— Говори! — приказал я.
— Амару изнасиловали, — тихо сказал он, — я пригласил доктора, он оказывает ей помочь. Она сильно избита, и очень плоха.
У меня внутри всё похолодело. День, начавшийся праздником, грозил превратиться в гигантскую проблему.
— Кто? — решил уточнить я, но и так было понятно, что это дело рук миланцев.
— Никто не видел, но когда я видел отпрыска Сфорца у него на лице были царапины, словно от ногтей, — тактично заметил Ханс.
— Возвращайся во дворец Медичи, обеспечь ей лучший присмотр, — приказал я, — доктор пусть не отходит от её.
— Слушаюсь, синьор Иньиго, — он поклонился и пошёл обратно на улицу.
Я вернулся к отдыхающим и позвал отойти ко мне Джованни Медичи.
— Иньиго? — словно почувствовав проблемы, он начал волноваться.
— Мою служанку, к которой вчера испытывал нездоровый интерес Галеаццо Мария, изнасиловали, — сообщил я ему, — кто, ещё предстоит узнать, но когда она придёт в себя, не думаю, что опознание будет долгим.
Лицо Джованни Медичи окаменело.
— Иньиго, прошу тебя друг, даже молю, — он сложил на груди руки, — Милан — наш союзник, мы не можем его потерять. Мы выплатим тебе компенсацию за служанку, но прошу, ничего не делай в сторону Галеаццо Мария. Франческо Сфорца разорвёт все договоры, если с его наследника упадёт хоть один волосок.
— Ты ведь понимаешь, что я не смогу оставить это без ответа? — хмуро заметил я, поскольку в груди у меня было совершенно другое настроение, — он оскорбил меня.
— В нашем доме Иньиго, — кивнул Джованни, — это тоже мы попытаемся донести до Франческо, но Иньиго прошу тебя, подожди хотя бы до разговора с отцом.
— Хорошо, — тяжело вздохнул я, — поговорим с ним вечером, не будем прерывать его праздник.
— Благодарю тебя, мой друг, — облегчённо вздохнул Джованни, и мы пошли с ним к кардиналам.
— Какие-то проблемы синьоры? — поднял бровь Просперо Колонна.
— Да ваше преосвященство, — притворно вздохнул Джованни, — мы расстроены, что вы не увидите театральное представление по Библейским мотивам, мы пригласили лучшую трупу Флоренции для этого.
— Если только вы после этого представления вернёте нас в эту обитель спокойствия и умиротворения, — заметил Пьетро Барбо, — тогда я готов ехать хоть сейчас!
— Кстати Пьетро, — заметил Просперо Колонна, — ты ведь хотел проехаться по ювелирным Флоренции? Попроси Иньиго, он определённо точно профессионал в этом деле и устроит тебе поездку по лучшим лавкам.
Кардинал Виченцы заинтересованно посмотрел на меня.
— Это так, синьор Иньиго?
— Ну не такой уж профессионал, его преосвященство льстит мне, но понимаю кое-что в камнях, — улыбнулся я ему с поклоном, — и конечно с радостью сопровожу вас.
Он захлопал в ладоши.
— Решено, тогда завтра с утра!
— Я приеду за вами сюда, ваше преосвященство, — поклонился я, хотя самому было в душе не до развлечений. Поганец Галеаццо Мария, прикрываясь именем отца не постеснялся нагадить в доме его друзей, что явно говорило не в пользу его умственных способностей.
Ещё час мы провели вместе с кардиналами, слушая музыку и наблюдая за танцами девушек, а затем, когда стемнело, отправились на театральное представление. После него, мы с Джованни Медичи вернули кардиналов в загородную резиденцию, и только после этого отправились обратно во дворец.
— Джабари, — обратился я к своему охраннику на его родном наречии, — Амару изнасиловали, так что придержи эмоции, когда мы её увидим. Мы накажем тех, кто это сделал, но не сейчас.
Зубы негра скрипнули, но он взял себя в руки и поклонился мне.
— Благодарю вас, сеньор Иньиго, — ответил он, замерев за моим плечом чёрной статуей.
— Что ты ему сказал Иньиго? — поинтересовался Джованни Медичи, когда мы входили в дом.
— Чтобы не убил Галеаццо Мария, когда его увидит, — ответил я, — Амара, дочь Джабари.
— Я соберу охрану, слуг и узнаю подробности, потом приду к тебе, — кивнул он и мы разошлись в разные стороны.
Едва мы зашли в комнату слуг, Джабари бросился к лежащей на кровати девушке, лицо которой представляло сплошное месиво и обеспокоенно заговорил с ней. Я же направился к доктору, который поднялся со стула и низко мне поклонился.
— Как она? — хмуро бросил я.
— Внизу всё порвано, мне пришлось зашивать, ваше сиятельство, — с ещё одним поклоном ответил он, — также сломана рука и два ребра.
— Всё из этого не смертельно?
— Как того захочет бог, ваше сиятельство, я сделал всё что мог, — вздохнул доктор, — она молода, так что, если не случится непоправимого, она выживет.
— Оставайтесь с ней, вам всё оплатят, — бросил я и он поклонился мне, а я пошёл к кровати.
— Она слышит, но не может разговаривать, — сообщил мне Джабари.
— Кто это был Амара? — спросил я, — тот вчерашний подросток? Что подошёл к нам на балу?
Девушка слабо кивнула головой.
— Благодарю, поправляйся, — стиснул я зубы и обратился к Джабари, — оставайся с дочерью, никого не пускай к ней кроме доктора и наших.
— Слушаюсь, синьор Иньиго. благодарю вас, — поклонился мне мужчина.
Я позвал Камиллу и Марту, которые знали о произошедшем, так что пока они меня переодевали в моих покоях, я поинтересовался, о чём говорят слуги во дворце.
— Наследник Сфорца приказал одному слуге Медичи вызвать Амару из комнаты под видом вашего приказа, — тихо сказала Марта, которая была здесь местной и ей все доверяли, — затем попытался изнасиловать, но Амара поцарапала ему лицо, из-за чего он разозлился и избил её, изнасиловал сам. а затем отдал её другим людям из своей свиты. Так что бедняжке сильно досталось, синьор Иньиго.
— Другим из своей свиты, — задумчиво пробормотал я, — нужно будет увидеть их всех, чтобы запомнить.
— Вы будете мстить ему, синьор Иньиго? — поинтересовалась у меня Камилла.
— Это не твоё дело, — я хмуро посмотрел на неё, — так что рты на замок и просто говорите, что я зол, но не хочу портить отношения с Медичи из-за этого происшествия. Поняли?
— Слушаемся, синьор Иньиго, — поклонились мне обе женщины.
Через час ко мне зашёл хмурый Джованни Медичи, который подтвердил рассказ Марты, дополнив его подробностями.
— Ты уже поговорил с миланцами? — поинтересовался я у него.
— Они всё отрицают, — вздохнул Джованни, — но на лице у Галеаццо Мария и правда царапины, да и к тому же слуга, которому он отдал приказ выманить из комнаты твою служанку, указал на него.
— Отец уже знает?
— Да, я предупредил его, он попросил без него ничего не предпринимать, — кивнул Джованни.
— Тогда ждём, — решил я, — мне теперь нельзя съехать от тебя, пока не уедут миланцы, чтобы никто не подумал, что я их испугался.
— Я переселю тебя как можно дальше от них, — покачал головой Джованни, — и ещё раз спасибо за сдержанность Иньиго, Милан и правда наш сильнейший союзник на данный момент. На Венецию совсем нет надежды.
— Тогда до утра Джованни, — вздохнул я, — твой отец вряд ли освободится раньше.
Глава 11
К сожалению, утром Козимо Медичи так и не появился дома, так что мне пришлось, выполняя обещание, поехать за кардиналом Пьетро Барбо и повезти его по ювелирам.
— Как провели ночь, ваше преосвященство, — я, сидя напротив надушенного и напомаженного кардинала, с ужасом думал, что будет, когда он станет папой. Содомиты на папском престоле были и раньше, но за что мне выпало такое счастье лицезреть подобное самому, я не знал. Похоже мои опасения насчёт того, что наша монополия на квасцы со смертью Пия II накроется медным тазом, были небезосновательными, поскольку, смотря на этого кардинала, я понимал, что им будут вертеть все, кому только не лень, особенно если подложат в постель кого посимпатичнее.
Заехав к первому ювелиру, и увидев, как кардинал восхищается одним кольцом, всё время повторяя, что как оно ему нравится, но как жаль, что оно такое дорогое, я едва не скрипя зубами купил его и сделал подарок кардиналу, который рассыпался мне в благодарностях. Так произошло у второго и затем третьего ювелира, пока я не завершил на этом поездку, опустошившую мой карман на шесть тысяч флоринов. Причем как он по итогу не рассыпался в похвалах мне, как не заверял, что отныне мы с ним лучшие друзья, я прекрасно понимал, что всё это лишь слова. Едва Пьетро Барбо станет папой, как тут же забудет обо всех своих благодарностях мне, в этом я был убеждён твёрдо, проведя с ним всего один день.
— О, наши друзья вернулись! — наш приезд с кардиналом встретили другие, рядом с которыми отдыхал и Джованни Медичи.
— Ваши преосвященства, — поклонился я низко, — возвращаю вам вашего друга.
— Иньиго просто душка, Родриго! — восхищённый Пьетро Барбо показал шкатулку с драгоценностями внутри, — я теперь верю каждому твоему слову насчёт него.
— Он просто очень богат, — хмыкнул Родриго Борджиа в ответ и показал мне присоединиться к ним.
— Джованни поведал нам грустную историю, почему он из-за своей жены не может веселиться вместе с нами, — объяснил Родриго кислую физиономию Джованни, — но хотя бы не стал отказываться от вина.
— Как папа? — поинтересовался я у него.
— Отец не отходит от него и как я слышал, Его святейшество полностью всем доволен, — объяснил Медичи младший, — сегодня запланированы бои зверей, его преосвященства решили тоже посмотреть на это.
Три кардинала кивнули, подтверждая его слова, а кардиналу Пьетро Барбо ничего не оставалось, как к ним присоединиться.
— Тогда я с вами, если вы не против, — улыбнулся я и меня тут же заверили, как кто-то может быть против моего присутствия, это просто невозможно.
Позавтракав и собравшись, мы отправились на зрелища, где я встретил Маддалену Орсини в сопровождении Джиневры дельи Алессандри, которые тоже оказывается приехали посмотреть на бои зверей. С ними были и два ребёнка, которые спокойно друг с другом общались. Камилла, которая также была рядом с ними, заметив меня, шепнула сеньорам и те повернулись в мою сторону.