— Почему бы и нет, — пожал я плечами. — Встаньте под руку Сломанного Клинка, принесите мне клятву верности, как союзная фракция, и я приоткрою часть тайн перед новой частью семьи.
— Да что ты… — Вартол поджал губы и замолчал.
— Что я? — переспросил я его.
— Что вы себе позволяете, уважаемый Ирал? — вместо Вартола от боковой стены шагнул незнакомый мне идущий.
Сам, без всяких приказов, отданных мыслеречью. Но остальные снова поддержали его гулом мыслеречи, прекрасно мне слышимым.
Я за вдох оценил его Возвышение и поправил:
— Обращайся ко мне, старший Ирал.
— Я Властелин Духа! Мы с вами одного этапа, уважаемый Ирал!
Мне не нравилось это место, не нравилось, что привели не к больному, не нравился приём, который нам оказали, не нравилось сомнение в моей силе, поэтому я не сдерживался, отмеряя яда в своих словах.
— Слабый Властелин, которого я, всего лишь лекарь, могу убить, если дело дойдёт до схватки. Как по мне, с такой разницей в силе ты просто обязан именовать меня старшим.
— Что ты себе позволяешь⁈ — забыв про вежливость, заорал, брызгая слюной и сжимая кулаки, этот советник, старейшина или кем он там был.
Я мог бы вспомнить даже его имя, если бы обратился к знаниям о семье Морлан, которыми щедро делился со мной Озман. Но к чему? Вместо ответа поднял левую руку и разжал ладонь, открывая взглядам жетон главы города, который я только что достал из кольца Путника.
— Ты хочешь напасть на гостя фракции, младший? На лекаря, которого сами же звали к себе? Сейчас, когда разговоры о смерти старейшины Алого Пика ещё даже не стихли?
— Довольно! — громко вмешался в наш спор Вартол. Через миг добавил мыслеречью не для меня. — Займи своё место и молчи, пока я не разрешу. Его наглость, похоже, стала только сильней, и неважно, что в нём не ощущается заявленной им силы.
— Да, глава, — склонив голову, недовольный советник шагнул назад.
Вартол же перевёл взгляд своих ярко-зелёных, словно у духа глаз, на меня.
— Глава Ирал, прости моего советника и моё неуёмное любопытство. Давай вернёмся к делу. Мы заключили с тобой договор. Лечение моего сына или выплата неустойки, — в руках Вартола появился свиток. Серый, выгоревший свиток цвета пепла, как я и подозревал. — Сначала я подумал, что ты погиб, и сразу же попытался узнать, что случилось в Сломанном Клинке, но он оказался закрыт на месяц, а слухи ходили самые дикие.
— Сейчас все знают, что случилось в Сломанном Клинке, — равнодушно сказал я. — А я всего лишь перерос контракт.
Советник у стены сглотнул. Так, что его услышал бы и Воин. Я невольно ухмыльнулся, и не думая скрывать этой злой улыбки. Сейчас до советника Морлан вдруг дошло, что я говорил правду. При чём здесь наглость? Думать нужно головой. Если я перерос контракт с его главой, пиковым Властелином, то каково же моё Возвышение?
Всё же в той нашей сделке использовался не лучший из контрактов, но ведь и не худший, верно?
До меня донеслась мыслеречь:
— Так значит эти слухи, что Испытание вызвал не старейшина Алых Пиков… Правда?
Какие интересные слухи.
Нет, я не Повелитель, но рискнёте ли вы это проверить?
Вартол вот гулко спросил:
— И главным вопросом становится вопрос: глава Ирал, ты собираешься выполнять то, что обещал?
— Глава Вартол, меня всё сильней и сильней раздражает этот разговор. Я говорил это десяток раз Удолу и второму вашему посланнику, повторю и вам.
— Наглость! — гул общего возгласа.
И отдельно, ясно звучит голос Озмана:
— В этом вся моя семья, от которой я устал.
— Разумеется, собираюсь, иначе зачем бы я пришёл сюда сегодня? — невозмутимо ухмыляюсь, сжимая одновременно левую ладонь и убирая жетон с двумя вызовами Стража обратно в кольцо. — Мне нужно следить за своей репутацией. Кем меня будут считать, если узнают, что я не лечу тех, кого обещал?
Вартол явно расслабился, мягкая улыбка изогнула губы, а нахмуренный лоб расслабился. Если он думал, что я откажусь, то тем более странно выглядит его упрямство и обострение нашего разговора. Прав Седой — ему бы извиниться за прошлое, но кто я такой, чтобы указывать ему, что делать? Лекарь? Поэтому через миг я сказал:
— Если мы выяснили главное, то пусть нас проводят к пациенту.
— Нас?
— Меня тоже, — потребовал Седой. Обжигая взглядом Вартола, недовольно сказал. — Молодой глава за последние месяцы сильно перенапрягся, я прослежу, чтобы он не навредил себе, увлёкшись лечением.
Вартол кивнул, повёл рукой:
— Тогда я приглашаю молодую госпожу поглядеть на цветущие пионы, пока глава Ирал будет занят моим сыном, — громко позвал. — Удол!
Рейка качнула головой:
— Я тоже иду к больному, старший, прослежу, чтобы седьмой брат всё сделал правильно и скажу хранителю Аранви, если брат увлечётся.
— Молодая госпожа понимает в лекарском деле? — удивился Вартол, словно его посланники между просьбами о лечении не вынюхивали в Истоке всё и везде.
Рейка промолчала, я ответил за неё:
— Сестра более талантлива, чем я. Её сдерживает лишь Возвышение. Пока сдерживает.
— Что же, — Вартол вновь повёл рукой. — Откройте мне глаза на то, каковы таланты Сломанного Клинка.
Что я могу сказать? Всё было почти так, как и сказал Седому и старейшинам. Почти это о том, что большая часть проблем больного была в стихийном яде, справиться с которым мне не составляло никаких проблем. Почти это о том, что чужая, сильная стихия, разрушающая его тело столько лет, не прошла даром для Ворана. Потому-то посланники Вартола были так настойчивы — сыну становилось хуже с каждым днём.
Я пришёл вовремя, и он не умрёт. Исправить застарелые раны меридианов и узлов я тоже мог, но это означало использовать талант лекаря душ на больном, формально равном мне по Возвышению.
Всё же Воран пытался прорваться на этап Повелителя Стихии, а значит, был пиковым Властелином Духа. Может быть, его даже можно назвать коснувшимся этапа Повелителя. Коснувшимся и обжёгшимся.
Нет, я, конечно, мог бы подлечить его, но мне не дал бы сделать это Седой, уже трижды мыслеречью напоминая о запрете Изарда, да и сам я… Не хотел этого делать. В конце концов, когда-то Вартол поставил меня на колени, унизив перед сотнями людей, и я в тот миг поклялся отомстить. Разумеется, я не собирался мстить ему через этого несчастного, измождённого мужчину, который каждый день боролся за свою жизнь и сейчас недоверчиво смотрел то на меня, то на Рейку. Но и возвращать пикового Властелина Духа в семью тех, кому собирался отомстить, причём возвращать ценой своего здоровья — было бы очень и очень глупо.
Махнув рукой Рейке, я отпрянул из чужого тела, моргнул уже в своём настоящем, спросил:
— Что думаешь?
Рейка на миг прикрыла глаза, затем сообщила:
— Первая проблема чужая, сильная и грубая стихия. Вторая — повреждения меридианов.
Вартол жёстко сказал:
— Ты обещал вылечить его полностью. Полностью это и меридианы.
Я приподнял бровь и так же жёстко ответил:
— Контракт выгорел, но написанное в нём всё еще можно прочесть. Покажите, глава Вартол, где там указано полностью?
— Ты показывал троицу своих Властелинов и говорил, что сделаешь для сына то же самое.
— То же самое не получится хотя бы потому, что у каждого из троих были свои раны, совсем не похожие на раны твоего сына.
— Ты обещал, — набычился Вартол, а зелень его глаз вновь стала особенно яркой. — И сам только что говорил про репутацию при всех моих старейшинах и советниках.
Рейка в изумлении вскинула брови:
— И давно с лекарей требуют невозможного?
— Мы заключили договор, и я выполнил свою часть! Не мешал собирать людей, не сообщил о своих подозрениях никому, хотя мог, — Вартол подался вперёд. — Будем говорить откровенно, Ирал. Я мог продать свои подозрения Алым Пикам или даже Эрзум очень и очень задорого. За такую сумму, что мне бы хватило поднять сына на ноги у лекаря этапа Повелителя. Но я ведь этого не сделал? И теперь ты говоришь, что не будешь лечить сына. Это справедливо?
Седой с гневом протянул:
— Ах он, ублюдок.
Я во многом был согласен с Седым. Как разговаривать с Рейкой, так он делает вид, что ничего о ней не знает. А как давить на меня, так сразу на справедливость. Вынюхал всё, что можно.
Но всё же я спокойно сказал:
— Давай по порядку: твой сын, по сути, сейчас калека, который даже не мечтает вернуться к Возвышению. Так?
— Отец, — глухо произнёс всё это время молчавший Воран.
Катнув желваки на скулах, Вартол даже не повернул к нему головы, но кивнул, отвечая мне.
Я тут же продолжил:
— С этим ничего не смогли сделать те лекари, которые были до меня.
— Но мог бы лекарь, которого я бы купил на деньги Эрзум, — возразил Вартол.
— Я тоже могу, но мои силы имеют ограничения. Чужая и ядовитая стихия? Цалиш по прозвищу Зеленорукий страдал от подобного и сейчас полностью очищен от стихии. Я сделаю для твоего сына то же самое, это в моих силах, но вот с повреждёнными меридианами и узлами, — я развёл руками.
Неожиданно за меня продолжила Рейка:
— Это то, что часто лечат годами. Множество лечебных сеансов, редкие зелья, включая уникальные зелья Древних. Шаг за шагом. Требовать от седьмого брата вылечить такое, — она покачала головой. — На это и у него уйдут месяцы и годы.
Я твёрдо закончил:
— И это будет уже идти за отдельную плату.
Вартол молчал, буравя меня взглядом. Молчал лежавший Воран, только сжал губы в тонкую нить. Стоявший по другую сторону постели Ворана лекарь мыслеречью сказал:
— Они говорят правду, господин. Даже если он ограничится только стихией, то мы уже невероятно продвинемся и дальше справимся сами. Ничего непоправимого с меридианами молодого господина не случилось. Он достойно удерживал стихию. Я готов предоставить список нужных зелий хоть завтра, и три четверти из них по силам нашим алхимикам.
Помолчав, Вартол кивнул: