Третье заклятие ударяет в Мэйси, и на ее коже выступают самые безобразные и болезненные на вид нарывы, которые только можно себе представить.
– Вы это серьезно? – рычит она. – Вы использовали нарывы?
Хадсон выходит вперед и шепотом начинает убеждать ближайших к нам ведьм и ведьмаков, что они хотят помочь нам, хотят остановить остальных ведьм и ведьмаков. Но остальные быстро смекают что к чему и, видимо творят какие-то чары, чтобы заблокировать его голос, потому что ему не удается их убедить.
Однако первые ведьмы и ведьмаки, услышавшие его, обращаются против своих сородичей.
Ведьмы и ведьмаки, перешедшие на нашу сторону, выводят из строя несколько бывших союзников, но врагов слишком много, и их быстро разбивают. И остальные ведьмы и ведьмаки снова сосредоточивают свои атаки на нас.
Но это не единственная наша проблема. Ледяная стена Иден сдерживает большую часть орды Сайруса, но несколько сотен врагов сумели преодолеть ее. К тому же другие приспешники короля вампиров наконец смогли обойти концы стены и спешат к нам с обеих сторон. Так что скоро нам придется иметь дело и с ними – это только вопрос времени.
Но трудно составить план на этот счет, когда следующее заклятие поражает Реми и он, упав на колени, истошно кричит от боли.
Черт возьми, черт возьми. Я очень верю в Хадсона, Колдер и себя саму, но все против нас. Я не хочу, чтобы Хадсону пришлось обращать людей в пыль, но я знаю – если ситуация осложнится, этого не избежать.
Когда ведьмы и ведьмаки начинают запускать в нас новые заклятия, я вижу по его глазам, что он тоже понимает, к чему все идет. И что он решил не откладывать неизбежное. Он поднимает руку и вытягивает ее вперед. Но прежде, чем он успевает сжать ее в кулак, мы все семеро вдруг взлетаем в воздух.
Глава 157. Вверх и прочь
– Какого черта? Это делаешь ты? – спрашивает Колдер Хадсона.
– Да, ведь я все это время скрывал от всех вас мой третий дар. Оказывается, если подумать о чем-то достаточно чудесном, любой человек может летать. – Он закатывает глаза.
– Что происходит? – спрашивает Мэйси. – Реми, ты…
– Это не Реми, – отвечаю я, когда до меня наконец доходит, в чем тут дело. Я поворачиваюсь и вижу, что на нас смотрит Джексон в своем обличье дракона.
Вражеские драконы атакуют его со всех сторон, но он все равно сумел вытащить нас из этой передряги.
Я устремляю на него взгляд, полный благодарности и восхищения, затем опять поворачиваюсь к остальным как раз в тот момент, когда он осторожно опускает нас на землю футах в пятидесяти от Сайруса и платформы с каменными столбами. Ее окружают солдаты, но если нам удастся прорваться сквозь их строй, мы окажемся рядом с большим куполом силового поля и постараемся вывести его из игры.
Я оглядываюсь, чтобы посмотреть, не преследуют ли нас ведьмы и ведьмаки, и тут понимаю, что Джексон одним выстрелом убил двух зайцев – он не только спас нас от них, но и сделал это так внезапно, что заклятия, предназначавшиеся нам, угодили в них самих.
Когда наши ноги касаются земли, Мэйси разворачивается и творит собственные чары. Не проходит и минуты, как все возвращается в норму. Вернее, почти. Мекай все равно выглядит как выжатый лимон.
Но эта минута и есть вся наша передышка. Потому что по лугу к нам мчится огромная стая волков, сразу за которыми следует несколько вампиров.
– Вот зараза, – ворчит Хадсон, встав перед нашей группой, чтобы дать остальным возможность прийти в себя после действия заклятий.
Я становлюсь рядом с ним – я знаю, он хочет меня защитить, но я хочу защитить его самого. К тому же партнеры должны держаться вместе, что бы им ни противостояло, а мы и есть партнеры. Партнеры во всем.
– Реми слабеет. Нам надо пробиться сквозь эту стену из солдат, чтобы он вывел из строя большой купол прежде, чем он совсем обессилеет, – говорю я ему.
– Принято. – Он быстро улыбается мне, затем снова сосредоточивается на несущихся на нас волках.
За пару секунд до того, как они добегают до нас, Хадсон использует свой дар, чтобы создать между нами и ними траншею шириной тридцать футов.
И встречает первых двух волков, которые выскакивают из нее. Он хватает одного из них за шею и ломает ее, затем отбрасывает его в сторону. Второго волка он хватает другой рукой и перебрасывает его на противоположный край траншеи.
Но на нас набрасываются все новые и новые волки, и я выхватываю из-за пояса кинжал и вонзаю его в грудь волка, который кинулся на меня, оскалив клыки. Он по инерции продолжает лететь вперед и пытается вцепиться в меня зубами, но мой кинжал скользит ниже, до самого его брюха.
На мою руку течет горячая кровь, и я подавляю крик, вырвав кинжал из раны и оттолкнув волка. Глаза мои наполняются слезами – это первый человек, которого я убила, и это ужасно. Не так ужасно, как погибнуть самой, чего хотел этот волк, но определенно скверно.
Однако у меня нет времени думать об этом, потому что остальные волки уже обрушились на нас, и это схватка на выживание.
Самый крупный волк в группе сейчас в человеческом обличье, но его пальцы заканчиваются острыми когтями, которыми он пытается полоснуть Колдер. Она уворачивается, при этом ее собственные когти дерут вампира, который перебрался через траншею и только что попытался перегрызть ее яремную вену.
Вампир воет от боли, но не сдается. Сжимая пальцами ее бицепс изо всех сил, он старается подтащить ее к своим оскаленным зубам.
Лицо Колдер искажено от боли, но она не уступает. Она неистово размахивает своим скорпионьим хвостом, пытаясь ужалить его и одновременно вырываясь из его хватки. Но сопротивляться долго она не сможет, тем более что рядом с ней находится волк, ожидая просвета между взмахами ее скорпионьего хвоста, чтобы броситься к ней. Если кто-то ей не поможет, у нее не будет ни единого шанса.
На меня кидается еще один волк, но я обращаюсь в камень и с силой бью его в нос. Волк падает, истошно вопя, а я разворачиваюсь и впечатываю ногу в живот бросившегося ко мне вампира. Он ощеряется, рычит, пытается наброситься на меня, но между мной и ним становится Хадсон.
Предоставив разборку с этим вампиром моей паре, я несусь к Колдер. И на бегу, пустив в ход магию земли, вырываю из-под ее поверхности корни деревьев, затем опускаю руку, резко выбрасываю ее вперед, и один из корней с силой бьет вампира, атакующего Колдер, по затылку.
Он падает как подкошенный, и Колдер тотчас разворачивается, чтобы полоснуть волка своими львиными когтями. Тот рычит и когтем располосовывает ее прекрасное лицо.
Она в ярости ахает и, рыча, набрасывается на него. Но он готов к ее атаке и рассекает когтем ее грудь, пока она машет хвостом, стараясь ужалить его. Волк огромен, и я использую обе руки, чтобы направить на него корни.
Но тут Реми голыми руками отрывает его от Колдер. У него идет кровь, и очевидно, что он намного слабее, чем обычно, однако он только что сумел разобраться с двумя вампирами. А теперь превращает этого волка в мышь.
Несколько секунд – и другой волк съедает эту мышь, после чего Реми разбирается и с ним, перенеся его на верхушку ближайшего дерева.
Я бегу к Колдер, чтобы посмотреть, насколько серьезны ее раны, но прежде меня до нее добирается еще один человековолк. Он бросается ей под ноги, этот трюк срабатывает, и она падает.
Меня захлестывает гнев, и я подпрыгиваю, как меня учили горгульи во время боевой подготовки, изо всех сил бью его ногой в подбородок, и поскольку он не ожидал удара, он отлетает назад. После чего я превращаюсь в камень и еще раз ударяю его ногой в висок. На этот раз он падает и больше не встает.
Колдер сидит на земле уже в своей человеческой ипостаси. Она прижимает ладонь к своей окровавленной щеке и, похоже, не может встать.
Решив, что Хадсон, Реми, Дауд, Мекай и Мэйси смогут на несколько минут задержать этих волков, я встаю рядом с ней на колени и беру горсть земли. Прежней Грейс никогда бы не пришло в голову втереть в порез грязь, но у прежней Грейс не было целительной силы, идущей от земли, так что все относительно.
Отняв от щеки Колдер ее дрожащую руку, я смотрю в ее прекрасные карие глаза и прижимаю землю к ее ране. Затем прикрываю ее ладонью и направляю в нее энергию земли.
По сравнению с моими неудачными попытками залечить ногу Флинта и сердце Джексона это пара пустяков. Проходит всего лишь минута или около того, и рана Колдер затягивается, а шрам превращается в розовую линию, которая скоро исчезнет.
Но эта рана у нее не единственная, и я трачу еще пару минут на то, чтобы срастить ее сломанные ребра и порванные сухожилия в плече. У нее есть и другие повреждения, но они не так значительны, и теперь, когда ей лучше, мы обе снова рвемся в бой.
Но в это время на траву у наших ног падает Джексон, его тело обмякло, чешуя покрыта кровью. Я поворачиваюсь, и тут земля начинает трястись.
Глава 158. Возвращайся назад в свою (грудную) клетку
– Джексон! – кричу я и перепрыгиваю через двух разъяренных вампиров, чтобы добраться до него как можно скорее.
Его дракон лежит на боку, огромное тело дрожит. Я не знаю, потому ли это, что он тяжело ранен, или потому, что у него сбилось дыхание, и кладу руку на его дрожащее плечо, пытаясь понять, что к чему.
– Джексон? – говорю я, присев рядом с ним. – Как ты? Где у тебя болит?
Он не отвечает и даже не открывает глаз, не качает головой, чтобы показать, что он меня услышал.
Я не знаю, как можно пощупать у дракона пульс, но вижу, что он дышит. Вернее, я думаю, что он дышит. Трудно сосредоточить на нем внимание, когда Флинт расправляется со всеми, кто попадается ему на пути, пробиваясь к нему.
Стараясь не отвлекаться на крики Флинта и на то, как он крушит врагов, я провожу ладонью по боку Джексона от его шеи до бедра. Когда я касаюсь его ребер, он вздрагивает, и я решаю дополнительно ощупать больное место.
На этот раз он дергается и конвульсивно сжимается в попытке избежать боли.