Два вдоха — и тот со свистом рухнул между мной и старшим стражи, не заботясь или не допуская, что там мог оказаться невидимка.
Хлопнуло, во все стороны вновь рванула пыль, увлекаемая разбегающимся с места падения воздухом, плиты, которыми был вымощен двор, ощутимо, на пару пальцев просели, утрамбованные в землю.
Мужчина. Глубокая и тёмная вода силы. Ещё более тёмный халат с едва различимым зелёным растительным узором. Спокойное, я бы даже сказал, бесстрастное лицо и полные гнева серые глаза. Тёмные волосы небрежно стянуты на затылке кожаным ремешком.
Вдох мы глядели друг на друга, всматриваясь и оценивая, а затем одновременно согнулись в приветствии идущих.
— Уважаемый гость. Уважаемый собрат.
— Собрат, — холодным тоном, но не спеша отнимать кулака от ладони, спросил глава стражи, — ты — Ирал, глава фракции Сломанного Клинка, перешёл из Истока, верно?
Я, так же копируя его действия, кивнул:
— Верно, собрат идущий, а ты…
— Зергон, — коротко ответил он.
И я тут же продолжил это взаимное именование:
— Глава стражи города Алый Провал, верно?
— Верно.
— Собрат Зергон, — я разомкнул руки и медленно обвёл рукой двор. Вернее, стоящих за его спиной стражников и их старшего — Груаля. — Уверяю, произошло какое-то недоразумение.
Тот кивнул и, не оборачиваясь, потребовал:
— Доклад.
Груаль явственно сглотнул, но чётко ответил:
— Аэлира, дочь главы Огненного Рауха вместе с молодым господином Хелвиром из Пагоды Пяти Этажей шла по Рассветной улице, когда неизвестные мужчина и женщина попытались напасть на них. Я прибыл на место нападения, проследил путь напавших и, используя артефакты, собрал людей для задержания предполагаемых убийц.
— Возражения? — холодно и явно у меня спросил Зергон.
— Вся ситуация — полное недоразумение. Я торопился на важную для меня встречу и немного пробежался по улицам вашего города. Этого не буду отрицать. Как не буду отрицать и того, что помню парня, который тыкал в мою сторону мечом, так что это я и моя спутница те самые мужчина и женщина. Но ты прекрасно понимаешь, собрат Зергон, что убийцы нападают, а не начинают пробежку задолго до цели. При моей силе если бы я хотел их убить, то убил бы. А ещё я прекрасно понимаю, что я несколько десятков вдохов, если не несколько их сотен, спокойно стоял тут во дворе и беседовал с уважаемым Ламуром из Семи Могучих Братьев, а в это время за стеной собирались стражники и не могли не слышать, о чём я говорю и что говорю. Убийца, который пробежался по улице, всем показался, а затем остановился и занялся беседой?
На этом я остановился, раздумывая, продолжать ли мне мысль и стоит ли прямо обвинять этого Груаля в том, что желающий покрасоваться перед девушкой парень заплатил ему за пойманных «убийц»?
А вот тот раздумывать не стал и поспешно сообщил своему главе о Пересмешнике:
— С ними невидимка. Сильный, опытный, с кинжалом, который даже не заметил моей защиты.
— Невидимка? — сухо спросил Зергон.
Я развёл руками:
— Старейшины против того, чтобы я был вовсе без охраны. Как видишь, собрат Зергон, справедливо против. Если бы не вмешательство моего охранника, то кто-то из стражи мог пострадать, продолжая выполнять не самый умный и верный приказ.
Тот миг думал, а затем медленно произнёс:
— Заранее прошу прощения, собрат Ирал, за подобную просьбу, но докажи свою личность. Покажи жетон Имперской Пагоды.
Я вздохнул и чуть развёл руками:
— Оставил его в руках уже своего старейшины стражи, собрат Зергон.
— А угрожал вызвать Стража, — презрительно доложил Груаль, в этот раз даже не скрываясь за мыслеречью.
Однако я ещё не закончил, медленно поднял левую руку и опять повернул её ладонью вверх.
— Но я могу показать Ключ города Исток.
На моей ладони возникла чёрная пластина с отчётливо видимой в её глубине головой медведя. Я перехватил её поудобней, сжимая в пальцах и показывая всем. Сказал:
— Не думаю, что какой-то убийца, отправленный за Предводителями, будет обладать таким артефактом Древних.
Груаль выругался, впрочем, вновь только мыслеречью. Зергон на миг сжал губы, а затем бесстрастно произнёс:
— Глава фракции Сломанного Клинка Ирал, я, глава стражи города Алый Провал Зергон, от лица всей фракции Тейт приношу вам извинения за это чудовищное недоразумение, — Зергон вновь согнулся в поклоне, но на этот раз приветствие идущих использовалось как выказывание уважения и признание ошибки, да и склонился он гораздо сильнее, чем в первый раз. — Я прошу главу Ирала сообщить размер виры, которую мы должны заплатить.
Слева раздался голос Пересмешника:
— Обычно в таких случаях берут жизнь того, кто допустил такую ошибку, господин.
Вот теперь бесстрастное лицо-маску Зергона на миг раскололо злостью:
— Неприемлемо! Иначе я тоже вспомню, чем должно наказываться использование артефактов невидимости.
Я и сам метнул в сторону пустоты злой взгляд. Нашёл, когда вылезти и что сказать. Приказал:
— Покажись, телохранитель.
Пересмешник хмыкнул, но уже через вдох проявился, медленно обретая цвет и плоть, спокойно стоя под десятками взглядов и крутя между пальцев короткий кинжал.
Зергону же я сказал:
— Я тоже против подобного наказания, так что обойдёмся самым простым и быстрым. Сто пятьдесят тысяч духовных камней среднего качества, собрат Зергон.
Я не знал, сколько главы не очень сильных, но известных фракций просят за нападение на них посреди чужого города, и сомневался, что такие нападения вообще случаются, зато знал, сколько денег мне нужно здесь и сейчас.
И к моему удивлению, у Зергона такая сумма была с собой. Он кивнул и швырнул в Груаля кисет.
— С чувством и искренностью.
Тот вздохнул, в три шага оказался передо мной и бухнулся на выметенную его главой брусчатку, склоняя голову и двумя руками протягивая мне кисет:
— Глава Сломанного Клинка Ирал, прошу простить этого недостойного младшего за его чудовищную ошибку и упёртость в ней. Примите эти духовные камни как извинения за всё случившееся.
Неожиданно и Виликор сделала шаг вперёд. Развернулась в пол-оборота ко мне и вопросительно протянула:
— Глава?
Всё поняв, я кивнул:
— Принимаю.
Виликор тут же шагнула ещё раз, принимая из рук коленопреклонённого Груаля кисет.
Зергон медленно обвёл взглядом двор, Пересмешника, Индару и Шадока, меня и Виликор, Ламура и его людей, кивнул:
— Глава Истока, оставляю вас с вашими делами наедине.
Едва стражники покинули нас, я повернулся к Ламуру, не обращая внимания на то, сколько ушей и жадных глаз буквально за забором. С усмешкой произнёс:
— Что же, не придётся залезать в запасы верной слуги Индары. Ламур, — протянул ему кисет с уже отложенным нужным количеством духовных камней.
Тот с уважительным жестом принял его и сказал:
— Долг за дом закрыт, и ещё осталось семнадцать дней проживания. Выкупать его полностью вы, старший Ирал, не собираетесь, так?
Я лишь мотнул головой, отвернулся, уже весь в мыслях там, за границей защитной формации дома.
— Тогда у меня к вам другое дело, старший Ирал, — с какой-то непонятной интонацией произнёс Ламур.
— Какое? — вновь вернул я на него взгляд.
— Вира, старший.
Мне даже пришлось переспросить:
— Вира?
— Когда вы только вошли сюда, старший, то эта слуга оскорбила меня, — ткнул он в сторону Индары. — Уверен, вы слышали её слова, как и слышали, что я приказал наказать её. Вы ведь остановили моих людей, старший.
— И? — нахмурился я.
— Скорее «но», старший, — поправил меня Ламур. — Но вы подали мне пример, что нельзя смешивать личное и деловое. Я не так важен, как глава фракции, да и меня лишь оскорбили, а не напали, так что, думаю, ста тысяч обычных духовных камней мне хватит.
— Ах ты! — возмутилась по ту сторону защитного барьера Индара, но через миг ей зажал рот Шадок.
Ламур покачал головой и с усмешкой заметил:
— Уверяю вас, глава Ирал, что эта глупая женщина, скорее, умрёт, чем отдаст что-то из скопленного её госпожой. Поэтому я либо, с болью на сердце, прикажу своим людям всё же наказать её, либо виру за её грязный язык выплатит кто-то другой.
Пересмешник восхищённо присвистнул:
— Вот это наглость!
А вот я, глядя на едва уловимую улыбку Ламура, наглостью это не считал. Холодным расчётом. Ламур отлично понимал, что последнее, что мне сейчас нужно — это стычка с его людьми. Не после того, что здесь было, не тогда, когда стража города ещё переговаривается за оградой.
Разумеется, я всё равно мог воспользоваться силой, мог вывернуть спор и ситуацию, чтобы оставить виноватым его, использовать талант Указов, но стоило ли всё это того?
Хмыкнув, я пересчитал среднее качество в высшее и поднял левую ладонь с возвышающейся на ней пирамидкой камней.
— Удивительно, но такой человек нашёлся. Повезло тебе.
— Да, старший, похоже, повезло, — сметая камни с моей ладони, сказал Ламур. — Что же, все дела я закончил, глава Ирал, — склонился он, — поэтому уйду первым. Было очень приятно увидеть того, о ком судачит половина Пояса, глава Ирал. В ближайшую неделю мне будет, о чём рассказать за чашей вина.
Что же, второе дело закончено.
Я перевёл взгляд на вход в дом. Шадок, уже отпустивший Индару, медленно, словно нехотя, поднял руку и коснулся флага, снимая защиту с дома.
Помня о лишних ушах в двадцати шагах от нас, я использовал мыслеречь, отправляя её сразу и к Шадоку, и к Индаре.
— Вы можете ненавидеть меня и считать виновным в смерти Дараи. Это ваше право. Не буду юлить и врать. Я тоже не считаю себя полностью невиновным в том, что случилось тогда в моём городе. Если бы я был внимательней, обращай я больше внимания на мелочи, то сумел бы обнаружить предателя, и битвы за город могло и не быть, — повторяя давнишние слова Пересмешника, сказал. — Но это моё и только моё. Я был тем, кто бился с убийцами Дараи, я был тем, кому она прошептала свою последнюю просьбу. Я заберу Навею.