Арген удивленно поднимает левую бровь.
— Разве? По мне, так тут все завершено… — Круговым движением правой руки он разворачивает в воздухе призрачный свиток, на котором проявляются ровные строчки зеленых рун:
Рожденный в ночи и обученный Тьмой,
Не раз он играл со своею судьбой;
Расставшийся с властью, разбивший венец,
Он выбрал и Путь свой, и скорый конец.
Под Знаком Меча на дорогу времен
Он вышел — не зная, что метит на трон,
Которого нету уж тысячи лет,
С тех пор, как увидел мир первый рассвет.
Последний из Первых, он поднял клинок,
Откованный в дни Разделенных Дорог,
И этим мечом начертил Знак Пути —
Где, кроме него, никому не пройти.
Пожертвовав жизнью друзей и врагов,
Он отдал и силу, и юность, и кровь
За право быть тем, кем хотел… А потом
Сменил он свой Путь — и ушел в мир иной.
— Ну, — усмехаешься ты, — коли ты решил все загадки этого «послания небес», поведай, пожалуйста, о каком троне здесь говорится.
Арген закрывает глаза, словно вспоминая что-то, услышанное много лет назад; потом говорит:
— Звездный Трон — вершина Искусства.
— И ты думаешь, что я ее достиг?
— Не мне судить. Но ведь тут нет ни слова о том, что ты ДОСТИГ этого трона — ты лишь идешь к нему.
— Хммм… Хорошо, сынок, а какой же венец я ухитрился разбить и с какой властью расстаться?
— Это просто. Ты ведь был лучшим учеником в своей школе?
— Где-то так, — соглашаешься ты. Варгон этого не говорил никогда, но так ведь и было — это ты понял, правда, гораздо позже.
— Ну вот. А кто становится Главой Сбора, Верховным Адептом?
Мастер-чародей, который способен справиться с любым из Адептов, думаешь ты. Ведь Адепт — не столько ранг, сколько титул. Адепты в большинстве своем не действующие чародеи, а учителя и исследователи-теоретики; всю, так сказать, работу выполняют мастера и ученики. Арген прав: уйдя с Пути Серой Башни, ты отринул собственное предназначение в рамках, созданных для тебя… Путем.
Странный вывод — но не принять его нельзя.
— Ладно, — молвишь ты. — А чьей же жизнью я пожертвовал — помимо своей собственной?
— Варгон. Хравн. Юлленер. — Это отвечает неслышно возникшая позади тебя Ардайн.
— Кто? — Последнее имя тебе незнакомо.
— Темная Королева — так ее звали, когда она еще была Звездной.
— Но это…
— Это враги и друзья одновременно. Вот тебе и жертвы. Потом, в пророчестве еще не все сбылось: юность тебе еще предстоит отдать.
Да уж, для своих ста пятидесяти ты смотришься очень ничего, едва на тридцать (по меркам людей, разумеется, а не эльфов). Вполне возможно, Ардайн и Арген правы, а ты ошибался. Вполне… но то ли врожденное упрямство, то ли взращенная Путем параноидальная интуиция не дают тебе остановиться на этой ступеньке.
— Хорошо, я готов допустить и это, — говоришь ты, — но почему в этом пророчестве нет ни слова о том, в какой именно мир ушел «он» (в смысле, я), и зачем все это было сделано?
— Ты ищешь логику в пророчествах?
— Отнюдь. Мне не хуже твоего известны «правила» их составления, основывающиеся на аксиоме о недопустимости употребления семантически точных выражений. Однако автор этого текста как будто оборвал повествование, сообщив примерно три четверти всей «истории». Обрати внимание: пророчество написано в двустишьях. Каноническое их число в подобной ситуации — двенадцать, а здесь только восемь.
— Двенадцать — это среднее число, — возразила Ардайн, — существуют примеры сокращенной формы, именно из восьми двустиший.
— И что, хоть один из этих примеров описывает ситуацию кардинального изменения Мироздания?
Волшебница качает головой.
— То-то. Вот я и спрашиваю: как найти полный текст, не подключая к делу служителей окрестных Оракулов? Желательно даже, чтобы по следам нельзя было определить, что именно мы ищем.
Арген смотрит на сестру, словно ища в ее глазах подсказку; и, к твоему немалому удивлению, его поиски завершаются успехом.
— Имеется одно средство, если я правильно истолковал выражение «Знак Меча».
Ты снимаешь с пояса акинак.
— Разве есть другой смысл?
— Возможно… — Это говорит Илит. — Сравнительно недалеко отсюда есть один древний колодец. Зачем он сооружен — никто не знает, тут ведь на каждом шагу озеро или ручей; но камни, из которых он сложен, все как один помечены Знаком Меча. Я изучала Знаки не так уж тщательно, и расшифровка этого не встречалась никогда — я знаю лишь его вид и название.
Ты не знаешь даже этого, но признаваться не спешишь.
— Дорога туда безопасна? — спрашиваешь ты у Ардайн.
— С каких это пор?.. — Она обрывает фразу, понимая, о чем ты не хочешь говорить при детях. — Если пойдем все вместе — вполне.
— Отлично. У вас нет никаких срочных дел?
Арген и Илит лишь улыбаются. Глаза у них уже зажглись предвкушением первого настоящего дела за всю жизнь.
Одно слово — дети.
Старый колодец располагается на вершине холма, подчеркнуто игнорируя струящийся в сотне шагов ручей. Шершавые камни странного черно-голубоватого оттенка, несмотря на жаркое полуденное солнце, распространяют вокруг приятную прохладу. Действительно, все они помечены незнакомым тебе значком…
Так-таки и незнакомым?
Ты обнажаешь меч.
Точно. На широком бронзовом клинке, у самой рукояти, выгравирован именно этот символ; в свое время ты так и не смог отыскать в Архивах Башни его значения. Итак, Знак Меча? Хорошо…
Осторожно наклонившись над колодцем, ты некоторое время всматриваешься вглубь, давая глазам возможность привыкнуть к царящему внутри мраку; затем, обнаружив тщетность попытки рассмотреть дно невооруженным взглядом, активируешь свой амулет «темного зрения» — и удивленно признаешь его бесполезность. Потому что внизу царит сплошная темнота, в которой нет просто ничего. Даже в Пустоте или в Бездне опытному глазу есть за что зацепиться. Здесь — нет.
Странное место, заключаешь ты. Возможно, у него и есть связь с пророчеством.
«Не «возможно», а действительно есть!» — думаешь ты миг спустя, когда замечаешь в руках у слоняющегося вокруг Аргена нечто, похожее на обломок широкой доски. Только ты, обладающий «темным зрением», видишь на этой доске подробное изображение Венца Власти — вот-вот, того самого, что носил король-мертвец из кургана, где ты заполучил свой акинак. Более чем интересно… Все эти моменты, безусловно, связаны между собой — но как? Ведь все как будто возвращается на круги своя…
Внезапно ты вспоминаешь слова Стража из Сумеречного Круга, который объяснял тебе: нет силы превыше той, что соединяет Смерть и Жизнь. Ты вспоминаешь символ Пути — ленту Мебиуса — и понимаешь, что совершил ровно половину оборота, оказавшись как раз напротив той точки, с которой началась вся эта история. А также — хотя эта последняя мысль тебе совсем не по нутру — каков будет твой собственный конец…
— Ты что, привидение увидел? — насмешливо спрашивает Ардайн.
— Нечто в этом роде, — отвечаешь ты. — На чем строится основное заклятье к Знаку Меча?
— Я так и думала, что ты не знаешь этого символа. — Волшебница подходит к краю колодца, достает свою палочку и проводит в воздухе несколько слабо светящихся линий, образуя асимметричный, но не беспорядочный узор. — Вот, возьми.
— Благодарю.
Острием акинака ты чертишь в нужном месте этого узора Знак Меча, добавляешь стандартный активирующий символ и быстро заключаешь образовавшуюся структуру в силовой кокон, так как линии начинают шевелиться, словно пытаясь пропустить, протолкнуть сквозь себя Нечто — как если бы ты открывал Врата, не позаботившись очистить от нежеланных гостей ТУ их сторону.
— Илит, Арген, готовьтесь отражать удар! Ардайн — следи за Полем Сил: чувствую, сейчас начнется…
Приказы выполняются мгновенно. Дети в четыре руки готовят начальный узор для защитного заклятья, и ты не сомневаешься: в случае чего их реакция опередит твою. Волшебница отходит немного в сторону, чтобы не отвлекаться на возможные выбросы энергии из колодца. А ты, по-прежнему вооруженный «темным зрением», вглядываешься в глубины сошедшего с ума Знака.
Есть!
Не ожидай ты появления этой картины, ты бы не успел ничего разглядеть: так быстро она исчезает в переплетениях светящихся линий (теперь они заметно толще, чем вначале, словно нашли иной источник энергии). Запомнив Знак-Указатель, ты сбрасываешь блокирующие колодец чары — и отлетаешь в сторону, сбитый мощным разрядом; такие молнии сам Перун-Громовержец, не имеющий привычки сдерживать свою мощь, посылает на землю не чаще раза в столетие…
— Жив?
Звенящий голос Ардайн доносится как будто издалека, сквозь многие версты и долгие года. Ты пытаешься приоткрыть глаза, однако что-то мешает тебе сделать это. Подымаешь руки — и обнаруживаешь, что обе то ли сломаны, то ли вывихнуты: одна в локтевом суставе, другая в плече.
— Жив. — Это Илит. — Но ему здорово досталось.
— Выдержит Перемещение?
— Лучше не рисковать.
— А зачем нам Перемещаться? — Это Арген. — Несколько дней полного покоя, пара-тройка заклинаний — и отец будет в порядке.
Конечно, ты не слышишь мыслей Ардайн, но в общих чертах понимаешь, о чем она думает: оставаться в месте выброса сил такой мощи — далеко не лучший способ избежать нежелательного внимания. Ладно, роль больного может и подождать.
Ты проводишь языком по губам, выплюнув застрявший во рту сгусток крови, и шепотом произносишь Главное Слово Источника. Могущество врывается в измученное тело бурным потоком, причиняя адскую боль, но зато наскоро заживляя раны. Сдержать стон ты не можешь, и слышишь, как вся семья собирается вокруг.
— Пере… мещай! — хрипло выдыхаешь ты, сражаясь с нахлынувшей слабостью. Обычный результат лечения нетрадиционным методом, будь оно трижды неладно…
Ардайн быстро производит необходимый ритуал, и после встряски, длящейся целую вечность, вы оказываетесь в надежном укрытии. Лишь тогда ты позволяешь себе отключиться — без отдыха никакого дальнейшего дела не будет.