугольника. Идем за ним, курс 152 градуса. Подробности запишу после того, как оно выпьет кофе».
Наконец Хеллер прошел в салон, проверил все ли там в порядке, и уложил неподвижные тела поудобнее.
И тут я услышал голос Хеллера, обращавшегося к временно выключенному из жизни экипажу:
– Когда вы, ребята, очнетесь и обнаружите, где оказались, надеюсь, вы сумеете объяснить все вашему начальству. Я тут подбросил вам одну версию, и, кто знает, может, оно на нее и купится. А теперь прощайте. Отдавать честь не обязательно. Он вы ключил свет и закрыл дверь.
Потом подошел к поручням, перелез через них и перепрыгнул на морской «скиф». Завел двигатели, проверил систему охлаждения и резким взмахом, ножа перерезал буксирный канат, оставляя патрульное судно береговой охраны у себя за спиной.
Хеллер взглянул на огни Атлантик-Сити – голубоватый блеск на горизонте – и сказал:
– А теперь мы попытаемся высадиться на этот враждебный берег и посмотрим, что на этот раз нам приготовили аборигены. Надеюсь, что каннибалов среди них нет.
Я тупо уставился на экран. Неужели он догадался о расставленной ловушке? Потом до меня дошло. Хеллер есть Хеллер. Он обращался к статуе Веррацано, надпись на которой читал утром. Никогда не поймешь, шутит он или нет. По моему разумению, это просто болтовня – да и чего еще ждать от него? Он прекрасно знал, что в Атлантик-Сити нет каннибалов (если не считать сборщиков налогов).
Наконец он взялся за рукояти управления и направил морской «скиф» на север, навстречу мерцающему в ночи свету. Когда катер набрал скорость и поднял тучу брызг, они тоже засветились фосфоресцирующим светом.
Я схватил карту. Судя по тому, где виднелись огни Атлантик-Сити, Хеллер не собирался входить в главную бухту порта, залив Абсекон. Похоже, он направлялся к малому входу, заливу Литтл-Эгг, в десяти милях к северу. Потом я сообразил, что он вообще не собирается прямо входить в порт. Он намеревался войти в прибрежные воды, пройти вниз до малой бухты Литтл-Бей и бухты Ридса, а там до пляжа Бригантина-Бич. Проклятый Хеллер собирался подойти к бухте Абсекон с тыла!
Какое коварство! Никогда нельзя положиться на Хеллера! (…) его! С какой горечью я припомнил все то, что мне пришлось перенести от него с тех пор, как я покинул Стамбул.
Я позвонил начальнику порта в Атлантик-Сити. Это агент ФБР. Тот, о ком я вас предупреждал, находится на катере морской «скиф» и идет со скоростью 42,3 узла. Скоро он пройдет через бухту Абсекон-Бей.
– Aral – сказал начальник порта. – Это значит, что он пойдет по каналу Абсекон, чтобы добраться до яхты! Мы обратимся к военно-морским силам округа Фарлей.
– Примите все меры, чтобы задержать его! – велел я. – Это очень опасный черный террорист, он прошел специальное обучение.
– Не беспокойтесь, – ответил начальник порта. – Мы вызвали подкрепление – регулярные войска из национальной гвардии Нью-Джерси. Мы встретим его пулеметами.
– Вы обезопасили яхту?
– Мы окружили ее своими катерами на случай, если этот (…) окажется камикадзе.
– Хорошая мысль, – одобрил я. – Думаю, он будет у вас через полчаса.
– Через полчаса, – сказал начальник порта, – от него мокрого места не останется.
– Я знал, что могу положиться на вас, – заметил я. – Национальные интересы должны быть соблюдены. – И я повесил трубку.
Хеллер мчался по темной блестящей воде. За гирокомпасом располагался небольшой радар, и он пристально смотрел на него. Там отчетливо виднелся берег, и катер несся прямо к нему, что было совсем не просто на такой большой скорости: там очень сложная система каналов.
Однако Хеллер еще что-то делал. Я не мог понять, что именно. Что это у него в руках, бомба? Я всмотрелся.
Банка пива!
Он пил пиво!
«Ого, отлично, – подумал я. – Ты ничего не подозреваешь. Чересчур уж ты уверен в себе, Хеллер, слишком расслабился».
Я наблюдал, как он вошел в канал и направился к югу. Там уже появились сигнальные огни. Казалось, он не обращал на них особого внимания. Потом я вспомнил, что морскому «скифу», у которого в воде были только винты, практически не страшна мель. Катер шел кратчайшим путем. Хеллер опять провел меня!
Я с тревогой рассматривал карту. Жаль, но я ничего не понимал в показаниях радара. Наконец я увидел перед Хеллером открытое пространство. Он явно направлялся туда. Я вздохнул с облегчением: это мог быть только вход в канал Абсекон – острова слева и справа оказались такими длинными, что он не мог обогнуть их. Таким образом, до моста Бригантина осталось около мили. Впереди уже виднелись его огни. И там Хеллера ждала невидимая засада с пулеметами.
Хеллер снова что-то делал. Возился с креслом рулевого.
– Сиди здесь, – говорил он, – и смотри в оба.
Какая-то тень. Человек! Боже мой, неужели он захватил с собой кого-то из этих несчастных с корабля береговой охраны? И хочет заставить его вести катер?
Потом Хеллер положил его руки на рулевое колесо и привязал их веревкой. Руки оказались слишком плоскими, чтобы принадлежать человеку.
Чучело! Рабочий комбинезон, набитый подушками, и голова тоже из подушки.