Иссушение — страница 45 из 78

Лорд мог бы прибегнуть к помощи службы безопасности или отвести студентку в темницу, где из нее, безусловно, вытрясли бы всю нужную информацию, но не делал это, во-первых, потому, что герцог просил о строгой конфиденциальности, а во-вторых, он имел дело с молодой девушкой, вина которой не доказана.

Перед тем как покинуть кабинет, Джолетта спросила:

– Что с Никой? Я знаю, она была на ваших занятиях, но так до сих пор и не вернулась.

– Мисс Тьери, вам не кажется, что в вашем положении не стоит задавать лишних вопросов?

– Полагаю, про Каина вы тоже не соизволите ответить? – раздраженно бросила Джолетта. – Хотя и правда не стоит – я и так догадываюсь об их местонахождении!

Не дав Грэму вымолвить и слова, она с гордо поднятой головой вышла из деканата, громко хлопнув дверью. Как же все-таки ее достали эти допросы! Она смирилась с уродливым обликом, только-только приспособилась к новым условиям, увлеклась учебой, и сейчас все летит к дархам из-за какого-то дурацкого расследования!

Пока Джолетта разговаривала с лордом Грэмом, ее так и подмывало сказать, что она знает об иссушениях, и затем посмотреть ему в лицо. Но делать этого было нельзя, в этом случае Грэм взялся бы за нее всерьез. Одно дело – быть подозреваемой в причастности к пропаже дочери герцога и совсем другое – к убийствам.

Вместо того чтобы идти к себе в комнату, Джолетта отправилась в башню. Ей хотелось некоторое время побыть одной и обо всем подумать. В прошлый раз, когда она поднималась по узкой лестнице, единственным источником света служили маленькие оконца, а сейчас здесь горело несколько факелов, которые, правда, едва ли могли разогнать темноту.

Стук низких каблучков по каменным ступеням гулко отражался от стен и растворялся в полумраке. Джолетте вновь казалось, что она вернулась в свое далекое прошлое, когда ночами бродила по чуланам, пытаясь преодолеть страхи.

В маленькой комнатке башни не горело ни одного факела, и только светлый прямоугольник окна выделялся на темном фоне стен. Джолетта подошла к нему и посмотрела на небо. Повинуясь какому-то неясному порыву, она распустила волосы, позволив им водопадом опуститься до самого пояса.

К ночи немного прояснилось, и сквозь обрывки туч проглядывала россыпь мерцающих звезд. Среди них виднелись самые яркие созвездия Большого Дракона, Пяти Нимф и Синеокой Колдуньи. А рядом с ними – Странник. Говорят, если внимательно присмотреться, он укажет тебе путь – вытащит нужную нить из клубка судеб и сбросит ее с неба, приоткрыв завесу мироздания.

Джолетта давно перестала в это верить. Если бы для верного решения было достаточно просто взглянуть на звездное небо, люди не совершали бы столько ошибок. Тем не менее сейчас она не сводила с созвездия глаз. Семь крупных звезд и пять поменьше – мерцают, завлекают, дарят неясную надежду… А вдруг?

– Ну и откуда утечка информации? – Внезапно прозвучавший голос разрушил все очарование момента и заставил Джолетту нервно дернуться.

Резко обернувшись, она смогла рассмотреть у входа в комнату лишь неясный силуэт. Определить, кто это, не представлялось возможным, и лишь по голосу она поняла, кто перед ней.

– Простите? – переспросила она, от неожиданности не сообразив, о чем речь.

– Это мое тайное законспирированное место для размышлений, – усмехнулся магистр Лосгар, приближаясь к окну.

Джолетта машинально, стараясь сделать это как можно более незаметно, принялась собирать волосы. Возиться с заколками времени не было, и она заправила их за воротник платья.

Встав рядом, ректор произнес:

– Все-таки не ошибся. Это действительно вы.

– Вы правы. Я – это действительно я, – собравшись с мыслями, ответила Джолетта.

Уходить почему-то не хотелось. Находясь наедине с Аросом Лосгаром, она впервые была спокойна и чувствовала себя уверенно. Наверное, все дело было в ночи, которой свойственно стирать границы, обнажать чувства и побуждать людей к откровениям. К тому же после разговора с лордом Грэмом вряд ли ее положение могло еще больше ухудшиться.

– Вы – действительно вы, – задумчиво повторил ректор и, посмотрев на Джолетту, спросил: – Вот только что кроется за этим «вы»?

Она промолчала, да Лосгар и не ждал ответа. Он вновь перевел взгляд на небо и глубоко вдохнул ночной воздух.

– И часто вы сюда приходите? – Джолетта решила сменить тему на более нейтральную.

– Когда хочу подумать, – отозвался Лосгар. – Или побыть в одиночестве. А вы?

– Всего второй раз.

Повисшая тишина была спокойной и приятной, лишенной всякого напряжения. Пока ректор смотрел в окно, Джолетта исподлобья его изучала. Сейчас она могла рассмотреть слегка окутанный полумраком профиль, светлые волосы и расслабленное, но в то же время несколько уставшее лицо.

Только в этот момент Джолетта осознала, насколько, должно быть, нелепыми казались этому мужчине все ее ужимки и уловки. На балах она, так же как и многие другие, пыталась завладеть его вниманием, полагаясь лишь на собственную неотразимость. Ничего не значащая болтовня, пустой флирт – поэтому он и смотрел на нее со снисхождением, словно на забавляющегося ребенка. Арос Лосгар всегда казался Джолетте ценным призом, трофеем, который необходимо заполучить в свою коллекцию разбитых сердец, и когда он не реагировал на ее знаки внимания, Джолетта ужасно бесилась и не понимала, почему так происходит.

Теперь поняла.

– Можно спросить? – неожиданно для самой себя обратилась к нему Джолетта.

Обернувшись в ее сторону, ректор кивнул.

– Кем вам приходится миссис Рудольф?

Ректор искренне удивился заданному вопросу, и в его глазах блеснул интерес:

– А вы проницательны. Вообще-то я никогда об этом не распространяюсь, но, пожалуй, сделаю исключение. Миссис Рудольф я знаю столько, сколько себя помню. Она – вырастившая меня няня. – Увидев на лице Джолетты неподдельное изумление, он улыбнулся. – Да, можете себе представить, когда-то и я был ребенком.

Если Арос Лосгар в виде ребенка ей хотя и очень смутно, но представлялся, то вот миссис Рудольф в роли няни – никак.

– Да, человек она своеобразный, – правильно угадал мысли Джолетты магистр Лосгар. – Временами резкий, но для тех, кто ей дорог, сделает все что угодно.

Джолетта резко его оборвала:

– Так не бывает! Няни, экономки, горничные… – На последнем слове она запнулась, но тут же продолжила: – Они ничего не делают бескорыстно! За любовь и заботу ей наверняка неплохо платили, а потом и вовсе вместо того, чтобы уволить, дали место секретаря ректора академии!

После ее запальчивой речи Лосгар удивился еще больше:

– Еще пара таких заявлений, и я подумаю, что у вас с этим связана какая-то личная травма. А насчет миссис Рудольф – вы в корне не правы. Не стоит судить обо всех по недостойному поступку одного.

– Извините, если задеваю ваши чувства, но я останусь при своем мнении, – отрезала Джолетта, в то же время осознавая, что в который раз при ректоре выпустила из-под контроля эмоции. – Никому нельзя доверять, кроме себя самого!

– Когда-нибудь вы поймете, что были не правы. И измените свое мнение.

В его голосе звучала такая спокойная и непоколебимая уверенность, что Джолетте стало не по себе. Посчитав, что их беседа и так слишком затянулась, она ушла, в очередной раз сбежала от ректора, от разговора, который посеял сомнения в и так пошатнувшихся убеждениях. Раньше все было просто и понятно. Эгоистом быть легко, а вот пересмотреть то, что помогало существовать долгие годы, – нет.

Спускаясь по лестнице, Джолетта внезапно споткнулась и потеряла равновесие. Она бы полетела вниз, если бы ее внезапно не подхватили сильные и теплые руки.

– Осторожнее, – сказал магистр Лосгар, который, как оказалось, покинул башню следом за ней.

Джолетта нервно сглотнула и внезапно севшим голосом поблагодарила:

– Спасибо.

Пока они спускались, Джолетта буквально чувствовала прожигающий затылок внимательный взгляд. Ощущала его и тогда, когда шла по коридору, ведущему в общежитие квинтов. Когда она скрылась из виду, Лосгар еще некоторое время стоял, задумчиво глядя в пустоту. После чего развернулся и пошел в направлении главного корпуса.

Звездный Странник, живущий на небе, сбросил на землю тоненькую нить. Найдя нужный путь, она коснулась другой. Две судьбы были связаны.

Идя в комнаты, Арос Лосгар и Джолетта де Лэйр заметили в небе странный проблеск. Они одновременно подумали, что это всего лишь упала звезда…


Очнувшись, Ника увидела над собой высокий светлый потолок. На то, чтобы восстановить в памяти недавние события, потребовалось не больше секунды, и она подумала, что лучше бы потеряла память. Перекатившись на живот, Ника накрыла голову подушкой и с силой зажмурилась, но это не помогло. В мыслях все равно всплывала сцена, где они с Грэмом стоят под едва сдерживающим натиск дарха щитом и целуются. Абсурд!

Она понимала, что тот внезапный поцелуй был не более чем способом заставить ее силу пробудиться, но ничего не могла с собой поделать – он всколыхнул в ней вполне определенные чувства. Вот же… дарх!

Ника помнила, как потеряла сознание, а после ее, вероятно, перенесли сюда. Выглянув из-под подушки, она внимательно осмотрелась и убедилась, что действительно находится в лазарете. В следующую секунду в ее памяти всплыл отрывок случайно услышанного разговора. На несколько секунд она приходила в себя, но никто этого не заметил. Ника слышала, как сюда ворвалась медсестра, сообщившая, что обнаружила в палате Дарины без чувств лежащего парня.

Ника не могла с точностью определить, действительно ли она слышала или это ей привиделось, но в большей степени склонялась к первому. И это ей совсем не нравилось. Уже после случая с Дариной она стала подозревать, что происходит что-то неладное, а теперь – и подавно. Ника припомнила слова Алиты, сказанные в тот день, когда она только поступила в академию. Тогда секретарша рассказывала, что прошлой весной в академии произошли какие-то убийства, но дело замяли. Следовательно, вполне может оказаться, что никакого расследования тогда толком проведено не было, и убийца по-прежнему находится на свободе. Что, если нападение на Дарину вовсе не случайность, а закономерность?