Увидев опоздавшую студентку, преподаватель – высокий худощавый мужчина с чрезмерно бледным вытянутым лицом недовольно скривил губы и произнес:
– Вы считаете мой предмет настолько незначительным, что позволяете себе на него опаздывать?
Джолетта, которую за это утро достали всяческие обвинения и допросы, не выдержала:
– Напротив, танцы я считаю важными, но если захочу – могу вообще сюда не приходить, так как знаю о них побольше вашего!
После ее заявления в зале послышались сдавленные смешки, и все присутствующие адепты с интересом стали прислушиваться к разворачивающемуся разговору.
– Адептка! Как вас там… – гневно воскликнул профессор и смерил студентку уничтожающим взглядом. – Вы что себе позволяете?! Хотите сказать, что, не посещая мои занятия, сможете сдать экзамен?!
На гневные восклицания Джолетта и бровью не повела:
– Смогу.
И она нисколько не врала. Что касается искусства танца, то лучшими специалистами в этой области считались триальцы, и именно из Триальской империи герцог приглашал учителей для обучения Джолетты. Иногда ей казалось, что танцевать она начала раньше, чем говорить, и потому ее теперешнее заявление не было беспочвенным.
– Может, в таком случае, вы продемонстрируете нам свои умения? – язвительно предложил профессор, уверенный, что самонадеянная адептка, обладающая такой неказистой внешностью, танцует не лучше дарха.
В Джолетте в этот момент боролись два противоречивых чувства. С одной стороны, желание заткнуть всех за пояс и блеснуть навыками, а с другой – понимание, что подобным действием привлечет к себе дополнительное внимание. Ректор с деканом пятого факультета и так прямым текстом указали на то, что ни на миг не верят в выдуманную ею историю, а уж если окажется, что она блестяще владеет придворными танцами, то вопросов к ней станет еще больше. Джолетта давно для себя решила, что учеба в академии сейчас для нее в приоритете, а значит, вызывать лишние подозрения ей ни к чему.
Мысленно взвесив все «за» и «против» и недюжинным усилием воли усмирив гордость, она холодно произнесла:
– Как-нибудь в другой раз. А сегодня я предпочту заниматься наравне со всеми.
В глазах профессора блеснули торжество и превосходство, и эти чувства затмили недавнее желание вообще не допускать опоздавшую адептку к занятию. Он величественно кивнул Джолетте на место среди однокурсников, и она, под летящие со всех сторон шпильки и смешки, села за стол.
Занятие носило в большей степени лекционный характер, где профессор рассказывал теоретическую часть предмета. Джолетта чуть ли не зевала, слушая названия шагов и движений, которые были вызубрены еще в далеком детстве и отложились буквально на уровне подсознания. Когда же преподаватель предложил одной из студенток выйти в центр зала для того, чтобы вместе с ней показать очередное движение, и добровольцем стала Катрина Верн, Джолетта и вовсе не смогла сдержать негромкого смеха. Конечно, двигалась рыжая лучше многих присутствующих, но Джолетта знала, что этой выскочке никогда не сравниться с ней, равно как никогда не стать настоящей леди. Как бы Верн ни лезла из кожи вон, ей не хватало грации и изящества, а громоздкие украшения, звенящие при каждом ее шаге, и вовсе смотрелись нелепо.
Занятия по танцам и этикету у огневиков и водников проводились одновременно, причем старшие курсы объединялись с младшими. Это было сделано для того, чтобы сэкономить время преподавателя, тем более что в отношении придворных танцев не существовало разницы – учишься ты на пятом курсе или поступил лишь недавно.
Краем глаза Джолетта заметила, как стоящий поблизости Дамиан тоже наблюдает за танцем нынешней пассии со снисхождением и насмешкой, и это потешило ее самолюбие.
Во второй части пары учитель танцев откланялся, и его место заняла профессор Феоне, преподающая этикет. Иссиня-черные волосы были собраны в замысловатую прическу, приталенное платье лавандового оттенка подчеркивало по-прежнему стройную фигуру, а проницательные голубые глаза выдавали большой жизненный опыт.
Все без исключения адепты слушали лекцию внимательно, не смея прервать профессора неосторожным словом, хотя многие из них относились к предмету этикета скептически. Даже Джолетта поймала себя на том, что с интересом прислушивается к сказанному, хотя и так знает все назубок. Вместе с этим она мысленно примеряла на профессора Феоне роль старой нищенки. Конечно, представлять эту прекрасную во всех отношениях женщину в образе уродливой старухи было сложно, но чем больше Джолетта это делала, тем больше понимала, что нет ничего невозможного. Ведь наложившая на нее заклятие и сама признала, что кардинально меняет свой облик, а значит, под личиной нищенки может оказаться кто угодно. Почему бы не преподавательница этикета? Ее глаза полны мудрости и проницательности, она держит себя с достоинством, а ее голос буквально завораживает.
Главная сложность состояла в том, что Джолетта так до сих пор и не узнала, кем все-таки является старуха. Вариант с эльфийкой она отмела сразу, маг квинтэссенции тоже не совсем подходил, а на то, что она не ведьма, непрозрачно намекнула сама нищенка. Хотя… она ведь могла и соврать…
Остаток пары прошел незаметно, как и следующие за ней история и практикум по водной магии. Когда время приблизилось к обеду и все адепты разбрелись по столовым, идущую по двору Джолетту окликнул Каин.
– Анна, привет! – улыбнулся он, пребывая в своем неизменно лучезарном настроении. – Ты Нику не видела?
– С утра – нет, – отозвалась Джолетта. – Но, кажется, у первого курса квинтов сейчас практика по боевке.
Звуки, доносящиеся со стороны луга, который являлся еще и полигоном для тренировок, подтверждали сказанное. В воздухе то и дело раздавались раскаты грома, а потемневшее небо над академией периодически освещали вспышки молний.
Каин вздохнул:
– Жаль. С боевки ее так просто не вытянешь…
– Ты что-то хотел? – поинтересовалась Джолетта больше из вежливости, чем из желания узнать.
– Да понимаешь… – Каин взъерошил рыжие вихры и бросил взгляд в сторону лекарского корпуса. – В общем, я хотел предложить ей навестить Дарину.
– Разве на ее посещение не наложен запрет? – удивилась Джолетта, которая, как и все в академии, знала, что палата старосты охраняется.
На ее вопрос Каин только отмахнулся:
– Как будто это проблема! У меня там одна медсестра в должниках ходит, она как раз сейчас дежурит. Просто Ника как-то упоминала, что хотела бы удостовериться, все ли с Дариной в порядке, вот я и подумал…
– Пойдем со мной, – неожиданно предложила Джолетта, чем вызвала у Каина искреннее изумление.
До самочувствия старосты ей действительно дела не было, но вот кое-что проверить хотелось. По официальной версии считалось, что Дарине внезапно стало плохо и она потеряла сознание в коридоре. Однако Джолетта, как и все, кто присутствовал на посиделках в общежитии факультета земли, понимала, что на старосту было совершено нападение. Иначе зачем ректор устраивал им допрос и просил не распространяться о случившемся?
Недавно Джолетта вспомнила, что когда у них закончилась закуска, за ней послали Крэсбора, и он отсутствовал именно в момент нападения. Это был еще один факт в копилку подозрений относительно Дамиана, и Джолетта намеревалась прояснить этот вопрос у Дарины.
Пока никому не сообщали, пришла ли она в себя, но, если повезет, староста сумеет рассказать, кто на нее напал. Вдобавок в последнее время Джолетта стала подозревать, что появление в академии лорда Грэма, скорее всего, тоже как-то с этим связано. Еще прошлой весной она случайно подслушала разговор между отцом и зашедшим к нему знакомым, в котором они обсуждали нападения, совершенные в Академии пяти стихий. Тогда Джолетта не придала этому значения, а сейчас услышанное приобрело новый смысл.
Сложив два и два, она пришла к выводу, что ректор пригласил в академию лорда Грэма для того, чтобы расследовать дело о нападениях, совершенных прошлой весной. А сейчас произошел идентичный случай, и именно поэтому происшествие с Дариной тщательно замалчивается и вызывает столько вопросов.
Каин хотя и удивился предложению Джолетты, возражать не стал. Они вошли в лазарет и обнаружили, что у палаты старосты по-прежнему стоит охрана, что, впрочем, было вполне ожидаемо.
– Каин? – вопросительно приветствовала его дежурная медсестра, вышедшая им навстречу. – У тебя что-то случилось?
– Дело есть, – отозвался тот и, взяв ее под руку, отвел в сторону.
Джолетта осталась стоять одна в пропахшем травяными снадобьями коридоре, надеясь, что хваленая должница сможет помочь им попасть внутрь палаты.
Когда эти двое вернулись, Каин был недоволен, а медсестра озадачена, и это не предвещало ничего хорошего. Так и оказалось. Медсестра сказала, что к Дарине заходят только ректор, декан пятого факультета, главный лекарь и его личная помощница, а простым медсестрам туда хода нет, не говоря уже о посторонних.
Как раз в этот момент в конце коридоре показалась фигура магистра Трайвол. Не обращая внимания на стоящих поблизости адептов, водница направилась прямиком к той палате, куда они так стремились попасть.
– Только декана пятого факультета, говоришь, пускают? – переспросил Каин, не сводя взгляда со спины магистра. – А что в таком случае здесь делает она?
Медсестра выглядела растерянной:
– Не знаю… никогда раньше магистр Трайвол здесь не появлялась. Да и охрана внутрь ее все равно не пропустит…
Подходя к дверям палаты, декан факультета воды внезапно остановилась, но это было вызвано отнюдь не тем, что на ее пути стояли охранники. Повернув голову в сторону стоящей поблизости троицы, магистр мазнула взглядом по Каину с Джолеттой и бросила:
– Адепты, вы себя плохо чувствуете?
Посетители молча переглянулись, медсестра нервно смяла халат, предчувствуя неприятности, а Айрин Трайвол сама ответила на свой вопрос:
– Вижу, что нет. В таком случае в лазарете вам делать нечего. До начала пары осталось десять минут, так что советую вам поторопиться.