— Прошу простить, глава, но у меня много дел. Ученики Академии сами себя не обучат.
Если Виликор хотела так исправить предыдущий ответ, то это ей не удалось. Это она мне говорит? Да я с каждым днём всё больше и больше времени трачу на дела города и дела всей фракции Сломанного Клинка. Невзирая на всяких там старейшин и…
Словно подгадав, когда точно я начну его вспоминать, у ограды поместья появился Бахар, проскользнул у ворот, стремительной тенью промчался над дорожкой, замер передо мной, грохнув ногами по дорожке — позабывший про сонный и усталый вид — глаза горят, губы сжаты в нить.
— Глава!
На этот вопль обернулся даже стражник у беседки, до которой было почти сотня шагов.
Бахар и сам понял, насколько оказался громким, дёрнул губами, повторил, уже мыслеречью и гораздо тише:
— Глава. Как это понимать? Выходит, вы лишь извещаете об уже решённом?
— Да.
— Глава! — всплеснул руками Бахар. — Что за дело, ради которого вы собираетесь куда-то уйти? Почему на совещании, где были все старейшины, об этом деле не прозвучало ни слова? Глава, так дела не делаются. Почему прошлую вылазку на дело с Морлан вы обсуждали, а сегодня…
Я оборвал его:
— Довольно, советник! Я ухожу всего на день, может быть, даже меньше. На два — только в том случае, если на той стороне перехода будет ночь. И ты не сумеешь меня отговорить.
Бахар поднял руки, скрючил пальцы, через миг уронил руки обратно, хлопнув по бёдрам. В сердцах произнёс:
— Только мне кажется, что я сумел привить вам немного рассудительности, только вы начали действовать, как и положено главе и…
Замолчав, он махнул рукой, развернулся и медленно поплёлся прочь, уже не пользуясь полётом.
Несколько вдохов я сдерживался, но не справился с собой и толкнул ему в спину язвительное:
— Советник, хочу, чтобы к моему возвращению ты составил список из трёх главных причин, почему тебе так хочется меня изменить. И трёх второстепенных.
Бахар замер, обернулся и медленно склонил голову:
— Разумеется, самовольный глава.
Я лишь хмыкнул. Зря он попытался повторить за Пересмешником. Этот жалкий ответ не идёт ни в какое сравнение с его ядовитыми замечаниями.
Но вот колыхнул меня Бахар не на шутку — внутри всё продолжало кипеть. Вот оно — то, о чём мне когда-то рассказывал Мириот. Те, кого ты опекаешь, те, ради кого ты стараешься, и те, кто должен помогать тебе — на деле тянут тебя на дно, если сравнивать меня с пловцом. Что сказал бы мне Бахар, если бы я ответил ему на вопросы и объяснил ему — что мне лично нужно забрать дочку Дараи?
Что я трачу время впустую? Что с этим справится кто угодно, начиная от простого младшего стражника и заканчивая самим Бахаром? Что я должен был открыто об этом сказать и обсудить со старейшинами?
Не. Хо. Чу.
Это моё и только моё. Я обсудил круговорот лиц с Седым, и этого достаточно. Вот он, скорее всего, понял бы меня сейчас и поддержал.
Осознав, что яростно тру бровь, я замер.
Вот же Бахар со своей правильностью. И не только Бахар, ведь это не единственное дело, которое я день за днём откладываю.
Я опустил руку, решительно вскинул голову, расширяя восприятие и отыскивая в городе искомое, а уже через миг сорвался с места вверх, стремительно рассекая воздух.
Десять вдохов полёта — и я рухнул посреди двора новой Школы.
Ребятня восторженно взвизгнула, приветствуя моё появление, а вот Виликор явственно поджала губы. Это не помешало ей, впрочем, отдать приказ:
— Все! Приветствуем главу!
Первой подала пример, склоняясь в приветствии идущих к Небу.
— Глава.
Через миг нестройный хор десятков голосов повторил:
— Глава!
Пусть я и был зол на Бахара, но не мог отрицать очевидного — его уроков и их правильности. Поэтому с улыбкой огляделся и похвалил:
— Молодцы. Вижу, многие из вас стали сильней с прошлой нашей встречи. Я горжусь вами, вижу, вы станете опорой семье Сломанного Клинка и принесёте ей славу и могущество.
Они снова дружно и хором прокричали:
— Сломан клинок — закалено сердце! Ученики семьи — ростки, что дотянутся до небес!
Я произнёс ответ и дождался, когда Виликор возобновит остановленное занятие. К счастью, это была медитация, для которой им уже давно не требовалась помощь учителей и наставления — только присутствие и напоминание о сосредоточенности и тишине. Даже удивительно, что Виликор отыскалась в Школе именно на этом занятии, а не уроке меча для лучших или в Академии. Да уж — так много дел, так много дел…
Я остановился рядом с Виликор, заложив руки за спину, сделал вид, будто вместе с ней оглядываю учеников, которые, на самом деле, пока лишь делали вид, что углубились в медитацию, сами же украдкой косились на меня.
Помедлив, отправил к ней мыслеречь:
— Вижу, у тебя всё выстроено безупречно.
— Здесь — да, — сухо ответила Виликор на мою неуклюжую лесть. — Со старшими, а тем более взрослыми, которые прошли отсев, гораздо больше проблем. Ты ведь не забыл, что поручил мне организовать экзамены на приём в семью Сломанного Клинка?
— Не забыл, — спокойно ответил я. — Тебя сегодня не было на совещании, а мы как раз обсуждали, что нужно разделить тех, кто принимал экзамен на две части. Меньшую часть, у кого это вышло лучше — на них и оставить. Двух, возможно, трёх для ручейка приходящих. Оставшихся же назначить проверяющими в отделении заданий Сломанного Клинка.
Виликор ничего не ответила. Впрочем, я ведь ни о чём и не спрашивал. Возникла неловкая пауза. Я вздохнул и начал сначала:
— Среди погибших в битве за город была нанятая Властелин Духа по имени Дарая. Я платил ей лечением и лекарством для её дочери. Та пострадала от раны на Поле Битвы ещё до своего рождения и, чтобы выжить, должна каждые два года принимать дорогое зелье Древних. Дарая перед смертью просила меня позаботиться о ней.
В этот раз Виликор хотя бы ответила:
— Я буду рада видеть новую ученицу в Школе.
— Она не может идти к Небу. Теряет по звезде Закалки каждый год.
— О… — Виликор на миг покосилась на меня.
— Я предполагаю, что есть шанс это исправить. В будущем. В одном высоком месте.
Она меня отлично поняла и, не оборачиваясь, кивнула:
— Скорее всего, тебе удастся. Силы тех, кто строил так высоко, — велики. Особенно если ты добавишь свой уникальный талант к этой помощи.
Я поджал губы. Кстати, да. Вот ещё одна грань справедливости, которая не составит для меня, при такой разнице в силе, никакого труда. Но сказал я не об этом — это только моё. Когда я только уговаривал Дараю, я боялся использовать свои силы для лечения её дочери, боясь навредить, но сейчас… Почему нет? Нужно будет только подождать, когда вернётся Рейка и проследит за всем этим.
— Но я совсем не умею обращаться с детьми, поэтому прошу тебя о помощи.
Виликор взглянула на меня и покачала головой:
— У меня нет таланта ощущать ложь, но сейчас он и не нужен. Я однажды видела тебя в Морозной Гряде с твоей сестрой и отлично знаю, что тебе не нужна помощь с детьми.
Я нахмурился. А вот я такого не припомню. Это получается, что у нас с Виликор была не одна встреча в Морозной Гряде, а две?
Неважно.
Чуть наклонив голову к плечу, я улыбнулся и спросил:
— Неужели я не могу немного приврать, чтобы позвать тебя на помощь? Давай теперь ты скажешь мне, что не хочешь увидеть, как живут люди в Пятом поясе, а я попробую угадать, правда это или ложь.
— Не хочу.
Я хмыкнул и сказал:
— А я тебя всё равно приглашаю.
— Сойтись в схватке, которая не состоялась в прошлый раз?
— Нет. Виликор, пойдём со мной, поищем место, где вкусно кормят.
— Кормят?
— Почему нет? — я вдруг вспомнил, как вот так же приглашал её на чай и сладости в Академии, и улыбнулся. — Я на самом деле люблю поесть что-то вкусное и новое. Ты же сейчас в Пятом поясе. Здесь даже перец будет этапа Властелина Духа, не меньше.
— Не меньше⁈
— А может и больше. И так во всём: мясо Зверей, сок фруктов, сладости.
Что-то соблазнить едой у меня выходило откровенно плохо. Это я люблю поесть, возможно до сих пор помня голод в Нулевом. Но остальные-то другие. Виликор — девушка, но предложить ей пройтись и посмотреть халаты и ткани точно будет ошибкой, я уверен. Я напрягся и предложил совсем другое:
— Во всём это и значит во всём. Лавки оружия. Цзяни руки мастеров Империи, кузнецов, которые считаются лучшими на весь Пятый пояс. Лавки для начертателей, где будут кисточки из меха Повелителей Стихии, обитающих в Диких Землях, отвары для травления из лучших небесных трав Пояса.
— И сколько нас будет на этой прогулке?
— Только я и ты. Пойдём.
Что-то блеснуло в глазах Виликор, и она, наконец, едва заметно кивнула, заставив меня облегчённо выдохнуть. Как же это сложно — уговаривать.
Разумнее всего было бы отправиться, сменив облик. И мне, и Виликор. Но Страж, заставив меня снять маску, на деле сделал доброе дело. Я устал от масок, чужих имён и лиц. Меня знать не знают в Алом Провале, я был там лишь раз и с другим лицом.
Я думал, что так будет разумней. Но на полпути к портальной площади меня настигла мыслеречь Эграма:
— Глава, вы не будете менять личность?
Я сухо ответил:
— Нет.
И получил неожиданный ответ:
— Спасибо, глава.
Я даже сбился с шага, на несколько вдохов задумался, за что он меня благодарит, и не может ли быть так, что в Алом Провале меня уже ждёт кто-то из его людей? Или отряд Рагедона? Или Пересмешник, который ушёл сразу, как только Бахар поднял тревогу о моей отлучке? Я невольно поджал губы. Пусть даже не попадаются мне на глаза.
Этих стражников портала я видел впервые. Они меня так близко — тоже. На вдох я скользнул взглядом в сторону, туда, где в толще камня дремал мой змей.