– Успокойтесь! – Я обошла стол, оказалась рядом с деканом и дотронулась до его плеча.
– Не прикасайтесь ко мне! – прошипел он, стряхивая с себя мою руку.
Я поплотнее запахнула халат и отступила на шаг назад.
– Магистр Гадтер, вы же неглупый, раз занимаете должность декана, – осуждающе сказала я и сложила руки на груди, внимательно смотря на него.
– Больше похоже на оскорбление, чем на комплимент. Особенно из ваших уст, – огрызнулся он, успокаивая дыхание и глядя в сторону.
– Это ни то ни другое, а правдивое замечание, – не согласилась я. – Рискнуть жизнью вы всегда успеете, так, может, поищем пока другие варианты? Вместе. Может, вдвоем нам удастся придумать что-нибудь проще и безопаснее.
– Я сам придумаю, а вам давно пора присоединиться к своей группе.
– Как хотите, – кивнула я и пошла переодеваться, приняв намек к сведению.
Предстоял день свободных занятий и саморазвития. Это он только назывался так красиво и интересно, а на самом деле вся Академия сгонялась под предводительством кураторов на большое открытое поле стадиона, и группы отрабатывали магические навыки. Мы с ведьмочками обычно весело летали на своих метлах наперегонки, а чем занимались на факультете Контроля, я не знала. Но тоже так захотелось проверить, восстановилась ли полностью моя летающая подруга…
– Можно я возьму с собой свою метлу? – встретив в коридоре василиска, спросила я.
– Берите, – пожал он плечами. – Если Берт будет возмущаться, скажете, что я разрешил.
– Спасибо! – я искренне улыбнулась, предвкушая полет.
Тот отмахнулся и пошел дальше.
– Магистр Гадтер, – окликнула я его. – А можно вопрос?
Он остановился и обернулся.
– А куда вы дели плененных дриад?
– Отправил в спальню ректору. Если Форнеус сразу не спалил их от неожиданности, то я им не завидую.
Я в красках представила сонного огненного демона, чей покой был так неделикатно нарушен, и даже чуть не пожалела хищных хранительниц леса.
Глава 11
Зажав под мышкой метлу, я поспешила к своему потоку на поле стадиона. Оно было огромное, покрытое зеленой травой, которая никогда не вытаптывалась даже таким количеством адептов.
Издалека увидела стайку ведьмочек во главе с профессором Грэдис, которые уже приготовились к старту и оседлали метлы. Сердце тоскливо сжалось, моя метелочка обрадованно потянула в их сторону в надежде присоединиться, но я, глубоко вдохнув, повернула к компании рослых парней, по стойке «смирно» выслушивающих наставления громогласного Берта.
– Опоздала! – встретил меня его рев. – В конец строя, живо! И палку свою облезлую выбрось!
Мне показалось, что оскорбленная метелочка от злости даже зашипела, ан нет, она просто возмущенно затрепетала прутиками, и, кроме гоблинов, к списку ее врагов присоединился мой куратор.
– Магистр Гадтер разрешил ее сегодня испытать! – обидевшись, гордо ответила я.
Недодемон прошелся своим гневным взглядом по мне с ног до головы, потом еще раз и еще… Адепты с интересом наблюдали, как он меня разглядывает, втягивает широкими ноздрями воздух, потом скрипит зубами и снова рычит:
– Испытаешь после моего занятия, а сейчас избавься от нее!
Избавилась я, аккуратно положив ее в сторонку, и встала в конец строя.
Затем Берт разделил нас всех на пары по странному принципу: самых рослых и тяжеловесных он соединил с самыми невысокими и худенькими. И вот сейчас передо мной возвышался огромный мужлан со щетиной, которому я дышала в прямом смысле в живот. Затем он запретил использовать магию и проорал:
– Так, адепты! Вы все видите своих противников. Те, кто ниже ростом, – не оказывать никакого сопротивления! Те, кто выше, бейте слабаков!
Я опешила, округлившимися и испуганными глазами посмотрела на хищно улыбнувшегося адепта и приготовилась к смерти.
– Эд, – хрипло представился он и протянул мне свою огромную лапищу. Мою смерть зовут Эд, как замечательно…
– Анэлия, – сглотнув, ответила я, пока он пожимал мою дрожащую руку.
– Приготовились! – скомандовал Берт. – Бой!
Какой бой? Это же будет избиение!
Я зажмурила глаза, и тут же меня подкинуло в воздух. Я взвизгнула и открыла глаза. Избиения не было. Было жонглирование! Эд бросал меня ввысь, ловил и снова бросал. Через некоторое время я визжала уже от восторга и успевала смотреть на остальные пары. Более сильные валяли по траве более слабых, но даже мне было заметно, что они их не били, а толкали или осторожно швыряли. Что за странное задание? И что за странное исполнение?
– Стоп! Поменялись!
Эд как раз в очередной раз поймал меня, поставил перед собой и напомнил, хитро прищурившись:
– Бей!
Я осторожно ткнула пальцем в его живот.
– Щекотно, – признался он. – Может, лучше сильнее?
И стоит передо мной руки по швам. И как я должна бить такую не сопротивляющуюся гору? И зачем?
В общем, опять получилось, что я его в пуп пальцем ткнула.
– Ну ты хоть вид сделай, что бьешь, – осуждающе сказал напарник.
Посмотрела на других. Те, кто раньше был жертвами, теперь перекидывали через плечо своих противников, так же валяли их в траве и так же не причиняли настоящего вреда. Мое плечо под весом Эда точно треснет.
– В чем смысл? – не удержалась я от вопроса, кулаком осторожно барабаня в живот Эда.
– В соблазне, – ответил он.
– Эм-м… – на всякий случай убрала обе руки за спину. – Не вижу ничего соблазнительного.
– Зря, – он повернулся одним боком, потом другим, живот еще выпятил, хотя я бы на его месте втянула. – Я вот, например, очень соблазнительный! Нет?
– Нет, – честно призналась я. – Ты большой и страшный.
– Ты неправильная адептка, – засмеялся он. – Обычные адепты от меня без ума! И бей, бей, не отвлекайся, пока Берт не заметил. Я про другой соблазн – соблазн почувствовать себя сильнее другого. Это не занятие, а проверка на вшивость. Нам нужно будет прикрывать друг другу спину, доверять, как самому себе. В нас истребляют чувство жалости по отношению к врагам, но между собой мы должны быть командой. Вот смотри, стоит перед тобой щупленький парень из другой группы, и, возможно, вы даже когда-то что-то не поделили, а возможно, он сильнее в магии, но слабее физически. И тебе говорят: бей, твори с ним что хочешь, он не ответит… Уступишь соблазну? Впечатаешь в землю по пояс? Дашь волю своему превосходству и безнаказанности? Предположим, дашь. А сможешь потом спиной к нему повернуться? Когда на тебя наступают со всех сторон и надежда только на него… А он к тебе? И наоборот. Вот стоит перед тобой тот, кто всегда был сильнее, тот, кому ты тайно всегда завидовал. Бей его, и он не ответит. Избивай под предлогом выполнения задания, и он не пожалуется. Докажи, что сильнее… Только потом не жди помощи, он ведь может и отвернуться, и сделать вид, что не заметил, как сильно она тебе нужна…
– И вы все знаете, что это задание на самом деле фарс? Тогда что мешает себя контролировать?
– Ничего не мешает, если умеешь. Этому и учимся, – пожал он мощными плечами. – Но попадаются такие, которым мешает безнаказанность или неуравновешенность. Таким сложно не перейти черту вседозволенности. Гниль всегда всплывает, даже если не с первого раза. И от нее избавляются. Пары Берт подбирает разные, иногда такие проверки внезапно устраивает, особенно после массового всплеска адреналина. К пятому курсу моральных уродов не должно остаться. Преподаватели с деканом тщательно за этим следят, больше всего на первом отсеивают. Помнишь Ниара? Как раз тот яркий случай, когда гниль прорвалась наружу. И лучше тогда, чем на практике.
Я помнила. Я очень ярко помнила.
– Магистр его тогда чуть не убил, – прошептала я. – И ведь он был слабее.
– А он чуть не убил тебя, применив запрещенный прием, – зло прорычал Эд. – Он получил ничуть не больше того, что сам заслужил. И отдельно за длинный язык. Отец ему не простит, он на него большие надежды возлагал.
– А кто у него отец? – заинтересованно спросила я.
– Начальник отряда Стражей Границ, – многозначительно произнес мой напарник. – Правильный мужик, не то что сынишка.
Я стала как-то совсем вяло бить Эда, задумавшись.
– Стоп! – скомандовал Берт и прошел вдоль строя, выискивая травмы. Остановился перед нами на секунду.
– Халтурщики, – проворчал негромко. – Жалостливые халтурщики. В следующий раз встанете со мной в пару. Оба!
Ой, и посмотрел-то на нас так страшно! Даже Эд поежился…
– Занятие окончено, – отвернулся наконец от нас куратор.
Мы с напарником выдохнули одновременно.
– Попадос, – вздохнул Эд, по-мальчишески понурив голову.
– Сильно будет бить? – опасливо поинтересовалась я, пытаясь прикинуть глубину попадоса.
– Тебя – не знаю, а мной жонглировать будет, как я тобой сегодня. Перед всей группой. От стыда же сдохну…
Да ладно, от стыда еще никто не умирал. Молча подобрала с травы свою метлу, намереваясь испытать ее, многострадальную. Мои однопоточники не торопились расходиться, обсуждая что-то между собой и изредка взрываясь хохотом.
Занятия закончились и у других факультетов, и они группками покидали стадион. Дружным строем шли и стихийники. Переговариваясь, смеясь, сверкая своими яркими одеждами различных цветов согласно подчиняемой стихии. Белый – воздух, его адепты в основном специализировались на управлении погодой; красный – огонь, его адепты усмиряли пожары и извержения вулканов, останавливая потоки смертоносной лавы; зеленый – земля, управление флорой и фауной было привычным делом для ее адептов, голубой – вода, ее адепты развлекались, управляя водными потоками, созданием рек и озер. Среди этой разноцветной толпы я увидела и спасенную нами Сильвию в белом коротеньком платье, которая смеялась как колокольчик шуткам своих одногруппников. Увидела меня, помахала рукой и тут же подбежала.
– Привет! – улыбнулась она. Казалось, что стихийница вся светится изнутри: не было и следа от той напуганной и потрепанной адептки, что мы вырвали из лап дриад.