– А если б твой Калязин утопили, а не Мысь или другой какой город, для тебя это тоже была бы древняя история?
Он повернулся и ушел. Обиделся небось. Нервные они тут стали какие-то. И с чего бы кому-то понадобилось затоплять Калязин, тоже мне град Китеж…
Китеж. Вот о чем они говорили. Китеж, а не Кипеж. Он ведь тоже, по идее, должен был располагаться где-то в здешних краях. Или не должен?
Лукас отказался продолжать разговор, но я мог бы спросить об этом у Вдовы. Однако мне почему-то не хотелось этого делать.
В общем, пока я пытался заниматься оперативно-разыскной работой, пропустил явление героя. Или злодея, если верить нашему дружному коллективу.
Полдник был уже в кабинете главного. И судя по лицам наших дам, беседа там шла отнюдь не дружелюбная. Через какое-то время Вдова вылезла из-за своего компа и решительно направилась к главреду, хотя никто ее не звал. Из-за приоткрытой двери донеслось: «Никто из вас не представляет, насколько это опасно», – это глухо вещал шеф, и Полдник язвительно отвечал ему: «И ты не представляешь. Не твой уровень». Потом Вдова захлопнула дверь.
– Но ведь мы вроде как решили отказаться. Договор не подписан, какие дела?
– Полдник давит на шефа, – пояснила Мансурова. – Устная договоренность обязывает и все такое.
– Но что он может сделать? «Натурресурс» сейчас в пролете.
– Ты даже не представляешь, что он может сделать. И без всякой, между прочим, магии.
– О чем вы? Киллеров, что ли, наймет? У нас не тот бизнес, деловые и мараться не станут. Да и не 90-е сейчас проклятые годы.
– Да, – отвечала Мансурова, – сейчас все гораздо серьезнее.
Полдник возник из недр кабинета.
– Подписанный договор должен быть у меня завтра, – сказал он. – И не пытайся внести в него какие-либо изменения. А то знаю я тебя, старый прохвост. Ты многих на этом кинул, но со мной такое не пройдет.
– Не зарывайся, – предупредила Вдова, нарисовавшись на пороге.
– Угрожаешь? Напрасный труд. Раньше надо было думать, до того, как епископ Геннадий тебя сжег. А теперь – что ты можешь? Только пепел в тебе и остался.
Он оглядел нас всех.
– Итак, господа, рабочий материал на столе у вашего главного редактора. Надеюсь, вы немедленно приступите к работе. В ближайшее время жду от вас макет книги, и будьте уверены – я изучу его со всем вниманием.
И с тем он отбыл, сопровождаемый тягостным молчанием. Прервал молчание главный, адресуясь к Кузнецовой:
– А что я могу? Тебе хорошо, ты одна. А у меня семья – дети, внуки, правнуки…
– Он вам угрожал? – спросил я. – Но ведь можно, наверное, как-то… ну, в органы обратиться.
Он махнул рукой.
– Мальчик, что ты смыслишь в шантаже и угрозах? Ты, наверно, о них только из сериалов знаешь. Органы… мы не имеем дел с органами. Да и что мы им предъявим? Нам пинка дадут, и никто их за это не упрекнет.
– А наши хозяева? В смысле, ведь издательством кто-то владеет?
– Им от нас нужна только прибыль, и в этом смысле заказ от «Натурресурса» их вполне устроит.
– Но ведь в магических кругах тоже ведь есть… ну, суд там, арбитраж…
– И Полдник сделает все, чтоб мы до них не добрались. У него есть возможности. Вот что – нехорошо мне сегодня. Сердце частит. Пойду я. Доедешь со мной до дома, – он по-прежнему обращался к Кузнецовой.
– Я не вожу машину, вы же знаете.
– Ничего, просто посидишь рядом.
– Главный хочет, чтоб она проводила его до дома, – пояснила Мансурова, хотя я не спрашивал. – Надеется на ее защиту. И напрасно.
Я вспомнил выпады Полдника насчет того, что Вдова «ничего не сможет».
– В каком смысле понимать, что ее сожгли?
– В том смысле, что в срубе. У нас же не на кострах, а в срубах сжигали, тебе это известно?
Я кивнул. «Житие протопопа Аввакума» входило в университетский курс.
– Только он все напутал. Епископ Геннадий показательный процесс устроил, по испанскому образцу, это тогда в моду входило. Но только в ссылку их всех сослал. А сожгли уж позже, при великом князе Василии… Она была очень сильна когда-то, – тихо продолжала верстальщица. – И сумела восстановиться. Но на это ушли ее последние силы. Теперь она лишь тень себя прежней.
– Пепел…
– Да. Пепел и зола. Она помнит, что такое могущество, но способна только помнить.
– А мы что можем сделать?
– Мы – ничего. Завтра начнем работать.
Кузнецова и на следующий день была на работе с раннего утра. К шефу соваться я не стал, равно как и задавать нетактичные вопросы. Например, каково это – сгореть дотла.
Перед ней на столе лежала распечатка, и Вдова взирала на нее как на разверстую могилу – молча и с отвращением. Я никогда не видел, чтоб она так смотрела на объект работы.
– Это «Образ мира»?
– Да. То, что от него осталось. Теперь я понимаю, зачем «Натурресурсу» это понадобилось и для чего Полдник проделал такую работу.
– То есть не все упирается в борьбу с экологическим лобби?
– Ну, это видимая часть айсберга. Борьба, конечно, идет… за природные эти самые ресурсы. Полезные ископаемые, источники энергии…
– Так она всегда идет. И там, наверху, всегда жрут друг друга.
– Верно. Но «Натурресурс» сейчас, как сказано, не в самом фаворе у властей. Они не могут сожрать, как вы изволили выразиться, конкурентов или добиться перераспределения доступа к природным богатствам. Так они попробовали поступить по-другому. Передвинуть эти богатства на нужные территории, убрать их из владений противника.
– Но разве это можно сделать?
– Все можно, если за дело берется сведущий человек… или не человек. – Во время монолога Вдовы в редакцию вошел Лукас. – Я тебе вчера объяснял, как это делается.
– А я тебе вчера ответил – это было давно! Если тогда стерли с лица земли маленький городок, то этого бы никто не заметил… или списали бы на естественные причины… оползни там, наводнения. А в наше время, да на территории всей страны, такой номер не пройдет.
– Потому-то Полдник и не стал создавать новую магическую книгу, а подправил старую. Если его замысел удастся, то все будут считать, что рудные залежи находились в губернии М., а не Н., изначально. И что река, скажем, Пьяница всегда текла не с севера на юг, а с запада на восток.
– Но если такое возможно, то зачем тогда войны, например? Можно бы без труда лишать врага военных баз, арсеналов… а то и вовсе без всяких завоеваний переделать карты, чтоб территории отошли к кому надо.
– Во всем, что касается военных дел, подобные действия в наше время – да и всегда – очень строго отслеживаются. Хотя вообще-то сейчас военная техника такова, что магам лучше покурить в сторонке. А вот что касается перераспределения природных ресурсов… до Полдника, кажется, никто раньше до такого не додумывался. Соответственно, в контроле прореха.
– Представляете, сколько ему потребовалось труда, – медленно произнесла Кузнецова. – Но и выгода в случае успеха будет огромна. Разумеется, сам Полдник получит от нее лишь крохи. Зато утвердит свое могущество в магическом сообществе.
– А бабки достанутся «Натурресурсу», – подытожил Лукас. – И можешь мне поверить, это будут такие бабки, что замочить ради них всю немалую родню шефа, а заодно и нашу, – сущая мелочь.
Я как-то занервничал.
– А может, ну их… в смысле, нам ведь ничего не остается, кроме как расслабиться и получать удовольствие? Сделаем им эту книжку, нас-то передел природных ресурсов никак не касается? Может, даже еще и выгоду получим, если они срубят такое бабло?
– Ты совсем дурак или притворяешься? – спросил Лукас. – Гуманитарий паршивый…
– А сам-то!
– Спокойно, Лукас, похоже, мальчик действительно не понимает. – Кузнецова подняла на меня глаза. Они были обведены темными кругами, резко выделявшимися на бесцветном лице. – Если план Полдника и «Натурресурса» осуществится, это будет катастрофа. Подобное вмешательство в структуру земной поверхности, изменение рельефа местности вызовет землетрясения и ураганы. Заболачивания одних регионов и засуху в других. Миграции животных, птиц, насекомых… как следствие – разрушение экологического слоя. Затем неурожаи и голод. И это еще самый мягкий вероятный сценарий.
– А не самый? – Мне как-то не понравилось звучание собственного голоса. Но чем еще можно запугать? Вулканов на нашей территории вроде нет… разве что на Камчатке, но это далеко… цунами на Волге или Дону тоже не бывает.
– Ты про сдвиги тектонических пластов когда-нибудь слышал? – спросил Лукас.
Да, не глобально я мыслю. Не глобально.
– Но… это ж конец света!
– Вполне вероятно.
– Слушайте, но раз вам это ясно, неужто Полдник этого не понимает? Или он нарочно? Тогда надо сообщить его начальству…
На меня посмотрели как на ненормального.
– Все он понимает, – сказала Кузнецова, – лучше нас. Думаю, в «Натурресурсе» тоже есть люди, которые принимают во внимание возможные последствия.
– Так чего же они там…
– Когда это людей, причастных к большим деньгам, волновало благополучие планеты и ее жителей? Не было такого ни в одну эпоху ни в одной стране. Кого волнуют землетрясения и засухи, когда на кону такая выгода?
– Конец света – он то ли будет, то ли нет, а бабло будет обязательно, – резюмировал Лукас. – Правда, что с этим баблом после конца света делать, неизвестно, но это уже другой вопрос.
– Ладно, про «Натурресурс» я понял. А Полднику в этом какой интерес? Тоже ради денег старается?
– Только отчасти, – сказала Кузнецова. – Для него главное – это могущество, и у него появилась превосходная возможность это могущество получить.
По-моему, это было глупо. Но Вдове виднее. Если она сейчас не играет в эти игрушки, то не по собственному желанию.
– И что же делать?
– Работать! – это шеф вылез из своего укрывища. – Вы, господа сотрудники, уже второй день ничего не делаете, а только ведете бесполезные разговоры. – Можно подумать, он сам занимался чем-то другим. – Где Мансурова?
– Она сказала, что задержится. У нее, между прочим, тоже родственники, и она хотела убедиться, что с ними все в порядке.