Теперь настал черед главных вопросов, отчего джинн сошел с ума и как это предотвратить в светофорах, которые будут установлены в России.
Я оделся и решительно направился к входной двери. Пришло время познакомиться с джиннами-фонарщиками поближе.
На следующий день Модест Иванов вновь посетил мой кабинет. Видя его крайнее волнение, я не стал затягивать прелюдию, и как только был сварен кофе (а утром это был, конечно же, капучино с великолепной шапкой вкуснейшей пенки, ложечкой (одной!) сахара и щепоткой корицы), мы сели в кресла, и я рассказал о результатах своих умственных штудий.
– Нужно отметить, что работа врача отчасти похожа на работу сыщика. Не случайно прототипом знаменитого Шерлока Холмса был врач. Болезни, а уж тем более ментальные расстройства, всегда имеют обоснованную причину. Возьмем, к примеру, городской фонарь.
– Доктор, пользуясь случаем, хочу задать давно интересующий меня вопрос: почему городские фонари светят желтым светом? – перебил меня собеседник.
– Джиннами управляет хозяин их настоящего дома – драгоценного алмаза. Все джинны-фонарщики происходят из знаменитого алмаза «Шах», который был передан персидским шахом Николаю I в компенсацию за убийство Грибоедова. «Шах» – безукоризненно чистый диамант массой 88,7 карата, форма – вытянутый природный кристалл-октаэдр, напоминает скошенную ромбическую призму. Камень имеет желтовато-бурый оттенок; что важно – он не огранен, а лишь отполирован.
– Желтый свет фонарей предопределен цветом алмаза?
– Это главная причина, однако есть и любопытные следствия… Помните строки Ахматовой: «Широк и желт вечерний свет»? Так вот, в желтом свете видимость снижается примерно на пятнадцать процентов, однако значительно повышается качество видимого изображения, и, как следствие, у людей и джиннов возникает романтическое, любовное настроение.
– Доктор, так светофор взорвался из-за неразделенной любви? Сюжет, достойный великого Шекспира! – вновь перебил меня молодой человек.
Я, уже не скрывая того, недовольно поморщился. Все-таки характер у Модеста Михайловича оставлял желать лучшего. Как можно постоянно перебивать врача!
– Все-таки позвольте мне договорить! Еще божественный врач Эмпедокл уверял, что джиннами (в отличие от людей имеющими более сложную мотивацию) управляют филия (любовь) и фобия (страх). Британская империя – это классическая колониальная империя, базирующаяся на страхе перед вышестоящим: колонизатором, судьей, лордом. По-другому британцы управлять не умеют. Вот и в нашем случае конструктор светофора руководствовался девизом Nutrisco et extingo короля Франциска I, на гербе которого была изображена саламандра. При этом он перепутал джинна с саламандрой (для колонизатора туземцы все на одно лицо!) и принудил его делать очень трудную работу – самостоятельно выбирать цвет зажигаемого огня. А для джинна любой выбор – это колоссальная ответственность! Ответственность, порождающая чудовищный страх наказания, усиленный страхом от нахождения рядом полицейского. Таким образом, сложилась идеальная патогенная ситуация. Неудивительно, что джинн, не продержавшись и месяца, сошел с ума и покончил с собой… – С чувством полного достоинства я откинулся на спинку кресла и победно посмотрел на собеседника.
– И что, ничего нельзя сделать, доктор? Сейчас и я, подобно джинну, чувствую себя в идеальной патогенной ситуации…
Маска скорби на лице собеседника поневоле смягчила мое сердце врача.
– Если бы ничего нельзя было сделать, то не было бы смысла нам с вами сегодня встречаться. Одним из важнейших разделов медицинской науки является профилактика, коей многие коллеги пренебрегают, но не я! А ведь именно профилактике болезней отводится львиная часть знаменитого учебника Гиппократа. Впрочем, ближе к делу. Отмечу без ложной скромности, что ваш покорный слуга первым в мире разработал план превенции суицида у джинна в светофоре. Однако для понимания моего открытия вам придется ознакомиться с некоторыми историческими сведениями. И не перебивайте меня, пожалуйста.
На этой фразе я предложил Модесту чокнуться кофейными чашками, что мы и сделали.
– Легенда гласит, что алмаз в 1450 году нашел некий юноша на берегу реки Кришна и отдал в счет калыма отцу своей возлюбленной. Мы с вами понимаем, что такими драгоценностями могут владеть только настоящие Владыки, но любовь первого владельца к своей жене удерживала камень в их семье до самой его смерти. В 1491 году алмаз «Шах» оказался у Бурхана Низам-шаха II. Любитель вина и женщин, перепутавший похоть с любовью, он попытался удержаться у власти с помощью камня и даже сделал на нем надпись «Владыка порядка», но уже через четыре года камень сменил хозяина. Теперь камнем владела династия Великих Моголов. Любопытно, что прародитель династии – самаркандец Тимур ибн Тарагай Барлас, Железный Хромец, – не был не только чингизидом, но и монголом. Впрочем, на Востоке всегда и все сложно. Восток любит легенды и верит им. В 1632 году Джехан-Шах I в память об умершей любимой повелел построить одно из чудес мира – Тадж-Махал. Работали двадцать тысяч ремесленников и мастеров и не смогли справиться с великим замыслом. Тогда в 1641 году Джехан-Шах I решил задействовать джиннов, сделал вторую гравировку и превратил алмаз «Шах» в «Перст Аллаха».
Перед передачей камня в Россию персидский шах опасался, что русские начнут использовать джиннов для строительства крепостей, и изменил их специализацию при помощи третьей надписи – так появились джинны-фонарщики.
Теперь краткий и важный вывод. Алмаз «Шах» был создан силами любви, и только любовь управляет его джиннами. Поэтому, первое, – необходимо модифицировать само устройство. Должно быть не два, а три фонаря у светофора, и один из них должен быть непременно желтым. Да, еще я бы разместил фонари не горизонтально, как у англичан, а вертикально. Скажем так, если снизу вверх – зеленый, желтый, красный.
– Кажется, я улавливаю вашу мысль, доктор. Красный цвет, напоминающий об опасности, размещенный наверху, кроме прочего, символизирует почтение к власти, как предписывает первая надпись «Владыка порядка». Но остальные цвета?
– Вы правильно мыслите, однако вам не хватает знаний. Зеленый цвет в Коране символизирует Рай, гармонию, свободу! Таким образом, между любовью к порядку и любовью к свободе джинн в желтой зоне комфорта сможет наслаждаться романтическим чувством любви к миру и людям… И никакого запугивания! В России все – и хорошее, и плохое – делается исключительно по любви.
– Никогда не думал об этом! – восхищенно выдохнул молодой человек.
– Однако меня беспокоит то, как добиться столь масштабных изменений. Ведь это совсем другой проект.
– Предоставьте эти хлопоты мне, доктор. Не впервой. Если бы вы только знали, какой процент новшеств внесли отечественные умельцы в якобы немецкий поезд «Сапсан»… – Перспективный чиновник закатил глаза, начав мысленно прикидывать открывающиеся финансовые перспективы.
– Последнее условие, – вернул я собеседника на землю. – Никаких полицейских рядом со светофорами! Как врач я настаиваю на этом. Джинну крайне важно чувствовать себя свободным, особенно если он задействован в важном государственном деле. Это сделает его чуточку счастливее. А мы с вами, уважаемый Модест Михайлович, как патриоты обязаны заботиться не только о здоровье, но и о счастье всех подданных Российской империи, без исключения.
Ведь Россия – всем мати…
Наталья РезановаИспытательный срок
Они находились именно там, где сказал мой бывший научный руководитель, – в аппендиксе, отходящем от главного коридора, на третьем этаже кирпичного псевдоготического здания, которое горожане постарше по-прежнему именовали «Полиграфкомбинат». Но нашел я их не сразу. Таких аппендиксов оказалось несколько, а третий этаж на самом деле был четвертым, просто на втором лифт не останавливался. Тем не менее в конце темного коридорчика с вытертым линолеумом обнаружилась дверь без таблички, и когда я, постучавшись, спросил: «Это издательство?», женский голос изнутри ответил утвердительно. Я вошел. Комната была небольшая, со стандартной офис-ной мебелью. О специфике учреждения свидетельствовало то, что шкафы вдоль стен были заставлены книгами. Немолодая женщина сидела за весьма навороченным, по моим представлениям, компом, она даже не подняла на меня глаз. Другая такая же что-то черкала по распечатке.
– Вы по какому делу? – спросила она.
– Я насчет работы…
Я думал, она удивится. Или будет разочарована тем, что я не клиент. Но она просто встала и прошла в другую сторону – я не сразу увидел, что там, в глубине, есть еще дверь. И через минуту вернулась.
– Пройдите. Главный редактор с вами побеседует.
Если женщины были немолоды, то мужчина, восседавший за письменным столом в задней комнате, – просто стар. Но весьма крепок. Даже лысина его сверкала как-то бодро.
– Итак? – спросил он низким густым голосом.
Я представился и сказал, что недавно окончил университет и ищу работу. Может быть, редактора…
– Нам сейчас не нужен редактор.
– Ну, может, корректор… я слышал, у вас недавно уволился…
– Корректор бы нам не помешал, – сказал он. – Но вряд ли эта работа вас устроит.
– Почему? – быстро спросил я.
Он вздохнул с некоторой скукой.
– Молодой человек. У нас маленькое провинциальное издательство. Крохотные фонды. Мы не можем платить сотрудникам зарплату, которая соответствует современным требованиям. Плюс большая нагрузка, плюс работа со специфическим материалом…
– Я знаю про вашу специфику, – сообщил я. – Диплом писал у Идиатуллина.
– А, – произнес он без особого удивления. – И как вы после Калязина здесь оказались?
– По семейным обстоятельствам.
– Значит, знаете про специфику… ну, если маленькая зарплата и полный рабочий день вас не пугают, можно попробовать. С испытательным сроком. Согласны?
– Хорошо.
– Только боюсь, вы еще до окончания срока нас покинете. Я вас про зарплату предупредил… Ладно, идите к нашим дамам, они вам все объяснят… Кстати, а диплом на какую тему?