Но конкретно сейчас меня интересовало другое, и я словно под микроскопом стал изучать первый слой записей в кодексе Ефрема, который отсканировал, когда первый раз был у Медичи. Сведений по моей основной цели, поиска монет там, к сожалению, не было, а вот зато информации, которой не было ни у кого сейчас о первичных библейских текстах и Евангелие, в том числе и апокрифичных его видов, там имелось в избытке. С этими новыми данными печатная Библия Гуттенберга имела очень много ошибок, в том числе и критических, так что нужно было мне хорошо подумать, как это использовать.
Ещё, что было интересно, в первичном тексте Ефрема говорилось о ещё одной книге, которую заказал греческим переводчикам Египта римский император, и её хотели отправить в Александрию, так что дальнейший след древних манускриптов с текстами первоначального греческого текста Библии, мне видимо нужно было искать теперь там.
— «Определённо без надёжного флота и войска, делать мне там нечего, — задумался я, посмотрев в истории, что сейчас Александрия принадлежала мамлюкам, — а это значит мои планы по поиску монет опять начинают откладываться, нужно в первую очередь заняться тем, что я ранее отложил на потом — обеспечить себе доминирование на море. К тому же, в свете того, что у меня теперь появился личный враг, можно было совместить приятное с полезным и я даже уже знал, как это можно сделать».
— Сеньор Иньиго, — ко мне зашёл Бернард, — к вам прибыл гость, но я попросил его снять жильё, где-то подальше от нас и сказать мне адрес. Думаю, будет лучше, чтобы вас с ним не видели вместе.
Я сразу понял о каком госте он говорит, так что кивнул.
— Согласен Бернард, навестим его лучше ночью.
Так и случилось, под покровом ночи и в окружении только преданных солдат мы наведались в гости к Хуану Рамосу, который изображал из себя купца.
— Сеньор Иньиго, — убийца низко мне поклонился, — поздравляю вас с новым титулом.
— Благодарю, — я повернулся к Бернарду, — оставьте нас барон пожалуйста.
Хуан Рамос изумлённо посмотрел на швейцарца, который кивнул и вышел.
— Вы даровали ему дворянство? — удивился Хуан.
— Он это заслужил, — кивнул я.
Кастилец почесал лоб.
— Сеньор Иньиго, я готов отчитаться обо всех своих тратах за деньги, что вы прислали мне, но прежде, могу я попросить вас рассмотреть одну мою просьбу?
— Разумеется Хуан.
— Я доволен и счастлив видеть то, как развивается моё братство, но всё же это всё тайно и закрыто, а мне бы хотелось иметь большую известность на этом поприще. К тому же это позволило бы мне находить больше детей, отбирая из них лучший материал, а остальные оставались бы просто послушниками, не зная, для чего на самом деле существует само братство.
— Я не знаю сам и не понимаю, как это можно осуществить, поэтому обращаюсь к вам за помощью, ведь мою первую мечту вы так легко осуществили, и я был бы абсолютно счалив, если бы вы придумали, как осуществить и вторую — как сделать наше братство официальным, но с тайным уставом?
Я задумался, в голову приходило только одно решение, но которое было трудно осуществить.
— Почему-то у меня в голове крутится только одно, — я поднял на него взгляд, — рыцарский орден. Вот только чтобы он принял статус легального, нужно чтобы его создал папа, что сам понимаешь, весьма и весьма непросто.
Глаза мужчины широко расширились.
— Рыцарский орден⁈ Сеньор Иньиго, вы настоящий гений! — радостно воскликнул он, — это решило бы сразу все проблемы!
— Несомненно, вот только как уговорить папу на его создание? — скептически покачал я головой.
— Я никуда не тороплюсь, сеньор Иньиго, — быстро заверил меня Хуан Рамос, — но и правда, едва вы сказали про орден, как я тут же понял, что вот оно — лучшее решение.
— Хорошо, я подумаю, как это можно сделать Хуан, — вздохнул я, — но гарантий дать не могу, сам понимаешь, что это весьма сложный процесс, особенно как потом сделать из тебя магистра. Ты не знатен.
— Верно, сеньор Иньиго, — кивнул он, — и тем выше для меня будет такая награда.
Определённо с честолюбием у Хуана Рамоса было всё в порядке, но он был нужен мне, как и его братство. Например, для задания, которое я собирался ему сейчас поручить.
Я достал сумку, которая висела у меня на боку и открыв её, передал ему кипу портретов людей.
— А пока, задание Хуан, — объяснил я ему смену темы, — накупи товаров, возьми самых лучших своих учеников и езжайте в Милан. Поживите, пообтешитесь там и убейте для меня всех этих людей.
— Дворяне? — поинтересовался он, беря пачку в руку.
— Многие, но не все, — объяснил я, — мне неважно, как и когда они умрут, главное, чтобы они покинули этот свет.
— Я понял, сеньор Иньиго, — кивнул он, — это будет отличной проверкой нынешнего выпуска.
— Сам понимаешь, моё имя вообще не должно возникать нигде в их обучении, — заметил я, — я общаюсь только с тобой.
— Разумеется, сеньор Иньиго, — тут же заверил меня убийца, — я понимаю риски.
— Отлично, тогда приступай, — я достал вексель, и передав его ему, — здесь много, но много и целей.
Он взял документ, его глаза расширились, и он аккуратно спрятал вексель туда же, куда недавно убрал и портреты.
— Срока нет, условий нет, — объяснил я ему, — я просто хочу, чтобы они все умерли.
— Так оно и будет сеньор Иньиго, вам не о чем беспокоится, — заверил он меня.
— Я слышал от Бернарда, что у тебя на ферме появились и девочки? — поинтересовался я у него.
— Пришлось брать, сеньор Иньиго, — вздохнул он, — не бросать же умирать их на улицах.
— Позаботься об их воспитании и образовании, служанки в чужих домах нам тоже пригодятся, к тому же они могут стать любовницами хозяев, — цинично заметил я.
— Я тоже об этом подумал, сеньор Иньиго, — согласился он со мной, — да и их охотнее берут в няньки детям.
— Продолжай воспитывать детей, и давать им всем новые дома для работы, — кивнул я, — скоро я переберусь в Кастилию, так что мне нужно будет больше информации о том, что там происходит. Позаботься об этом.
— Слушаюсь, сеньор Иньиго.
— А я пока подумаю, что делать с твоим рыцарским орденом, — задумчиво произнёс я, чтобы его поощрить и глаза убийцы радостно вспыхнули.
— Я верю, что у вас всё получится, сеньор Иньиго! — заверил меня он.
— Посмотрим, время покажет, — ответил я ему словами Паулы.
21 сентября 1459A.D., Сарагоса, королевство Арагон
Утром, собрав ближний круг, я ошарашил их новостью.
— Планы поменялись, я еду в Аликанте, — сообщил я всем, — но не все вы поедете со мной.
— Сеньор Альваро, берите всех наших флорентийских инженеров, часть моей охраны и отправляйтесь на Балеарские острова, — обратился я к новоиспечённому барону, — ваша задача обследовать все четыре, составить карты местности, познакомится со всеми нынешними наместниками и прикинуть фронт работ по превращению всех островов в крепости. Денег на это всё я дам, теперь это будут наши с вами форпосты в будущей борьбе с пиратами и турками.
— Слушаюсь, сеньор Иньиго, — довольно кивнул дворянин, — я позабочусь обо всём, не переживайте.
— Сеньор Бернард, — я повернулся к швейцарцу, — хватит уже твоей родне бить баклуши. Езжай домой, бери всех, кто готов переехать, нам нужны будут люди на защиту нашей земли. Так что пусть переезжают семьями, земельные наделы мы всем выделим, как и подъемные для покупки скота и инвентаря на месте.
— Слушаюсь, сеньор Иньиго, — кивнул серьёзно огромный наёмник, — уверен, на таких условиях желающие точно будут.
— Дальше, — я остановил свой взгляд на Пауле, — ты моя дорогая, поедешь в этот раз одна, только с охраной, нужно проверить, как идут дела в Остии. Прибыл ли новый управляющий, если прибыл, то что он делает, чем занят, выполняются ли мои указания по строительству складов в порту, идёт ли приём руды с Неаполитанских рудников. В общем полный перечень дел, ты получишь перед отъездом, я запишу, чтобы ты ничего не забыла.
Девушка явно не хотела со мной расставаться, едва мы соединились, но в присутствии всех спорить не могла, лишь поклонилась и ответила.
— Слушаюсь, сеньор Иньиго.
— Сеньор Алонсо, — я повернулся ко второму управляющему, — езжайте в Кастилию, предложите всем вашим родственникам те же условия, что я только что объявил для швейцарцев: земля, подъёмные, скот. Нам нужно будет очень много людей, чтобы прокормить и защитить нашу собственность. Договоритесь с сеньором Альваро, как и где вы будете принимать людей, когда он закончит, хотя бы с первичным осмотром островов.
— Слушаюсь, сеньор Иньиго, — понимающе кивнул барон.
— Бартоло, — я повернулся к парню, который был недавно в первых рядах, но внезапно его там не оказалось, — а где Бартоло?
— Прибыл гонец из Рима, сеньор Иньиго, — заметил Ханс, — Бартоло вышел к нему.
— Что-то случилось? — удивился я, и вскоре получил на этот вопрос ответ. Вернулся парень в слезах, держащий в руках письмо.
— Отец умер, сеньор Иньиго, — тихо сказал он, — меня просят вернуться в Рим, чтобы вступить в наследство.
— Мои соболезнования, — я перекрестился, и вздохнул, смерть кардинала была не совсем своевременной, но что делать, Бартоло нужно было опускать, иначе меня бы никто не понял, — и конечно, выезжай, я буду ждать твоего возвращения.
— Сеньор Иньиго, — Бартоло поднял на меня смущённый взгляд, — боюсь с не смогу вернутся к вам обратно, отец в завещании попросил меня стать епископом, он всё подготовил для этого, так что мне нужно будет только принять сан.
— «Как же всё несвоевременно-то, — вздохнул я, поскольку терять секретаря сильно не хотелось, но выбора похоже и правда не было».
— Паула, перо и бумагу, пожалуйста, — обратился я к девушке и когда всё было быстро поднесено, я достал бланк векселя и подписал его на сумму в три тысячи флоринов.
— Отпускаю вас мои дорогие с тяжёлым сердцем, — вздохнул я, передавая вексель Бартоло с Глорией, — вы знаете, как я вас люблю, но последняя воля кардинала, к которому я хорошо относился, для меня священна.