К примеру, Лир Гарой, которого через месяц обещает привести Самум, из всех добродетелей больше всего ценит верность. И он был долгие годы верен своему клану, невзирая ни на что. Даже уходя из него, он заплатил собой налог клана, а уйдя, в итоге вручил свою верность мне. Возможно, тот уход его давит и мучает сомнениями, мне не заглянуть ему в голову, хотя можно воспользоваться уловкой Седого и обсудить это с ним за чашей вина.
Я же из всех добродетелей больше всего ценю справедливость. Те лица, которые я видел после удара молниевой плети, отголоска чужого Небесного Испытания, они дали мне намёк, что на моих плечах немало поступков, в справедливости которых я сомневаюсь. Мало кто из тех, кто идёт на первое своё Небесное Испытание, может похвастаться тем, что у него есть подобная подсказка, что ему нужно исправить в себе и своих поступках.
Беда в том, что несправедливость одних я признаю.
Лая и её подчинённые, Мириот и Домар Саул с Аледо.
Не только признаю, но и понимаю, что могу это исправить. Но, дарс меня возьми, почему в этом видении я видел отца, Лейлу, Диру и прочих? В чём с ними я был несправедлив и как, дарс меня побери, я должен исправить несправедливость с отцом, который мёртв уже много-много лет?
— Хм, даже не знаю, правильно ли я поступил, ответив на твой вопрос, — вздохнул Седой.
Я очнулся от раздумий, опустил взгляд и возмутился:
— Разумеется, правильно. Мне есть над чем подумать и о чём спросить Нору при следующей встрече.
Седой поморщился, и я поспешил его успокоить:
— Я не буду упоминать тебя. Я лишь задам ей тот же вопрос, напирая на то, что она единственный известный мне Повелитель Стихии.
— Как будто она дура, — буркнул Седой, но махнул рукой. — Молодой глава, одними разговорами дурные мысли из головы не выкинуть. Пошли.
— Куда?
— Туда, — ткнул пальцем Седой в стену.
Я покачал головой, но послушно пошёл следом за ним. Правда, не в стену, а к лестнице, на выход и дальше.
— Молодой глава, начинайте.
Столько предвкушения звучало сейчас в голосе Седого, что прибил бы его. Нет, так-то всё верно, что мог, я сделал, лично помогать восстанавливать стены и формации смысла нет. Не моё это. В одном навыка нет, в другом таланта. Да я сам первый бы сказал, что самое важное для меня, как и для всех старейшин семьи Сломанного Клинка — это Возвышение.
Я, в общем-то, и сказал, раздал на совещании зелья Древних из города Тысячи Этажей, приказал выделить время для тренировок и даже подумывал над тем, чтобы невзирая ни на какое возможное наблюдение Стража, отправить пару старейшин подлечиться в город Тысячи Этажей.
Так что всё понимаю, осознаю, сам сказал старейшинам, что поднажму на тренировки, а не на обучение, но… Но вот это предвкушение в голосе Седого… Прибил бы.
Город в руинах, перед глазами ещё стоит та ночь и ряд тел, а Седой…
А Седой к этому гораздо привычней. Да, потери, да, знакомые пали, но жизнь продолжается. Уверен, стоит ему только заметить, что я слишком мрачен, как тут же получу нравоучений. Оно мне нужно? Не нужно.
Поэтому я невозмутимо кивнул, не позволяя проявиться на лице настоящим чувствам, ровным, спокойным голосом произнёс:
— Поступь Роака. Техника движения. Ранг духовный, качество высокое. Первое созвездие духовной энергии. Семнадцать узлов.
Хватило одного моего мысленного усилия, чтобы энергия хлынула из истока, наполняя меридианы по давным-давно заученному пути. Три шага. Никакого обращения не появилось.
— Дальше, молодой глава, — теперь к предвкушению в голосе Седого добавилось и нетерпение. — Что с этой мелочью-то возиться?
Ну уж нет. Я не решился сделать замечание, осадить нетерпение в голосе Седого, но отомстить за него вот так — кто мне может помешать? Поэтому следующее, что я произнёс, было:
— Поступь Роака. Второе созвездие. Двадцать семь узлов.
Три шага назад. Без обращения. Седой с осуждением покачал головой, но промолчал, а я так же неторопливо двинулся дальше.
— Третье созвездие Поступи Роака. Тридцать пять узлов.
— Отлично, отлично, — пробормотал Седой, следя за каждым моим движением, стараясь не упустить главного, к чему я собирался перейти.
— Стихиальные созвездия. Шаги Роака могут помочь хозяину преследовать жертву днями, могут сотрясать землю поступью, а могут мчать наперегонки, — по памяти зачитал я описание техники из свитка. Добавил уже от себя. — Три способа вливания в технику сил. Первое — медленное, неспешное и равное по скорости вливание. Семнадцать и пятнадцать узлов.
На этот раз я пробежал целый круг в десять шагов с Седым в центре. Пояснил:
— Экономная трата сил.
Седой же отметил только то, что ему было интересно:
— Без обращений. Как и ожидалось, как и ожидалось.
— Двадцать семь узлов духовной силы наполняю быстро, стихиальные наполняю медленно.
Я сосредоточился, скорее, пожелал, чем толкнул силу и стихию, а уже через миг поднятая нога грянула о землю с грохотом. Вперёд, влево, развернуться, вправо, вперёд, описывая новый круг вокруг Седого, с каждым шагом заставляя землю не сотрясаться, но гулко отдаваться в подошву сапога: бах, бах, бах.
Седой вдруг потребовал:
— Ещё! Ещё!
Я повторил круг и остановился. Седой потёр щетину и задумчиво произнёс:
— Неплохая техника, чувствительно отдаёт по противнику, выводя его из равновесия. На Мастеров или Воинов и вовсе должна оказывать подавляющий эффект. В руках Предводителя стала бы хорошим приёмом против толпы слабых врагов.
Я пожал плечами:
— Вот с чем, с чем, а со слабыми врагами никогда не испытывал трудностей. Мне проще заставить их всех умереть Указом, чем споткнуться Поступью.
— Да, ты быстро перерос эту технику, молодой глава. Но, разве став Властелином, ты ничего не можешь добавить к ней?
— Добавить? — не понял я и нахмурился, вдумываясь в услышанный совет, примеряя его к себе.
Добавить. У меня давно, ещё когда я переделал Ледяные Шипы под воду, превратив их в Кинжалы Застывшей Воды, возникла мысль о том, чтобы создать из набора техник Роака что-то более сильное.
Всё же этот подарок Клатира до сих пор, даже после изучения наследия Ордена, самый удобный и продуманный из моих техник. И я даже могу предположить несколько путей возможного улучшения и способов объединить набор Роака в единую составную технику, времени вот только нет на эти самые улучшения и перебор десятков вариантов.
И что делать?
Разумеется, раз в день можно выделить две-три малых палочки в жетоне, пожертвовав, например, схватками, раз всё равно у меня там нет сейчас достойных противников, но…
— Звучание циня, — прервал мои размышления Седой.
— Что? — глупо переспросил я раньше, чем осознал его совет.
— Звучание циня, — не отказал себе в удовольствии повторить его Седой. — Удар духа заставляет срываться техники у тех, кто слабее и не готов противостоять этому. Объединив сотрясающую Поступь и удар духа с каждым шагом, можно получить технику, достойную Властелина.
Несколько мгновений я глядел на Седого, укладывая в голове требуемое. Так-то, конечно, мне привычней выплёскивать удар духа вместе с гневом. Ну и делать это во много раз медленней, чем я переставляю ноги во время Поступи. Даже медленной поступи, сотрясающей землю.
Неважно. На самом деле очень хороший совет, совет со стороны. Необязательно пытаться улучшить технику в составную, усложняя её, ведь и правда, можно улучшить технику, вплетая в неё свои новые возможности.
— Дальше, молодой глава, дальше.
Я кивнул.
— Тридцать пять узлов. Быстрое наполнение обоих созвездий, чтобы двигаться как можно быстрей.
Через миг я вновь толкнул силу, одним мысленным усилием наполняя Поступь и оба его созвездия. Без обращения. Без земного обращения, которое видел бы любой желающий. Размазываясь, исчезая на прошлом месте и появляясь в новом.
Слишком быстро. Мне хватило двух кругов, чтобы понять — не успею выплеснуть удар духа. Даже на каждый пятый шаг — не успею, слишком много усилий уходит на то, чтобы даже с Опорой сохранять равновесие при столь быстром движении. Нужно начинать тренировку с более медленной поступи.
Тут же глухо сообщил:
— Сотрясающая поступь.
Всё те же семьдесят узлов общим числом в двух созвездиях, но в этот раз стихия вливается из второго средоточия медленно. Шаги сразу замедлились, моя фигура перестала смазываться в неразличимый блик, а каждый шаг стал ощутимо отдаваться в ноги.
Раз.
Первый звон струны.
— Хорошо! — довольно разулыбался Седой. — Хорошо! Ещё! Ещё, молодой глава!
Раз шаг, два, выплеснуть немного духа. Раз, два, выплеснуть. Глуше, не так громко, ниже на тон, ещё ниже.
Сто вдохов мне понадобилось, чтобы научиться совмещать каждый шаг левой ударом духа — глухим, едва слышным басовитым звоном струны.
— Отлично, просто отлично, молодой глава, — поймал мой взгляд Седой. — А теперь — Врата Силы! Ну!
Я кивнул и, уже находясь за спиной Седого, добавил эссенции к технике. Не сказать, что это далось мне легко, не сказать, что это можно провернуть быстро, но спустя миг меридианы Поступи внутри меня засияли, утолщаясь едва ли не втрое, а к звону струны добавился стон камня.
Я описал полный круг вокруг Седого, а затем оборвал технику и огляделся.
М-да, неудобно получилось — я сделал восемь шагов, описывая круг, и восемь раз проломил плиты тренировочной площадки, оставив восемь отпечатков сапог, с расходящимися от вмятин трещинами-паутинками.
— Достойно. Очень достойно, — радостно сообщил Седой. — Меня даже качнуло. Меня — качнуло! Достойная третьей звезды Властелина техника. Дальше, молодой глава, дальше!
Вот же… Я только головой покачал. Эта тренировка, совмещённая с проверкой, радует его больше, чем меня. Но я всё же и правда отвлёкся от мрачных мыслей.
— Это что тут у вас происходит?
Из-за высокого дома, который, кажется, определили под лавки алхимии, вылетел Рагедон.